grey and fallen

намджун оглядывает пустые стены с отваливающимся обоями в потертый тут и там цветочек и бросает на пол сумку, которая успела повидать значительную часть жизни кима с пассажирского сиденья его тачки. жизнь вечного странника вынуждает расставлять приоритеты. для намджуна это купленная за бесценок камри, ярко желтая, как подсолнухи /которые он, между прочим, ненавидит, как и все чуть ярче асфальтово-серого/, пара футболок /в каждом городе новых/, одинокая рубашка для собеседований да жестяная коробка из-под печенья, теперь хранившая призраки прошлого, которые ни переворошить, ни выкинуть. по полу мимо пролетает серое перо, которое он зачем-то подбирает и кладёт в карман. на удачу.

не заперев дверь /было бы, что красть/, джун лениво вываливается на улицу и оглядывается по сторонам, вдыхая шум шнурующей туда сюда толпы и дух большого города. новый город, новая жизнь, новый... а нет, намджун как раз-таки старый. скромные ростки надежды ещё пытаются прорваться сквозь пепел выжженной дотла прошлой жизни, но он ловко тушит их бычками сигарет и топит завёрнутой в бумажный пакет бутылочкой дешевого пива. ему хотя бы матрас купить да еду на вынос перехватить где-нибудь - новоселье всё-таки.

— один матрас, наплевать какой именно, но чтобы с доставкой сегодня. не хочу на полу спать. — подняв бровь, продавец оглядывает намджуна, видимо, сомневаясь, что он себе может хоть что-то здесь позволить, но воздерживается от комментариев и советуется с менеджером.

— просто пробей ему что-нибудь, остальное не наше дело, — слышит голос не менее задолбленного этой жизнью сотрудника из кладовки намджун и едко хмыкает, допивая пиво. перегнувшись через стойку, он невозмутимо хватает стикер и, начёркав там свои данные и номер счета, суёт его продавцу.

— сегодня, — коротко напоминает он, прежде чем исчезнуть под звон дверного колокольчика.

— вот это сейчас, эти два с собой и ещё, пожалуйста, клубничный молочный коктейль. — намджун наугад тыкает в меню, следя за тем, чтобы эта едва не засыпающая официантка в замасленном фартуке не пропустила ничего, и протягивает обратно меню, тут же утыкаясь в смартфон. в уведомлениях висят непрочитанные сообщения от друзей оттуда, но он все так же продолжает игнорировать встревоженных его пропажей со всех радаров друзей и недоумевающих новых знакомых, городки которых он покидал без всяких сожалений и предупреждений.

‘ветер и то не такой непостоянный, как ты.’ — хосок.
‘надеюсь, ты найдёшь то, что ищешь. если нет - ты знаешь, где мы живем.’ — юнги.
‘пожалуйста, хотя бы появляйся в сети время от времени. хен волнуется.’ — тэхен.
‘мы скучаем’, — чимин.

палец едва не соскальзывает на такой манящий написать «все хорошо, можете не волноваться за меня, правда» диалог. намджун закрывает мессенджер и принимается рассеяно листать новости, на деле не читая ни заголовка. потому что ни черта не правда.

— эта бедная женщина выглядела так устало, что я вызвался помочь, — незнакомый парень бухает на стол его заказ, едва не проливая молочный коктейль и, кинув на диванчик пакет с тем, что на вынос, усаживается напротив. — меня чонгук зовут.

— боюсь показаться нетактичным, чонгук, но ты кто вообще и с какого хуя уселся за мой стол, — так и замерев с телефоном в руках, он поднимает взгляд и бровь на незнакомца, перекатывая на языке приторно знакомое имя. — ...и пьёшь мой молочный коктейль?

— ты ни за что не поверишь, так что можешь считать меня просто парнем, который принёс тебе твой заказ и который теперь будет жить с тобой, — пожимает плечами невозмутимо уничтожающий напиток чонгук и задумчиво постукивает себя по подбородку. — у людей же принято приносить какие-то дары на новоселье? я ещё не очень запомнил все эти традиции, но что-то такое кажется было.

сказать, что намджун прихуел, - ничего не сказать. он продолжает /вероятно, с очень тупым выражением лица/ пялиться на парня, которого явно видит в первый раз в жизни. и который утверждает, что теперь будет жить с ним. в голову закрадывается мысль, что у него шарики за ролики начали путешествовать, ведь не может его так развести с одной жалкой бутылочки пива, да?

— что?.. почему?.. в смысле у людей?.. — вопросы сыпятся хаотичным потоком ещё прежде, чем он успевает их сформировать, но чонгук к этому времени уже успевает доесть все, когда-либо лежавшее на тарелке перед намджуном, и, вскочив с места, суёт под мышку пакет с предполагаемым ужином. — хен, ну ты идёшь? матрас должны скоро привести.

намджун лежит на запакованном матрасе, раскинув руки в стороны и вопрошая, где он в своей жизни свернул не туда и как она его привела к такому вот моменту, пока чонгук бегает вокруг него с ножницами и усердно пытается распаковать этот самый матрас. кусок посеревшей краски колеблется под натиском сквозняка около крепления люстры, так и норовя обсыпаться на головы парней. видимо, даже краска хочет считать себя снегом, хочет думать, что она чище и светлее, чем есть. мысли блуждают рассеянными попутчиками, перепрыгивая с одной машины в другую, путая нить логики, и джун всерьез начинает беспокоиться, не ударился ли где головой. может, выходя из машины? или, может быть, он все же умер тогда и это все обещанное священниками чистилище, где он должен искупить свои грехи, прежде чем попытать счастье на повторном вторжении в рай? /намджун бы поверил, но атеист, к сожалению/

— чонгук, кто ты? — повисает в воздухе пылинками строительного мусора и невысказанных мыслей.

— я твой ангел, — все таким же невозмутимо бодрым голоском признаётся чонгук и укладывается рядом, расправившись с упаковкой. он подпирает голову рукой и выжидающе смотрит на намджуна, который все же переводит свой серый взгляд с потолка на чужие карие глаза, странно отливающие бирюзовым около зрачка.

— ангелов не существует.
— хорошо, я немного наврал. теперь я больше не ангел.
— ангелов не существует.
— смени пластинку.
— и как ты тогда докажешь, что ‘был’ ангелом?

сквозь разговор чонгук незаметно подползает ближе и в итоге намджун опомниться не успевает, как почему-то приобнимает лежащего у него на груди парня за плечи. действие скорее автоматическое, руки просто привыкли, уверяет себя он. но не отпускает.

— ну, я раньше с крыльями был. большими и белыми такими, все по канонам. в раю только не тусовался: с моим рангом там делать нечего, если не хочешь оказаться на побегушках. — увлечённо принимается рассказывать ему свои сказки чонгук, пока намджун борется с желанием ощупать чужие лопатки.

— как же ты тогда здесь, без крыльев, оказался?

— правильный вопрос, хен, — одобряюще кивает, играясь с пальцами свободной руки намджуна. — ты же помнишь школьные уроки литературы? хотя бы смутно. ну так вот, помнишь, когда люди - не важно по какой причине - делают что-то очень-очень плохое? — намджун, до этого времени слушавший расслабленно, напрягается задетой струной. — что-то настолько плохое, что про него говорят, что он ‘нравственно пал’...

— прекрати. — хрипло царапает воздух старший.

— ...так вот, как ни странно, у ангелов та же система. человек падает нравственно - его ангел просто падает, так что тут ещё вопрос кто из-за кого. но крылышки в любом случае становятся такими грязно-серыми, смотреть тоскливо. в зеркало особенно. — чонгук приподнимается, чтобы посмотреть на выражение лица намджуна, по мнению последнего, слишком уж долгим, нечитаемым взглядом, а затем, как ни в чем не бывало, ложится обратно. все это просто совпадение. не более, чем сказки странного парня, появившегося из ниоткуда.

— то есть ты хочешь сказать, что ты был моим ангелом-хранителем? — стараясь вернуть голосу чуть более живое звучание, повторяет джун и выстукивает пальцами на плече младшего какой-то ритм, взвешивая каждое слово. откуда он узнал про новоселье. и матрас.

— ага. а потом я подумал ‘чего это я тут мертвым грузом болтаться за спиной буду, ему же так одиноко’. вот и отказался от крыльев. ради тебя. — в голове намджуна слова в кашу сливаются и меркнут перед неоновой вывеской: откуда он узнал про матрас.

— оставайся, сколько захочешь. — ответом ему служит звонкий смех.

— я в любом случае не покинул бы тебя, хен. ни в этой жизни, ни в какой-либо иной. — намджун рассеяно наблюдает за тем, как чонгук решает, что его пальцы недостаточно интересны для игры, и переходит на серое перо из кармана старшего. когда он только успел? — мне кажется, полка для книг будет смотреться отлично около этой стены. потом подкопим немного денег и около окна стол поставим…

‘нашёл.’