Жиль Бюжо стал очень частым гостем в доме судьи Клода Фролло. Фролло весьма ценил людей с пытливым умом и способностью впитывать в себя познания, а старый врач был именно таким человеком. Несмотря на свой возраст, Бюжо не был закостенелым приверженцем какого-то одного течения в науке, как это часто бывает с людьми — он был всегда открыт для чего-то нового, он был любознателен и обладал живым умом. Судья получал поистине безмерное удовольствие от их с Бюжо бесед.

И замечал, с каким интересом к их разговору прислушивается Эсмеральда. Как правило, это происходило после ужина. Они устраивались у камина, Эсмеральда замирала в своем кресле с книжкой, а судья и старый врач вполголоса разговаривали. И Фролло замечал, что страницы Эсмеральда очень редко переворачивала в такие моменты. Но не потому, что медленно читала, вовсе нет, она уже давно читала весьма бегло, просто она не могла сосредоточиться на книжке, вслушиваясь в их беседу. Ей было интересно, и судья видел это по ее глазам, в которых горело любопытство. Впрочем, судью это только радовало.

А старый врач с интересом наблюдал за этой семейной парой. Его весьма поражало, что судья, который выглядел человеком очень жестким и высокомерным, был совершенно не против того, чтобы молодая жена танцевала на улице. Даже наоборот — приезжал посмотреть на нее, и на его лице тогда отражалась нежность, совершенно ему не свойственная. Мсье Бюжо однажды собрался с духом и задал судье вопрос:

— Знаете, ваша милость, я много повидал на свете, и скажу вам — я очень редко видел, чтобы муж, который значительно старше своей жены, не запирал ее в доме. В то время, как вы спокойно смотрите, как мадам Фролло танцует перед людьми.

— Вас это сбивает с толку, не так ли? — засмеялся судья.

— Откровенно говоря, да, — не стал отпираться врач.

— Видите ли, моя жена создана для любви и свободы. Она — вольная птица, и ее нельзя держать в клетке. Она тогда зачахнет. Отнять у моей жены ее танцы — это все равно, что вырвать из нее кусок души. Эсмеральда послушается меня, но будет весьма несчастна, если я ей запрещу. Счастливой она мне нравится гораздо больше, мсье Бюжо. А чтобы ее не обидели, я за ней приглядываю.

— Неудивительно, что она вас так сильно любит, — задумчиво сказал Бюжо. — Вы вдвоем смотритесь до чрезвычайности гармонично. Уж простите старику такую вольность, но подобное я видел нечасто даже среди женатых людей, близких по возрасту.

— Да, — Фролло ответил ему таким же задумчивым взглядом. — Думаю, нам очень повезло. Ей повезло со мной, а мне — с ней. Возможно, это еще и потому, что мы не воспринимаем друг друга, как само собой разумеющееся — только как дар от судьбы…

***

Время текло своим чередом. Уже минул второй год, как Фролло и Эсмеральда поженились, когда судья заметил, что Эсмеральда вдруг стала какая-то притихшая и расстроенная. Он не знал, что ему и думать, и сходил с ума от беспокойства. И одним вечером, когда они укладывались спать, судья решил выяснить причину ее ужасного настроения.

Эсмеральда сидела на постели и расчесывала волосы. Судья подошел и уселся рядом с ней.

— Что с тобой происходит, моя дорогая? — он забрал у нее щетку для волос и заставил поглядеть на себя.

— Я не понимаю, о чем ты, Клод… — однако, ее щеки вспыхнули, и она виновато потупила глаза.

— Эсмеральда, мой ангел, я о том, что ты стала тихой и безрадостной, и отворачиваешься от меня, вот как сейчас. И я хочу знать причину! Господь не зря тебе дал язык — так воспользуйся же им и объясни мне, почему ты в таком состоянии!

Эсмеральда вдруг обхватила себя за плечи и содрогнулась.

— Одна торговка на рынке не дает мне проходу, — тихо сказала она. — Смеется над тем, что мы с тобой два года женаты, а детей у нас до сих пор нет…

— Ясно, — судья вздохнул. — Тебя расстраивают ее слова или фактическое отсутствие отпрысков? Только говори мне правду, моя прелесть.

— Ее слова. И еще… Я бы не обратила на ее трескотню ни малейшего внимания, но… Она сказала, что если кто-то неспособен к деторождению, то его супруг имеет право потребовать развода… — этот разговор давался Эсмеральде с трудом.

— То есть если бесплоден я, то ты пойдешь и потребуешь развод, я правильно понял? — в голосе судьи послышались нехорошие нотки. Эсмеральда тут же вскинулась от возмущения.

— Как ты можешь говорить мне такое?! Я люблю тебя больше жизни! — она перешла на крик. — Я бы ни за что не бросила тебя даже если бы ты был калекой! И любила бы тебя не меньше!

— Я понял, — судья внутренне повеселел, но ей этого не показал, и его глаза по-прежнему нехорошо щурились. — Ты настолько не уверена во мне, что считаешь — это я побегу требовать у церкви развода?

Эсмеральда снова вспыхнула, и этот раз был даже сильнее, чем прошлый. Брови судьи сошлись на переносице, а во взгляде так и мелькали молнии.

— Знаешь, что, моя дорогая, — вкрадчиво сказал он, — я тут решил, что за неимением у нас детей, ты вполне сгодишься мне в дочери. И поскольку ты сейчас высказала вполне оскорбительные для меня мысли, я решил, что пора тебя немного повоспитывать, благо возраст позволяет мне это сделать!

Эсмеральда моргнуть не успела, как он перегнул ее через свои колени, задрал на ягодицах халат и отвесил не очень болезненный, но весьма звонкий шлепок.

— Эй, что ты делаешь?! — пропищала она.

— Это тебе за то, что ты слушаешь бредни глупых базарных баб! — шлепок. — Это тебе за то, что ты, дрянная девчонка, усомнилась во мне! — шлепок. — Это тебе за то, что ты расстраиваешься из-за всякой ерунды! — шлепок.

— Ой-ой-ой, пусти меня! — она уже задыхалась от смеха.

— Нет, — промурлыкал судья, — я еще не закончил тебя наказывать! Марш в постель и вставай на колени!

Эсмеральда вдруг поняла, что он хочет сделать. Она задохнулась, и на нее накатило такое желание, что она слегка задрожала. Судья подтолкнул ее, и она сделала, как он велел. Сам Фролло уже освободился от своего халата и был целиком и полностью готов. Он погладил ее крепкую попку, покрасневшую от его ладони, пристроился сзади и ворвался в свою жену одним резким толчком.

— Сейчас я выбью из тебя всю эту дурь! — рычал он, яростно двигаясь, а Эсмеральда стонала от удовольствия.

Чуть позже, когда они, вполне удовлетворенные и довольные, лежали в обнимку, судья уточнил:

— А что за торговка тебе говорила такие мерзости?

— Зеленщица одна, — Эсмеральда рассказала ему, где стоял прилавок той бабы.

— Ясно, — судья опять нехорошо сощурился.

Зеленщица Анна Годар собиралась вот-вот открыть свою лавочку. Она уже разложила на прилавке овощи и зелень и пошла за последней оставшейся корзиной, как ее вдруг рывком втащили в маленький тупичок. Она уже хотела завопить, но чья-то сильная рука тут же заткнула ей рот. Напавший сдернул капюшон плаща с головы, и Анна тоненько, но тихо заверещала от страха. Это горбоносое лицо со впалыми щеками и аккуратной седой прической невозможно было не узнать. Перед нею стоял сам судья Клод Фролло, и было видно, что он отменно зол. Она тут же вспомнила все пакости, которые говорила его жене, и заколыхалась всем телом от ужаса.

— Боишься?! — прошипел судья. — Правильно делаешь. Слушай меня внимательно, глупая кошелка. Если ты еще раз заговоришь с моей женой и посмеешь травить ее душу своим мерзопакостным языком, я тебя поймаю и проверю на тебе один из своих ядов. И поверь мне, подыхать ты будешь очень медленно и мучительно! Ты все поняла?

Анна судорожно закивала головой. Фролло довольно кивнул и отпустил ее.

— И чтобы не пикнула никому о нашем с тобой разговоре, — фыркнул он, натянул капюшон на голову и быстро вышел из тупика. Анна зарыдала от облегчения.

Язык за зубами она все-таки удержать не сумела и рассказала соседям о том, что к ней приходил сам Фролло. Она надеялась на их сочувствие, но вместо этого соседи подняли ее на смех.

— Ну и вздор ты говоришь, Анна! — смеялись они. — Да зачем ты ему понадобилась?! У него жена-красотка — станет он на тебя обращать внимание?

Длинный язык вышел ей боком. Теперь, когда судья проезжал мимо, соседи подталкивали ее локтями и ржали:

— Смотри, к тебе опять судья наведался! Слушай, а король к тебе, часом, не заходил?!

Они еще долго это ей припоминали, и Анна на своей шкуре ощутила, как это бывает, когда тебе постоянно кричат злобные шутки. К Эсмеральде она больше никогда не лезла, даже думать об этом боялась. И судья с удовольствием увидел, как его жена опять стала радостной и расцвела еще больше.

Жиль Бюжо прожужжал Эсмеральде все уши о том, как прекрасен город Грасс. Старый врач описывал это место так красочно, что ей непременно захотелось туда попасть. А для этого надо было уговорить судью на такое путешествие. Она решила подольститься к нему вечером, когда он сидел перед камином, потягивал вино и читал какую-то книгу. Эсмеральда скользнула к нему на колени и поцеловала в губы. Фролло довольно заурчал.

— Клод, ты ведь не откажешь мне в просьбе? — промурлыкала она, поглаживая его по груди.

— Мммм… и что же это за просьба такая? — он вздернул брови.

— Я очень хочу поехать в город Грасс! — она так и светилась воодушевлением. — Говорят, что он великолепен, и я бы хотела на это посмотреть!

Судья вздрогнул. Именно по дороге туда, в той жизни, на нее напали разбойники и оставили на ее лице чудовищный шрам. «Видно, от судьбы не уйдешь, как ни старайся…» — удрученно подумал Фролло.

— Ты так сильно этого желаешь? — он нахмурился.

— До безумия! — Эсмеральда так и горела предвкушением.

— Будь по-твоему, — тихо сказал судья. — Но ты будешь делать то, что я тебе скажу!

— Все, что захочешь, Клод!

Судья очень тщательно готовился к этой поездке. Он вызвал капитана де Шатопера и приказал ему собрать лучших своих людей.

— Сдается мне, капитан, что на той дороге, по которой мы поедем в Грасс, орудуют разбойники, — строго сказал Фролло. — И я хочу, чтобы наше путешествие не закончилось плачевно.

— Разбойники? Судья, вы уверены? Мне казалось, что вы казнили всех разбойников поблизости от Парижа? — Феб был ошарашен.

— Значит, не всех, — фыркнул судья. — Будь внимательнее, капитан. И людям своим скажи, чтобы были настороже. У тех мерзавцев могут быть луки или арбалеты — как бы не перестреляли они вас всех из-за кустов. Прими меры, чтобы этого не случилось. И упаси тебя Господь засунуть голову в карету, когда мы будем в пути. Получишь стрелу в лоб. Я не шучу.

Судья уже сидел в карете, ожидая Эсмеральду, когда услышал ее голос:

— Прошу вас, мсье Бюжо! Я настаиваю, чтобы вы поехали с нами! Нет-нет, даже не вздумайте отказываться!

Судья только тоскливо вздохнул, когда Эсмеральда и старый врач забрались внутрь кареты. Эсмеральда устроилась на скамье напротив судьи и вздернула брови.

— Ты не надел свою обычную сутану? — с удивлением спросила она.

Судья был в дорожной одежде: туника, шоссы, сапоги и плащ. Единственным, что осталось привычного из его одеяния, был шаперон.

— Боюсь, что сутана удобна только в Париже, моя дорогая, — он улыбнулся ей.

— Да тут целый оружейный склад! — восхитился Жиль Бюжо.

На полу кареты лежали три арбалета. Рядом с судьей стоял меч в ножнах. И в широком рукаве верхней туники судьи явно было что-то запрятано. Что-то, похожее на нож.

— Ты словно на войну собрался, Клод! — Эсмеральда пришла в недоумение.

— Кто знает… — уклончиво ответил судья. — Всегда надо быть готовым к чему-то неприятному.

Когда они уже ехали, судья все поглядывал в окно кареты, и когда места показались ему знакомыми, он сказал:

— Эсмеральда, возьми арбалет. И если кто-нибудь просунет в окно башку, стреляй, не задумываясь!

— Но, Клод, а если это будет капитан де Шатопер?!

— В таком случае, он — полный идиот с угнетающе короткой памятью! — рявкнул судья. — Делай, что я говорю, моя дорогая!

Эсмеральда притихла и вооружилась. Внезапно где-то на дороге раздались крики, и карета резко встала. В окно вдруг сунулась чья-то голова, и Эсмеральда моментально нажала спусковой рычаг. Болт попал этому человеку точно в лоб. Тут же с другой стороны кареты показалась еще одна паскудная рожа, и судья отточенным движением загнал мерзавцу нож под подбородок и вытолкнул из окна вон. Старый врач тем временем быстро и сноровисто перезаряжал арбалет, и судья мельком подумал: «Где он этому научился?!»

Крики зазвучали совсем близко, и раздался звон стали. Судья не стал ждать дальше и, подхватив свой меч, выпрыгнул из кареты, обнажая его на ходу. К судье тут же кинулся один из оборванцев, но Фролло плавно ушел в сторону и полоснул его по брюху. Судья стремительно окинул взглядом дорогу и увидел, что почти все уже закончилось — капитан и его солдаты похватали остальных. Судья чуть расслабился, но услышал некий звук из близ растущих кустов. Так обычно лопалась тетива у арбалета. Фролло в два огромных прыжка оказался возле того кустарника и рубанул мечом. В ответ раздался тихий хрип — удар был так силен, что разбойника почти раскроило надвое. Фролло выдохнул. И как он мог забыть, что в этих кустах прятался еще один?! Он же в прошлый раз лично дал тому ублюдку его же арбалетом по роже?!

«Ты вмешался, ангелок! — в голосе демона сквозило уважение, смешанное с удивлением. — Ты же никогда не марался! А сейчас ты оборвал всю тетиву на том арбалете!»

«Ну не мог же я позволить, чтобы нашего судью подло застрелили из-за кустов! — в голосе Яхоэля отчетливо слышался боевой запал. — И вообще, с кем поведешься! Ты, Сеера, вон сколько раз вмешивался, могу и я это сделать хотя бы разик!»

Из кареты выбрались Эсмеральда и Жиль Бюжо. Целые и невредимые. Почти. На скуле у Эсмеральды была небольшая ссадина, и девушка морщилась. Фролло с облегчением вздохнул и приблизился к ней.

— Ничего, — ласково сказал он. — Это пройдет очень скоро, ты и не заметишь.

Она подняла на него свои лучистые глаза и улыбнулась.

— Садитесь-ка на подножку кареты, мадам, — сказал Бюжо. — Я смажу вам ушиб.

К судье подошел капитан де Шатопер.

— Что делать с этими мерзавцами, судья? — он кивнул на стоящих на коленях разбойников, которых придерживали солдаты.

— Прикончите их всех, капитан, — прорычал судья.

— Как всех? Не слишком ли жестоко, судья? Может, лучше их в тюрьму?! — капитан просто не мог так поступить с безоружными.

— Делай, как сказал его честь, Феб! — голос Эсмеральды отдавал сталью. — Они могут выбраться из тюрьмы и продолжить грабить людей. А мертвые, они уже не причинят никому зла.

Судья с улыбкой посмотрел на жену, а капитан сдался и отдал приказ.

Когда все было закончено, судья сказал:

— Поскольку мы никуда не спешим, то можно их тут и прикопать возле дороги. Нечего здесь помойку разводить — все-таки люди ездят.

Через некоторое время небольшой кортеж продолжил путь. Эсмеральда устроилась возле судьи, прильнув к нему. Она дремала, и ей приснился сон. Сияющая крылатая фигура с шапкой золотых кудрявых волос, светящаяся кожа, красивое лицо. И его шепот: «Золотой отблеск в глазах — признак ангела…» Эсмеральда улыбнулась во сне. Уж она-то точно знала, что ее Клод — ангел, хоть он и казался остальным сущим дьяволом.

Судья прижимал Эсмеральду к себе. По его губам так и пробегала задумчивая улыбка, он щурил свои глаза, и Жиль Бюжо, который сидел напротив, подумал, что у судьи все-таки очень странный цвет глаз — вроде бы карий, но с золотистым отливом. А Фролло размышлял о том, что ему все-таки удалось переиграть судьбу. Эсмеральда отделалась легкой ссадиной на лице, а не чудовищным шрамом, Жиль Бюжо, капитан де Шатопер и другие остались живы. И они все-таки увидят город Грасс.

В конце концов, кто сказал, что будущее нельзя подправить?