Я стоял посреди светлой, но довольно маленькой комнаты, пытаясь собраться с мыслями, чтобы, наконец, до конца осознать, где нахожусь. Ведь сознание продолжало отрицать этот факт. Мне, как никогда, не хотелось признавать действительность, но стоило увидеть парочку знакомых шмоток, а следом и колдографии на письменном столе, как всё стало ясно.
Ну разве можно быть до такой степени безответственной?! Чем вообще думала эта идиотка, когда уезжала в мир магглов?!
Нет, тут полное отсутствие мозга, все признаки налицо.
— Доченька, ты идёшь?
Дверь открылась, и я увидел высокую стройную женщину. Она с тёплой улыбкой смотрела на меня, отчего стало до жути некомфортно. Не помню, когда в последний раз на меня так же смотрели. От этого становилось невероятно паршиво-тоскливо.
— Иду.
Она быстро кивнула и вышла из комнаты, не полностью закрыв дверь. Подойдя к высокому зеркалу, я осмотрел себя с ног до головы. Эта маггловская одежда слишком неправильная, никакого понятия официального стиля. Но с другой стороны, невозможно не признать, что на Грейнджер эти вещи были к месту.
Выйдя из комнаты, я немного растерялся, не понимая толком, куда идти-то. Интуитивно направился вправо. Нашел ванную, туалет, ещё две спальни.
Здорово.
Поплёлся в другую сторону и вскоре обнаружил небольшую лестницу. Спустился вниз, оказавшись в прихожей, которая соседствовала с гостиной. Помещение довольно маленькое, но весьма уютное, нельзя не признать. Везде пушистые ковры, яркие картины, поломанные колдографии. Когда-то Блейз говорил, как у магглов называются эти штуки, но не уверен, что верно запомнил.
Подойдя к камину, увидел целую кучу изображений Грейнджер. Она была с матерью, с отцом или с ними обоими, даже есть один снимок, где она в мантии, скорее всего, первый курс, а может, и второй.
— Всё, я готова. Пошли скорее, на сегодня много планов!
— Куда?! — растерянно спросил я, понимая, что совершенно не хочу покидать этот дом.
Погулять среди магглов — не слишком радужная перспектива.
— Ну же, Гермиона!
Услышал голос с улицы и нехотя пошел в ту сторону. Женщина, может, и казалась доброй, но её тембр принуждал к повиновению. А возможно, дело немного в другом…
Мы сели в автомобиль, управляла которым мама Грейнджер, ловко справляясь с кучей кнопок, огромным колесом и переключателями, и мы куда-то поехали. Мне вроде и хотелось не таращиться на мелькавшие дома и всякие магазины, но ничего не получалось. Последний раз в маггловском Лондоне я был до того, как пошел в школу. С того момента все воспоминания уже улетучились из головы, оставляя лишь отголоски образов.
Когда мы покинули спальные районы, людей и автомобилей стало в несколько раз больше. Огромные дома, крыш которых даже не видно, и чудно одетые люди, их одежда пестрила всеми красками. И мне даже удалось найти несколько огромных колдографий, хотя было непонятно, почему они выставлены всем на обозрение.
— Может, всё-таки расскажешь, как дела в школе?
Я вздрогнул от постороннего голоса. После десятка минут в тишине успел позабыть, что я тут не один.
— Всё замечательно.
Да ведь? Разве она может ответить иначе? А что, если она, наоборот, предпочитает всё рассказывать родителям?
— Но это первый раз, когда ты вернулась так неожиданно. Может, ты не хочешь говорить, скажи так, я пойму. В драйв заедем или внутри поедим?
Снова посмотрев на сосредоточенную женщину, которая крепко держалась за круг перед собой, я никак не мог понять, почему у меня нет такого держателя. А ещё… что такое «драйв»?..
— Внутри, — проще сказать то, что понимаю. — Ничего не произошло, нужно было сменить обстановку, вот и решила наведаться домой.
— Ладно, но если вдруг захочешь поговорить, то ты знаешь, я всегда выслушаю.
Ничего не ответив, хотел покинуть автомобиль, поскольку мы остановились. Миссис Грейнджер так ловко вышла, что я даже понять не успел, как она открыла эту дверь. Похлопал по карманам в поисках палочки, но, кажется, она совершенно ничему не учится и решила снова её с собой не брать. Шикарно.
Мне потребовалось немало времени, чтобы найти небольшой рычаг, а когда потянул за него, у меня, наконец, получилось выбраться.
На этих улицах было в десятки раз больше народу, который двигался туда-сюда. Кто-то шёл и говорил сам с собой, кто-то держал возле уха странные прямоугольники и так же говорил сам с собой.
— Гермиона, ты идёшь?
Женщина уже стояла у массивной двери, открывая её. Последовав за ней, зашёл в помещение, где весьма приятно чем-то пахло. Мы подошли к людям за аппаратами, которые отдалённо напоминали кассовые, но на них не было привычных кнопок.
— Что будешь? — спросила миссис Грейнджер, глядя на большие табло позади людей.
— Даже не знаю… — сделал заинтересованное лицо и попытался вникнуть в названия какой-то еды.
— Можем взять как обычно, — она пожала плечами, возвращая взор ко мне.
— Не откажусь.
— Я тогда закажу, а ты займи пока место.
Кивнув, пошел обратно к столикам. Здесь было действительно много людей, но не было видно никакого обслуживающего персонала, официантов или бармена, очень странное место… Приметив единственный свободный столик, поспешил к нему и, почти дойдя, едва не врезался в какого-то верзилу.
Обернувшись, эта груда мышц расплылась в улыбке. Он был почти на две головы выше меня, точнее, тела Грейнджер, и раза в три шире.
— Прошу прощения, это твоё место, красотка?
— Вообще-то…
— Да, наше.
Я резко обернулся, глядя на миссис Грейнджер, у которой в руках было два больших подноса.
Он тут же отошёл, а мы присели на диванчики друг напротив друга. Как же вовремя она вернулась, я бы сейчас ему высказал всё, что думаю, по поводу его похабного взгляда и этого «красотка». Омерзительно. Такое чувство, что я ходячий кусок мяса.
— Я, кстати, вчера звонила Саре, она сказала, что платье ещё не готово, но нужно будет заехать на примерку.
Мне подвинули один из подносов с чем-то… Не спеша, я наблюдал, что делает мама Грейнджер, и вторил её действиям.
— Платье?
— Гермиона, ну ты чего, на Рождество же. Мы о нём говорили в письмах. Так вот, — она достала огромный сэндвич из коробки. — Сначала заедем на примерку, а потом за продуктами. Ты уже звонила отцу, сказала, что приехала?
— Нет, — стараясь быть абсолютно хладнокровным, открыл коробку, доставая свой сэндвич. Попытался укусить, но он оказался слишком большим.
Стараясь и так и сяк, кое-как вгрызся в тесто. И это оказалось вкусно. Надо же! Не думал, что у магглов есть нечто похожее.
— Надо же, думала, ты позвонила ему до того, как нажала на дверной звонок. Как там Гарри, Рон?
Меня покорёжило от этих вопросов. С кем-кем, но с магглами я точно не собираюсь обсуждать, как дела у шрамоголового.
— Всё хорошо, но мы можем не говорить о школе?
— Как скажешь, тогда доедай скорее и поехали к Саре. И скажи, нужно ещё покупать те таблетки?
— Какие таблетки? — вырвалось раньше, чем успел обдумать свой вопрос.
— Гермиона Джин Грейнджер, если ты сейчас же не скажешь, что произошло и почему ты такая странная, то можешь забыть про платье.
Сглотнув, я выпучился на женщину, которая казалась на первый взгляд очень милой и доброй, но стоило ей повысить тон, как по коже побежали мурашки. Меня, конечно, в строгости воспитывали, но при этом у родителей не было таких резких перепадов. Разве что из плохого в ещё более плохое, но это совсем не то.
— Я поссорилась с друзьями, поэтому сейчас немного не в себе, мам, — попытался выдавить скромную улыбку, чувствуя, как внутри всё затягивается от последнего произнесённого слова.
Ещё в начале года думал, что больше никогда в жизни не произнесу этого. Потому что того единственного человека, которому ты можешь это говорить, больше нет в моей жизни. А теперь всё кардинально изменилось.
— И я так понимаю, что ты не хочешь об этом говорить, да?
Молча помотал головой, отпивая какой-то напиток. Он оказался куда более газированным, чем пиво, в горле закололо и захотелось кашлять. Попытался сдержаться, но вместо этого ещё сильнее стал кашлять.
— Я по поводу твоих снотворных, они ведь закончились. Ещё брать нужно?
— Нет, не стоит.
— Кошмары прошли? — женщина напротив и правда казалась взволнованной, и от этого мне становилось неуютно.
— Да, уже намного легче. От школьной суеты всё стало более стабильным.
— Знаешь, может, мне кажется, конечно, но ты стала как-то странно изъясняться.
Встав, миссис Грейнджер куда-то отошла и струсила всё, что было на подносе, в какой-то квадратный ящик. Я вскоре повторил за ней, и мы двинулись прочь из этого места. Лишь на выходе я заметил огромную вывеску «McDonald’s».
Забравшись в автомобиль, снова на те же места, на которых были, хоть мне и хотелось поменяться, направились в неизвестном мне направлении. Чем больше мы молчали, тем неувереннее я чувствовал себя в этом теле. Кто-кто, а вот она точно может что-то заподозрить. И как вообще объяснить эту ситуацию магглу? И не пошлёшь ведь…
Когда мы снова остановились, я куда ловчее выбрался наружу и пошёл за женщиной, которая, очевидно, спешила. Обратив в этот раз внимание на вывеску, прочёл «Ателье Сары Круштенберг». Ну хоть теперь понятно, куда иду.
Мы зашли в огромное здание, в лифте долго поднимались вверх. При этом сквозь стеклянные стены было отлично видно всё в округе, город — словно на ладони. Сложилось ощущение, что поднялся на метле.
Я всё время следовал за миссис Грейнджер, которая чётко знала, куда идти, и когда мы вошли в просторное помещение, где вокруг были одни платья, она быстро подошла к какой-то женщине, с которой я коротко поздоровался. Не вникая в разговор двух незнакомок, двинулся вдоль длинных рядов из самых разных платьев, хотя, откровенно говоря, они все были скучны.
По сравнению с выбором в нашем мире они все блёклые и какие-то словно… никакие. Статичные. Никакой тебе магии, особенностей или внешних изменений. Скука зелёная. И она тут собралась заказывать платье на Рождественский бал в Хогвартсе? Никакого понимания о том, куда вообще собралась…
— Гермиона, дорогая, заходи в примерочную и раздевайся, — полная рыжая женщина указала вправо, и я направился туда, но, зайдя за ширму, осознал, что сейчас мне нужно будет раздеть Грейнджер.
Да. Всегда мечтал. Определённо!
Посмотрел в отражение.
Ну, блядь.
Скинул куртку, поёжившись от смены температуры, и приподнял свитер, хватаясь за пуговицу на штанах.
Вспомнил про сапоги, которые тоже надо снять, но это оказалось до ужаса неудобно. Кто вообще придумывает обувь с отдельным вырезом для молнии, которая даже не доходит до верха сапога?! Кое-как вытащив ногу из узкой дырки, чуть не упал и только тогда стал стягивать штаны.
К моему огромному удивлению, на Грейнджер были не панталоны. Точнее говоря, это вообще сложно назвать полноценным бельём, зато теперь стало ясно, почему так неудобно сидеть… Не каждый день ходишь с чем-то, что врезается тебе между булок! По-любому, маггловское изобретение, в нашем мире почти всё бельё сделано из кружев.
Покрутившись возле зеркала, рассмотрел задницу, но решил не трогать. Хватило прошлого опыта.
А когда наконец снял свитер, то увидел её тело почти полностью голым, стоило подступить к отражению, как ширму отдёрнули.
— Дорогая, снимай бюстгальтер, в платье ведь корсет. Чего ты медлишь? — миссис Грейнджер вновь скрылась из вида, а я замер, глядя на голубую ткань, которая нас разделяла.
Вот такого подвоха я не ожидал. Но, с другой стороны, какого хрена я вообще ощущаю неловкость?! Не впервые видеть обнажённое женское тело.
Но это же Грейнджер. Моя психика к этому не готова…
Отвернувшись от зеркала, ловко справился с застёжкой на спине, откладывая алый бюстгальтер на пуф, что стоял в примерочной. И прикрыл руками грудь, не прикасаясь к коже и ожидая, когда дадут треклятое платье, потому что становилось всё холоднее.
— Мам? — неуверенно спросил, переминаясь с ноги на ногу.
— Ой, да, иду, прости, дорогая.
Ширма вновь приоткрылась, а из-за неё появилась рука с огромным пышным платьем. Не сдержавшись, закатил глаза. Перехватив довольно увесистую одежду, посмотрел на корсет, который ничего особенного из себя не представлял, отчего я даже скривился. Грейнджер такая Грейнджер.
— Будь мы не знакомы и встретились бы на каком-то балу, в жизни бы к тебе не подошёл… — пробубнил себе под нос, рассматривая одеяние.
Цвет ну никакой. То ли голубой, то ли грязно-голубой. Глизень его знает, что за херня такая.
Опустив платье ниже к полу, хотел переступить через корсет, чтобы нацепить его, но взгляд зацепился за оголённую грудь. Во мне одновременно смешались два чувства. С одной стороны, стало неловко, но в то же время захотелось сжать грудь руками, потрогать соски и…
— Ну что, справилась?
— НЕТ!
Я постарался выкинуть все мысли из головы и стал надевать платье так быстро, как только это возможно, с его-то габаритами. Метра три в обхвате у ног, не меньше. Как в нём, блядь, двигаться?! Так и не справившись с крючками на спине, отдёрнул ширму и босиком вышел из примерочной, в которой в одночасье стало невероятно душно. Сдувая волосы с лица, подошёл к миссис Грейнджер, а она без слов поняла, что нужно делать.
Вот только с каждым застёгнутым крючком становилось всё сложнее дышать.
Нахуй. Я не хочу быть девушкой. Это тотальный пиздец.
— Так, готово, только аккуратнее, ещё не всё прошито.
Обернувшись к женщине, увидел, что она указывает на огромное зеркало, перед которым был подиум, которой обычно пользуются все портные при замерах. Забравшись на неё и с трудом не запутавшись в собственном платье, наконец поднял глаза к отражению.
А это…
При дневном свете цвет ткани заиграл новыми красками, переливаясь самую малость. Умеренный шлейф, и пышность со стороны не так кидается в глаза, как при примерке. Ещё и корсет хорошо сел.
— Мы обязательно ещё добавим тут ткань, как ты хотела, — рыжая женщина снова подошла ко мне, указывая куда-то в область груди. — И верхняя юбка с шёлковыми вставками, — она с улыбкой осматривала свою работу, а я не мог оторваться от отражения.
Ошибся. Кажется, Грейнджер умеет выбирать то, что на ней хорошо сидит. Это платье действительно подходило ей.
Перекинул все волосы вперёд, чтобы они обрамили лицо, спадая волнами на грудь и… да, это правда то, что нужно. Сложно принять, но она с этим справилась.
— Мне нравится, — на выдохе сказал.
— Замечательно, — Сара хлопнула в ладоши, подходя к миссис Грейнджер.
Я же, наконец, смог оторваться от отражения и уже собрался вернуться в примерочную, но заметил то, что меня заинтересовало. Плюнув, что без обуви, пошёл почти в другой конец зала, где на манекене было другое платье. Совершенно противоположное тому, которое на мне.
Вот это оно. Это то, что нужно!
Увидь я даже Грейнджер в этом платье на балу, подошёл бы.
— Что такое, Гермиона? — сзади подошла мама Грейнджер.
— Это! — ткнул пальцем на платье, как маленький ребёнок, и посмотрел на неё.
— Что значит это? — она ошарашенно переводила взгляд с меня на платье.
— Это платье, — я приподнял пышные юбки, с трудом держа их в руках. — Хорошее. Оно подойдёт для Рождественского бала, но у нас будет Хэллоуин, — запнувшись, понял, что сильно напираю на человека, которого, по сути, не знаю. — Мы можем его взять?
— Гермиона… разве оно в твоём стиле? Не думала, что ты когда-то на такое посмотришь…
— Я могу примерить?
Сам не знаю, что на меня нашло, но точно знал, что это именно то, что надо надевать на это тело! И никак иначе. Мне кажется, что если она сейчас мне откажет, то я, блядь, сам его куплю. Отдать вряд ли отдам, но я его куплю! Вернусь в своё тело, приеду сюда и заберу его. И пусть оно маггловское, но стоит сделать лишь один взмах палочкой и сразу всё преобразится, хотя, может, и этого не нужно, потому что оно само по себе смотрелось безумно завораживающе.
— Ну, я думаю, это не проблема. Сара, мы же можем взять это платье в примерочную?
Вернувшись к нам, она как-то странно посмотрела на миссис Грейнджер, а затем подошла к платью и достала из-за корсета ценник, поворачивая его к нам.
— Ничего себе, оно золотыми нитками шито? — женщина ахнула, переводя на меня взгляд.
Я увидел, что на ценнике три тысячи, однако понятия не имел, что это за валюта и как её пересчитывать на галлеоны, но, судя по её реакции, это не мало.
— Одну минуточку, — она отвела меня в сторону и стала говорить немного тише.
— Гермиона, ты уверена? Может быть, в другой раз? Мы сейчас можем что-то подешевле выбрать.
Понятия не имел, что вообще нужно на это ответить, но от меня явно ожидали услышать хоть что-то.
Если я даже куплю его сам, то что мне с ним делать? Как я должен отдать его Грейнджер… Снова обернулся на платье, пытаясь разобраться с собственными мыслями.
— Дочка, у тебя кто-то появился? — лукаво улыбнувшись, спросила женщина.
Я выпучил на неё глаза, ещё больше теряясь с ответом.
— Ты ведь понимаешь, что это платье равно почти половине нашей месячной зарплаты?
Так вот оно как… Что ж, тогда, скорее всего, придётся смириться. Я не готов идти на такое ради платья, которое, по сути, мне-то и не надо. Оно явно не стоит того, чтобы Грейнджер мне потом съела весь мозг, чайной ложечкой.
— Я поняла, не нужно, — спокойно сказал, возвращаясь в примерочную.
Сам не пойму, с чего вдруг оно меня так заинтересовало. Мне-то плевать, в чём Грейнджер придёт на бал. Увижу её максимум один-два раза.
Вернувшись за ширму, куда более ловко справился с застёжками и уже собирался стягивать платье, как снова увидел маму заучки. Она держала на руке то самое платье, с улыбкой протягивая его.
— Но ведь…
— Ну же, надевай, — она дёрнула рукой, чтобы я наконец забрал платье.
Перехватив почти невесомую ткань, отложил его и принялся раздеваться, стараясь не залипать на грудь или почти голую задницу. Всё же девчонкам проще. Никто не видит, если они вдруг возбудились…
Ловко забравшись в обтягивающее, до середины бедра, платье, застегнул высокую молнию на боку и вышел из примерочной, снова возвращаясь на подиум, чтобы в полный рост посмотреть на отражение. И да… Именно это платье необходимо для Хэллоуина. И никакое другое.
Длинный черный шлейф, на котором словно переливаются всеми известными цветами перья, но стоит повернуться под другим ракурсом, и ткань уже кажется тёмно-синей, не переставая отливать разными оттенками. С одной стороны тёмный рукав из такой же ткани. Другая же голая, как и плечи. Грудь и левую часть тела прикрывают то ли лепестки, то ли такие же перья, но при этом их цвета варьируются от бледно-розового до голубого и серого. И этот глубокий разрез, выше середины бедра… Да… Это то, что нужно.
И пусть только попробует его не надеть! Сам напялю!
— Гермиона, это волшебно… — ахнула женщина рядом.
— Это элитная коллекция, поэтому и цена такая. Таких в Лондоне больше не найдёте. Ручная работа, — гордо заявила рыжая, стоя чуть поодаль.
— Да, волшебно… — задумчиво протянул, хватаясь тонкими пальцами за мягкую ткань.
На этом платье не было корсета, оно не столь удушающее и сидит слишком хорошо, для Грейнджер. Повернувшись боком, посмотрел на спину. Одна лопатка оголённая, а смуглая кожа Грейнджер хорошо сочетается со светлыми оттенками.
— Мы берём его, — объявила миссис Грейнджер, отчего даже я обернулся на неё, выпучив глаза.
— Берёте? — удивлённо спросила портниха.
— Берём?! — не менее ошарашенно выкрикнул я.
— Живём один раз, так зачем отказывать себе в наслаждении? — женщина мило захихикала и полезла в сумку.
— А как же ваш заказ? — у рыжей вытянулось лицо так, словно она не ожидала продать это платье никогда в жизни.
— Его тоже берём, оно ведь уже оплачено, поэтому вот, — она протянула какую-то карточку портной, а та, не изменив выражения лица, забрала её и ушла куда-то.
Подойдя к женщине, внимательно посмотрел ей в лицо, пытаясь понять её поведение. Сначала говорит, что очень дорого, теперь покупает. Вытащив ценник, который всё ещё был аккуратно привязан к внутренней стороне платья, посмотрел на сумму.
— А какой сейчас курс доллара? — это была единственная валюта, которую я знал, как перевести в галлеоны, и, если не изменяет память, там было что-то один к двадцати пяти долларам.
— Ну, если я правильно помню, то… — она выставила пальцы, то сжимая их, то снова разжимая. — Это платье стоит около четырёх тысяч, может, чуть больше.
В голове быстро закрутились шестерёнки, пара минут в ступоре, и методом нехитрых вычислений выходит сто шестьдесят галлеонов… Ох, ёб твою мать. Почти, как моя Искра. Надо же, не думал, что семья Грейнджер может себе такое позволить.
— Спасибо, — едва слышно сказал.
Женщина крепко сжала меня в объятиях, звонко целуя в щёку.
— Всё для тебя, родная, — она мягко улыбнулась, поглаживая меня по плечу тёплой рукой.
Чувства внутри переполняли. Глядя в добрые глаза я не видел в ней мать Грейнджер. Не видел в ней маггла. Не видел в ней ничего из того, что так долго мне доказывал отец. Я видел в ней человека. Доброго, отзывчивого, мягкого. Человека, который искренне любит своего ребёнка. Который не старается доказать свою точку зрения, вдолбить в чужую голову собственные приоритеты. Она такая, какая есть, без коварства и подлости. С глазами, наполненными искренностью…
Мы покинули ателье, снова забрались в автомобиль и направились по неизвестному для меня маршруту. Снова. Это уже порядком напрягало, как и то, что мы всё ещё не поменялись обратно. А если этого не произойдёт, пока мы не будем близко? Если это так, то пиздец. Полный пиздец.
Следующей остановкой было огромное здание, которое, наверное, было раз в десять больше Мэнора. Строение поражало не только габаритами, но и тем, что светилось, словно новогодняя ель. Умопомрачительное количество лампочек, гирлянд, светящиеся вывески. Даже начало складываться впечатление, что магглам волшебство и вовсе не нужно. Они всё, абсолютно всё могут сделать с помощью своих технологий.
Мы вошли в огромные раздвижные двери, за которыми здание казалось ещё больше из-за прозрачных ступенек и массы зеркальных витрин.
Миссис Грейнджер сразу же пошла в хорошо известном ей направлении и, взяв какую-то тележку, вошла в огромный магазин с продуктами.
— Что хочешь на ужин?
— Не особо важно, — пожал плечами, внимательно осматривая всё вокруг себя.
Прежде никогда не ходил за покупками для стола, но уверен, что в нашем мире нет такого магазина и изобилия продуктов. Мы шли, как казалось, по нескончаемым рядам. И даже успевая читать названия на некоторых упаковках, я всё равно не понимал, что они значат. Миссис Грейнджер без устали закидывала разные продукты в тележку.
— Как насчёт ростбифа?
— Было бы здорово, — слегка улыбаясь, посмотрел на женщину.
Она удовлетворённо кивнула и продолжила свой путь. Никогда не думал, что выбор продуктов — это настолько долго, а их количество переваливает хотя бы за сотню. Да взять только напитки. Их разнообразие поражало, несколько рядов с огромными полками в десяток метров длиной.
— Гермиона, — приостановившись, чтобы мы поравнялись, она стала говорить чуть тише: — Тебе тампоны не нужны или прокладки?
— Нет! — я ощутил, как загорелось моё лицо. Ещё не хватало говорить о таком.
Ну же, Грейнджер, вернись уже! Вот сейчас, как никогда, жду этого!
Расплатившись за все покупки, мы уже направлялись на выход из этого мега-магазина, но меня внезапно осенило.
Схватив женщину за рукав, едва слышно шепнул: «Туалет».
— Может, уже до дома дотерпишь?
— Не смогу…
— Ох, ладно, иди.
Она забрала у меня пакет и села на одну из лавочек, которые были везде. Крутнувшись, я попытался сообразить, куда вообще идти, и, завидев отдалённо напоминающий знак, пошёл по его стрелкам. Пришлось идти довольно долго, но вскоре оказался на улице, пытаясь сообразить, куда дальше. Снова завидев знак, подошёл к нему, оглядываясь по сторонам и переминаясь с ноги на ногу.
— Девушка, вам куда? — тучный мужчина подошёл сзади.
— В… уборную.
Он как-то мерзко посмеялся, показывая жёлтые зубы.
— Насколько я знаю, есть в торговом центре, но на парковке таксистов ты вряд ли его найдёшь, — хмыкнув, он удалился к одному из автомобилей.
Такси. Заебись. А иначе нельзя было обозвать это нечто… Другой буквой!
Вернулся в здание и стал осматриваться по сторонам, подыскивая ещё хоть что-то похожее. И едва сделав шаг, чуть ли не врезался в какую-то девушку.
— Прости, — пролепетала она, поправляя сумку на плече.
— Подскажи, где тут туалет?! — почти прорычал на неё, отчего она округлила глаза.
— Там вроде, — указала куда-то направо, и я поплёлся в ту сторону.
Вышло так, что я уже проходил мимо этого места. Шикарно. Почти вбежав внутрь, закрылся в кабинке и, расстегнув ширинку, понял, что этого будет явно недостаточно. Стянув обтягивающие штаны, наконец смог расслабиться. Причём до такой степени, что даже глаза сами по себе закрылись. Я, конечно, и раньше думал о том, что пора бы зайти в туалет, но всё, что происходило вокруг, постоянно сбивало с мысли.
Мне с трудом, но всё же удалось найти миссис Грейнджер, и мы, наконец, поехали обратно к ним домой. И почему-то чем дольше ехали, тем больше волновался из-за её отца. Кто его знает, какой он вообще. Вдруг он что-то заподозрит. Или вообще похож на моего. Глизень дери это всё. Из-за Люциуса не могу адекватно мыслить касательно других людей. Вроде и стараюсь каждого воспринимать по-своему, но всякий раз все оказываются под одной гребёнкой.
На этот раз я первым выбрался из автомобиля и, взяв пару сумок с продуктами, пошёл к входной двери. Она первая вошла в дом, где теперь пахло кофе и каким-то мужским парфюмом.
— Дорогой, мы приехали… — миссис Грейнджер почти кинула пакеты на пол.
— Кто приехал?
Из дальней комнаты послышался спокойный мужской голос, отчего я сильно напрягся. Вскоре к нам вышел мужчина. Среднего роста, с короткой стрижкой и очками на носу. Он настолько удивился, когда посмотрел на меня, что сначала показалось, что тут стою я, Драко Малфой, а не я в теле Грейнджер, его дочери. Но в один момент взгляд стал счастливым и тёплым. Он в несколько шагов преодолел небольшой коридор, стискивая меня в мягких объятиях.
— Дочка, — на ухо шепнул голос, и я почувствовал, что щека мокрая.
Этот великовозрастный мужчина заплакал от того, что увидел свою дочь. А они, по сути-то, не виделись всего пару месяцев. Сказать, что я впал в ступор, ничего не сказать. Никогда прежде мне не доводилось ничего подобного видеть. Перевёл взгляд на миссис Грейнджер, которая стояла в стороне, с улыбкой наблюдая за нами.
— Как же я рад тебя видеть! Почему же вы не позвонили, я бы приехал раньше!
— Да ну что ты, мы пока в ателье съездили и по магазинам. Поэтому не было нужды, — отмахнувшись, она пошла в ту сторону, откуда вышел мистер Грейнджер.
— Привет, пап, — попытался выдавить улыбку, но от этого слова свело скулы.
— Так, ну всё, заканчивайте там. Нам ещё ужин готовить. Дорогая, переодевайся, я жду тебя на кухне!
Меня наконец отпустили из объятий, и мужчина пошёл туда, откуда появился.
— Любимая, давай помогу с пакетами. Гермиона, мы ждём тебя.
Словно в тумане, поднялся на второй этаж, не с первого раза обнаружив нужную комнату. Я надеялся, что как только мы вернёмся в этот дом, меня, наконец, оставят в покое, но теперь выходит, что я должен ещё и ужин готовить?! Ахуеть…
Провёл рукой по щеке, мокрой от чужих слёз, ощущая, как внутри что-то словно защемило. Никогда бы не подумал, что у неё такая семья.
Перед глазами сразу же появилась мать. Нарцисса всегда была весьма эксцентрична, но я точно знаю, что она меня любила. Может, именно поэтому я до сих пор не могу до конца понять, почему она так поступила. Пусть она и лишилась мужа, но ведь у неё был сын… Я был на всё готов ради неё.
— Гермиона?
Вздрогнув, осмотрелся по сторонам, во что бы переодеться. Эта ситуация начинает напрягать всё сильнее. Найдя в шкафу какую-то безразмерную футболку и штаны, быстро переоделся и пошел обратно на первый этаж.
Тут царила настоящая вакханалия. Родители Грейнджер громко смеялись, включив музыку, суетились и пританцовывали в процессе этого. Встав в проходе совсем крохотной кухни, я вытаращился на них, не понимая, откуда они вообще берут этот позитив.
— Доча, приготовь овощи для ростбифа. И очень надеюсь, что ты сделаешь свою фирменную шарлотку. Очень по ней соскучились.
Шарлотку… Да… Естественно, я, конечно, понял, о чём речь.
Подойдя к раковине, увидел перец и морковь, которые ополоснул под струей тёплой воды, а едва положил их на стол, мне вручили пакет с мукой. А, значит, та самая шарлотка — это что-то из теста. Почему нельзя назвать блюдо попроще? Например, что такое ростбиф, я понял, только когда увидел, как вокруг мяса укладывают те самые овощи, которые я мыл.
— А ты не могла бы мне немного помочь? Не уверена, что помню всё досконально.
Миссис Грейнджер удивлённо на меня посмотрела, но потом улыбнулась и стала всё делать вместе со мной, постоянно подшучивая, что у меня что-то произошло с руками. А когда я случайно столкнул какую-то миску, и от этого упала мука, вздымаясь небольшим белым облаком, был готов, что меня выставят с кухни или, как минимум, наорут, но вместо этого владельцы дома рассмеялись. Когда я стал собирать ту самую муку, то начал чихать, что показалось им ещё более забавным.
Для меня всё происходящее было самым настоящим шоком, но в то же время мне было как-то спокойно на душе. Трудно объяснить словами, что ты ощущаешь где-то глубоко внутри. Просто от этой пары исходило тепло и любовь, которую они дарили друг другу. И только наблюдая за ними, я осознавал, что имела ввиду Грейнджер, когда говорила, что её родители умеют любить и окружать заботой. Только стоя здесь, в маггловском доме Грейнджер, я понял, что этот мир не настолько ужасен, каким всю жизнь меня заставляли его считать.
И только от этого я начинал ненавидеть Люциуса ещё сильнее. Казалось, он совершенно ничего не знал о магглах, но при этом слишком усердно пропагандировал, насколько они ужасны, убоги.
Пусть у них нет домовиков и обслуги в каких-то заведениях, но сейчас это семейство мне казалось намного дружнее, чем любая аристократическая семья. И мне даже подумалось, что, проведя этот день с родителями Грейнджер, я стал её немного понимать.
Да, может, это неправильно. Может, позже я пожалею об этих мыслях. Постараюсь их искоренить из головы, выбросить все образы, которые сформировались в моей памяти за прошедший день. Но сейчас мне, впервые за долгое время, максимально спокойно и легко на душе в окружении магглов, за их крошечным обеденным столом, который мы накрывали собственными руками.