Наутро я знал наверняка, что нужно сделать и с кем поговорить. А благодаря тому, что, несмотря на выходной, проснулся ни свет ни заря, я успел принять душ и, пока Грейнджер ещё спала, пошёл в кабинет директора.

— Доброе утро, директор, — я вошёл в помещение, старуха сидела за своим столом, что-то записывая на пергаменте.

— Здравствуйте, мистер Малфой, — с какой-то вопросительной интонацией начала она.

— Да, это я. Я могу с вами поговорить?

— Присаживайтесь, — она коротко указала на стул перед ней. — Что-то произошло?

— Не совсем. Скажите, а по поводу нашей проблемы с Грейнджер есть какие-то изменения?

— Профессор из Шармбатона направился к их бывшему директору, она предполагает, что там можно получить помощь, но, скорее всего, вам с мисс Грейнджер придётся туда отправиться.

Я кивал, слушая её, и думал, на кой хрен вообще спросил это, ведь пришёл совершенно по другому поводу.

Заметив моё отсутствующее состояние, Макгонагалл замолчала, хотя и собиралась сказать что-то ещё.

— Директор, если честно, я пришёл, чтобы поговорить о Грейнджер.

Она мгновенно изменилась в лице, сложила руки на столе и приготовилась внимательно слушать.

— Дело в том, что ей снятся кошмары и… — Старуха заметно побледнела, поправляя свои очки. — Они не такие, как у остальных, у неё синяков нет.

— Прошу прощения, что перебиваю, но я, как директор, не могу не поинтересоваться, откуда вы настолько обо всём осведомлены.

Я закатил глаза, откидываясь на спинку кресла.

— Мы разговариваем, — задумавшись, я решил добавить: — Часто.

— Вот как? Хорошо, тогда я вас слушаю дальше.

— Она не отличает кошмары от реальности, в этом, собственно, вся суть. А ещё она не знает, что я здесь.

— Но если она не знает, то как я могу помочь? — недоумевала старуха, разводя руками.

— Не знаю, — я встал, начиная ходить по кабинету. — Прошлой ночью у неё была истерика из-за того, что она была уверена, будто даже не возвращалась в школу в этом году, а всё вокруг — плод её воображения. Может, это как-то связано с остальными, а может, это из-за нашего заклинания. Но тогда у меня бы тоже такое было, так ведь? — резко подойдя к столу, я положил на него руки, опираясь на них.

— Если вы хотите только моего совета, то могу сказать своё мнение, если же ожидаете действий, то я считаю, что будет лучше поместить её в лазарет, но, увы, это не выход, ведь есть вероятность, что под наблюдением окажетесь именно вы, мистер Малфой.

— Перспектива не радует в таком случае, могу я услышать совет? — я вновь сел напротив неё.

— Кошмары могут быть связаны с посттравматическим стрессом. Кому-то проще переносить какие-то события, а для других это чересчур тяжело. И то, что она считает всё происходящее нереальным, тоже может быть вполне нормальным, ведь её жизнь очень сильно изменилась. А что же до моего совета — не давите на неё. Возможно, будет лучше, если вы не станете стрессовать и будете находиться рядом. Не порицайте её за подобные мысли и слова, а попробуйте поговорить, мягко, — она сделала акцент именно на этом слове, — переубедить, помочь разобраться во всём.

— Это и пытался сделать, — пожав плечами, я встал со своего места, поняв, что не услышу ничего нового больше. — Спасибо, директор. Я пойду.

— Не за что, мистер Малфой. И да, — она снова взяла перо в руку, — держите меня в курсе происходящего. И если мисс Грейнджер хотя бы заикнётся о синяках, отведите её в лазарет.

— Хорошо, ещё раз спасибо.

Когда я вернулся в башню, Грейнджер уже проснулась и была в душе. Мне же, с одной стороны, хотелось поговорить с ней о своём поступке, с другой — не хотелось, чтобы она вообще знала об этом, ведь явно будет недовольна моим решением.

Усевшись в кресло недалеко от выхода, я как-то незаметно даже для себя окунулся в размышления о её кошмарах.

О том, что происходит в её голове, при этом на постоянной основе. И, откровенно говоря, не до конца понимал, почему в её жизни, в её сознании я всё ещё остаюсь мерзавцем. Конечно, то хорошее, что я для неё сделал, можно по пальцам пересчитать, но всё же её подсознание продолжает упорно изображать меня исключительным негодяем, и…

— Доброе утро, — тихий голос где-то над ухом заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Грейнджер подошла сбоку, усаживаясь на подлокотник и закидывая одну ногу на другую.

Я положил руку поверх её колена, поднимая голову вверх. Она уже была полностью одета, с распущенными и уложенными волосами.

— Доброе, — протянул я, прикрывая глаза.

— Куда сбежал?

Положив руку поверх моей, она стала водить кончиком пальца по тыльной стороне ладони, наблюдая за своими движениями.

— Ходил к Блейзу спросить по поводу планов на вечер, — выпалил раньше, чем успел сообразить, говорить ли ей о разговоре со старухой.

— И какие же?

— Ничего особенного, в Хогсмиде сильно не разгуляешься. Как прошла ночь? Я ничего ужасного не совершил на этот раз?

— Без происшествий.

Она резко встала и пошла в сторону окна, опираясь ладонями о подоконник.

— С кем пойдёте в Хогсмид? — неожиданно спросила, не оборачиваясь.

— Вроде бы всё, как всегда. Соберёмся факультетом, выпьем, может, прогуляемся.

— М-м-м…

— Это что, ревность? — спокойно уточнил, глядя на её спину.

— Что? — обернувшись, она сложила руки под грудью, глядя чётко в мою сторону. — П-ф-ф, что за глупости? Решила полюбопытствовать.

— Ну нет так нет, всего лишь уточнил.

Я отвёл взгляд, продолжая наблюдать за ней боковым зрением, она же стала перебирать пальцы, рассматривая их. Словно маленький провинившийся ребёнок, временами поглядывала на меня, будто хотела что-то сказать, но никак не решалась. В такой полунапряжённой обстановке прошло несколько минут. Я же продолжал молчать, дожидаясь, пока она выдаст то, что хочет, а сам едва ли сдерживался от смеха. Грейнджер на самом деле выглядела очень комично, если бы я не узнал её ближе, то никогда бы и не подумал, что она может быть вот такой — неуверенной, смущённой, переживающей о том, что хочет сказать.

— В общем… — Я снова полноценно на неё взглянул, приподнимая брови, втайне радуясь, что она всё же заговорила. — Ты не хочешь провести день со мной?

Кажется, мои брови поползли ещё выше.

— Но если у тебя какие-то планы, то иди, я не против и уж точно не собираюсь обижаться, мне будет чем заняться. Могу план Макгонагалл более детально изучить, нужно ещё подготовиться к Трансфигурации, Рунам. — Я встал, потихоньку приближаясь к ней. — А ещё неплохо бы по зельям пройтись, я немало упустила и…

Подойдя впритык, я закончил её монолог, прижавшись губами к её, и тотчас почувствовал, как она расслабилась.

— Хочу, — едва отстранившись, сказал я.

Грейнджер заулыбалась, глядя куда-то вниз.

— В таком случае давай встретимся через полчаса у совятни, а мне пока нужно сходить к Джинни и ребятам, предупредить, что я с ними никуда не пойду.

— Хорошо, до встречи.

Выждав после её ухода минут десять, я пошёл в подземелья, чтобы поговорить с Блейзом и также сообщить, что план по надирательству в Трёх мётлах безбожно сорван и сегодня не судьба нам куда-то выбраться. В ходе короткого, но весьма ёмкого разговора Забини только округлял глаза и рот, издавая затяжное «О-о-о».

Через двадцать пять минут я уже был возле совятни, кутаясь в пальто и желая растянуть свой шарф так, что бы спрятать в нём и уши, и пятки. Грейнджер, к счастью, пришла вовремя и светилась, словно новая монетка.

— Я кое-что придумала и очень надеюсь, что тебе понравится, — она многозначительно взглянула на меня, дожидаясь реакции.

— Ну, посмотрим, что ты там придумала.

Нельзя сказать, что я был слишком заинтригован, но доля любопытства проскочила где-то глубоко внутри.

Она молча взяла меня за руку и повела в сторону Запретного леса, и если изначально я шёл молча и особо ни о чём не думал, и украдкой смотрел на неё, то минут через пятнадцать начал задаваться вопросом, куда мы идём. Чаща становилась всё гуще, а солнечного света уже было почти не видно.

— Знаешь, если честно, такие задумки начинают меня пугать, да и прогулка в Запретном лесу в полной тишине — не слишком занимательное занятие.

Она резко обернулась и шикнула на меня, давая понять, что на этом диалог окончен. Замолчав, я последовал за Грейнджер и её едва заметным в этой темноте люмосом.

Метров через сто она неожиданно прижала меня к стволу огромного дерева, закрывая рот рукой, а через десять секунд послышался топот копыт, от которого подпрыгивали камушки, создавая ещё больше шума.

— Слава Годрику, успели, — прошептала Грейнджер, вглядываясь из-за ствола в темноту.

Она собиралась продолжить путь, но я схватил её за руку, подтягивая обратно.

— Мне всё же хотелось бы знать, куда мы идём!

— Почти пришли, расслабься.

Грейнджер возобновила ходьбу, я, скорее вынужденный, нежели желающий, пошёл следом, ведь если подумать, то понятия не имею, каким образом мы сюда дошли, а ещё большей загадкой было другое.

Откуда она знает эту дорогу?! И как она тут ориентируется?!

— Ну всё, пришли, — неожиданно выдала Грейнджер.

Я же закрутился по сторонам посреди пустыря, где не было абсолютно ничего.

— Это шутка такая? — выгнув одну бровь, уточнил я, не понимая, на кой хер мы сюда тащились почти полчаса.

— Вовсе нет. Ты же мне доверяешь? — заискивающе уточнила девушка, протягивая мне ладонь.

— Допустим, — сведя брови к переносице, взял её за руку, а через секунду почувствовал лёгкую тошноту, невесомость и полную дезориентацию.

Открыв глаза, тяжело задышал, сгибаясь пополам после трансгрессирования.

— Какого хера, Грейнджер? — прорычал, глядя на свои ноги. — О таком уж точно нужно предупреждать! — разогнувшись, взглянул на неё, стягивающую тёплую мантию, под которой оказалось светлое пальто. С помощью заклинания она быстро очистила нашу обувь и, пожав плечами, спрятала палочку.

— Если обо всём предупреждать, то пропадает какая-либо интрига. Не люблю спойлеры, это самая ужасная вещь в мире.

— Спойлеры? — не совсем понимая, о чём речь, решил уточнить какое-то маггловское слово, но Грейнджер уже пошла в сторону выхода, аккуратно выглядывая за какую-то странную дверь.

— Пошли скорее, — она поманила меня рукой, даже не оборачиваясь.

Выйдя из небольшой и довольно тёмной комнаты, мы оказались в просторном помещении, и без каких-то намёков я понял, что нахожусь в маггловском мире. Завертел головой по сторонам, а затем внимательно посмотрел на Грейнджер, а она как-то снисходительно улыбнулась, начиная двигаться вперёд, у меня же не оставалось иного выхода, кроме как идти за ней.

— Трансгрессировать из Хогвартса нельзя, — начал пояснять я. — А мне нельзя без весомой причины отправляться в маггловский мир, у меня из-за этого могут быть проблемы и…

— То место, откуда мы пришли, является слепым пятном в мире магии. Оно когда-то являлось местом обитания единорогов, после отошло под владения кентавров. Министерство туда не суётся. Трансгрессию с той поляны отследить невозможно, а так как директор считает, что мы пошли в Хогсмид, в книжный, в поисках ответа на нашу проблему, нас никто не будет искать до позднего вечера. Я убедила Макгонагалл, что мне нужна твоя помощь и нет необходимости больше никого в это посвящать, разве что Симуса, но на это я получила категорический отказ.

— А это… — я даже слегка растерялся от её точного ответа, который она даже не обдумывала. — Весьма продуманно…

— Спасибо, я знаю. Дело в том, что когда ты дал согласие на моё предложение, я подумала, что мой мир будет самым удачным местом, где нас никто бы не увидел.

— Знаешь, иногда меня пугает, как расчётливо ты рассуждаешь. А ещё — что для тебя гораздо важнее, чтобы нас никто не видел.

— А для тебя это очень важно? — полюбопытствовала Грейнджер, продолжая идти впереди и слегка поворачивая голову каждый раз, когда что-то говорила.

— Не думаю, что могу дать сейчас точный ответ.

Мы вышли на улицу, где было достаточно солнечно, что заставило сощуриться.

Вокруг было очень много людей и шумная музыка. Из-за всеобщего веселья складывалось ощущение какого-то праздника. Жёлто-оранжевые деревья по обеим сторонам длинной аллеи украшали её, создавая какую-то особую атмосферу. Много лавочек, на которых в основном сидели старики или молодые мамаши, и бесчисленное количество детей разного возраста, снующих туда-сюда с какими-то непонятными палочками, на которых была странная цветная вата.

Пройдя по аллее, мы присели на одну из лавочек, обдуваемые на удивление тёплым осенним ветром. Грейнджер быстро сказала, что сейчас вернётся, и растворилась в толпе, оставляя меня наблюдать за людьми вокруг. Странные маггловские дети нарисовали мелом почти под моими ногами какие-то квадраты, расставив в них цифры, и стали прыгать, напевая по очереди какую-то дурноватую песенку. Другие же чуть поодаль разбились на группы по три-четыре человека и, растянув длинную резинку, прыгали по ней и между. Одна рыжеволосая девчонка, которая долго наблюдала за прыгающими, в какой-то момент заметила, что я на неё смотрю, и беззубо заулыбалась, а затем шагнула к резинке и стала ловко прыгать, то наступая на неё, то скрещивая, то перепрыгивая.

Неожиданно рядом со мной на лавочку села Грейнджер, протягивая несколько цветных шариков мороженого в вафельном рожке.

— Знаешь, мне кажется, что это должно быть как-то наоборот, — ответил, без особого желания принимая у неё угощение.

— Не думаю, что у тебя есть местная валюта, а до ближайшего обменного пункта весьма далеко, большая часть времени уйдёт на дорогу. Магглы, знаешь ли, не привыкли к резким трансгрессиям тут и там. И раз уж тебя это так волнует, то ты сможешь сделать нечто подобное потом, — пожав плечами, она начала есть мороженое, прикрывая глаза от удовольствия.

— Договорились, в таком случае в следующий раз всё будет за мной, — я откусил небольшой кусочек мороженого, которое было какого-то непонятного вкуса. — А мы вообще где?

Грейнджер негромко рассмеялась, прикрывая рот ладонью.

— Главное, вовремя, — ответила, оглянувшись по сторонам. — А ты ещё не понял? — взяв ярко-оранжевый лист с нашей лавочки, она положила его мне на колено, дожидаясь ответа.

— Ты правда считаешь, что я обязан разбираться абсолютно во всех листьях и травах?

— Думала, именно этот может быть очевидным, — она пожала плечами и снова взяла листок, внимательно глядя на него. — Мы в Канаде, Ванкувер. Я тут была четыре года назад с семьёй, и мне очень понравился этот парк, поэтому решила показать его тебе.

— Вот как, теперь буду знать. А ты тоже так умеешь? — я кивнул в сторону девчонок, которым было от силы лет до семи, и на их резинку.

— Вообще да, но давно не практиковалась. Не до этого, знаешь ли, было.

— Ага, ну я понял, — сузив глаза, кинул на неё быстрый взгляд, но Грейнджер его всё же заметила и решила не спускать это дело на тормозах.

Хмыкнув, девушка поднялась и, сунув мне свой рожок, пошла в сторону мелких. Я же, закинув ногу на ногу и одну руку на спинку лавочки, стал с интересом наблюдать за ней. Подойдя ближе, Грейнджер что-то сказала мелким, они подняли резинку немного выше и пропустили её вне очереди. Перешагнув одну из натянутых резинок, гриффиндорка уже собиралась начать прыгать, но затем убрала ногу и посмотрела в мою сторону. Скорчив довольно хитрую рожицу, она показала мне язык, скинула сапожки на каблуке и снова перекинула одну ногу через преграду. Приподняв подол пальто, которое доходило ей до колена, Грейнджер начала активно прыгать, в точности повторяя движения малышни.

Ни разу не зацепившись за резинку, Грейнджер, довольная собой, подхватила обувь и пошла в мою сторону.

— Легче пареной репы, — поправив волосы, уселась рядом, обуваясь.

— Поражает, — не выдав никак эмоций, спокойно сказал я, продолжая есть мороженное.

— Вот это ты сноб!

— Какого выбрала, — я пожал плечами, не оборачиваясь на неё, а уже через секунду получил ощутимый тычок по рёбрам.

— Пошли за мной, — встав напротив, она ждала, когда я поднимусь, а затем пошла по аллее, и не думая застёгивать расстёгнутое ранее пальто.

Хотя, должен признать, в этой Канаде значительно теплее, чем у нас в районе Хогвартса.

Бредя по вымощенной крупным кирпичом дорожке, мы добрались до довольно шумного места, где тут и там сновали магглы, преимущественно с детьми. Вокруг были огромные сооружения, которые вращались, взлетали к небу, крутились. Отдельное, словно почётное, место занимало огромное колесо с какими-то кабинками, которые двигались по кругу.

Грейнджер почти сразу направилась к небольшой, но яркой будке с вывеской «Касса» и довольно долго о чём-то говорила с продавцом, а когда наконец вернулась, то я уже успел доесть мороженное.

— Это правда мне не нравится, лучше бы мы сначала поменяли деньги. — Она заулыбалась в ответ на моё заявление. — Ты ущемляешь моё мужское достоинство.

— Я думала, мы уже всё решили по этому поводу. Пошли, я купила билеты на аттракционы, не только ведь на метле тебе летать.

— Обсудили, но это по-прежнему не даёт мне покоя, и раз уж на то пошло, то хочу заметить, что моё финансовое положение в несколько сотен раз лучше, поэтому предлагаю предупреждать о таких решениях.

Грейнджер внимательно выслушала меня, кивая почти через каждое слово.

— Вас поняла, мистер Малфой.

— Не ёрничай, лучше скажи, куда ты там взяла билеты.

— Мы в парке развлечений, и я решила, что не можем пройти мимо некоторых аттракционов, поэтому следуй за мной, и я покажу тебе чудеса маггловских изобретений, — она протянула мне ладонь, но я на секунду задумался на этот счёт.

— В этот раз без аппараций?

— Без, — она заулыбалась, направляясь в сторону какого-то мини-поезда без крыши, который ехал по кривым рельсам.

Мы пошли дальше по парку, который постепенно всё больше походил на нечто, ничуть не схожее с привычным для меня парком. Вокруг были огромные металлические конструкции, которые очень резко и быстро вращались, перемещались и крутились. Грейнджер ухватила меня за рукав, проходя сквозь толпу магглов, а я не переставал крутить головой, не до конца понимая, как это всё работает, тем более без магии.

— Впечатляет, правда? — повернула ко мне голову, не переставая прорываться сквозь толпу.

— Не то, чтобы особо, но это, как и многое другое, удивляет. Как вообще вы додумались до всего этого, не имея магии? — пожал плечами, начиная раздражаться от столпотворения и постоянных толчков с разных сторон.

— Когда нет магии, приходится пользоваться чудесами инженерии.

Мы приблизились к каким-то кривым рельсам, по которым с бешеной скоростью двигались вагончики с оглушающе орущими магглами. И эта конструкция совершенно не внушила никакого доверия, кажется, на метле и то безопаснее летать, чем ездить на этом мини-поезде.

— Наша первая остановка, — она проследила взглядом за аттракционом.

— Я бы, пожалуй, лучше вернулся в Хогсмид, как ты на это смотришь? — не то, чтобы испугался, но вся эта идея нравилась мне всё меньше.

— Испугался, Малфой? — она хитро на меня взглянула. — Ну уж нет. Мы так просто отсюда не уйдём. Тем более я уже купила билеты. Попробуешь что-то, кроме своей метлы. Думаю, тебе понравится.

— Я? Испугался? Очень остроумно, Грейнджер. Кажется, это не у меня коленки трясутся от мысли взмыть на метле на пять метров от земли, — я слегка развёл руками, замечая, как на нас покосилась парочка каких-то магглов.

— В этом плане я больше доверяю маггловским изобретениям. А ещё тут есть ремни безопасности, так что ты не упадёшь, даже если захочешь. Пошли скорее, очередь всю пропускаем, — твёрдо заявила Грейнджер и, предвкушающе улыбаясь, прошла ближе к странной конструкции.

Мы поднялись по нескольким ступенькам, подходя к мини-поезду. Грейнджер села первая, похлопав рядом с собой.

Без особого энтузиазма я уселся в кресло, вторя её движениям и застёгивая какие-то ремни, но через минуту к нам подошёл парень, который сразу потянулся к ней, а я внимательно проследил за его действиями. Проверив ремень на её талии, он полез и ко мне, но резко оттолкнул его руку, неосознанно скривившись.

— Прекрати, — шепнула Грейнджер, пока недовольный рабочий едва сдержался, чтобы что-то не сказать. — Он проверит.

После её слов он всё же как-то небрежно дёрнул за мой ремень и пошёл дальше.

— Твои «ремни безопасности» не внушают доверия, знаешь ли, — я осмотрел их, немного оттягивая пальцем.

— Не мы первые катаемся, не мы последние, а несчастных случаев меньше, чем за один ваш матч, — философски изрекла Грейнджер.

— Вот именно, мы не первые.

Дурная задумка, лучше бы в Хогсмид пошли.

— Только не закрывай глаза. Самое интересное пропустишь, — подмигнула она.

После её слов сверху опустились какие-то опоры, а Грейнджер указала подбородком на картинку перед нами, где было показано, что надо взяться за ручки сверху этих металлических штук, но не успел я толком сжать ладонь, как мы начали двигаться, стремительно набирая скорость.

И если изначально у меня было состояние вполне нормальное, то когда мы въехали на гору, я ощутил, что руки вспотели. От кратковременного зависания почти в вертикальном положении стало окончательно не по себе, и стоило нам тронуться вперёд, как резко понял, почему магглы так громко орали.

И кажется, Грейнджер завопила не тише их, но крик каждый раз рассеивался от порыва ветра, а у меня всё сильнее слезились глаза. Воздух из лёгких словно выкачали. В одночасье. Я не переставал следить за тем, чтобы не вывалиться из этого проклятого кресла, а страх сковал мои внутренности.

Сцепив челюсти, я проклинал всё это. К глизням. Больше не сунусь в подобные авантюры, не зная, к чему это может привести.

Из пучины собственных мыслей меня неожиданно вырвала ладонь Грейнджер. Она легла поверх моей, напряжённой до онемения, и я моментально метнул взгляд в её сторону. Эта сумасшедшая немного подержала меня за руку, а потом подняла свои вверх, начиная смеяться.

Чокнутая гриффиндорка.

С кем я вообще связался…

Закатив глаза, снова посмотрел вперёд, но через несколько секунд всё же улыбнулся от увиденного ранее. Иногда не понимаю, откуда в ней берётся этот неиссякаемый оптимизм и доля какого-то словно детского ребячества.

Когда мне удалось заметить, что её ладонь вернулась на ручку, я с трудом отцепился от поручня, положив свою поверх её руки.

Понятия не имею, сколько ещё кругов мы сделали, пока эта треклятая штука не остановилась, а мне наконец удалось нормально вдохнуть.

Лучше соплохвоста съесть, чем сесть на что-то подобное.

Дав отдохнуть от этого «поезда в ад», Грейнджер уверенно зашагала к какой-то огромной тарелке с местами по окружности. Она была подвешена над землёй между четырьмя широко расставленными опорами, сходящимися к центральной, на которой, собственно, и висела эта тарелка. Выглядело это не так подозрительно, как прошлый поезд, но теперь, узнав о её специфичных вкусах в выборе этих «аттракционов», садился на место рядом с ней с опаской и ожиданием какой-то подставы. Надо было сначала посмотреть, как мучают на этом устройстве…

Это было довольно однообразно, но зато не было ощущения, что стоит начать прощаться с жизнью. Нас крутили вокруг центральной оси и раскачивали из стороны в сторону. Причём с довольно большой амплитудой, так что у довольной Грейнджер справа от меня подкидывались вверх ноги, отчего она постоянно смеялась, а потом отплевывалась от волос, попавших в рот. Почему-то это мне запомнилось даже больше, чем ощущения от самого катания.

В следующий раз она остановилась, как я понял, у карты парка. Оценив его размеры и количество устройств для мазохистов, порадовался, что мы вроде как попадём далеко не на все. Хотя где-то на периферии сознания промелькнул намёк на любопытство по поводу оставшихся.

Определившись с направлением, Грейнджер повернула от карты направо, и уже через минуты три мы стояли, возможно, у самой обычной карусели.

Такие и у нас есть — по кругу сиденья, подвешенные на цепочках, — но очень смущал торчащий из центра столб. По заявлению Грейнджер на этом кататься не страшно, зато красиво. Очень в этом сомневаюсь, но спорить с ней не стал, тем более она уже выбрала нам скреплённые вместе места и ждала, когда я сяду рядом. Началось всё и правда совсем уж обычно — мы спокойно сделали пару кругов, набирая скорость, но потом вся конструкция начала подниматься вверх по этому столбу. Я даже глаза закатил.

Конечно!

Ведь не могло же всё быть так, раз сюда пошла Грейнджер. Нас подняли на несколько десятков метров. По ощущениям — около восьмидесяти над землёй. Кресла уже накренились чуть ли не горизонтально, поэтому она практически легла мне на плечо. Она повернула ко мне голову, чуть нахмурилась и указала в сторону, намекая, чтобы я куда-то посмотрел.

Послушался от нечего делать, всё-таки этот аттракцион после предыдущих и правда казался совсем не страшным. Но стоит признать, вид открывался красивый. С высоты людей было почти не видно, зато деревья с осенними листьями образовывали настоящую картину. Мелькнула мысль, что маме бы здесь понравилось, но я её запихнул куда подальше. То тут, то там возвышались маггловские устройства для развлечений. Я заметил даже какое-то огромное колесо, крутящееся, но стоящее на месте. Что они только ни придумают…

Даже не заметил, как нас начали опускать. Если бы не Грейнджер, потормошившая за плечо, так бы и остался там сидеть, погружённый в мысли.

Она почему-то сказала, что нам надо отдохнуть немного и посидеть, хотя уставшими мы далеко не были, да и сидели бо́льшую часть времени. Но эта заучка ответила, что так надо, и поставила точку в этом вопросе. Я лишь закатил глаза и непроизвольно цокнул — долбанная привычка — но всё-таки направился к скамейке. Попросив меня подождать здесь, она унеслась к ларькам, к моему неудовольствию, снова что-то собираясь купить. Вернулась с бутылкой воды. Под её ухмылку напомнил, что в следующий раз всё на мне, и хотел забрать воду, но она сказала, что сейчас лучше не пить. Так… она явно что-то задумала, но есть ли смысл допытываться. Всё равно ведь затащит, а так побуду в блаженном неведении чуть дольше.

Через минут десять мы стояли, как я понял, у предпоследнего места назначения. Выглядело очередное маггловское изобретение не так внушительно, как остальные — один столб, чуть пониже прошлого, да двенадцать мест вокруг него. Но у меня уже есть опыт с этими штуками, поэтому преждевременных выводов я мудро делать не стал. Грейнджер на подходе схватила меня за руку и настороженно покосилась.

Неужели она правда думает, что я сбежать собираюсь? После поезда не уверен, что меня так же впечатлит хоть что-то. Она отпустила мою руку, только когда мы сели, пристегнулись и эти крепления проверили. Только после этого, перед самым включением, она повернула ко мне голову и прошептала, что аттракцион называется «свободное падение», и втянула голову в плечи, зажмурившись. В ту же секунду нас ощутимо тряхнуло, и мы резко взмыли вверх по столбу, останавливаясь только у самого верха. Потом резко опустили вниз почти до середины, затем — снова наверх. Грейнджер сбоку уже вовсю орала, краем глаза я улавливал, как взметаются и опускаются её и без того уже давно растрёпанные волосы. Я же сжал зубы, пальцы вцепились в поручень передо мной. Наконец мы остановились на вершине, и я смог нормально вдохнуть.

— Посмотри, как красиво!

Грейнджер сбоку уже улыбалась, будто не она только что так надрывала голосовые связки. Утёрла выступившие слёзы ладонью, а другой рукой указывала куда-то вперёд, но мне, мягко говоря, сейчас было насрать на окружающие красоты. Меня больше занимала попытка сдержаться и не попытаться её придушить. Я только открыл рот, чтобы сказать, что думаю об этой херне, как нас скинули вниз. Сквозь свист ветра я даже с удивлением услышал свой крик, но Грейнджер его, конечно, на порядок затмила. Вцепилась в моё запястье и не отпускала, пока нас, наконец, не спустили на землю и не позволили отойти подальше от этого столба пыток.

— Воды хочешь? — спросила побледневшая Грейнджер.

— Боюсь, я попытаюсь тебя утопить.

Когда талоны в кармане Гермионы закончились, я в буквальном смысле смог с облегчением выдохнуть. Наконец это всё закончилось, и мы смогли прогуляться по осеннему парку. Уже начинало холодать. Поэтому мы остановились возле очередного ларька, где Грейнджер купила два напитка, от которых шёл лёгкий пар. Местный кофе оказался не так плох, как я ожидал, но больше меня огорчило, что мы не можем присесть, чтобы его выпить, ведь мы продолжаем путь, притом непонятно куда.

Мы прошли довольно далеко, и в какой-то момент она снова полезла в свой, кажется, бездонный карман, выуживая оттуда ещё два билета.

— Ты серьёзно? — я приподнял стаканчик, скептически глядя на неё.

— Не переживай, там не будет тряски, сможешь спокойно попить, — она улыбнулась и пошла в сторону огромного колеса, которое совершало круговые движения.

И когда мы уже приблизились к этому аттракциону, какой-то мудак толкнул меня, отчего крышка с кофе слетела, а всё содержимое стакана вылилось мне на рубашку и расстёгнутое пальто. Замерев, я сначала опустил глаза на одежду, чувствуя, как под ней начала печь кожа, а затем и на этого маггла.

— Не хер ходить в общественном месте с напитками, — он развёл руками, даже не думая о том, чтобы извиниться.

Весь его внешний вид кричал о том, что он какой-то бомж, одежда была как минимум на пару размеров ему больше, так ещё и штаны порваны на коленях.

— Плебей сраный, — я отбросил стаканчик в сторону, сжимая кулаки.

Но едва сделал шаг вперёд, как путь преградила Грейнджер, упираясь мне в плечи.

— Пошли отсюда, это не проблема! — прошептала она, вполоборота поглядывая на маггла.

— Ты из какого века вылез, чувак? — он заржал, показывая на нас пальцем.

Даже не до конца понял, что за слово он применил, но уверен, что никакого хорошего смысла оно не имело. Скинув руки Грейнджер, я обошёл её, а этот маггл вытянул губы, издавая укающий звук, и сделал полшага назад, так же сжимая кулаки и начиная прыгать на одном месте.

— Малфой, не надо!

— Малфой? Что с твоим именем, парниша?

Больше ни о чём не думая, я замахнулся, пытаясь ударить его в челюсть, но тот успешно увернулся из-за того, что постоянно прыгал. Слегка наклонившись, он ударил меня в живот, но не так сильно, как я думал. Почувствовав лёгкое желание закашлять, снова начал наступать. Вокруг нас постепенно собиралась толпа зевак, которые улюлюкали и что-то выкрикивали. Снова подавшись вперёд, сделал вид, что хочу ударить его в рёбра, но сменил положение руки, всё же попадая по лицу.

— Прекрати, я прошу тебя!

Её слова ещё сильнее заводили меня, и я только больше начинал злиться. Маггл же ненадолго потерял равновесие, а потом стал в разы серьёзнее. Но стоило ему приблизиться, как издалека послышался свист. Грейнджер моментально на него отреагировала и, кинув свой стаканчик, схватила меня за рукав, потащив за собой и причитая что-то про полицию. Всучив билеты контролёру, она заскочила в первую подъехавшую кабинку, а я последовал за ней.

Тяжело дыша, она прошла по маленькой, почти прозрачной кабинке, хватаясь руками за толстую перекладину, которая, по всей видимости, служила подлокотником, когда тут сидели. Я довольно быстро восстановил дыхание, отворачиваясь в противоположную сторону от гриффиндорки, складывая руки на груди. Мне совершенно не хотелось с ней ничего сейчас обсуждать. Если только начать — сразу будет пиздец.

— Зачем ты это сделал?

А, ну да, само собой. Никто ведь не говорил, что если промолчу я, то промолчит и она…

— Сделал что? — я всё же обернулся, доставая палочку из кармана, и заклинанием очистил свою одежду.

На город почти опустились сумерки, вдалеке, куда она смотрела, так и не повернувшись ко мне лицом, было видно закат, который казался огненно-красным. Складывалось ощущение, что город полыхает. Она кинула взгляд на меня через плечо и сама повернулась, складывая руки так же, как и я совсем недавно, стала наблюдать за моими действиями.

— Видишь, как всё можно было урегулировать? Одно заклинание, и ты уже полностью чистый, зачем нужно было устраивать драку? — её лицо выражало всё больше раздражения и злости.

— Может, мне ещё надо было извиниться перед ним? — огрызнулся я, делая шаг вперёд.

— Извиниться? Да о чём ты, Малфой!

— Ну да, судя по твоему выражению лица, ты сама была готова и извиняться, и пресмыкаться перед ним!

— Говори, да не заговаривайся! — Грейнджер стала повышать тон, отчего у меня начало сносить крышу: терпеть не могу, когда она на меня орёт.

— Ты сейчас правда хочешь сделать меня виноватым?!

— О прости, конечно, в этом виновата только я! — всплеснув руками, она снова отвернулась к горизонту.

— Если бы он извинился, то этого всего не произошло бы, — тихо, но в то же время с долей агрессии проговорил я, садясь на скамейку.

— Конечно же, — развернувшись на пятках, она сделала шаг ко мне. — Кто мы все такие по сравнению с твоей великоаристократской личностью, ведь каждый обязан в ноги падать, если тебе что-то не понравилось, и вымаливать прощение!

Грейнджер резко схватила меня за руку, трансгрессируя назад, в Лондон, без каких-либо предупреждений. Потерявшись в пространстве, я с трудом удержался на ногах, чтобы не упасть прямо в грязную траву посреди поля, откуда мы отправились на эту сраную прогулку. Тошнота подступила к горлу, а я не сразу смог разогнуться.

— Ты совсем, что ли, тронулась? — заорал ей в след, а она резко обернулась, отчего длинные волосы закрутились вокруг её шеи, попадая ещё и в рот. — Я просил так не делать!

— Может, мне прощения попросить? — глядя чётко мне в глаза, но при этом задрав подбородок, прошипела гриффиндорка и, не дожидаясь ответа, продолжила путь.

— Да какие мозгошмыги у тебя там зашевелились?! — пошатываясь, я всё же нагнал её, хватая за локоть, пока она снова не вошла в Запретный лес.

— У меня? А за собой, я смотрю, ты никогда и ничего не замечаешь. Знаешь, я целый день молчала и пыталась не обращать внимания на твои взгляды, адресованные людям вокруг, но у меня сложилось очень стойкое ощущение, что ты их презираешь. Словно для тебя магглы — это другой сорт людей!

— Ебать… и долго ты шла к такому умозаключению? — я отпустил её, вконец не понимая, какого хера происходит. — Знаешь, мне было бы достаточно, если бы ты была на моей стороне, — сводя брови к переносице, посмотрел на неё сверху вниз, но она промолчала.

Вздохнув, потёр виски, направляясь за ней, ведь понятия не имею, куда тут вообще нужно идти.

— Я вот не могу понять одного: какого хрена тебя в последнее время так волнует моё происхождение? — бросил ей в спину, отчего она, наконец, сама остановилась, оборачиваясь.

— Меня гораздо больше волнует, что в моменты, которые тебе не по душе, ты всё больше походишь на своего отца.

Занавес.

Сжав кулаки я быстро её нагнал, вновь хватая за локоть и грубо разворачивая на себя.

— А теперь ещё раз повтори свои слова, глядя мне в глаза, — прожигая её гневным взглядом, замер, размышляя, осмелится ли она это сделать.

В вечерней мгле, пока вокруг нас кружили хлопья снега, я стоял в расстёгнутом пальто, совершенно не ощущая холода, скорее, наоборот. В груди был пожар. Гнев лавой бурлил под тонкой кожей, грозясь вот-вот её сжечь к херам. И боролся только с одним — как бы прямо сейчас не уебать её.

— Я говорю достаточно громко, и у меня нет проблем с речью, — повторила она мне мои же слова, когда-то брошенные в наших перепалках.

— Ты же понимаешь, что сейчас заходишь за черту? — глубоко вдохнув, я посмотрел вниз, сжимая челюсти и кулаки.

— И что ты сделаешь? Может, ударишь меня?

— Я действительно не понимаю, что за хуйня произошла у тебя в голове, но нет, до этого я не стану опускаться, — вернув взгляд к её глазам, я чётко понимал только одну вещь — меня это всё заебало. — Я лишь, — пожал плечами, разжимая руки, — положу на тебя и всё это хер. С меня достаточно.