Однажды я видел фильм, в котором главный герой думал, что вот-вот умрёт. Голос за кадром сказал, что все, о чем он мог думать, было "я так и не сказал ей". И я пишу тебе сейчас, чтобы сказать, что так бывает не только в кино. 

Я забочусь о тебе больше, чем о ком-либо ещё. Меня волнует твоя ужасная, адская кухня и твоё опасное вождение. Меня волнует выражение крайнего отвращения, когда я поправляю сказанное тобой и беспокоит, что твоя первая реакция на опасность - это непрерывная болтовня. Меня заботит, что ты все время отмахиваешься от меня, говоришь, как мало ты во мне нуждаешься, снова и снова. Но каждый раз, когда я держал тебя в своих объятьях, ты смотрела на меня так, словно воспринимала каждое мгновение очень-очень серьёзно. 

Мне не все равно, что [неразборчиво; зачёркнуто], вероятно, было так же тяжело, как и тебе, если не больше. Я слишком много думаю о приливах и отливах людского внимания, о том, что они замечают и чего нет. О том, куда они, скорее всего, будут смотреть. Об их рассеянности и собранности. Делать что-то, чтобы привлечь твоё внимание - что угодно, кажется мне... заставляет меня чувствовать, будто я кричу. Я не могу заставить себя сделать именно то, что ты от меня ожидаешь, отчего я ощущаю себя каким-то цирковым животным. Будто от меня ждут выступления. Но, конечно, это не так. Правда в том, что постоянно делая противоположное тому, что ты, как мне кажется, хочешь, чтобы я сделал, я на самом деле просто веду себя как кретин. 

Все, чего я хочу - это ещё один правдоподобный повод поцеловать тебя. 

[Не подписано и не отправлено]