Этому обычаю, кажется, было не меньше трёх тысяч лет: осенью, когда кроны Сумрачного леса вспыхивают яркими красками, а дни и ночи ещё по-летнему теплы, Эльфийский король отправляется на охоту. В прежние времена его сопровождала лишь небольшая свита из числа приближённых, но с каждым годом пуща становилась всё темнее и опасней, в ней поселялись отродья древних и доселе забытых тварей, поэтому нередко охотники сами рисковали оказаться добычей.
Тауриэль никогда не выслеживала и не убивала диких животных, которые жили в этом лесу, наверное, ещё до первого восхода солнца и, может быть, даже до прихода эльфов. Она считала это дело неблагородным занятием, когда надвигающаяся смута и так старается изо всех сил, чтобы жизнь здесь медленно и верно угасала. Но по ироничному стечению обстоятельств ей много лет подряд приходится сопровождать Трандуила в его ежегодных путешествиях по обширным владениям от северных окраин Лихолесья до старого тракта к югу от Эмин Дуир. Иногда такие вылазки занимали два-три дня, иногда больше недели. И священная обязанность лесных стражей состояла лишь в том, чтобы держаться от охотников поодаль и следить за тем, чтобы королю с его спутниками ничего не угрожало.
Сказать, что такие походы были скукой смертной — ничего не сказать.
Владыка и сам не приходил в восторг от того, что за ним по пятам следовала тройка эльфов во главе с рыжеволосой эллет. Верные и заботливые охранники постоянно отвлекали его от всепоглощающего выслеживания добычи своими бесконечными предостережениями о том, что на эту тропу лучше не сворачивать, а к тому холму вообще нельзя приближаться, чтобы вместо оленя не наткнуться на паучье гнездо.
— Тауриэль, подойди, — позвал он, спешившись у моста через реку Лесную, и стражница оказалась рядом почти в тот же миг.
— Да, повелитель, — кивнула она, в глубине души чувствуя, что этот сухой тон не сулит ей ничего хорошего.
— Коней мы оставим здесь и двинемся на запад пешком. Прикажи своим подчинённым отвести их во дворец и вернуться сюда, когда луна станет полной, — распорядился Трандуил и накинул на плечо ремень от колчана. Тауриэль разомкнула губы, чтобы что-то произнести и замерла. Синда вопросительно изогнул бровь. — Мой приказ ввёл тебя в недоумение? — холодно поинтересовался он.
— Я не стану отпускать стражей, Владыка, — нахмурилась эллет, пропустив обидную иронию мимо ушей. — Если что-то случится, разве я одна смогу вас защитить?
Эльф внимательно изучал её лицо несколько секунд, а затем коротко рассмеялся. Тауриэль поёжилась от этого непривычного звука. Он показался бы ей приятным, если бы не сопровождался уничижительным взглядом, от которого её щёки тут же залились краской.
— Разве я похож на того, кому требуется защита маленькой хрупкой девы? — хмыкнул Трандуил, глядя на неё свысока (в обоих значениях этого слова).
Когда король так делал, а это происходило довольно часто, Тауриэль опускала взгляд и смотрела на витиеватую брошь на его груди, чтобы не видеть холодной насмешки в глазах. Это превратилось в рефлекс, выработанный за многие годы службы. На сей раз спасительная брошь осталась во дворце. Как и посох, и корона, и прочие атрибуты, возвышающие Трандуила над всеми его подданными. Простой охотничий костюм и лёгкие кожаные доспехи на короткое время делали его похожим на простого эльфа, но всё равно не способны были скрыть королевскую стать и благородные повадки.
«Лучше бы вместо драгоценностей вы оставили в чертогах своё дурное настроение», — с досадой подумала эллет, за неимением отвлекающей броши любуясь солнечными бликами на жемчужных волосах.
— Я не хрупкая, — упрямо проворчала она. — Но если нас атакуют пауки или орочьи лазутчики, мне бы хотелось иметь две пары сильных рук в запасе.
— Не препирайся, — строго предупредил Владыка. — Иначе и тебя отошлю. Я не люблю, когда стражи рыскают вокруг, пугают добычу и раздражают меня своими подсказками. Ты остаёшься только потому, что таков обычай, — он погладил гриву и шею своего серого коня, прощаясь. — В смутное время король обязан иметь при себе охрану. Но нигде не сказано, что за ним должен брести целый гарнизон.
Тауриэль помолчала и нехотя кивнула. Что ещё ей оставалось делать? Дальнейший спор приведёт лишь к тому, что она вернётся во дворец, но ответственный капитан стражи ни при каких условиях не может оставить Владыку и пятерых его спутников без сопровождения.
— Очень хорошо, — процедила она, нарочно подчёркивая своё несогласие. Повернувшись спиной к Трандуилу, эллет подозвала к себе «гарнизон» из двух своих лучших воинов. — Берите поводья и отведите лошадей в конюшни. Встречаемся здесь через… — она задумалась, просчитывая дни до полнолуния. — Через три дня. Будьте здесь на рассвете на случай, если охота закончится раньше.
— Вы довольны, мой лорд? — резким тоном спросила она, снова обращаясь к королю. И тот ответил ей мрачным недовольным выражением лица. — Простите, — добавила Тауриэль, поняв, что зря вспылила.
— Прощаю, — неохотно кивнул Трандуил. — Только не смей докучать мне и держись подальше до самого ночного привала. Олени это тебе не пауки — они не сбегаются на хруст веток и ворчание об опасных лощинах.
На второй день пути охотники углубились в самую тёмную и неприветливую часть леса. Тауриэль всё гадала, кто был опрометчивей: олень, который забрёл сюда непонятно зачем, или охотники, которые преследовали этого оленя. Но стражница придерживалась настоятельного совета короля и держала все свои опасения при себе. Он и без неё должен был знать, в каких коварных дебрях все они очутились. Не прошло и года, как поблизости было уничтожено и сожжено два крупных паучьих гнезда. Эллет сама докладывала об этом Трандуилу. И теперь его право было принимать или не принимать это в расчёт. Её простая задача заключалась в том, чтобы бесшумной и невидимой тенью следовать за своим Владыкой, куда бы ему ни вздумалось пойти.
У Тауриэль было достаточно времени подумать о том, почему король вёл себя так… непонятно. Да, это самое подходящее определение. Он будто бы не мог терпеть её присутствия, но почему-то именно ей позволил сопровождать его на охоте. Он был предвзят, оценивая её службу, её промахи судил строже, чем просчёты других командующих, никогда не хвалил. Но при этом, каким-то чудом лесная эльфийка без особых помех добилась высокого чина и уважения стражей леса.
Единственным логическим выводом было то, что Трандуил достиг виртуозного мастерства в использовании кнута и скупого поощрения. Причём «кнут» он применял часто и открыто, а вот о наградах можно было лишь догадываться, и то спустя долгое время. Роль доброго благодетеля ему явно претила.
А тем временем лес начал сгущаться, враждебно обступая путников со всех сторон. Тауриэль начинало казаться, что она очутилась в каком-то неизвестном ей закутке огромного королевства, которое, на самом деле, она исходила вдоль и поперёк, запомнив все овраги, холмы и ручьи.
«Разве что Taur-e-Ndaedelos совсем одичал и решил взбунтоваться против эльфов», — настороженно подумала эллет и ускорила шаг, не желая отставать от Трандуила и его свиты.
— Мой лорд, смотрите. Там паутина, — шёпотом отозвался один из компаньонов. — Давайте обойдём это гиблое место.
— Нет, — раздражённо отрезал король. — Зверь поднялся по тому каменистому склону. Оставайтесь здесь, я справлюсь один, — наказал он своим спутникам и пошёл вперёд, заряжая лук стрелой.
Тауриэль растерялась. Чутьё подсказывало, что в полутьме затхлой пущи таилось что-то нехорошее. Но азарт ослепил Трандуила, не позволив ему почувствовать близкую опасность, когда цель уже казалась достижимой.
— Я пойду за ним, — глубоко вздохнув, сказала эллет.
— Ослушаешься приказа? — с подозрением спросил высокий синда, доставая меч из ножен. Кажется, и он тоже ощутил невидимое присутствие угрозы. — Владыка рассердится.
— Пусть сердится хоть до белого каления, — бросила Тауриэль, стремительно взбегая на возвышенность вслед за королём.
Долго искать не пришлось. Светлые волосы Трандуила, как казалось эллет, можно было заметить даже в полной темноте, а в тусклом сумеречном свете и подавно. Он стоял рядом с необъятным стволом вековечного дуба. Совершенно неподвижный и бесшумный, словно призрак. Тауриэль не сразу заметила, куда нацелена стрела опытного охотника, но приглядевшись, смогла рассмотреть бурого оленя, который спокойно пил воду из жёлоба быстрого ручья вдалеке.
Но в тот же миг, дурное предчувствие стало таким сильным, что в жилах стражницы похолодела кровь. Она пришла сюда просить Трандуила вернуться, а вместо этого они оба оказались в западне.
Тауриэль медленно подняла голову и посмотрела вверх на тёмные кроны. Да, так она и думала.
— Мой лорд, — прошептала эллет, подступая ближе к своему королю. — Мой лорд, вам нужно уйти.
Как ни странно, он приспустил тетиву и неторопливо обернулся, пронзая её яростным взглядом. Добыча сорвалась с места, услышав хруст сломавшейся веточки, и была безнадёжно упущена.
— Разве я не приказывал очистить это место ещё год назад? Это твой промах, — прошипел синда, грозно подступив к своей стражнице. — Молись, чтобы их было немного.
Но пауков было много. Деревья закачались, заскрипели ветви. На головы эльфов посыпались сухие листья и лохмотья паутины. А издали уже доносились оклики охотников и слышался звон мечей.
Сражаясь с тёмными отродьями, Тауриэль быстро потеряла из виду того, кого должна была охранять. Несколько раз она едва не напоролась на ядовитые жала, и с большим трудом избегала укусов зловонных паучьих челюстей. Впрочем, невредимой из такого неравного боя выйти бы всё равно не удалось. Острый коготь рассёк рукав и оставил глубокую рану на плече. Другой порез пришёлся на бедро чуть выше колена. Сколько пауков было убито, а сколько разбежалось, эллет уже и не считала.
Краем глаза она заметила Трандуила, сражающегося с тремя огромными чёрными арахнидами. Не раздумывая, она бросилась к нему, но несчастливое стечение обстоятельств не позволило ей достичь цели. Проносясь мимо Тауриэль, паук волок за собой обрывки липкой паутины. Нога стражницы запуталась в сетях, и, потеряв равновесие, она со всей силы рухнула на землю.
От удара о камень потемнело в глазах. Эллет с трудом понимала, что паутина, намертво обвившая лодыжки, утаскивает её всё дальше от короля и остальных эльфов.
Когда Тауриэль в следующий раз открыла глаза, то на миг засомневалась: действительно ли она их открыла. Вокруг была густая непроглядная тьма. В лесу такой не бывает даже в самые пасмурные и безлунные ночи. Неужели она ослепла? Или умерла? Но горячая боль во всём теле быстро развеяла догадку о смерти.
— Эру, где же я? — всхлипнула эллет, прислушиваясь к своим ощущениям и странным звукам вокруг. Её голос отразился эхом, будто она находилась в помещении. Но это было маловероятно.
— Хороший вопрос, — Тауриэль вздрогнула всем телом. Паника накатила в одну секунду и так же быстро схлынула. — Пока могу сказать только, что здесь мы по твоей вине.
Его голос ни с чем нельзя было спутать. Только Трандуил умел так тонко сочетать ноты презрения, назидания и снисхождения. Обычно стражница тихо ненавидела этот его тон, но сейчас она была как никогда счастлива его слышать.
— Как я здесь оказалась? — спросила она, подавляя дрожь. Ко всем знакомым ранам прибавилась ноющая боль в правой лодыжке. — Как вы здесь оказались?
— Плато под этим лесом испещрено множеством ходов и пещер, — ответил голос из мрака. — Вроде тех, где теперь находятся мои чертоги. Вход сюда был закрыт тысячи лет назад. Но ты всё равно умудрилась провалиться в подземелье, — с укором добавил Трандуил, и Тауриэль очень отчётливо представила выражение его лица в этот момент.
— А вы оказались здесь случайно, мой лорд? — не удержалась эллет. — Или нарочно последовали за мной?
Король долго молчал, прежде чем ответить.
— Конечно, я пошёл за тобой, — сердито процедил он. — Хоть и не следовало этого делать, — добавил он грозно, но Тауриэль улыбнулась, радуясь, что Трандуил об этой улыбке не узнает. — Пауки ринулись за мной, и обвал снова заблокировал вход в пещеру.
— Значит, из-за меня мы оказались в ловушке, где никто нас не найдёт? — ужаснулась неудачливая стражница. — Мы умрём здесь? В этой чёрной холодной могиле?
— Не в этот раз, я надеюсь, — холодно ответил синда. — Но подумай об этом в следующий раз, когда решишь проявить заботу и присмотреть за мной. Можешь идти?
Тауриэль опёрлась на руки и, попытавшись резко встать, снова опустилась на каменный пол. Сустав горел от боли.
— Нет. Пока нет, — тяжело дыша, отозвалась она. — Должно быть, вывихнула ногу, падая сюда. Я попробую исправить… — ей не удалось договорить, потому что её колена коснулась чужая рука.
— Правая или левая? — спросил Трандуил без особого энтузиазма.
Когда эллет ответила, он без лишних церемоний положил её повреждённую ногу к себе на колени и расшнуровал сапог. В его движениях не было бережности или сочувствия, только раздражение от того, что ему приходилось это делать. Но Тауриэль это совсем не волновало. Она затаила дыхание, дивясь происходящему. Трандуил ни разу к ней не прикасался. Он вообще ни к кому не прикасался. Словно этот вид ощущений был ему противен. Хотя если подумать, стражница видела его только в формальной обстановке, и было трудно представить эльфийского короля, одобрительно похлопывающего по спине своих воинов и, поддавшись сентиментальным чувствам, прилюдно обнимающего своего сына.
— На счёт? — спросил эллон, и Тауриэль сделала глубокий вдох, приготовившись.
Его пальцы приятно холодили воспалённую кожу. И на секунду эльфийке показалось, что король действительно сжалился над ней и отнёсся бережно. Но лишь стоило поверить в это и расслабиться, как её резкий болезненный крик отскочил от стен, из-за эха превратившись в настоящий вопль.
Трандуил обманул.
— А как же счёт? — злобно процедила эллет сквозь зубы. Но резь в суставе быстро утихала, как и её злость. — Спасибо.
— Обувайся и вставай, — приказал синда, сбросив многострадальную ногу Тауриэль с коленей и всучив ей сапог. — Мне нужно вернуться во дворец, пока там не решили, что с королём покончено.
Стражница быстро справилась с заданием и поднялась на ноги. Главное, что теперь она могла идти, а раны на плече и на бедре в скором времени затянутся (жаловаться на это Трандуилу она точно не собиралась). Только вот куда идти? И как? В такой кромешной тьме и, не зная направления, можно в два счёта заблудиться или провалиться в ущелье.
— Но как мы будем выбираться? — спросила эллет, протянув руки в стороны потом вперёд. Вокруг была только пустота. — Может быть, подождём, пока ваши спутники разберут камни сверху и вытащат нас?
— Они не смогут найти пещеру. Они не знают про неё, — возразил король. — Здесь только один путь. Я обошёл галерею, пока ты приходила в себя, — сообщил Трандуил. В этот раз он удивил Тауриэль тем, что с точностью нашёл её руку и, крепко обхватив запястье, подвёл к стене. Теперь у неё была опора и ориентир. — Кажется, я был здесь ещё в начале эпохи. Надеюсь, с тех пор мало что изменилось, и мы не наткнёмся на очередной завал. Главное найти реку, и она выведет нас к порогам у моста.
Эллет не стала спорить и озвучивать все вопросы, которые мгновенно заполонили разум. Она сконцентрировалась на звуках, чтобы понять, куда двинулся Трандуил, с какой скоростью он шёл и насколько далеко отсюда шумела бурная подземная река.
Так они и продвигались вперёд: медленно, осторожно и молча. Король и его подчинённая были двумя узниками, обречёнными бродить в кромешной темноте по лабиринту коварно запутанных пещер и ходов. И осязаемое презрение, исходящее от Трандуила, отнюдь не улучшало и без того плачевную ситуацию.
Чем дольше тянулось молчание, тем сильнее становился праведный гнев Тауриэль. Она не заслужила такого обращения, ведь не только она была виновата в том, что король провалился под землю, отважившись на великодушный жест, попытавшись её спасти. Он сам запретил ей разговаривать с ним до конца похода, сам приказал отослать стражников домой. А теперь злился, словно это она была корнем всех бед. Но сама эллет была ещё недостаточно измождена и не настолько разъярена, чтобы бороться с несправедливостью.
Внезапно тишина окутала Тауриэль и она, забеспокоившись, тут же остановилась.
— Что-то случилось, мой лорд? — взволнованно прошептала она, глядя по сторонам широко открытыми, но невидящими глазами.
— Здесь ход разветвляется, — отозвался он, и голос его прозвучал издали. — Эхо от реки мешает понять, куда нужно свернуть. Но я, кажется, припоминаю это место. Идём.
— Я потеряла вас, — воскликнула эллет, обессиленно приваливаясь к стене.
Раны ослабили её, слепота сводила с ума. Она смертельно устала от сырости и холода подземелья. Она не хотела здесь быть. Не хотела быть здесь с Трандуилом.
— Может, ты хочешь, чтобы я вёл тебя за руку? — с насмешкой спросил эльф.
— И в мыслях не было, — пробурчала стражница, а потом услышала звук приближающихся шагов.
— Не время расклеиваться, Тауриэль, — его пальцы небрежно коснулись плеча, ладонь спустилась к предплечью и замерла. — Ты ранена? — напряжение в голосе можно было принять за беспокойство. — Почему не сказала?
— Потому что вам это неинтересно, — тихо ответила она. — С этим всё равно ничего не поделаешь.
— Тауриэль, — тон стал угрожающим. — Ты должна была сказать. Я ощутил запах крови, но решил что эта кровь - моя.
— Вы ранены? — Эру милостивый, как же быстро она забыла гнев и обиды. Она ведь и не спросила у короля, всё ли с ним в порядке после атаки пауков и падения.
Тауриэль коснулась удерживающей её руки, поднялась вверх к плечу и скользнула на грудь. Трандуил дёрнулся и застыл, не дыша. Можно было легко представить его ошарашенное и разъярённое выражение лица. Но стражница даже не думала о том, кто сейчас перед ней. Она на ощупь искала влажные пятна крови на одежде своего спутника, пока он, опомнившись, не перехватил её вторую руку.
— Не трогай меня, — прорычал король, крепче сжимая запястья эллет и держа её на дистанции. — И ничего больше не утаивай, — уже более спокойно добавил он. — Доберёмся до воды и остановимся на ночлег. Во время сна раны затягиваются быстрее.
Тауриэль только сглотнула подступивший к горлу ком и промычала что-то невнятное в ответ. Трандуил освободил одну её руку, но другую так и не отпустил. Он повёл эллет за собой по извилистой пещере, которая то поднималась, то опускалась, то становилась такой узкой, что приходилось протискиваться боком.
Наверное, прошло ещё несколько часов, прежде чем двое путников поняли, что бурная подземная река уже неподалёку. Это придало сил им обоим, и они ускорили шаг.
— Ступай осторожно, — предупредил Трандуил, когда они достигли выхода к воде. — Кромка здесь была обрывистая, а тропа очень узкая. Если свалишься в воду, я не смогу тебя найти.
— А как долго нам придётся идти до порогов? — Тауриэль наконец-то решилась задать вопрос, мучивший её с самого начала путешествия.
— Два дня, если повезёт, — бесцветно ответил синда, а его спутница обречённо вздохнула, крепче цепляясь за его рукав.
Они продолжали идти, как можно плотнее прижимаясь к неровной стене пещеры. По словам Трандуила скоро им должна была попасться просторная ниша в стене, где можно провести ночь. Или день, или вечер. Неважно, какое время суток было на поверхности. Здесь, в подземном мире, у ночи не было конца и края.
Тауриэль очнулась от размышлений, когда ступила на шаткий камень. Выступ, по которому они продвигались до этого, был довольно прочным и ровным. Но теперь испытание усложнилось.
И только стражница собралась попросить короля проявить осторожность, как камни под их ногами задвигались и поползли вниз, с плеском осыпаясь в воду. Это был короткий миг чистого ужаса. Такого Тауриэль не испытывала ещё никогда, и не было времени разбираться, чего именно она так испугалась: падения, обжигающего холода, своей смерти или смерти Трандуила.
Эллет не могла закричать, не могла вздохнуть. Сумасшедший бурлящий поток нёс её куда-то вниз, ударяя о скалистые берега и подводные камни. Единственное, что в этом мире осталось нерушимое — это железная хватка на запястье. Король не отпустил её руку, хоть мог бы попытаться спасти себя.
На очередном повороте река с силой швырнула эльфов о стену, и только тогда Трандуил смог ухватиться за выступающую кромку. Он подтянул Тауриэль к себе, не позволив яростным водам унести её дальше.
— Ты жива? — откашливаясь и восстанавливая дыхание, спросил он. — Тауриэль.
— Да, кажется, — судорожно ответила она, крепко обнимая короля за шею. — Не отпускайте меня, пожалуйста, — жалобно попросила эллет, чувствуя, как невыносимый холод быстро сковывает тело.
— Не отпущу, — облегчённо выдохнул синда, крепче обхватывая рукой её талию. — Ты будешь смеяться, но, кажется, мы сократили путь на целый день, — сказал он ей на ухо, согревая щёку тёплым дыханием.
Тауриэль было не до смеха. Она медленно оправлялась от пережитого кошмара, искренне удивляясь, что всё ещё жива. Когда же Трандуил помог ей выбраться на берег, то стало только немного лучше. Мокрая одежда впитала несносный холод реки, продолжая жалить тело в своих ледяных объятиях. Эллет сползла по стене и обняла себя руками. Конечно же, это ничуть не помогло. Сейчас она что угодно отдала бы за возможность согреться у костра, но здесь не было огня. А если бы эльфы и смогли высечь искру с помощью камня и стального клинка, то в пещере всё равно не нашлось бы дров, чтобы поддерживать очаг.
— Холод тебя не убьёт, — голос короля прозвучал откуда-то сверху. Вероятно, он стоял перед ней. — Но он отберёт много сил и замедлит нас. Нужно снять верхнюю одежду.
— Что?! — Тауриэль так резко вскинула голову, что ударилась затылком о стену. Голос подвёл, и вопрос получился слишком пронзительным. Но что ещё хуже, за ним последовал сдавленный смех Трандуила. — Я не стану раздеваться перед вами! — обескровленные щёки вдруг запылали, и эллет спешно закрыла лицо ладонями.
— В такой непроглядной тьме я при всём желании не разглядел бы то, чего мне видеть не следует, — он явно боролся с новым приступом смеха. — Но дело твоё, — привычный надменный тон в этот раз предал короля, и отмашка получилась не очень убедительной.
Как ни печально это признавать, Трандуил оказался прав. Тело растратит много энергии, чтобы согреть себя и слои мокрой холодной одежды. И всё же Тауриэль не могла сделать это. Даже если король не увидит её, находиться рядом с ним в подобном состоянии — чистое безумие.
Зато сам Трандуил недолго сомневался, выбирая между соблюдением приличий и собственным комфортом. Тяжелые одежды и доспехи — один предмет за другим - вскоре упали на каменистый пол недалеко от дрожащей стражницы. И она тихо порадовалась, что зрение сейчас ей отказало, иначе образ короля в одной рубахе и тонких тёмных штанах будет преследовать её до конца дней Арды. По крайней мере, эллет надеялась, что на нём остались обе эти вещи.
— Да чтоб вас, — сдавленно выругалась Тауриэль и потянулась озябшими пальцами к крючкам на верхнем платье. — Если бы я знала, что всё кончится этим, то с радостью повела бы лошадей во дворец вместе со своими дозорными.
— И упустила бы шанс узнать Лихолесье с новой удивительной стороны, — с сарказмом заметил Трандуил.
К тому времени он сидел под стенкой по правую руку от эллет. Его настроение менялось с удивительной быстротой, и это немного раздражало. Почему, когда положение ухудшилось, и риск умереть стал особенно ощутимым, Владыка вдруг явил доселе никем невиданную грань характера? Его будто бы забавляло то, как сильно переживала Тауриэль, то, как она смущалась и даже перечила ему.
Освободившись от верхних одежд, стражница действительно ощутила некоторое облегчение. Туника облепила тело, но сразу чувствовалось, что она становится легче и вскоре должна высохнуть.
Но больше беспокоило другое. Трандуил сидел очень близко, и Тауриэль ощущала слабое тепло, исходящее от него. Это сводило с ума. Неважно, что это тот самый король, который долгие годы пренебрегал ею и недооценивал. Эллет всё равно отчаянно — до боли — хотелось прильнуть к нему и впитать восхитительный жар, согревающий только пустоту вокруг.
Повинуясь этому эгоистичному желанию, она будто бы случайно наклонилась вправо, и их плечи сразу же соприкоснулись. Синда напрягся, но не отстранился.
— Если нам суждено затеряться здесь и погибнуть от голода и холода, перед смертью я хотела бы получить ответ на один вопрос, — вдруг сказала Тауриэль, подсаживаясь ещё чуточку ближе.
— Спрашивай, — коротко ответил Трандуил. — Но имей в виду, что тебе придётся жить с моим ответом, если мы выберемся, — тактично предостерёг он.
— За что вы ненавидите меня? — без раздумий спросила эллет.
— Я не ненавижу тебя, — возмущённо воскликнул король. — Как ты додумалась до такой глупости? — кажется, искренне удивился он. И Тауриэль представила глубокую морщинку, что появлялась между тёмных бровей Трандуила, когда он на что-то злился. — В живых не осталось никого, кого я мог бы ненавидеть, — пробормотал он словно сам себе.
— Просто, мне всегда так казалось, — несмело продолжила эллет. Ей нужно было высказаться, во что бы то ни стало. — Мой лорд, не отрицайте, что вели себя со мной предвзято. Не только мне так казалось. Я просто хочу знать, почему. И тогда я перестану мучить себя сумасбродными предположениями и при каждой нашей встрече спрашивать себя, что именно я сделала не так.
Трандуил долго молчал, и стражница отчаялась дождаться ответа.
— Всё что ты делала — ты делала правильно. Не хуже остальных, уж точно, — поправил себя король, чтобы признание не сошло за комплимент. — Это другое, Тауриэль, — понизив голос, произнёс он. — И это тебя не касается.
«Его отношение ко мне меня же и не касается? — удивилась про себя эллет. — Что за абсурд?»
— Вы очень сложный и очень странный, — вслух сказала она, вызвав у короля что-то похожее на горькую усмешку. — Если бы я поняла это раньше… — она не закончила фразу, запутавшись в собственных противоречивых мыслях.
— В темноте многие вещи становятся гораздо яснее, — задумчиво согласился Трандуил. — А то, что казалось очевидным и простым, открывает нам свои потаённые грани.
— И всё же я не отказалась бы сейчас от маленького огонька надежды, — с улыбкой ответила Тауриэль. — И от короткого сна.
— Если ты будешь и дальше так трястись, то мне самому не удастся отдохнуть, — пробормотал король, применив лучший недовольный тон из своего богатого арсенала недовольных тонов. — Я больше не вынесу этого!
Он резко потянул Тауриэль на себя, неожиданно заключив её в объятия. Сердце стражницы забилось так часто и гулко, как не билось в схватке с десятком кровожадных пауков. То ли ей передалось тепло Трандуила, то ли чудовищное смущение возымело такой побочный эффект, но одно из двух воспламеняло её изнутри, согревало и придавало сил.
Эллет оказалась в безвыходном положении. Ей ничего не оставалось, кроме как опустить голову ему на плечо, а руку прижать к размеренно вздымающейся груди. Поза была настолько удобной, насколько вообще это понятие было применимо в таких ужасных обстоятельствах.
— Мой лорд, — обратилась к нему Тауриэль сонным голосом. Влажные волосы синда приятно щекотали кожу, и ей отчаянно захотелось коснуться мягких прядей рукой. Но это было бы уже слишком. — Куда именно вас ранили?
— Живот, — лениво ответил Трандуил, прижавшись щекой к макушке своей неугомонной стражницы.
Она осторожно опустила руку и нащупала рваную дыру на рубахе на правом боку эльфа. Он невольно дёрнулся от такого смелого прикосновения, но стерпел это, не проронив ни слова. Тауриэль шептала заученные слова исцеляющего заклинания на языке квенья, которое, скорее всего, не даст результата. Её «магия» способна была разве что усыпить их обоих, а раны затянутся и так.
Тауриэль заворочалась и проснулась. Её глаза по-прежнему были «слепы», а тепло, что согревало её во сне, исчезло.
— Пора идти, — голос Трандуила резанул слух неприятной серьёзностью.
— Что-то случилось? — эллет резко села, чувствуя подступающую тревогу.
— Ничего не случилось, — сухо возразил король. — Одевайся. Нам нужно идти.
Растерянная стражница несколько мгновений всматривалась в черноту перед собой, словно надеялась увидеть лицо своего Владыки и убедиться, что его не подменили, пока она спала. Но так ничего и не поняв, стала шарить по полу в поисках верхнего платья и кожаного нагрудника. Если Трандуилу хотелось играть в плохого и хорошего короля, то кто она такая, чтобы запрещать ему это развлечение.
Оставшуюся часть пути Тауриэль проделала в условном одиночестве. Эльф снова замкнулся в себе. Он почти не говорил и не предлагал руку помощи — он упрямо шёл вперёд, странным образом всегда выбирая правильное направление. Затаённый гнев подгонял его подобно хлысту, так что стражница еле поспевала за ним, полагаясь только на свой слух. Иногда ей казалось, что если она отстанет, то Трандуил просто бросит её здесь без малейших раздумий.
Долгие часы без отдыха оправдали себя.
Завернув за очередной поворот, Тауриэль вдруг остановилась. Она увидела. Да-да, не представила, не почудилось, а действительно увидела светлые блики на чёрных стенах пещеры. Этот свет показался эллет самым прекрасным, что она когда-либо видела в жизни. Но за следующим поворотом её ждала горькая встреча. Выход из пещеры скрывала стена водопада, в котором река Лесная соединялась с потоком из-под земли. И там, у самого края, где плескалась вода, стоял эльфийский король.
Тауриэль приближалась к нему, променяв любование солнечными зайчиками на стенах грота на пристальное изучение спины своего повелителя. Когда она подошла совсем близко, он окинул её мрачным взглядом через плечо. Эллет казалось, что она видела его впервые — будто выжившего в страшной битве: в грязной одежде, со спутанными волосами и смертельно уставшего.
Стражница не знала, какие слова подобрать для этого кажущегося важным момента. Но горький опыт подсказывал, что синда, скорее всего, отвергнет любую застенчивую благодарность, которую она могла выразить с помощью речи.
— Нужно поторопиться, — вместо этого, сказала она, поравнявшись с королём. — Должно быть, Леголас и вся стража уже сбились с ног, разыскивая вас.
— Да, пожалуй, ты права, — его голос стал таким же бесцветным, как и серые глаза.
Но никто не сдвинулся с места.
Задумчивый взгляд эльфа был устремлён в небо, яркое и безоблачное, которое не могла исказить даже сплошная стена быстрой воды. Возможно, он и сам не надеялся снова увидеть эту чарующую бирюзу, хоть и делал вид, что путь к свободе ему прекрасно известен.
А Тауриэль тем временем молчаливо наблюдала за своим королём. Она знала его всю свою жизнь, но последние дни можно было смело вычеркнуть из сложенной о нём истории. Он спас её, хотя не должен был этого делать. Он провёл её сквозь тьму, где в какой-то момент, проявив опасную беспечность, показал ту сторону своей натуры, которую считал слабой и бесполезной.
Эллет корила бы себя до скончания веков, если бы заставила себя смолчать. Она сделала шаг и преградила королю путь, когда он собрался выйти из пещеры.
— Что ещё? — процедил он, толком не успев сойти с места.
— Вы выслушаете меня, — твёрдо сказала рыжеволосая стражница, глядя ему прямо в глаза. — И вам придётся с этим жить.
— Избавь меня от своих благодарственных речей, Тауриэль, — синда нахмурился, и морщинка между бровей стала видимой, как обычно. — Поторопись. Уверен, кто-нибудь уже тебя обыскался.
Но эллет только покачала головой.
— Знаю, что всё снова будет по-старому. И это неплохо, — пожала она плечами. — Только вот… Я не хочу, чтобы тот Трандуил, который смеялся надо мной и ворчал, отвлекая внимание от заботливых жестов, навсегда остался в подземельях, — она смахнула навернувшиеся слёзы. Эльф выглядел пораженным. — Не поступайте с ним так, мой лорд.
— Что тебе до этого? — хрипло спросил он, справившись с оцепенением. Казалось, что эти слова глубоко его ранили, и неожиданная боль сделала его опасным.
— Ничего, — отступив на шаг, ответила Тауриэль. — Но если бы у меня был выбор, то я осталась бы там — с ним. Пусть и в темноте, — она подняла голову, расправила плечи и вымученно улыбнулась. — Идёмте, я слышу голоса дозорных на мосту. Они будут рады вас видеть.
Ей почти удалось достичь выхода, когда Трандуил обхватил её руками и прижал спиной к своей груди. Он сделал это так быстро и грубо, что эллет не сдержала судорожный вскрик. Несмотря на первый слабый протест, он остался неподвижным, крепко удерживая стражницу в своих объятиях.
Шок, отразившийся на лице Тауриэль, сменился искренним недоумением. Она несмело положила свои руки поверх рук короля. В этот момент она отчётливо поняла, что такая нерушимая опора ей просто жизненно необходима, иначе падения не избежать. Что-то странное происходило между ними - и только в полной темноте это явление засияло ярким светом.
— Стража приближается, — шепнула Тауриэль, когда голоса снаружи зазвучали совсем близко.
Трандуил развернул эллет лицом к себе и на миг прижался губами к её разомкнутым от удивления устам. В коротком спешном поцелуе таилось больше смысла, чем могли передать слова. Но этот смысл ускользнул от окончательно сбитой с толку Тауриэль.
Король отпустил её и отступил на край. С другой стороны уже виднелись размытые силуэты дозорных, которых привлёк испуганный женский вскрик.
— Обсудим это позже, — понизив голос, сказал Трандуил, в ответ на немой вопрос лесной эльфийки, глядящей на него широко распахнутыми глазами. — Иди за мной, Тауриэль. Наше путешествие ещё не окончено.