***

Джеймс, тихо постанывая сквозь сон, поерзал на кровати и, перевернувшись на спину, все же проснулся. Дыхание было прерывистым, словно после длительного бега, щеки покраснели, а на белье появилось характерное для любого подростка мокрое пятно.

Тяжело вздохнув, гриффиндорец достает из-под подушки волшебную палочку и шепотом произносит очищающее заклинание, после чего вызывает темпус, чтобы проверить время. Результат его не обрадовал — на часах было всего лишь шесть утра. До завтрака больше двух часов, а до занятий еще вообще целых три часа, хотя, учитывая, что первая история магии у профессора Бинса, то еще дольше.

И вот почему ему так не везёт в последнее время? Каждую ночь одно и тоже… И ведь сны такие яркие и реалистичные! Словно стоит руку протянуть и вот он, рядом, твой идеал — высокий, с широкими плечами, узкой талией и крепкими бедрами, тонкие изящные руки, аккуратные длинные пальцы, а еще эти длиннющие ноги… Наверняка еще и его достоинство было таким же, как и все остальное, то есть, впечатляющим! А если верить маггловским поговоркам, что размер носа определяет размер того-самого, то результат не должен разочаровать.

Жаль только, что для самого объекта воздыханий самого Джеймса Поттера, он остается всего лишь жалким гриффиндурком, на которого стоит обращать внимания постольку поскольку. И с чего все вдруг решили, что Поттер будет таким же, как и его друг, Сириус Блэк? Вот у того вообще проблем с отношениями не было — он просто шел, как бык, прямо и не сворачивая, а потом брал свою цель в охапку и наслаждался результатом, причем частенько именно в общей спальне. А Джеймс так не мог. Он… боялся. Боялся быть отвергнутым и непонятым. Или, еще хуже, выставленным на посмешище… И что ему оставалось? Правильно, хоть как-то прятать свои чувства, надеясь, что со временем все пройдет, но… Уже седьмой курс, Джеймсу недавно исполнилось семнадцать, и он уже больше трех лет не может избавиться от этого.

Избавиться от своих чувств к Северусу Тобиасу Снейпу.

Когда все это началось? Он, вот честно, не помнил. Просто однажды, проснувшись с утренним стояком и немного неуклюже дроча себе под одеялом, он понял, что кончает с шепотом «Северус» на губах. Вот и как здесь реагировать? Поэтому в тот же день они, а именно Мародеры, в очередной раз подрались со Снейпом. А иначе он бы не выдержал и все-таки бросился целоваться, но мрачный слизеринец бы его вряд ли понял.

Сев на кровати, Джеймс снова убрал руку под подушку и достал несколько колдографий. Ох, чего же ему стоило сделать эти фото! Их было всего три, но зато теперь он мог их рассматривать в любое время и просто тихо мечтать. Например вот здесь, на первой, Северус о чем-то задумался на берегу Черного озера, его волосы немного колыхал ветер, на его коленях лежала забытая книга, а сам он смотрел на воду. Это было через пару недель после того, как Снейп чуть не погиб от когтей Люпина-оборотня… Ох, как же он тогда поругался с Сириусом! Впрочем, именно тогда друг обо всем и узнал, благо, воспринял это довольно спокойно, что не могло не радовать.

Вторая колдография была сделана на зельеварении и из-за нее Джеймс испортил свое зелье, за что получил очередное «Неудовлетворительно» от Слагхорна, но это стоило того. Здесь Северус стоял над котлом, помешивая его двенадцать секунд по часовой стрелке, и четырнадцать секунд против часовой. Джеймс помнил все эти движения с точностью до секунды, но больше всего ему нравилось смотреть на лицо Снейпа — парень был не стандартным красавцем, но в его внешности было что-то такое, что притягивало взгляд… Особенно в этот момент, который был запечатлен на колдографии, потому что у слизеринца было такое удовлетворение на лице, а эта его легкая улыбка…

И, конечно, третья карточка, за которую Джеймсу было стыдно, но он ни капельки о своем поступке не жалел! В день, когда слизеринцы закончили тренировку по квиддичу и Северус пришел передать что-то Регулусу Блэку, он как бы случайно упал в грязь. А поскольку испачкалась не только одежда, но и кожа с волосами, Регулус просто предложил другу навестить душевую их команды по квиддичу, там все равно уже никого не было. Ох, в его же стоило Поттеру проникнуть в раздевалку слизерина, но у него получилось! И именно тогда он сделал это колдофото — Северус стоит полубоком под струями воды и смывает мыльную пену с головы, которая течёт по шее, груди, талии… и ниже. Именно в тот день Джеймс смог рассмотреть тело Северуса во всех деталях и именно после этого к нему во снах являлся уже не просто размытый образ, а очень реалистичный человек.

Жаль, что в реальной жизни было все так сложно. Он ведь даже подумать о том, чтобы признаться обо всем Снейпу, боится. А как же! Северус над ним наверняка посмеется, не поверив! И вообще! Нельзя влюбляться в парней, тем более в такого слизеринца, как Снейп! Он же гад ползучий, а не человек!

Джеймс нахмурился и, убрав колдографии обратно под подушку, поднялся с кровати. Он снова себя накрутил и, чтобы хоть немного успокоиться, ушел в душ, благо, все еще спали и он был там один.

И вот так каждый день — шикарный сон, оргазм, тихие мечты и рассматривание колдографий, а после злость на самого себя, душ и уроки. И, конечно же, сегодня он обязательно кинется на Снейпа, желая либо ему ударить побольнее, либо себе. И еще не ясно было, что из этого хуже.

— Доброе утро, Сохатый, — улыбнулся Сириус, когда Поттер вышел из душа, здороваясь с ним шепотом. Вот уж кто точно ранняя пташка, каждый день в семь утра бодр и полон сил, даже если лег после двенадцати ночи. Воспитание аристократа, что б его. — Как спалось, м? — и при этом Блэк сделал такое выражение лица, что было сложно не понять, на что именно он намекает.

— Бродяга, ты издеваешься? — Джеймс недовольно фыркнул, садясь на кровать и протирая краем футболки стекла очков. — Совсем не смешно. Словно ты не знаешь, что мне могло сниться.

— Да ладно тебе, я просто хотел стереть это выражение лица, аля «жить мне осталось один день, а я все еще девственник». Прекращай, а? Давно бы уже взял своего быка за рога и трахнул бы как следует, — тихо фыркнул Сириус, как обычно, не подбирая более приличных выражений. — Чего сложного-то?

— Да не могу я так, — Джеймс тяжело вздохнул. — Это ты у нас спец в амурных делах, а я… Так, пара поцелуев и несколько дрочек по обоюдному согласию. А что б вот так взять и завалить, как ты говоришь… Я так не могу.

— Не можешь или не хочешь? — Сириус тяжело вдохнул. — В любом случае, я поддержу тебя, друг. Даже если ты так и захочешь оставить все это в тайне. До конца учебного года всего два месяца, а там вы, может, вообще навсегда разойдетесь.

— Да… Спасибо тебе, Сири, ты самый лучший друг, — Джеймс благодарно улыбнулся, а после они свернули тему, потому что Ремус и Питер начали просыпаться.

О чувствах Джеймса к одному конкретному слизеринцу знал лишь его лучший друг. Остальным Поттер боялся рассказывать, потому что слишком уж это было странно, да и мало ли, как ребята могли отреагировать на такие новости. Многие же считали, что ловец гриффиндорцев исключительно по девушкам, хотя маги, в общем-то, бисексуальны.

Ребята быстро собрались и спустились в гостиную, болтая обо всем и ни о чем сразу, а после все вместе отправились на завтрак.

Правда, уже у самых дверей в Большой зал, гриффиндорцы столкнулись со слизеринцами, среди которых был и Снейп. Привычный обмен любезностями закончился, благо, спокойно, а не дракой, как часто бывает, но… Никто даже предположить не мог, чего стоило Джеймсу сдержать себя и не броситься Северусу на шею. Мерлин, почему он так смотрит? Словно на пустое место!

Настроение упало и Джеймс, тяжело вздохнув, направился к столу своего факультета. Да здравствует очередной тяжелый день. Как он вообще еще с ума не сошел? Поттер этого и сам, к сожалению, не знал.