Мы прилетели в другой город утром. Когда СВВ поднялся, я в последний раз оглянулась назад, прощаясь со всеми и всем. Сильвер сжал мою ладонь, успокаивая. Недолго мы сидели молча, потом Джем сказал что-то типа: «Перелёт будет долгим, так что поспи пока, красотка». Я уютно устроилась на коленях у Сильвера и задремала. Было так спокойно, словно мы не сбежали только-что из города, где нас все хотят схватить, а просто ехали в путешествие. Кажется, когда я ездила с мамой, такого не было. Или было? Не помню.
Зато помню, что Сильвер гладил мои волосы и от этого было так легко и приятно, что я старалась не засыпать, чтобы чувствовать его аккуратные прикосновения. Джем что-то говорил, а потом затих, но я его не слушала. Было уютно и тепло, прямо как дома. Нет, уютно и тепло было лишь потому что Сильвер был рядом. Без него и в нашем домике было плохо и тоскливо.
Незаметно я задремала, а когда проснулась, мы уже прилетели. Меня разбудил Сильвер. Легонько потряс за плечо и прошептал в ухо:
— Просыпайся, моя леди. Прилетели.
Мы выползли наружу. СВВ приземлился на равнину, засыпанную снегом. В рассветных лучах он окрашивался розовым и золотым, а в тени был серебряным. Я засмеялась, подумав о том, слился бы Сильвер со снегом, если бы лёг на него.
— Нет. У меня волосы каштановые, — усмехнулся он. — Хотя, если лечь головой туда, где снег красный…
И он упал на снег, взметнув вверх целую кучу снежинок.
— Ну как? — он засмеялся. И я смеялась, потому что на серебряном снегу он был красив со своими яркими волосами, в которых набились снежинки.
— Вставай давай, простудишься, — Джем ухмыльнулся и протянул мне сумки и зонтик. Да, забавно мы будем выглядеть с зонтиком посреди зимы.
Сильвер легко вскочил на ноги и отряхнулся, осыпав меня ещё одним каскадом снежинок. Джем хмыкнул, оглядел нас и, помахав рукой на прощание, залез в СВВ и улетел. Мы помахали ему вслед.
До города мы дошли, хохоча и то и дело поскальзываясь на льду. Осмотрелись на окраине, привлекли внимание ранних рабочих. Окраина выглядела также, как и у нас: люди, спешащие на работу, бездомные звери, роющиеся в мусорниках. Думаю, в этом отношении все города одинаковые.
— Куда теперь? — поинтересовалась я. Я была уверена, что сейчас он возьмёт меня за руку и поведёт в одном ему известном направлении. И выведет к какой-нибудь богом забытой квартирке, в которой мы и станем жить. И она будет точь в точь такой же, как наша старая.
Но Сильвер не ответил, лишь вздохнул. Я догадалась, что он тоже не знал. Точно! Он же говорил, что в новом городе он будет так же беспомощен, как и я. Ну и ладно! Не впервой, не пропадём! Почему-то сейчас, в этом незнакомом мне городе, во мне проснулась прятавшаяся далеко внутри храбрость.
— Пошли, — я дёрнула его за руку и повела к ближайшему столбу с картой. Они стояли и у нас, но только в центре, а тут, видимо, были везде. Наверно, в этом городе не было столько роботов, сколько у нас. Людям же нужно ориентироваться по картам, у них внутри же нет навигатора.
— Сможешь разобраться, куда нам хоть приблизительно нужно?
Он осмотрел карту и, кивнув, повёл меня в проулок справа. «Почему сюда?» — «Потому что та дорога — в центр. Или ты решила прикупить особняк?» Потом мы ещё куда-то сворачивали и иногда останавливались спросить, где можно арендовать квартиру. Спустя пару часов блужданий и разговоров мы всё-таки нашли подходящую квартиру. Она была в таком же состоянии, как и наша прежняя, то есть ужасная, но теперь я точно знала, что спустя месяц я её не узнаю.
Что может быть лучше и приятнее, чем вдыхать морозный запах утра, любимого, нет, не человека, робота, гладить его по волосам, слушать, как он напевают твою любимую песню? Чем знать, что теперь-то уж точно всё будет хорошо! Потому что, чёрт возьми, всё должно быть хорошо! Второго такого ужаса я точно не выдержу.
Мы оставили вещи и побродили по городу. Я зачем-то искала хоть что-то, что было похоже на наш старый город. Здесь были такие же дома, такие же флаеры, толпа, роботы, но всё-равно это было другое. Такой чужеродной я себя не ощущала даже тогда, когда убежала в трущобы. Тот город я хотя бы знала, этот же… Но пути назад нет!
Пока ходили, Сильвер присмотрел пару местечек для игры на гитаре. По другому нам было просто не прокормиться, последние деньги я спустила на еду, потому что из-за стресса очень хотела есть. Ещё мы обнаружили пару магазинчиков, где продавались краски и всё остальное для украшения квартиры. Там нам, увидев, как мы задумчиво рассматриваем товар, вручили три банки краски и банку клея. Стоимость их нам предложили отработать в магазине, поскольку «Ваш спутник такой красивый! Я уверена, от посетителей отбоя не будет!». Я попыталась возразить, но Сильвер улыбнулся женщине и взял банки. Та покраснела, смутилась. Ну конечно, кто бы не смутился?
В квартиру мы вернулись уставшие (я — точно), с банками и крошечным рыжим котёночком, которого Сильвер обнаружил в подворотне. Котёнку было месяц или около того от роду. Он обнюхал стенки, мявкнул и улёгся спать, совершенно не смущаясь ни новой обстановки, ни незнакомых людей.
— У людей есть примета, что там, где улеглась спать кошка, нужно ставить кровать, — улыбнулся Сильвер. Кровати у нас не было, зато были: кусающийся котёнок, которого я попыталась перенести, матрас, оставшийся от прежних хозяев, и лёгкое веселье. Весёлой я вообще была с самого утра, наверное, это истерика. У разных людей она выражается слезами или смехом. Я, получается, первое. Надо же, я столько ревела, что думала, так будет всегда. А теперь смеюсь, хотя где-то бушует фирма, упустившая нас из-под своего носа.
Было уже около полудня, а потому мы решили убрать в квартире и начать красить ванную. Уборка затянулась надолго, часа на три точно. В мусоре обнаружились формочки в виде цветов, которые Сильвер сказал оставить, акриловые краски и листы бумаги. Художник до нас тут жил, что ли? Котёнку (надо бы его как-то назвать) вообще было наплевать. Он лишь с важным видом переместился на подоконник и снова заснул.
Вскоре стемнело. Мы расстелили матрас, а сверху Сильвер положил свою куртку. Я удобно примостилась под курткой. Сильвер лёг рядом, чуть приобняв меня. Сегодня мы не занимались любовью, даже не знаю, почему. Мы просто лежали рядом, держались за руки и я — в который уже раз за день? — была счастлива. И лёжа в этой темноте, вдруг поняла, что теперь точно свободна: и от Деметры, и от друзей, и от Э.М. И впервые за этот день заплакала. Сильвер обнял меня, и мы лежали так, пока я не заснула.
А проснувшись на следующий день, обнаружила над головой облака, а в ванной — акрилово-белого кита.