— Представь себе, он просто улетел…
Фред не сразу обернулся на голос друга. Они уже тридцать минут молча сидели в кафе, запивая тишину остывшим чаем.
— Ты о том альфе-идиоте? — Фред вскинул бровь, отодвигая опустевший стакан на середину стола.
— Об альфе-идиоте-от-которого-у-меня-будет-ребенок, — Саша опустил глаза на свой живот и тут же исправился. —Точнее, дети. А если быть ещё точнее, то тройня…
Стоит вернуться к событиям шестимесячной давности, чтобы прояснить некоторые моменты. Например, кто этот альфа-идиот; почему Саша не верит свитерам и почему Фред, впервые увидев этого альфу, не разбил об его голову кофейник.
Саша никогда не переживал о таких мелочах, как течка, поиск пары или просто секс на одну ночь. Все просто - отношения у него есть: продолжительные и абьюзивные. Учеба на химическом факультете вот уже четыре года испытывает его нервы на прочность.
На дворе стоял ноябрь. До сессии далеко, но вот незадача: хвосты по учебе тянулись еще с первого курса.
Пока в рыжей голове зрел план безболезненного способа ухода из жизни, Сашу за ручку вёл староста к очередному преподавателю. Не то чтобы старосте было больше всех надо или он состоял в дружеских отношениях с химиком-подрывником. Просто староста был крайне жалостливым человеком. Однажды он из любопытства спросил у Саши, будет ли он решать проблемы с зачетами и экзаменами, а в ответ услышал получасовую историю о том, как тяжко совмещать работу и учёбу, затем приходить домой, отключаться за обеденным столом, а потом подрываться в институт со второго будильника, без крошки во рту бежать на пары, чтобы после них успеть на работу. И так по кругу уже несколько лет. Фред тогда пустил скупую слезу и на эмоциях пообещал сделать все, чтобы облегчить жизнь своему бедному одногруппнику.
О своем обещании он пожалел ровно через десять минут, за которые Саша успел продиктовать весь список долгов, а также имена преподавателей, которым нужно сдать эти долги. Следует отметить, что Саша крайне «удачливый» человек. Все преподаватели из его списка были довольно неприятными личностями. Поэтому ни в коем случае нельзя было их злить, а уж тем более забивать на их пары и требования.
—Пётр Иванович, добрый день! Вас беспокоит староста группы ХЯ-401. Можно поговорить с Вами минутку?
Фред говорил вежливо, улыбался без натяжек и этим располагал к себе всех окружающих (не то что Саша). Омега же стоял, прижавшись к стене, на нем была позавчерашняя одежда (а все потому что не было времени даже на то, чтобы покрыть матом весь мир, а на смену одежды и душ и подавно). В руках зачетка, потрепанная временем и влажными ладонями, под глазами столетние мешки угля, а в голове туман – за какой предмет они пришли унижаться и к кому именно, он не помнил.
— О, Фред! Всегда рад тебя видеть. У вашей группы какие-то проблемы?
Проблема была – в данный момент она подпирала стену и пыталась не заснуть, впиваясь в руку ногтями до крови. Способ глупый, но рабочий.
— У Саши, — бета указал в сторону рыжего безобразия, — два долга по вашим предметам. И нам бы хотелось узнать, как их можно поскорее закрыть?
Саша молча следил за приоткрытой дверью кабинета, стараясь прислушиваться к разговору и не терять связь с реальностью. В это время седовласый преподаватель всячески искал причину отказать старосте и спастись от мучений.
— Саша, значит. Тот самый, что на лекциях ловит мух, а на лабораторных пытается отправить нас к праотцам?
Фред усмехнулся в ладонь, но, собрав остатки самообладания, продолжил тихо, почти хныкающее, давить на жалость, этим самым захлопывая дверь ловушки, в которую аккуратно загонял преподавателя:
— Понимаете, мы… — Фред снова посмотрел в сторону сползающего по стене омеги, мысленно отмечая, что пора бы носить для него кофеин с собой, — … мы не хотели говорить преподавателям, но у Саши сейчас очень сложная жизненная ситуация. Знаете, он...
Староста пересказывал последние годы жизни Саши, иногда добавляя мрачных красок в обычные серые будни и всхлипывая, словно ещё чуть-чуть и от вселенской грусти и сопереживания своему одногруппнику устроит потоп из слез.
— Пётр Иванович, я тут послушал эту историю… — из кабинета вышел очень высокий парень. Он был явно довольным жизнью. — Мальчик почти героически противостоит всем жизненным трудностям. Как тут не пойти на маленькие уступки и не помочь? — альфа поправил галстук, поглядывая в сторону уже покинувшего эту реальность, но не подающего виду, омеги. — Тем более мы с вами сами когда-то были студентами и думали о том, как бы выжить в этой суровой реальности. Да и на своём примере скажу, что большинство не пойдут работать по профессии, значит грех на вашу душу за него не ляжет. Тем более он омега. Такую специальность точно ради корочки заканчивает.
На лице альфы заиграла мерзотная ухмылка, а в голове Фреда проносились пожелания этому говнюку умереть самой мучительной смертью. Ему хотелось ударить эту пародию на тефтелину с глазками тяжелым кофейником, который стоял в лаборантской за его спиной, но приходилось сдерживаться. Фред заметил, как Саша уже несколько раз заваливался в сторону, проваливаясь в объятия Морфея, но каждый раз быстро выпрямлялся и пытался раскрыть глаза как можно шире. Только спустя пару минут все начиналось по новой.
— Я лично прослежу, чтобы он заучил весь оставшийся материал в этом учебном году от корки до корки и сдал ГОСы на отлично.
— Какой ответственный юноша.
Самовлюбленная тефтелька оказалась альфой, и это поняли все, когда с последней фразой он стал испускать феромоны.
Фред очень хотел пройтись пару раз кулаками по довольному лицу альфы, но старался сдерживаться. Он всем сердцем ненавидел тех, кто пытался принизить его одногруппников. Пусть с некоторыми он враждовал, но никто, абсолютно никто не смел в подобном насмехательском тоне говорить ни о нем лично, ни об его одногруппниках. В такие моменты Фред чувствовал себя альфой, а всю свою группу - омегами, за которых он чувствует ответственность, поэтому может перегрызть любому глотку. А потом снова вернуться к статусу старосты, которому на весь окружающий мир фиолетово в лиловую крапинку.
Воздух потяжелел от феромонов, стало душно. Саша резко встрепенулся, оглядываясь по сторонам. Он прижал руки к груди, носом как можно глубже зарылся в горловину джемпера, заслонившись запахом порошка от всего мира.
— Чтобы помочь молодым и отчаявшимся, могу освободить пару часов на отдых и учёбу, наняв в свою компанию это дитя, — альфа, нежно улыбнувшись, сунул визитку ничего не понимающему Саше. — С зарплатой не обижу, не волнуйтесь.
— Ты окружен прекрасными людьми, Александр, — преподаватель потрепал омегу по плечу, растягивая тонкие губы в широкой улыбке. Что-то было во всем происходящем ностальгическое. Может быть, профессор когда-то давно сам бегал и искал снисхождения преподавателей. Кто бы помнил события давно ушедших лет.
— Так и быть, я вышлю вопросы для подготовки на почту старосте. Даю Вам две недели на подготовку.
Пётр Иванович кивнул напоследок студентам, жестами указывая Фреду, чтобы тот подхватил ничего не понимающего Александра.
«Так хоть не уснет», —подумал Пётр Иванович, возвращаясь в свой кабинет.
На лице Фреда все еще отражалось негодование, но оно смешалось с радостью, отчего в его голове сменялись мысли со скоростью студентов, бегущих в столовую во время перемены. «Надо сперва проучить напыщенного идиота, а потом поздравить Сашу с возможностью сдать долги и отмучиться. Или наоборот. А еще не забыть про кофеин в таблетках...»
Омега не заметил перемен в настроении старосты. Даже сильнейший запах феромонов, разбудивший его, не сразу распознался в голове как потенциально опасный. Саша сначала с недоверием поглядывал на визитку в руках, затем - на шепчущего проклятия Фреда, и пытался сложить один к одному. Но в голове засели лишь слова альфы - пара свободных часов и деньги.
Счастье за деньги не купишь, но его можно получить за упорную работу в виде зарплаты — простая истинна для Саши уже на протяжении трех с небольшим лет.
В голове сразу сформировался список дел, где на последнем месте стояла подготовка к пересдаче, а на первом работа, на которой он должен был быть через два с половиной часа. Второе же место занимала мысль о звонке этому альфе.
— …и даже не думай звонить ему, — Фред повысил голос, привлекая внимание к своей персоне, — лучше я и дальше буду писать конспекты за двоих, чем ты пойдешь к этому…
—Не переживай, - Саша поспешил перебить поучительные нотации от Фреда.
Он не согласился с его словами, не высказал противоречия. Саша не хотел спорить с единственным человеком, который хоть как-то поддерживал его в университете, но и отказаться от возможности подзаработать не мог.
— У меня пересдача через пятнадцать минут, а после я на работу. Идем, — Саша быстро развернулся, незаметно прислушиваясь к запаху феромонов на визитной карточке. — Если мы продолжим стоять, то я просто усну. И меня даже взрыв над ухом не разбудит.
Гроза, табак и мята – совсем не тот запах, что витал минуту назад вокруг них. Если тот был резкий, грубый, заставивший Сашу покинуть прекрасный сон, где он спал на ромашке, укрываясь пыльцой, то этот наоборот успокаивал и одурманивал.
У Саши есть дурная привычка влюбляться в незнакомых людей из-за всяких мелочей – запаха, походки, прически, улыбки, тембра голоса или сказанной смешной шутки. Влюбленности пролетали так же быстро, как и появлялись. На пересдачи он уже перестал думать о том, кому бы мог принадлежать прекрасный запах с карточки, и что такой чудесный человек делал рядом с тем грозным альфой, чтобы визитки пропахли его ароматом.
Пересдача прошла прекрасно. Выйдя из аудитории, он победно продемонстрировал еще один полученный зачет за третий семестр по философии:
— А ты говорил, что нельзя выучить тридцать вопросов за две недели.
Фред протянул Саше кофе, купленный во время его зачета. После этого он заглянул в зачетку одногруппника, где теперь был полностью заполненный оценками и сданными зачетами третий семестр.
— Если бы не твои чудо штуки для учебы, я бы и не смог.
Чудо штуками Саша называл маленькие книжки-распечатки с ответами, сделанные старостой для себя еще на втором курсе. К радости обоих, за два года вопросы зачета не поменялись.
— Теперь ты на работу?
— Да, — омега пил кофе большими глотками, с каждым из которых сильнее распахивал глаза, становясь похожим на сову. — Честное слово, завтра встану пораньше и буду делать вопросы к следующему зачету.
— Можешь завтра выспаться, все равно к третьей паре, — Фред хлопнул зачеткой, передавая ее обратно Саше. — А я, так и быть, сделаю тебе вопросы, все равно встаю в шесть утра. Эх, тяжела жизнь жаворонка.
— Лучше быть жаворонком, чем совой как я, — фыркает Саша, попутно давясь двойным эспрессо макиато.
— Ты не сова, ты коала. Дай тебе возможность, и ты будешь спать по 22 часа в сутки, а с кровати сползать только в уборную и за перекусом, — с издевкой ответил Фред.
— Хочу быть коалой. Они очень милые, поэтому их все хотят обнять, покормить, а также работать никто не заставляет. Мечты-мечты.
—Работать их заставляют. Например, фотографироваться с туристами весь день. Даже спать не дают нормально.
— И обязательно нужно было тебе мои мечты портить?
Издевательский блеск наполнил глаза Фреда, но он промолчал, так как ни в коем случае не хотел как-либо задеть Сашу. Поэтому сдерживал свое желание сказать еще пару язвительных комментариев.
— Подарю тебе открытку с коалой на день рождения, чтобы ты смотрел на нее и визуализировал свою мечту. А сейчас, кажется, тебе пора бежать на работу.
Саша встрепенулся, опуская взгляд на наручные часы. Если он прямо сейчас не начнет двигаться в сторону выхода, то точно опоздает и снова всю ночь коробки таскать будет.
— Учти, я запомнил все твои обещания за сегодня! Увидимся завтра, - Саша стремглав кинулся к выходу из универа.
Фред довольно улыбнулся, отмечая, что их общение не так уж ужасно, как казалось в первые дни. Саша же уже скрылся за поворотом.
Если бы он опоздал и сегодня, то с него бы стрясли часть зарплаты, поэтому он молился Богу, домовому, темным силам и вообще кому угодно, кого только смог вспомнить, когда на остановку сразу же приехала нужная маршрутка.
Саша забежал в знакомый ресторанчик за пять минут до начала смены, пытаясь отдышаться и не выхаркать легкие. Он тут же нацепил форму, скинув свой джемпер и футболку и закинув их в шкаф.
Стабильно вот уже год по 8 часов в день он работал в этой забегаловке, именуемой рестораном экономкласса, и изо всех сил старался не потерять место. Омеге не так просто получить работу с полной занятостью. Что уж говорить о работе, которую можно совмещать с учебой. Либо ты работаешь у знакомых, которых у Саши точно не было, исключая такого же бедного, как и он сам, студента Фреда, либо на побегушках в подобных местах.
Что касается официальной профессии, то по бумагам он официант неполного рабочего дня, а на деле - мистер «Принеси, подай, иди на… кхм… не мешай».
Заменить другого официанта в свой единственный выходной в неделю? Пожалуйста. Перетаскать коробки, чтобы тучный бета не потратил на грузчиков лишних денег? Всегда рад услужить, только докиньте за физические нагрузки пару сотен к зарплате. Почистить овощи к банкету на триста человек? Хорошо-хорошо, Саша это сделает, а вы дайте пару морковок и картошин утащить домой, чтобы не помереть с голоду до получки.
Иногда Саша чувствовал себя той самой Золушкой из сказки, только вот принца и фею он не ждал, а действовал сам. Крутился, вертелся, спускал с себя семь потов на работе, чтобы потихоньку начать походить на нормального человека.
Весь вечер, пока он снова, вместо работы официанта, носился от раковины с грязной посудой до грязных туалетов, заменяя приболевшую посудомойщицу и обленившуюся уборщицу, то и дело возвращался к мыслям о новой работе.
Пара свободных часов, которые пообещали ему, а также возможность не потерять в зарплате… Что же придется делать за такие божественные условия? Саша вынул визитку из кармана, в свой заслуженный десятиминутный перерыв, и с удивлением прочел надпись:
“Макар Евсенков. Издатель”
Шрифтом чуть поменьше был написан номер телефона, почта и время ответа на звонки.
Саша не знал, какую работу, кроме уборки и перетаскивания стопок книг, ему могут дать в издательстве, но твердо решил: если есть шанс хоть немного улучшить свое положение, то он им непременно воспользуется.
Сон до третьей пары был отменен, будильник поставлен на крайнее время, обозначенное на визитке, чтобы позвонить раньше всех и чтобы его не забыли за тысячью других звонок.
— Отдыхать будешь на Мальдивах, а пока в туалете снова засор, займись, — прозвучал голос начальника, вырвавший Сашу из мыслей о возможном прекрасном будущем.
Мечты об улучшении жизни будут завтра, а пока суровая реальность и третий раз за вечер засоренный туалет. Саша выдохнул, едва сумев встать на жутко гудящие ноги.
«Завтра, — думал про себя он. — Даже за зарплату в три копейки и кусок засохшего хлеба перейду к ним. Все лучше, чем тут умереть от сорванной спины и стертых суставов.»