С надеждой, Рэй

Привет, Санта! Я из тех, кто в тебя не верит. Я уже в два года узнал, что подарки под нашу ёлку кладёт Мама. Но сейчас ты моя последняя надежда. Это письмо не только к тебе, но и к высшим силам, к Богу. Я уже не знаю, верю в подобное или нет, но решил написать.

В этом году случилось главное чудо — мы нашли Эмму. Точнее, я её нашёл, разглядел в толпе в незнакомой деревне, что практически невозможно. Наверно, в этом мне как раз помог Бог, или ты, или вы вместе. Спасибо вам за это!

Но есть одна проблема: Эмма ничего не помнит о прошлом. У неё нет шрамов и номера на шее — отличительного знака нашей плантации номер три, и даже левое ухо, которое она отрезала, чтобы спасти меня, на месте целое и невредимое. К счастью, когда мистер Браун нашёл её в запретной зоне, при ней было наше ружьё и её фотография, которую я сделал когда-то. По этим вещам мы окончательно убедились, что не ошиблись, и действительно нашли нашу Эмму.

Я рад, что её тело как новое, и она не помнит ужасов, которые мы пережили — демонов, крови, детских трупов, смертей близких. Но она не помнит и хорошего, не помнит меня.

Когда мы пришли в дом к мистеру Брауну, который её нашёл, я обратил внимание, что её левое ухо на месте. Это так меня удивило, что я дотронулся до него, чтобы убедиться, что оно настоящее. Машинально, я совершенно забыл про её память. Эмма ударила меня по руке и возмущённо спросила: «Что ты себе позволяешь?!» Я её понимаю. Мне бы тоже не понравилось, если бы до меня дотронулся чужой человек, но…

Мы ведь с ней не чужие. В мире демонов мы вдвоём постоянно отправлялись куда-то, часто вместе засыпали, даже купались вместе. Правда, по ночам, так что я не видел её раздетой. Я привык к ней прикасаться. Для меня, для нас это было чем-то естественным. Она ведь мне как сестра, пусть мы и не родные по крови. Хотя я люблю её больше, чем сестру.

Из-за потери памяти всё пришлось начать сначала. Так сказать, с чистого листа выстраивать отношения. Уже есть прогресс — она обнимает меня при встрече. Норман (раньше мы втроём были лучшими друзьями) смеётся надо мной и говорит, что я веду себя с ней как папочка. Постоянно забочусь и оберегаю. Я и в самом деле чувствую себя старше неё, хотя мы ровесники.

Я вижу, как ей трудно. Она говорит, что рада нам, что у неё чувство, будто она всегда хотела нас найти. Но ей тяжело вписаться в наши представления о ней прежней. В чём-то она стала другой.

Она боится крови, не любит мясо. Вообще она близка к вегетарианству и защите всех и вся. В этом мы с ней кардинально отличаемся, но она не осуждает меня. Ей сложно представить, что раньше она умела охотиться и сама разделывала дичь. Что уж говорить об убийстве разумных существ.

Так вот, Санта, я хочу попросить тебя вернуть ей часть воспоминаний. Я понимаю, что её память и отрыв от семьи — плата за нашу мирную жизнь в мире людей. Тем более, Эмма теперь снова с нами, и нам грех жаловаться, но часть воспоминаний — это же такая малость.

Пусть она вспомнит только хорошее. Как мы играли все вместе. Как она в детстве вопреки запрету Мамы пробиралась к Норману, когда он болел, и сделала телефон из стаканчиков и нитки для переговоров через дверь. Как мы вдвоём купались в горячем источнике и любовались звёздами. Пусть она вспомнит нежные поцелуи, тёплые объятия и радость малышей, когда они её видели.

Ей тогда станет гораздо легче. Всем станет легче. Пожалуйста, Санта или кто-то ещё, исполните это желание!

С уважением и надеждой, Рэй.