Потухшее солнце

Он Тачихара Мичизу. Ему восемнадцать лет, как минимум пять-шесть из которых нельзя назвать счастливыми по разным причинам (он, если что, никогда не жалуется. Не при всех, как минимум). Прекрасно владеет пистолетом и может похвастаться отличной стрельбой по-македонски, и это уже не говоря о его способности. Чуть хуже владеет ножом. На уровне салата на завтрак, но это, впрочем, не такая большая беда для его команды, где уже есть спец по холодному оружию. Тачихара член Портовой Мафии, лейтенант Чёрных Ящериц и тайный агент Военной Полиции. Неплохо для его лет, ничего не скажешь. Серьёзный? Собранный? Нет, ничуть, скорее ребёнок, слишком рано ставший взрослым, потому что иначе жизнь в Йокогаме нещадно травит до такой степени, что жить-то уже и не совсем хочется. Тачихара рыжий, немного веснушчатый и вечно в синяках, на которые обычно просто забивает, потому что за годы работы в мафии было гораздо больнее, и что такое пулевое ранение парень знает не понаслышке. Больнее бывает разве что, когда задевают душу, но этого Мичизу никому не позволяет, скрываясь за своим эгоизмом и излишней верой в собственные силы. Он давно решил, что если хочется отомстить, то иначе нельзя. Никаких поблажек, сантиментов и помощи кому-то. Он готов играть любые роли, но только если это будет нужно ему для дела.
Тачихаре кажется, что он все может просчитать, что он уже видел достаточно, чтоб по меркам опыта зваться «взрослым». Может и так. Но он все ещё, несмотря на статус, силу и умения, человек со своими слабостями и воспоминаниями. Просто человек, как и многие. Это Мичизу понял совсем недавно. И с искренним детским удивлением на секунду его посещал ещё и ужас.

Очевидно для каждого и поразительно для него. Или ему это только казалось? Но так или иначе нельзя было отрицать, что предвестником бури стала Гин. Девушка, которую он бы точно не выбрал в качестве того, кому можно излить душу в минуту, когда уже нестерпимо хочется говорить, потому что в противном случаи, по ощущениям, взорвётся голова и сердце. Тачихара даже не понимал, за что так не любит напарницу. Более того, «напарником» она ему вообще казалась лучше, тогда ещё можно было понять, почему парень в свои восемнадцать с хвостиком является одним из лучших убийц Портовой Мафии. Но девушка? В голове не укладывалось, как это Гин ещё нигде не переломали пополам. Не менее удивительно и то, что так часто возвращаясь к этим мыслям, Мичизу не мог понять простую истину: они похожи. И это легко бы дало ему ответ на вопрос, почему ненавидит он, почему эта ненависть взаимна и почему, несмотря на все склоки, оскорбления и ножи у горла в один день она пришла именно к нему.

Акутагава Гин никогда не была ему интересна. Его устраивало и то, что та постоянно молчит — был повод пофантазировать, что в какой-нибудь драке ей изуродовали половину лица, поэтому ни звука и маска. В определенные моменты она даже раздражала своей вечной готовностью перерезать кому-нибудь горло. Кому-нибудь ему, например. А как-то очень не хотелось сдохнуть от рук той, у которой даже не было способности. Все склоки прекращал Хиротсу, и, наверное, надо было бы как-нибудь сказать ему спасибо за то, что он, Тачихара, еще жилец.
Единственное, чего не мог отрицать Мичизу, это того, как слаженно шла работа Ящериц, как удобно и практично было выполнять задания в паре с Гин. Здесь её нрав, молчаливость и хладнокровность работали на ура. И в какой-то из таких боёв парень подумал, что если у его напарницы нет другой «роли», образа, хотя бы маски, то это очень глупо с её стороны. И тяжело.

Он же не знал, что есть! Да никто не знал. И в этом — он честно был готов признать и «сдаться без боя», что удивительно — девушка переплюнула его десять раз. Такой «хитиновый покров» не пробил бы никто, щит Тачихары из надменности и эгоизма ломался от одной мысли о том, что за столько лет работы в мафии где-то 80% работников, а то и гораздо больше, считают Гин только хладнокровным убийцей, еще и мужского пола. Мичизу узнал её другую в тот день, когда Рюноске провалил задание, а сам провалился в беспамятство, явно согласовав со всеми своими ужасными травмами поваляться под капельницей и аппаратом жизнеобеспечения неделю-другую.
Мичизу понятия не имел, кем приходится владелец Расёмона его напарнице, ведь никогда не слышал её фамилии. Не понимал, почему Рюноске и его состояние так важны для девушки сейчас и по каким причинам, в конце концов, она не пошла к Хиротсу, Коё, Хигучи? Ему казалось, что это самое оптимальное решение. Последние две — женщины, и там должна работать какая-то особая солидарность, а старик Рьюро точно умеет утешать получше вздорного мальчишки, от которого слова ласкового не услышишь. Но Гин, всхлипывая столь же бесшумно, как она делала всё в этой жизни, пришла именно к нему, утыкаясь лицом в крепкую грудь. Она из их тандема раньше поняла ту простую истину про «одинаковость» и знала, что он понимает. Или хотя бы поймет потом, позже, но не прогонит и именно в эту минуту не выдаст очередную колкость.
Тачихара не прогнал, на самом деле, лишь от шока. Плачущий лейтенант Чёрных Ящериц ломал его картину мира, как приклад винтовки ломает хрупкие шейные позвонки. Шутка? Месть? Парень напрягся, но никакого ножа в спину, во всех смыслах этого выражения, он не получил. Тогда и понял, что все вокруг просто люди, которые, как ни странно, имею те же свойства, что и у игрушек — ломаться.

Для него та ночь в памяти осталась смутным видением, как минимум из-за того, что не хотелось осмыслять произошедшее. Мичизу не психолог, изотерик, хиромант или прочая ересь, чтоб заниматься чьими-то проблемами. Своих достаточно, спасибо. Гин ему никто, он все ещё не испытывает к ней ничего, кроме необъяснимой неприязни и желания пересекаться как можно реже. Так что ему нет никакой выгоды с утешения напарницы и поисков решения её заморочек. Да он даже толком не понял, в чём дело было! Гин просто пришла, ревела и цеплялась за его плечи, невольно стаскивая незастегнутую куртку, от чего её все время приходилось поправлять. Тачихара просто сопоставил факты и даже позволил себе подумать, что бедная Гинушка просто втюрилась в Рюноске, поэтому так убивается. Стало смешно, хотелось отпустить по этому поводу шуток так двадцать и это только на утро, но он молчал почему-то.
Это не была хорошая дружба или зарождение любви, упаси Господь, в которого парень давно не верил. Просто… Просто что-то изменилось в этих отношениях и этому чему-то не нужно давать название, как и не нужно отрицать.

Тачихара ещё тогда понял, что та ночная встреча — секрет, разглашение которого будет стоить ему жизни. Как часто он отказывается в таких ситуациях, считайте кто-нибудь? Но клинок у шеи без особой причины однажды утром только подтвердил его подозрения. У каждого бывают срывы, каждый в какие-то моменты слаб. Он думал об этом с того дня почти всегда, и почему-то эти мысли приятно удивляли. Также парень думал, что такое в его жизни уже никогда не повторится, поэтому ещё проще было списывать это всё на «видение». Но Гин пришла к ниму снова в тот момент, когда Мичизу уже почти убедил себя в том, что ничего и не было.
На этот раз она не плакала и даже не обнимала. Просто села рядом и явно ожидала, когда прогонят. Так должно было быть. По логике вещей, по всем канонам. Но Тачихара столь же профессионально, как и на выполнении заданий, ломал хребет этой самой логике, молча позволяя остаться. Потом он спишет это на банальный интерес, мол: просто хотелось узнать, что будет дальше. Но… дальше ничего не было. Гин даже слова не произнесла, просто сидела рядом. Мичизу ждал. Долго. Успел подумать обо всем на свете (о причинах, по которым девушка так внезапно решила его посетить, если быть точнее), но в ответ на немые вопросы получал лишь звуки вдохов и выдохов, которые слышал только потому, что за тридцать минут воцарилась гробовая тишина.
Он, не выдержав, со злостью прогнал её, а она, задержавшись в дверях, сказала "спасибо", которое он не услышал. Услышал, но думал, что показалось.

Парень так и не понял, что это было, заключив, что девушки непознаваемы, а Гин особенно, потому что она не девушка, а лейтенант Чёрных Ящериц. Но почему-то когда подумал, что больше к нему вот так вот без причины, как казалось, не придут, стало… неприятно? Тачихара быстро пришел к мысли о том, что это его эго было так сильно задето. Он может больше не быть особенным среди всех членов Портовой Мафии. Сейчас он знает больше даже Чуи Накахары, но может этого лишиться. Да, точно, эго! Мичизу так было проще, и ладно с ним. Люди любят себя обманывать.
Но он, ко всему этому, ещё и не лишился своей «уникальности». Их встречи стали частыми, если сравнивать с тем, что раньше их не было вообще и даже не подразумевалось. Однажды он услышал голос Гин. Это было спустя пятнадцать минут после очередного визита, и она сразу же ушла. Тачихара даже не помнит, что именно она сказала. Голос поразил его, затем заставил громко смеяться, а потом парень поймал себя на странной мысли о том, что хочет услышать, как этот голос будет петь колыбельную…

Это была любовь? Он иногда обнимал девушку за плечи и та не убирала руку. Так выглядит любовь? Она не рассказывала ничего о себе, он тем более не собирался. Если это любовь, то это очень плохо. Плохо ли? 
Мичизу зарёкся никогда не влюбляться. Это мешало делу, путало мысли, это могло его раскрыть. На ум часто приходило, что именно для этого Гин и ведёт себя так странно. Что-то разнюхали, подозревают и заслали её. Но это не имело смысла, поручили бы Хиротсу, его парень, во всяком случаи, уважал больше, чем напарницу. До какого-то момента. Вот же чёрт…
Тачихара отрицал бы до самого конца, даже если бы всё было взаимно, потому что так ему было бы проще. Но на его счастье — или уже горе? — это была не любовь. Не с её стороны. А он так глупо, как настоящий мальчишка, выражал свои чувства через грубые касания, глупые, обидные шутки и накидывание своей куртки на плечи спящей иногда.

Однажды, когда Гин сняла при нём маску, он почему-то был на все 120% уверен, что это знак для него. Сигнал о том, что можно поцеловать. Кажется, он никогда так не ошибался. Резкий, видимо испуганный, удар в плечи, ангельское «не надо» из чертовски красивых губ и закрывающаяся дверь — все это Тачихара помнит смутно из-за необъяснимой горечи. На губах, в сердце, по всему телу.
Девушка потом снова приходила. Не скоро, но встречи возобновились, и Мичизу уже ничего себе не позволял.
Гин иногда плакала, иногда молчала, один раз рассказала о каком-то сумасшедшем, которому она понравилась.

Тачихара Мичизу никогда не верил во что-то светлое. Он знал, как живут неблагополучные районы Йокогамы, как и чем страшна война и какие мерзкие бывают люди. После всего этого не веришь, простите. Что-то такое, он слышал, говорила Коё. Тьме нельзя показывать свет, да? Можно обжечься?
Когда Тачихара Мизучи понял, что он всего лишь «жилетка» и «подружка», он, как все простые, обычные люди, надломился. И его любовь к Акутагаве Гин сменилась привычной ненавистью, у которой теперь было оправдание, ведь он так и не понял, что они слишком похожи. Что Гин пришла к нему не случайно.