Забота

Сон после тяжёлого дня — сладостная отрада. Отдых, покой, возможность расслабиться — всё это безусловно необходимо и нужно. И сегодня ночью всё обещало быть в лучшем виде. Если бы только одна сволочь не начала колотить в окно.

Открывать глаза есть занятие неприятное, а вставать с кровати — тем более. Стук тем временем продолжался.

Превозмогая раздражение и желание залепить в окно чем-нибудь потяжелее, Хомураби поднялся с кровати, разминая затекшие плечи, небрежным движением сдёрнул с кресла халат и, потуже завязав пояс, направился встречать гостей. Настолько с распростёртыми объятиями, что тушите свечи, затыкайте уши.

— Что на этот раз? — как только створки окна отворились, нарушитель спокойствия ловко запрыгнул во внутрь и коротко кивнул в знак благодарности.

— Всё по-старому, и… у тебя сигареты остались?

Жаль, падать плашмя нельзя, не по-королевски. Хотя, если удастся придавить своим весом наглеца, можно и попробовать.

— Акира, ты только ради этого меня разбудил? — негодование, особенно в больших количествах, сметало всё на своём пути, а обращение по имени было умышленно — для придания весомости своим словам, но названный, вместо того чтобы испугаться, демонстративно усмехнулся, вслед за чем сделал шаг назад, слегка согнув колени, демонстративно-почтенно поклонился, прижимая левую руку к груди, и, не скрывая широкой улыбки, чуть ли не промурлыкал: «можно я у тебя переночую?».

Хомураби предпочёл никак не реагировать на откровенную провокацию, лишь что-то нечленораздельно прошипел и скрылся в другой комнате. Акира проводил его внимательным взглядом и поудобнее устроился в кресле, на котором недавно висел халат. Стоящие рядом тапочки намекали на это.

Не прошло и минуты, как любитель лазить по чужим балконам Никайдо настолько глубоко погрузился в свои мысли, что и не заметил, как Хомураби вернулся, держа в руках то, о чём его просили, и зажигалку.

Щелчок длинных пальцев заставил резко прийти в себя. В первый момент с опаской среагировав на звук, Акира быстро вернулся обратно в реальный мир. Увидев, что Хомураби держит в своих руках, он ещё раз с благодарностью кивнул, теперь уже без скрытого подтекста. Несколько необходимых телодвижений, и табачный дым начал заполнять комнату, а Акира, подобно голодному зверю, неистово поглощать его, жадно затягиваясь сигаретой и вдыхая на максимум.

— Лучше? — стоять прямо перед ним не было смысла — весь дым бы в этом случае подул бы на тебя — потому Хомураби присел на противоположную от ветра ручку кресла. Полностью закрывать окно никто не посчитал нужным.

— Лучше, — прозвучало в ответ на выдохе и с явным облегчением, когда уже четвертая подряд сигарета улетела в пепельницу. Акира закрыл глаза, откинул голову на спинку кресла и то ли от чего-то отходил, то ли к чему-то приходил, судя по выражению лица.

Хомураби скептически оценил открывшуюся картину. Курение не на пользу даже таким существам, как сины или реи, но если это работает как что-то вроде обезболивающего, вопрос закрыт. Вот только в этом месяце он докуривает уже третью пачку. Кажется, эффект уже не тот.

— Откуда они у тебя? — острый, словно остриё кинжала взгляд как уцепился за лицо напротив, так и держал, словно в силках. — Когда я был в последний раз, докурил последние.

Попался. И в данном случае оправдания типа «завалялись» не подходит, Хомураби сам не курит. И очень злобно смотрит на дурацкую привычку подрастающего поколения в единственном числе.

— Несложно было догадаться, что ты вернёшься в ближайшее время. А без их наличия проблем бы от тебя было больше, — второе предложение звучало более злобно и как отговорка, как бы побыстрее увести тему. Ведь правда, то ещё удовольствие из-за этого мальчишки тайно отправляться в ненавистный мир и самолично приносить из него его излюбленные антидепрессанты. Бессовестный.

— Спасибо, — так тепло и по-доброму, что невольно вздрагиваешь от неожиданности. Коварный и хитрый светлый правитель. И нисколько он не душка, иначе не приходилось бы из-за него тратить столько нервов.

Акира аккуратно взял в свои ладони его руки, но стоило только их рукам соприкоснуться, как обличённый добродетель тут же вскинул голову и по сути припечатал Акиру ладонью в лоб.

— Ты совсем голову потерял?! У тебя температура!

— Да врёшь ты всё… — но неожиданное «апчхи» заставило мигом заткнуться. Похоже, кое-кто опять простыл.

Подобие рычания настораживало, а скрежет зубов напрягал ещё больше. Акира вжался в кресло.

Рука тёмного правителя вытянулась молниеносно вбок, указывая конкретное направление.

— Живо. Раздевайся. И. Ложись. В. Кровать.

Чётко. Резко. Как приказ.

— Но я же… — как назло, взбешённое пламя в глазах напротив не дало закончить. А ведь он всего лишь хотел напомнить про во-он тот диванчик, стоящий в углу, на котором обычно засыпал, если наведывался сюда на ночь глядя с «неожиданным визитом». — А тапочки?! — и окликнул Хомураби, но тот снова скрылся в другой комнате и, судя по грохоту открывающихся створок шкафов, явно что-то искал. Но зачем же с босыми ногами? Сам так ненароком может простудиться.

Одежда правителя потихоньку начала отправляться на кресло. Усмешка. Небезопасно с Хомураби спорить, особенно по вопросам здоровья. А ведь Акира имел неосторожность один раз рискнуть. Тогда он явился в очередной из своих визитов с внезапно вылезшей простудой. От неожиданно свалившейся заботы приходилось отбиваться чуть ли не кулаками. А как же. Мягкость и учтивость не про самого властного из их четверки. Закончилось всё полным выздоровлением в кратчайшие сроки в комплекте с десятком синяков. Нет, не от ударов, просто хватка у Хомураби сильная. Иногда даже слишком.

После этого правило возникло молча — если ночью идёшь поправлять нервишки и здоровье к одной конкретной тени, лечишься по её правилам. Иначе не приходи вообще.

Юркнув под одеяло и поудобнее устроившись с одной из сторон широкой кровати, Акира максимально перекрыл доступ воздуха к телу, и одна только голова выглядывала из самодельного кокона. Не хватало разве что подобия ночнушки на теле, удерживающей гораздо больше тепла, чем любое нижнее бельё.

Возникший словно из темноты Хомураби моментально оказался под прицелом ярко-красных глаз, но и бровью не повёл, настолько увлекло его разглядывание чего-то в собственных руках.

— Так, — довольно отметив, что его указаниям послушно последовали, он водрузил всё на тумбочку рядом, открыл флакон с какой-то жидкостью, внимательно проконтролировал, сколько капель налил в кружку и протянул оную ближе к кровати. — Пей.

Акира с сомнением рассмотрел предложенное ему лекарство, хмыкнул и выпил. Хомураби удовлетворенно кивнул, закрыл флакон, протёр влажной салфеткой ложку и положил её на небольшое полотенце.

— Держи, — он протянул Акире градусник. — А вот их, — Хомураби указал на таблетки в упаковке, располагающиеся на тумбочке, — прими, как проснёшься, две штуки за раз. Вот чем запить, — в углу тумбочки находилась полулитровая и, судя по всему, ранее не открываемая бутылка с водой.

— Это ты всё набрал, пока ходил в мир за сигаретами? — вопрос был нагло проигнорирован, возможно, из-за своего относительно риторического окраса.

Пока Акира пытался правильно разместить градусник и не спугнуть тепло, Хомураби снова куда-то удалился и теперь возвращался с массивным пушистым пледом.

— Под ним будет теплее, — и вот материал опустился на кровать, укутывая Акиру в свои согревающие объятия. Подтянув к себе плед и уткнувшись в него носом, тот аж зажмурился от удовольствия.

— Ты тапочки забыл.

Хомураби сначала не понял, о чём речь. После же, взглянув на пол, негромко рассмеялся.

— Точно. А то я думаю, что ноги так мерзнут, — и он приземлился в кресло.

Смешок удержать не удалось. И повисший в воздухе вопрос не позволил на него ответить.

Присев на кровать и прислонившись укутанной спиной к стене, Акира продолжал тихонько посмеиваться, внимательно созерцая два объекта — на и возле кресла.

— Интересно, если бы Широгане их увидел, насколько долго бы отпускал в твой адрес свои фирменные шуточки.

Тапочки как тапочки. Красные, с большими помпонами. И с каким-то рисунком со стороны подошвы.

— В таком случае я не постеснялся бы заехать ими же по его белоснежному личику.

— Но это же совсем не по-королевски.

— Оскорблять чужие вкусы тоже не по-королевски. И, раз уж о нём вспомнили, — пикантная пауза, — что произошло на этот раз?

Слова как ледяная плётка ударила по груди. Акира съёжился, поджав под себя колени.

— Давай оставим этот вопрос без ответа.

Едкий хохот. Мальчик, ты забыл, к кому именно пришёл?

— Зачем мне ответ? Он и так очевиден, — подойдя к кровати и склонившись телом в сторону, Хомураби опасно оскалился. — Мне нужны подробности.

Акира хотел было что-то возразить, но стоило ему только начать говорить, громогласный зевок заставил мигом заткнуться, и никакие оправдания сейчас не спасли бы. Поняв, что приём сработал, Хомураби продолжил:

— Какое диво, ты снова остался у него ночевать. Поверь, я достаточно хорошо его знаю, чтобы даже по незначительным действиям на том же вечернем собрании понять, к чему всё клонится. И я даже не буду высказывать предположения, чем именно на этот раз вы решили попробовать разнообразить вашу сексуальную жизнь, — на это высказывание Акира издал раздраженное «тц» и недобро повёл уголок губ в сторону. — Красивое небо за окном, не находишь? Жаль, ты не посчитал нужным полюбоваться им, пока после вашей бурной ночи снова шёл ко мне. Ну да, так не просто заглянул в гости, а с нескрываемой усталостью и обречённостью на лице — актер из тебя так себе, — головной болью, раз так яростно массировал виски, и, как в итоге выяснилось, температурой. И теперь, самолично всё прекрасно понимая и получив ту помощь, за которой и пришёл, ты всё ещё не хочешь ничего мне рассказать?

Вздох показался слишком громким. Акира, почти не моргая, с толикой испуга рассматривал Хомураби. Вот что всегда приводило в ужас при общении с ним, так это его необъяснимая проницательность или даже эмпатия, способная при желании добраться до самых затаённых переживаний чужой души. Омрачалось это безжалостностью, с которой частенько подходили к обсуждению той или иной темы, и осознанием, что насколько бы плохо тебе не было сейчас, если ты не расскажешь, станет ещё хуже.

Оперевшись согнутой ногой о кровать, Хомураби с силой взъерошил волосы Акиры — своего постоянного пациента, — от неожиданности ещё больше съежившегося, но после расслабившегося.

— Даже не смей допускать и мысли меня бояться, это ни к чему хорошему не приведёт, — слова звучали намного мягче, чем несколько секунд назад.

Акира перехватил чужую руку, с силой сжимая её, будто бы последнюю опору, и кивком предложил сесть рядом, что Хомураби и сделал. Тапочки тихо упали на пол.

— А халат? Помнится, ты спишь без него.

— Сон позже. Сначала с тобой надо разобраться.

Акира отвернулся в сторону и досадно хмыкнул. Он всегда так. Не даёт возможности просто прийти и отоспаться, оставляя всё прошлое в прошлом, вступая в новый день. Нет, он выпытает всё, до последней мелочи. Возможно, это плата, но язык не повернётся сказать об этом вслух.

Тяжело вздохнув, он закинул голову назад и обречённо засмеялся. Дорожка влаги, никого не спрашивая, скатилась со лба.

— Снова. Это повторилось снова.

Громкое «О-о-о» моментально заполнило помещение, а скрещенные руки Хомураби твердили прямым текстом «а я говорил».

Резкое мотание головой в попытке не растерять прежнюю собранность. Гад. Знает, что тема очень болезненная, и всё равно издевается.

— Акира… — начал было Хомураби в попытке настойчиво прикоснуться к его плечу для придания бодрости, но тот болезненно стукнул по приближающейся руке, отведя её в сторону.

Слезы — не удел мужчин, и тем более королей, даже в самых тяжелых ситуациях. Так он привык считать, но подкатывающие волны настоящей истерики спрашивать разрешения не будут.

— А что ты мне предложишь? Мне стыдно теперь смотреть ему в глаза! И я не понимаю, почему это происходит и что с этим делать. Да я со стыда умираю на месте! И как…

— Акира! — сильно повысив голос, Хомураби впился как всегда острыми до абсурда ногтями ему в плечи, местами до крови, и одним своим видом будто бы прожигал насквозь. Тот моментом умолк.

Дождавшись, когда Акира успокоится хотя бы относительно, Хомураби перевёл дыхание и тихо продолжил:

— Эта тема поднимается уже не в первый раз. И даже не пытайся убедить меня, что с тобой в плане здоровья что-то не так, ты уже давно не человек. И…

— Но тогда почему?!

— Почему у тебя не стоит на Широгане?! Да потому что он задрал тебя как незнамо кто!

Молчание подобно натянутой проволоке. Зрачки Акиры беспорядочно бегали в разные стороны, в надежде хоть в чём-то найти опору, а Хомураби иронично отмечал про себя, что погряз во всей этой истории по самое не хочу. И все гормональные вспышки юного правителя тоже достались ему.

Всё начиналось постепенно. Вначале, окрылённые от восстановления баланса, свержения супостата и возвращения в собственный мир, пусть и с некоторыми изменениями, истинный и почти истинный души друг в друге не чаяли. Продолжалось это достаточно долго, более того, все уже начали считать, что Акира и Широгане сумели найти точки соприкосновения, и за первого можно не волноваться. Хомураби с трудом верилось в такое чудо из чудес, но с волной светлого позитива смысла спорить не было. И как же он злорадствовал, когда нашёл Акиру ночью в саду тёмного дворца, спящего на холодной земле. Первый признак, что всё не так прекрасно, как хотелось бы считать.

Хомураби, оценив ситуацию и видя, как Акира открещивается от всех намеков на приближающиеся неприятности, быстро понял, что раз уж нашёл его, то получил некую власть над дальнейшим развитием событий. И начались ночные визиты. Сначала очень редкие. Уже с досадой казалось, что эти двое разобрались окончательно в своих отношениях. Пока однажды Акира чуть ли не приполз к нему с бешеной температурой. Чудом удалось её скинуть.

Никайдо тогда откровенно начал бредить. Неся какую-то чепуху, хватался за красные одежды, мешая отойти от себя дальше чем на шаг. Для Хомураби это было дико, но всё было слишком серьёзно, потому, начхав на всякие принципы, он прижал к себе Акиру, дождался, когда тот уснёт, и закончил всё то, что ему мешали сделать эти дрожащие, но сильные руки.

Визиты участились. Хомураби метался в поисках лекарств и перелопатил тонну литературы, пытаясь выяснить, что это за странное состояние, присущее Акире после прихода от Широгане, и что с этим делать. Тогда он и наткнулся на статью про сигареты как средство от нервных переживаний. А то, что визиты к Широгане для Акиры с каждым разом превращались в настоящий стресс, становилось слишком очевидно. Но Никайдо оказался до невозможности упёртым и считал правильным искать проблему только в себе, потому просто поговорить со своей тенью отказывался категорично.

Забавно, но тогда Акира тоже узнал о чудодействии табака, а с его упрямством только нервы зря тратить.

Как ни крути, Хомураби дольше тень и давно наловчился при необходимости отправляться в мир людей, не привлекая к себе лишнего внимания.

Сигареты действительно помогли. Правда, пришлось изрядно побегать, чтобы найти из тысячи именно те, что подойдут конкретно в данном случае, но результат того стоил: большинство визитов свелись именно к выкуриванию одной-двух сигарет и милой беседе.

Следующие неприятности нагрянули совершенно неожиданно. Итогом стала глубочайшая депрессия юного правителя и истязания себя размышлениями, что конкретно с ним происходит.

Понять его можно. Здесь любой мужчина задепрессует.

Хомураби поморщился. И тут ему удалось найти лекарство, способное лишить проблему, но вот незадача — помогало-то оно только на одну ночь, а дальше всё сначала.

В данном случае пришлось взять на себя роль не только лекаря, но и психолога. Акиру ситуация просто убивала. Иногда он настолько погружался в себя и свои переживания, что его с трудом удавалось вернуть назад. Поорать приходилось от души, а также применять другие методы общения, иначе его не удавалось вытащить даже из его собственных покоев.

Остальные жители дворца чувствовали, что что-то не так, и периодически пытались подобраться к ситуации ближе, но Акире удавалось вовремя взять себя в руки, а если где и допускал промах, по-доброму отсмеяться и не позволять никому больше приблизиться к себе. Наверняка все хотели бы помочь, узнай, что происходит на самом деле, но наверняка эта помощь пошла бы только Акире во вред. Он с Хомураби-то делился переживаниями, скрипя зубами, но всё же делился.

Лекарство решено было сменить и увеличить дозу. Проблема, при правильном соблюдении инструкции, стала напоминать о себе реже, но никуда не исчезла. Ко всему прочему добавились головные боли, мешающие толком просто нормально существовать. К счастью, те самые сигареты оказались способны эту боль заглушить, только теперь не по одной-две за вечер, а по четыре-пять. Смело можно было заключить, что это впоследствии так же могло привести к чему-то нехорошему, но у Акиры уже появилось что-то вроде зависимости, а Хомураби не стал рисковать на что-либо их заменить.

Молча выругавшись и сердито сплюнув воздух, он встал с кровати. Как бы дико не звучало, но для него чёрным по белому была понятна изначальная причина всего этого дурдома, как и не совсем ожидаемая реакция юного организма на препараты. Акира стал реем, а не родился, в отличие от Рюуко, и исконное тело у него человеческое. А организму в данном случае не особо важно, что за магия творилась с его хозяином. Хомураби тоже в своё время думал, что раз он стал тенью, то все человеческие проблемы отпали, но не тут-то было. Пусть возраст для Акиры и замер, да и основные людские проблемы ни синам, ни реям не страшны, разум-то продолжал формироваться, как и остальные части тела, отвечающие за развитие. Пусть он и преемник Рюуко, но это не делало его Рюуко полностью. Только знания и память.

Сильная хватка за запястье заставила притормозить. Хомураби приподнял брови и обернулся. Так-то он хотел удалиться ненадолго и заварить чай с мятой, дабы дополнительно помочь в успокоение некоторых конкретных типов, но вот незадача — хватка усилилась, теперь уже явно причиняя дискомфорт.

— Как скажешь, — Хомураби пожал плечами и, как только его отпустили из захвата, сел обратно. Поведение Акиры немного озадачивало.

— Это невыносимо, — безнадежность и боль звучали в каждом слове. Спустив ноги с кровати, тот согнулся и положил руки на колени. — Во всех воспоминаниях они — идеальное дополнение друг друга, способные понимать второго с полуслова. А как они друг на друга смотрят… — тут Акира осёкся, но вскоре продолжил: — Я перепробовал всё и даже больше, но это ни насколько не помогло приблизиться к нему, чувствовать и понимать его так же, как это делал Рюуко. И чем больше, — Акира согнулся ещё сильнее, запустив пальцы в волосы, и стал говорить тише, — чем больше я вспоминаю, тем больше чувствую его чужим…

Звонкий хлопок в ладони заставил проглотить продолжение фразы и вскинуть голову вверх, с испугом попятившись в сторону. Хомураби торжествовал. Наконец-то. Бестолковая броня дала трещину, и Акира наконец-таки додумался, что дело не в нём. Как минимум, не в нём одном. Хотя Хомураби больше устраивал вариант повесить все грехи на Широгане, но если не так, то хотя бы что-то.

Столько месяцев возиться с этим сорванцом и наконец-то увидеть результат своих действий. Душа будто бы запела.

— Ну и? — растерянно произнёс Акира минуту погодя.

— А что? Ты сам только что до всего сам дошёл.

Усмешка.

— Можем быть, ты и прав. Но если нет, — Акира вытащил градусник из подмышки и начал внимательно его рассматривал.

— Но если нет? — градус интриги резко возрос.

— Да не знаю я, что если, — тяжело выдохнув, Акира вытянул ноги и плашмя упал на кровать, удерживая градусник в поднятой руке. — Тридцать семь и девять.

Хомураби улыбнулся кончиками губ. Как видно, способ лечения он выбрал верный, температура уже четвертый визит не превышает тридцать восемь по Цельсию. Быть может, есть возможность сбить её совсем, но не ясно, чем это кончится. В любом случае это лучше, чем его визиты с температурой под сорок.

— Что будешь делать? — убрав градусник в тумбочку, Хомураби прилёг на бок рядом с Акирой.

— Да, да, у тебя на лбу написано, насколько сильно ты ждёшь, когда я наконец-то его брошу.

Громкий смех наполнил комнату. Малец на редкость «проницательный».

— Мне-то оно зачем?

— Будешь иметь полное право требовать с меня возврат долга.

Брови сошлись на переносице, лицо аж вытянулось вперёд от изумления.

— Что ты сказал?..

— А что сказал? Ты столько месяцев помогал мне, лечил, выслушивал моё нытьё, бывало, даже спасал от смерти. Понятия не имею, почему ты согласился это делать, но в жизни не поверю, что когда мне станет лучше, ты не потребуешь с меня плату.

Часы на стене мерно высчитывали свой ход, ветер в приоткрытое окно тихо посвистывал, красные тапочки с бомбошками мирно стояли у кровати.

— Идиот.

Акира всем нутром почувствовал, что ляпнул лишнее. Хомураби лёг на кровать, положил руки на живот и закрыл глаза. По незнанию можно было бы подумать, что он спит. Акира же метался в поисках ответа, что же он сделал не так. Про кровожадность и хладнокровность Хомураби знали все и не понаслышке, как и про откровенную страсть из всего извлекать выгоду. Да, когда они находятся вдвоём, он мало похож на тирана и деспота, но это не отменяет того, что в душе он такой же опасный, разве что теперь не противник, король теней. Но… Тогда в чём дело?

Осторожно дотронувшись до Хомураби, Акира в ответ получил усталый… нет, убийственно усталый и разочарованный взгляд, от чего растерялся ещё больше.

— Укутывайся и спи. Не забудь утром принять лекарства, — дальше всё происходило, как в замедленной съёмке — неторопливо встав, Хомураби печально вздохнул, поправил места слегка смявшегося халата и проследовал в противоположную комнату от той, в которую чуть раньше постоянно заходил.

— А ты? — недоумевал Акира, нервно сминая простынь.

— Я лягу в другой комнате, — сухо и безэмоционально. Совсем не как обычно, но прямо как Широгане.

Импульс оказался достаточно стремительным. Подскочив, как ошпаренный, Акира метнулся в сторону Хомураби и с грохотом захлопнул дверь, когда последний только начал тянуть её на себя.

— Я же сказал… — звук, проходя через сомкнутые зубы, приобретал особенный оттенок.

— Да, я дурак, извини, ляпнул лишнее.

Звонкий хлопок ладонью по лбу.

— Ты скорее тупой болванчик, как только поднимается какой-либо вопрос, кроме рабочих, особенно если это касается взаимоотношений с кем-то.

Акира насупился, как цыплёнок, и пробурчал что-то вроде «есть немного». В вопросах, связанных с королевскими обязанностями, он — шик и блеск — вкалывает за троих, и выполняет все дела просто безупречно, а если и возникает какая-то проблема, ему нужно просто дать немного времени вникнуть. Всё-таки многое для него происходит впервые.

Остальные короли нарадоваться на него не могут, особенно Шисуи. Но когда начинается тема отношений, особенно близких, всё, — паника, — Акира теряется, говорит и творит периодически всякую ерунду. Страх, неуверенность, смущение — чёрт ногу сломает разбираться.

Акира молча сгорал от стыда, потому что всё правда. Правда, помешавшая построить здоровые отношения с Широгане, и правда, которая сейчас рушит другие отношения.

Рука медленно сползла с двери и упала вниз. А может, он просто плохо разбирается в людях?

— Чёрт возьми, ну что с тобой делать? — причитающе выговорил Хомураби, обернулся и обеими руками начал яростно трепать причёску Акиры.

Ожидалось негодование, возмущение, но какого же было удивление, когда Акира покачнулся и практически упал ему лицом на грудь.

— Аки? — нотки беспокойства прозвучали в голосе Хомураби.

— Ты никогда не задумывался, что, может, я не хочу рвать отношения с Широгане, потому что тогда у меня пропадут основания приходить к тебе?

Послышался грохот. Где-то глубоко-глубоко внутри. Будто сердце ухнуло и упало, напоследок, задумавшись, прогнав пару раз кровь по организму.

Это не изумление застыло в зелёных глазах. Там прибавилось нечто гораздо большее, своим присутствием заставляющее остолбенеть.

Теперь уже Акира едко усмехнулся, отойдя немного назад и скрестив руки на груди.

— К чему такое явное «потрясение»? Вот только не говори, что не догадывался, что я могу привыкнуть ко всему этому. Привыкнуть к тебе, и именно такому. Блин, — Акира интенсивно начал чесать кожу на шее, — да обо мне родители так не заботились на протяжение шестнадцати лет, как заботился ты за этот год! Ну, а если со мной всё будет хорошо, выставишь восвояси и поминай как звали.

Время будто бы остановилось. Опущенный в воду Акира, явно охреневший от всего услышанного в свой светлый адрес Хомураби, и часы, которые без суда и следствия ровно отмеряли секунды до приближающегося рассвета.

— Вот что, — проведя когтями по губам и уставившись куда-то в сторону, видимо размышляя. — Запомни, уясни, прими, осознай — сам выбирай, что тебе ближе, — Хомураби резко зафиксировал свой взгляд на лице Акиры, который со всем пристрастием вслушивался в каждое слово, явно радуясь, что Хомураби не погрузился в более глубокое состояние гнева. — Во-первых, ты не обязан быть с кем-либо в отношениях с романтическим подтекстом, даже с Широгане. Да, вы отражение друг друга или две половинки одного целого в прямом смысле этого слова, и ваша задача — настроиться на поддержание баланса. И это не подразумевает бесконечного и беспорядочного соития, — Акира отсмеялся в кулак. Ну да, Хомураби не будет мелочиться в выражениях. — Во-вторых, — продолжил тот если не с равнодушным оттенком, то по крайней мере с намеком а-ля «уясни ты наконец», — как видно, романтические отношения тебе сейчас ни с кем не нужны. Так и не грузись этой темой и сосредоточься на своих основных обязанностях.

— Намекаешь, что моя юная натура может положить на кого-то другого, кроме Широгане, глаз?

— Аки, у тебя с такой силой играют гормоны, что я даже не особо удивлюсь, если недели через две ты будешь ходить под ручку с Шисуи.

— И ты даже не будешь ревновать?

— Мы слишком сильно с ним уважаем и дорожим друг другом, чтобы портить красоту прошедших лет снова начатым романом.

Акира лишь глухо усмехнулся. Что-то после возвращения произошло между ними, и, судя по благодарному блеску в глазах каждый раз при встрече в адрес друг друга, нечто очень хорошее.

— И последнее, — Хомураби, слегка наклонив голову вперёд, положил обе руки на плечи Акиры и произнёс уже более спокойно, даже с теплом в интонации. — Ты можешь приходить ко мне в любое время, и неважно, здоров или при смерти: двери — а точнее, балкон моих покоев — для тебя всегда открыты.

Акира проанализировал услышанное, что-то злобно прорычал в сторону, следом за чем покачал головой и обнял Хомураби, почувствовав, как тот вздрогнул от неожиданности.

— Спасибо тебе, — и объятия стали крепче.

Хомураби усмехнулся и приобнял Акиру в ответ. А ведь и правда, прошёл целый год с того дня неожиданной встречи в саду. Для теней, конечно, время течёт по-другому, и многое пустое быстро забывается, однако прошедший год был действительно чем-то стоящим. И даже удивительным.

— Пойдём спать. Иначе мы точно никуда не встанем.

Акира кивнул.

— Только халат сними.

— Это настолько принципиально?

— Да. Он сильно напрягает.

За такие наглые слова Акира получил очередной щелбан, но Хомураби всё же послушался его и халат быстро отправился висеть вместе с королевской одеждой светлого правителя и красными тапочками с бомбошками — на кресло. Осталось только попытаться выспаться, а дальше видно будет, как лучше поступить.

* * *

— Хомураби! Хомураби, проснись! — звонкий голос рядом раздражал до невозможности. — Хомураби, пора вставать! Мы всё проспали! Собрание в королевской аудитории начнется через десять минут!

Ноль реакции. И раздраженное бормотание.

Акира, в конечном счете поняв, что будить не выспавшегося соседа — дело бесполезное, мысленно культурно выругался — светлый король же, — и с серьезным выражением лица попытался встать с кровати. Но не тут-то было. Длинные когти впились в бока, а сильные руки настойчиво повалили Акиру обратно.

— Лежи и спи, денёк без нас обойдутся.

— Пусти, говорю! — хотя сопротивление не приносило особых результатов. Хомураби повалил Акиру на бок, и Акира, в знак протеста, упёрся ему ладонями в грудь.

Злобные зелёные глаза резко открылись. Акира сглотнул.

— Я из-за тебя и твоих закидонов не выспался и заработал головную боль, а ты уйти по-тихому собрался. Размечтался. Сегодня меня будешь выхаживать, раз так хотел «отблагодарить», — ладони болезненно надавили на спину, потому Акира был вынужден согнуть руки и прижаться к Хомураби настолько, что ударился об него носом.

Осторожно подняв голову и оценив обстановку, он быстро понял, что не отпускающий его внезапный пациент опять уснул, хотя его руки крепко держали Акиру за спину. 

Усмешка. Ну раз так, может, и правда стоит устроить себе один незапланированный выходной? Без них двоих один день и правда уж точно не убудет.

* * *

Мерное постукивание пальцами по столу выдавало нервозность. Свежесть из окна слабо успокаивала. Никогда не умолкающие часы напрягали. Хотя нет. Часы ни при чём. Напрягали те, кто находил борзость не явиться в установленное время.

— Доброе утро, Широгане, — тяжелая дверь послушно отворилась, и в проходе появился Шисуи, за чьей спиной — уже почти как обычно — стояли Саваки и Ко, что вошли следом, вежливо поклонились и так же поприветствовали тёмного короля.

Неудовольствие этим днём стало в очередной раз набирать свои обороты, как только Широгане заметил, с какой силой Шисуи, слегка краснея, пытался поднять воротник как можно выше. Подчинённые же молча переглянулись и проследовали за спины стульев своих правителей.

Раздражённое негодование. Детский сад, ей богу.

— Где его носит? — максимум манерности при взгляде на Саваки и ещё больше отвращения при взгляде на место его правителя. Акира сегодня тоже был наглецом, каких не сыщешь, но Широгане отчётливо помнил, насколько усталым и опустошённым он уходил от него, потому разок можно было и простить. Хомураби же перегибал все мыслимые и немыслимые границы своей бестактности.

Все с интересом смотрели на Саваки, пока тот культурно молчал.

— Простите, Широгане-сама, но я не обладаю необходимой информацией.

Тугая тишина была нарушена ничего не говорящим ответом. Звук постукивания пальцев по столу стал ещё громче. Шисуи аккуратно сел на своё место, продолжая задирать ворот и переглядываясь по очереди с мужчинами, с которыми пришёл.

— Акира у Хомураби, — первым сдался Ко. — Я видел, как он забирался к нему в покои, пока нёс кое-какие документы Саваки и…

— Что?! — истинная тень запылала яростью негодования, Шисуи покраснел ещё больше, а Саваки смерил Ко уничтожающим взглядом.

День обещал быть горячим по всем показателям.