Это случилось ранней осенью лет одиннадцать или двенадцать назад. Я тогда несколько дней жила в Вэйресте — меня пригласили в местный гарнизон, потому как у них возникла некоторая проблема с боевыми магами. Впрочем, у Легиона всегда были проблемы с магами. Какой нормальный чародей добровольно согласится рисковать своей жизнью на службе Империи, когда можно полвека провести в библиотеке за книгами, изучая магическое искусство? Кроме меня, разумеется?.. Вот в Легион и шли бесталанные юнцы, не сумевшие поступить в Университет или же отчисленные в процессе обучения. Да и сейчас ситуация не изменилась. Я думаю: это и есть причина столь пренебрежительного отношения к боевым магам в Тамриэле. Но не об этом.
Для понимания сути вам надо знать, что я достаточно сильный медиум, то есть пообщаться с потусторонними очевидцами преступления при отсутствии других свидетелей или заставить говорить саму жертву для меня не проблема. Другое дело, что их показания никак не влияют на выдвигаемые обвинения, и детективам всё равно приходится действовать традиционными методами; да и то, чем я занимаюсь, уже несколько дюжин лет запрещено Архимагом. Однако иногда у Легиона нет иного выхода. Вот и в тот раз не было.
Прибыв в Вэйрест, я остановилась в таверне, название которой сейчас не вспомню, и сразу же связалась с городским капитаном, чтобы не откладывая взяться за работу. Тем же вечером он и посвятил меня в курс дела.
Капитаном стражи Вэйреста оказался пожилой лысеющий мужчина с суровым выражением лица. Когда сопровождающий солдат представил меня, капитан некоторое время не спускал с меня пристального взгляда, будто мог узнать, с кем предстоит работать, по одним только внешним признакам. Однако, хвала Девяти, он не был подвластен повсеместным стереотипам, потому решительно протянул мне руку для приветствия и сказал:
— Так вот, значит, кто командует всеми Имперскими боевыми магами. Рад знакомству, леди Иветта. Я капитан Корнелий Элентиус.
— Просто Иветта, — вежливо отозвалась я, пожимая широкую руку. Леди — это точно не про меня. — Я тоже рада.
— Как добрались? Всё-таки приехать из самого Имперского Города…
— При моей должности часто приходится преодолевать куда большие расстояния. Давайте оставим формальности. Я хочу, чтобы вы посвятили меня в ход расследования.
— Вижу, вы человек дела. — Корнелий одобрительно покачал головой. — Пойдёмте.
Он повёл меня вглубь форта вэйрестской стражи, петляя однообразными коридорами и сворачивая на похожих перекрёстках, и уже минуту спустя я с прискорбием призналась себе, что понятия не имею, в какой именно части здания мы находимся. Окон здесь практически не было, а редкие светильники, развешенные через каждые двести шагов, едва ли могли хоть немного осветить тёмные помещения. Однако капитан, похоже, чувствовал себя вполне комфортно, и я не стала прибегать к магии, полностью доверившись его инстинктам.
Минут через пять он остановился перед широкой дверью и, достав из-за пазухи маленький латунный ключик, обыденным движением отворил её. Внутри оказалось довольно просторно и мило, хотя нагромождения документов уюта не создавали. Но я отдала Корнелию должное — мне не понаслышке знакома работа капитана, и, признаться честно, в моём кабинете всегда царит куда больший беспорядок. Внимание сразу же привлекла широкая доска у стены, к которой были прикреплены листы со всевозможными рисунками. Свободного места на ней почти не осталось: всё занимали бумаги и пометки мелом. Я приблизилась, чтобы рассмотреть детали.
— Мне так лучше думается. Нагляднее… — зачем-то оправдался капитан, зажигая все лампы в комнате, и начал: — Итак, это началось два месяца назад, двенадцатого Высокого солнца. Первое тело было найдено на торговой площади ночным патрулём. Жертва — Гилберт Антуа, заместитель главы Вэйрестского филиала Гильдии Бойцов. Здесь изображено, как именно обстояло убийство. Похоже на какой-то ритуал. — Я обратила внимание на один из рисунков, на котором изображённое тело лежало в центре круга. Корнелий объяснил: — Это соль. Также были найдены следы воска, вот в этих местах. Похоже, жгли свечи.
— Да, это действительно напоминает классический ритуал. Но сложно сказать, какой именно.
— В Гильдии Магов нам так и ответили, мол, целью могло быть что угодно.
— А что с телом?
— Гилберта убили магией — его внутренности были поджарены.
— Это последствия ритуала или обычная боевая магия?
— Чародеям не удалось установить. Но большинство считает, что обычная магия.
— Пирокинез или магнетизм?
Корнелий пожал плечами и сознался:
— Мы потому и нуждаемся в вашей помощи.
— Ладно, кто вторая жертва?
— Мария Лоренция Вингельанн, магистр алхимии в Университете Даггерфолла. Прибыла сюда на научную конференцию, на третий день её нашли мёртвой перед собором. Убийства связали, потому что на месте преступления также были найдены соль и воск. Однако если Гилберта, похоже, застали врасплох, то Мария Лоренция сопротивлялась — было найдено множество следов магической битвы: сломанные ветви деревьев, обгоревшая кора, пепел, оставшийся от ткани, наверное, части одежды, а ещё это. — Капитан открыл сейф в стене и извлёк небольшой свёрток. Я осторожно его развернула.
— Это осколки кристалла душ! — вдруг вырвалось у меня. — Чёрного кристалла!
— Да. Мы полагаем, что имеем дело с некромантом.
Что-то в этой истории казалось мне неправильным. Я озвучила:
— Если его цель лишь в заполучении человеческой души, то к чему этот странный ритуал? Каков его мотив?
— У нас нет ни единой зацепки.
— Жертвы как-то связаны?
— Нет. Они даже не встречались ни разу. И с третьим тоже.
— Кто третий?
— Поль Карвинг, официальный род деятельности неизвестен, но говорят, что он причастен к нескольким взломам. Доказать это так и не удалось.
— Вор?
— И очень хороший вор. Появился в Вэйресте года три назад, но его так и не поймали.
— Теперь поймали-таки. Как его убили?
— На этот раз никаких следов магического ритуала не было. Его нашли в переулке между книжной лавкой и хироназиумом, я думаю, он бежал.
— Как это убийство связано с остальными?
— Он был убит точно так же, как и первая жертва. Последствия абсолютно идентичны.
— Что-то ещё?
— Это всё. У нас нет ни одного подозреваемого, ни одного свидетеля. Убийства совершались раз в две недели, и я боюсь, что на этом убийца не остановится.
— Можете показать на карте, где именно нашли тела?
— Да, конечно. — Он подошёл к плану Вэйреста и ткнул пальцем. — Первое было найдено здесь, это рыночная площадь. Надо сказать, что ночью улицы города довольно безлюдны, потому что в городах Хай Рока, как вы знаете, запрещено выходить из дома ночью без специального разрешения. Так что никаких свидетелей у нас нет. Второе — прямо перед входом в Собор, это здесь. И тело Карвинга нашли вот в этом переулке. Как видите, всё довольно недалеко друг от друга.
— А что все эти люди делали ночью на улицах?
— Гилберт возвращался домой со смены, он заканчивал дежурить ровно в полночь. Лоренция изучала Собор. У них двоих были разрешения. А Поль… трудно сказать наверняка, но я думаю, что он пытался ограбить очередной дом. Но в любом случае заявлений о кражах в этот день не поступало.
— Видимо, убийца хорошо знал, где и когда встретит своих жертв. Ритуал нужно подготовить вовремя, а потом, судя по всему, действовать быстро. Это и не получалось.
— Почему вы думаете, что нет?
— Я не уверена насчёт первой жертвы, но вторая сопротивлялась, а третья — сбежала. Полагаю, это не входило в планы убийцы.
— Как вы намерены действовать?
— Для начала вернусь в таверну и всё обдумаю. Потом осмотрю места преступлений.
— Где вы остановились?
Я назвала Корнелию таверну, и мы попрощались. Теперь мне было над чем подумать, потому что пока я вообще ничего не понимала. Если бы это была обычная охота на чёрные души, то некромант выбрал крайне непростой и опасный путь: ведь можно заниматься убийствами на больших дорогах и не рисковать попасть за решётку. Да и обычное пленение души совершается без всяких там дополнительных ритуалов, достаточно хорошо владеть нужным заклинанием. В остальном процесс ничем не отличается от обычного захвата белых душ. Так что всё это на первый взгляд выглядело довольно странно.
В таверну я вернулась в сумерках (по пути не удержалась от небольшой тематической прогулки по Вэйресту и от посещения местных магических лавок). С кухни как раз доносился аромат готовящейся еды, потому я заказала себе тарелку с рыбными котлетами и картофелем, зажаренным в кожуре, и села ждать.
Народу в обеденном зале было не так уж и много, но я решила не занимать отдельные столы и устроилась на высоком табурете прямо за прилавком трактирщицы. Признаться, я надеялась получить из этого свою выгоду: владельцы постоялых дворов обычно очень словоохотливы и от них можно узнать едва ли не обо всём, что происходит в городе. Хозяйка этого трактира, к сожалению, почти весь вечер была занята, а потому ужинать мне пришлось в гордом одиночестве.
Но это не значит, что ничего интересного не произошло. Я спокойно жевала котлеты, листала вчерашний номер местной газеты и вообще не обращала ни на что внимания, увлечённая какой-то статьёй. И вдруг, ни с того ни с сего, случилось нечто необъяснимое. Мне вдруг внезапно стало очень страшно. Мной овладел такой ужас, что я едва смогла удержать вилку в затрясшихся руках и совладать с нахлынувшей паникой, которая орала мне: беги отсюда, беги отсюда немедленно!!! Но я не могла даже пошевелиться, настолько меня парализовало страхом.
Сзади ко мне подошёл высокий мужчина. Подошёл он, конечно, не ко мне, а к трактирщице, и та молча протянула ему миску с объедками, не взяв денег. От мужчины пахло горелым, будто дымом старой бумаги, и ещё чем-то более терпким, горьким, то ли смолой, то ли вовсе гранатом. Я неспроста так уцепилась за этот запах, потому что в голове совершенно не укладывалось: ну как мужчина, который так потрясающе пахнет, может питаться объедками?!
Мне хотелось повернуться и посмотреть на него, но мне всё ещё было страшно выдавать своё присутствие. Казалось, если я не стану привлекать к себе внимание, то он меня не заметит и я останусь в безопасности. Но парадокс заключался в том, что от этого человека не исходила опасность. Трактирщица и вовсе смотрела на него равнодушно, будто не замечала даже, в зале по-прежнему шумели разговоры, словно ничего не произошло; одна я вжала голову в плечи и чувствовала, что начинаю седеть.
Когда мужчина уходил, краем глаза я успела заметить, что он носит серый балахон с какими-то бурыми пятнами грязи. И только через несколько минут до меня дошло, что это была засохшая кровь. Опять же, я понятия не имела, почему вообще обратила на это внимание. Ну кровь, что с того? Будто в нашем мире это какая-то редкость. Да и с чего я вообще решила, что это человеческая кровь?
Пока я сидела в оцепенении, мужчина успел поесть за одним из дальних столиков, вернуть тарелку трактирщице и уйти. То есть добрую четверть часа я ни на что не реагировала и пыталась не умереть от пожирающего меня страха. И только когда дверь за ним закрылась, я поняла, что хозяйка уже несколько раз обратилась ко мне:
— Эй, что с тобой? Тебе плохо? Ты вся зелёная, Девять Богов!
А меня уже отпустило. Осталось только непонимание: что это вообще такое было?
Я помотала головой так активно, как только могла. Больше для того, чтобы отогнать наваждение.
— Нет, уже всё хорошо, — заверила я и решила не оправдываться, спросив: — А что это был за человек?
Я хотела, чтобы этот вопрос прозвучал ненавязчиво и обыденно, но вышло всё равно странно. Однако трактирщица даже не поняла, о ком я.
— Какой человек?
И тут до меня дошло, что времени миновало уже достаточно много. Это для меня всё случилось в одно мгновение.
— Тот, с которого ты не взяла денег.
— А! — Она пренебрежительно махнула рукой. — Я не знаю. Какой-то потерянный. Мало ли в Вэйресте таких чудных?
— Что ты хочешь сказать?
— В Вэйресте много бродяг. Пока они ведут себя тихо, никому не мешают и не ночуют на улицах, стража не обращает на них внимания.
— Он живёт здесь?
— Нет, — хозяйка покачала головой. — Я не знаю, где он живёт. Я с ним даже не говорила ни разу.
Я кивнула, закончив на этом, и поняла, что от пережитого состояния меня сразила сильная нечеловеческая усталость. После чашки чая было решено идти спать. А там будет видно.
Видно стало тёмной глубокой ночью. То есть, за окном-то как раз стоял лютый мрак, но мне оно и требовалось. Проснувшись, я не сразу вспомнила события вчерашнего дня и, ещё хуже, вечера и даже не сразу сообразила, где я вообще нахожусь. Знаете это необъяснимое чувство удивления, когда открываешь глаза уверенный, что ты находишься дома, а на деле оказываешься в трактире другой провинции? Вероятно, что-то подобное вам знакомо, пусть и не в таких масштабах.
Проснувшись посреди ночи, я поняла, что это мой шанс, который нельзя упускать; к тому же я чувствовала себя отдохнувшей. Потому поднялась с кровати, оделась, собрала сумку с необходимыми принадлежностями и незаметно покинула таверну, собираясь осмотреть места преступлений.
Начать было решено с торговой площади, так как именно там совершили первое убийство. Найти дорогу не составило особого труда — я довольно хорошо изучила план города у Корнелия, но идти приходилось осторожно, незаметно, тёмными переулками, потому что попадаться на глаза патрулю мне совершенно не хотелось. Такая встреча потратила бы всё моё время на объяснения того, кто я, как здесь оказалась и что намереваюсь делать. Глядишь, ещё в темницу бы упекли — никакого разрешения ведь у меня не имелось.
Поэтому, окружив себя чарами хамелеона, я добралась до рынка без лишних проблем.
Торговая площадь была безлюдной, малоосвещённой и на удивление небольшой. В центре журчал каменный фонтан, без остановки роняя воду, от слабого ветра шелестели оставленные торговцами палатки, и всё это выглядело обычным для богатого города залива. Глупо было пытаться найти какие-то улики через столько времени, поэтому я сразу прибегла к магии. Устроившись в центре площади, перед фонтаном, и продолжая поддерживать заклинание хамелеона, делающее меня невидимой в темноте, я окунулась сознанием в тот мир, о котором мы редко задумываемся. Мир духов был со мной с детства, поэтому для меня всё это не казалось чем-то новым и необычным.
Но духов здесь не было. Будь я призраком, я бы тоже не согласилась в здравом уме жить на рынке. Призраки вообще очень привередливые существа, им подавай старинные семейные особняки и места с богатой историей — на помойке жить не станут. Что же касается поиска каких-либо магических следов в тонком пространстве на грани мира духов и реальности, который всегда делает кальку с минувших событий, то это тоже казалось бессмысленной тратой времени. Убийство было совершенно уже очень давно, а на рынке каждый день происходит столько всего, что информация перезаписывается с пугающей скоростью.
Так что когда я говорила, что являюсь сильным медиумом, это вовсе не значило, что я могу с лёгкостью раскрыть любое дело. Я вздохнула и подняла голову к небу. Этой ночью оно было удивительно ясным и звёздным. Мне даже показалось, что звёзды в Хай Роке ближе, чем в Сиродиле. Но помимо мерцающих огней и лун над Вэйрестом возвышалась башня величественного собора, и, чтобы не терять времени даром, я решила направиться туда.
Издалека услышав звон солдатской брони, я успела смыться с площади раньше, чем была поймана ночным патрулём. Путь до нужного места не вызвал у меня никаких затруднений, потому что храм был виден даже из самого узкого городского переулка, где нависающие крыши рядом стоящих домов заслоняли полнеба. Так что я быстренько добралась до следующей площади и проделала всё то же, что и на рынке. Уж в таком-то месте точно должны быть призраки!
И призрак нашёлся, о чём я довольно скоро пожалела. Одинокая женщина сидела над самым входом в собор рядом с мрачного вида гаргульей и также мрачно смотрела на Вэйрест и на меня в том числе. Я окликнула её:
— Леди! — Призрак не сразу поняла, что обращаются именно к ней. Пришлось уточнить: — Леди рядом с гаргульей! Что вы там делаете? Спускайтесь!
Полупрозрачная тень вальяжно слетела вниз и сделала мне справедливое замечание:
— Чего разоралась, ненормальная? Вспомни, где ты находишься и с кем разговариваешь!
Пришлось оправдаться:
— Я родилась далеко отсюда и нахожусь в Вэйресте только второй день. Почту за честь узнать ваше имя.
Дама смерила меня оценивающим взглядом, потому что женщине её статуса не полагалось разговаривать с чернью вроде меня, но за долгие годы одиночества ей уж очень хотелось поговорить. Виду она не подавала, но я слишком хорошо знала призраков, чтобы не понять этого.
— Ты говоришь с Матильдой де Сорельсе, графиней восточных земель Стормхэйвена!
Я уважительно поклонилась, разыгрывая перед знатной леди спектакль, а сама внутренне подивилась, какая же древность открылась моему взору. Графиня восточных земель Стормхэйвена! История уже столетия не помнит, чтобы местные правители давали кому-то свои земли в лен. А Сорельсе — это какая-то маленькая усадьба? Или за столько времени небытия старуха всё это выдумала, чтобы было нескучно коротать вечность в бесплотном теле?
— Ваша светлость, вы сделаете меня счастливее, если согласитесь прогуляться со мной вон до того поворота.
Естественно, я хотела спрятаться куда-то в более укромное место, чтобы патруль не застал меня врасплох. Может, Матильда это поняла и, продолжая сохранять недовольное выражение лица, согласилась.
Когда я завернула за угол Храма Богов, то почувствовала себя смелее и начала расспрашивать:
— Часто вы посещаете Храм?
— Как и любая благородная леди, — аристократично отозвалась призрак.
— Тогда, возможно, вам удалось стать свидетелем одного странного случая. Это произошло здесь, на храмовой площади. Дама по имени Мария Лоренция Вингельанн повздорила с каким-то магом и оказалась убита. Вы, случайно ничего об этом не знаете?
Она очень правдоподобно сделала вид, что задумалась. Я сразу увидела, что она знает, о чём я говорю. Но она тоже не была глупой и понимала, что раз я её вижу и могу говорить с ней, то этим надо пользоваться. И с призраками каждый раз так!
Матильда отличилась оригинальность:
— Хм… нет, ничего такого не припоминаю. Впрочем, вчера я прогуливалась по набережной после вечернего чая и обронила в воды Бьюлси часть своих воспоминаний. Если тебе это важно, можешь попробовать достать их.
Похоже, Матильда не оставила мне выбора. К тому же мне стало интересно, что же она обронила в Бьюлси на самом деле.
— Далеко это место?
— У восточного моста.
Я обречённо выдохнула. У восточного моста — это в другой части города. Для Матильды это не было проблемой, а мне нужно было мало того что пробираться улицами незнакомого города, так ещё и постоянно скрываться от стражи.
— Вы сопроводите меня?
Матильда всем своим видом показала, что я для неё будто несмышлёный ребёнок и уже порядком её утомила. Она сделала мне одолжение:
— Так и быть, идём!
Нужно отдать должное моей новой знакомой: она отлично понимала моё положение и повела меня самыми тёмными и неприметными переулками. Патруль встретился мне только один раз, и я без труда от него улизнула. Проблема оказалась в другом: я не сразу подумала, что на мосту всегда стоят караульные, да ещё и ворота могут быть опущены.
Что вы думаете? Так оно и оказалось. Я остановилась перед металлической решёткой, видя через неё часовых с алебардами, и развела руками:
— К сожалению, я всего лишь человек, Матильда. Мне тут не пройти.
— Ты меня вообще слушала или оглохла? Я обронила это в реку, а не на мосту!
— Да, но мне всё равно не попасть туда сейчас.
Матильда указала на канализационный люк недалеко от нас:
— А это для кого тут?
Серьёзно? Эта обезумевшая старуха хочет, чтобы я выбиралась из города через коллекторы?! В растерянности я около минуты глупо переводила взгляд с люка на неё и обратно. Потом взвесила всё за и против и всё-таки подняла тяжеленную крышку.
В нос сразу же ударило зловонием грязных вод. Я даже позавидовала Матильде, не обладающей ни одним из пяти чувств живого человека. Тем не менее, отбросив брезгливость, я спустилась по старой металлической лестнице и оказалась в тоннеле канализации. Матильда со мной не пошла — она же благородная дама из знатного рода! — так что искать путь мне пришлось самостоятельно. Это оказалось несложно и не заняло много времени, но потратило все мои нервы. Я, провонявшая нечистотами и замочившая ноги, выбралась на низкий берег Бьюлси слева от моста, а Матильда уже прогуливалась у кромки воды и посмела меня упрекнуть:
— Чего так долго?
— Прошу простить меня, ваша светлость, там было темно и, кажется, я наступила на дохлую крысу. — Знатная леди пренебрежительно от меня отшатнулась. Я поумерила свой пыл и уже спокойно спросила: — Что именно я должна искать?
— Мешок небольших размеров. Он должен быть где-то рядом с мостом.
Потрясающе. Просто потрясающе.
Только вот мне всё ещё было любопытно, поэтому я сняла сапоги, лишнюю одежду, защитила себя заклинанием водного дыхания и тихо вошла в воду. Мне стоило быть предельно аккуратной, чтобы стражники на мосту ничего не заподозрили.
Под водой оказалось настолько темно, что большую часть сил мне пришлось потратить на освещение пространства с помощью магии. Как только дно реки стало возможно рассмотреть, я увидела, что здесь довольно грязно. С моста постоянно смывало вниз кучу мусора, кто-то, как и Матильда, ронял что-то по неосторожности, а в одном месте я нашла затаённую контрабанду со скумой. Но сейчас меня всё это не интересовало, и я продолжала искать заветный мешок с воспоминаниями.
Не знаю, сколько прошло времени, но устала я ужасно. Однако что-то похожее на мешок всё-таки было мной обнаружено под слоем песка и водорослей. Я с трудом вытянула находку и поплыла с ней к берегу, с удивлением отмечая, что меня (и мешок) отбросило течением достаточно далеко от моста.
Матильда ждала меня на прежнем месте, но сейчас она очень нервничала. Увидев, что я выкарабкалась на сушу, она стремительно подлетела ко мне и нетерпеливо спросила:
— Нашла?
Я, уставшая, только указала на выброшенный рядом мешок.
— Да! Да, это оно!.. — Леди вспомнила, что должна быть леди и снова стала безэмоциональной и горделивой: — Теперь тебе нужно сжечь его, собрать пепел и вернуться со мной к Храму.
— Ну уж нет. — У меня в руках теперь был козырь, и я могла манипулировать этим призраком так, как мне заблагорассудится. — Сначала ты расскажешь мне, что тебе известно об убийстве Марии Лоренции.
— Ты не понимаешь! — разозлилась Матильда. — Если я скажу тебе сейчас, то ты не выполнишь свою часть сделки!..
— И ты не сможешь освободиться, — спокойно закончила я. — Я прекрасно всё понимаю, Матильда. Мне приходится работать с призраками чаще, чем с живыми людьми, так что не думай, что можешь меня обмануть. Если ты расскажешь мне всё, то я помогу тебе. Если же ты попытаешься меня использовать, то этот мешок сейчас же полетит обратно в воду и ты больше никогда не сможешь его достать.
Призрак вильнула вокруг себя, поддавшись порыву душевных метаний, и, припав к земле, согласилась:
— Ладно. Я расскажу тебе всё, но обещай, что поможешь ему!
Я даже улыбнулась:
— Ему?..
— Тебя это не касается! Ты хочешь знать, что произошло перед Храмом, и я скажу тебе! Той ночью я так же сидела над входом и смотрела на Бьюлси. Ночь была невероятно звёздной, и вся поверхность реки была будто усыпана драгоценными камнями. Но потом я заметила скользнувшую на небе тень. Или правильнее будет назвать это лучом света, потому что небо вдруг померкло, хотя на нём не было ни единой тучки, и только площадь перед Храмом Богов оставалась светлой, как раньше. На площади-то я и увидела этого человека. Он расставил свечи кругом, зажёг их, а чуть позже пришла женщина в дорогих одеждах, и они начали драться. Тот страшный человек хотел парализовать её одним из своих заклинаний, но женщина и сама оказалась магом. Она оборонялась, но в конце концов заклинание того человека убило её. Хотя мне кажется… я думаю, что он этого не хотел. Потому что, когда она умерла, он очень расстроился, быстро собрал свои вещи и скрылся. А небо снова сделалось обычным.
Я позволила себе какое-то время подумать над её рассказом. Потом спросила:
— Помнишь, как он выглядел?
— Он был в просторной мантии с капюшоном, но по его росту я решила, что это высший эльф.
— Твой рассказ звучит странно, но оно дал мне одну важную зацепку. Больше ничего не помнишь?
— Больше ничего. Теперь ты выполняй свою часть сделки!
Я не собиралась нарушать обещание. Собрала последние магические силы в кулак и испепелила отсыревший гнилой мешок. Когда Матильда попросила меня аккуратно собрать пепел и возвращаться к храму, я догадалась:
— Это погребальный обряд? Для тебя?
Призрак снова тревожно закружилась вокруг меня, не находя покоя. Меня это не тревожило: я уже направлялась обратно к канализации.
— Для моего сына! — неожиданно завопила несчастная женщина. — Я никогда не была графиней, я была служанкой вэйрестского вельможи и родила от него мальчика. У меня отняли ребёнка. Он не прожил и недели. Вместо того, чтобы похоронить тело, его бросили гнить в реку.
От истории Матильды по моей спине пробежал холодок. Мне стало жаль несчастную женщину, с которой злые люди обошлись так жестоко, что даже после смерти она не смогла обрести покой.
— Давай погребём твоего сына как положено.
— Я покажу фамильный склеп его отца. Место этого мальчика там.
Я не стала спорить. Если Матильда думала, что её сын мог считаться наследником того вельможи и вовсе не был обычным бастардом, то так тому и быть.
Путь до собора занял немало времени, и небо над городом уже становилось светлее. Так что на рассвете мы с Матильдой вошли в Храм, спустились в подземную гробницу, и призрак провела меня в комнату, в которой покоились члены одного из знатных родов Вэйреста. Женщина указала мне на одну из погребальных урн.
— Эта пуста.
— Матильда, прежде чем я сделаю это и ты сможешь обрести покой, ты точно больше ничем не можешь мне помочь?
Её голос прозвучал уверенно:
— Больше я ничего не знаю.
— Хорошо. Прощай, Матильда.
Я открыла урну и стряхнула в неё холодный пепел. По правде говоря, я не была до конца уверена, что это поможет: вдруг я вытащила из реки не тот мешок? Но призрак женщины начал незаметно мерцать, теряя связь с этим миром, и вскоре исчез совсем. Что ж, одним призраком на этой земле стало меньше.
После такой насыщенной ночи мне нужно было вернуться в таверну, отмыться и хорошенько отдохнуть, а заодно и подумать над тем, что мне удалось узнать. Так что я покинула подземелье, быстрым шагом поднялась в главный зал Храма Богов, где уже собирались на утреннюю молитву горожане, и вдруг почувствовала уже знакомый запах терпкого граната. Ноги опять задрожали от страха, но на этот раз я знала, в чём причина моего странного состояния, и в панике забегала взглядом по людям, собравшимся под сводами храма.
Мужчина в испачканной кровью одежде был здесь. Сейчас я видела, что это был вовсе не бедняцкий рваный балахон, а городской плотный плащ с аккуратным узором и гербом Вэйреста на спине. Да, потрёпанный и износившийся, но это был дорогой плащ! Его владелец оказался высоким мужчиной средних лет с благородными чертами лица, сильным телом и статной осанкой, и даже сейчас он не был похож на нищего. Описать его можно было одним коротким словом, которое удачно подобрала трактирщица, — потерянный. Он действительно был не на своём месте.
Наблюдать за ним почему-то было тяжело. Мне требовалось держать под контролем концентрацию и внимание, потому что то и дело хотелось на что-то отвлечься — мозг будто отказывался видеть на этом месте человека. Так бывает с духами: чтобы увидеть их, тоже нужно постараться. Но этот мужчина даже меня, много лет занимающуюся подобной практикой, сбил с толку.
Я смертельно устала, меня трясло от холода и страха перед чем-то инородным, но я продолжала наблюдать за мужчиной. Он пытался молиться как все. В том-то и дело что пытался. У него не получалось, он не знал, что и как надо говорить, силился повторить что-то за другими людьми, но сам прекрасно понимал, что ничего не выходит. Для молитвы нужна искренность, а он понятия не имел, что это такое. Но он никому не мешал своим присутствием. Люди его не замечали, и я понимала их. Мне самой так и хотелось отвернуться и мгновенно забыть о нём.
Поняв, что идея с молитвой провалилась, мужчина сжал руками голову, и на какой-то миг мне показалось, что ему сделалось дурно. Потом он развернулся.
Наши взгляды встретились. Он увидел, что я смотрю на него во все глаза, и тоже замер. Наверное, это было невежливо с моей стороны, но если секунду назад мне хотелось перестать его замечать, то теперь я не могла оторваться от этого печального бледного лица и тусклых глаз, в которых нет ни искорки жизненной энергии.
Мужчина сделал осторожный шаг мне навстречу, и я невольно отступила назад к лестнице. Я боялась его.
— Пожалуйста, — тихо попросил он и вытянул руку, показывая, что не сделает мне ничего плохого, — не уходи. Ты… так на меня смотришь…
— Прости. — Заставить себя говорить оказалось очень непросто. — Я не хотела тебя смущать.
— Да нет же. — Мужчина подошёл ко мне ещё ближе, но на этот раз я приказала себе стоять на месте. — Ты видишь меня и говоришь со мной. Только ты одна.
Его голос тоже будто специально звучал так, чтобы собеседник потерял к нему всякий интерес. Этот голос обладал приятным низким тембром и чёткостью, но он был лишён эмоций и интонаций, свойственных живым людям. Однако я точно понимала, что передо мной не призрак. Я почувствовала себя глупо.
— Правда? Это… довольно странно.
— Почему ты всё ещё говоришь со мной? — Мужчина подошёл ещё ближе и начал осматривать меня так, будто это я была не_человеком, а не он.
Я окончательно растерялась.
— Почему бы мне не говорить с тобой?
— Кто ты?
— Иветта.
— Иветта, — повторил он, и в его устах моё имя прозвучало особенно красиво.
— А как тебя зовут?
— Меня? Никто и никак не называет меня. Ты первая, кто по какой-то причине всё ещё меня не игнорирует.
Мне подарил злобный взгляд один из присутствующих в Храме, и я предложила:
— Давай выйдем. У меня здесь голова кружится.
Мужчина молча согласился и первым направился к выходу. Я с трудом сдвинула с места каменные ноги, чтобы пойти за ним.
Как только мы оказались на улице, я опустилась на ступени, ведущие в Храм. Мужчина, подогнув плащ, сел рядом, но что-то в его поведении показалось мне странным (помимо всего остального, да). Он смотрел куда-то в пустоту, хмурил лоб, а потом надавил ладонью на грудь как на кровоточащую рану. Мне стало тревожно.
— Что с тобой? Ты болен?
— Я не знаю, что со мной. Я даже не знаю, кто я, но с каждым днём я будто иссыхаю. Я умру совсем скоро, Иветта. Если ещё не умер.
— Ты не умер. — Я хотела, чтобы мой голос звучал воодушевляюще, но получилось плохо. — Ты совсем ничего о себе не помнишь?
— Совсем ничего. Две недели назад я очнулся на этой самой лестнице и будто стал призраком для города. Мне кажется, это мой город — ты наверняка видела герб на плаще. Только здесь никто меня не узнаёт.
— Что ты делал в Храме?
— Думал, что это поможет мне. Я знаю, что туда идут просить помощи у Богов, но меня даже люди не замечают. Боги — и подавно.
Чем больше он говорил, тем меньше ему хватало воздуха. Потому он замолчал, снова надавив на грудь и закрыл глаза. Мне его состояние совершенно не нравилось.
Пока я думала, как поступить, в голову вдруг пришло понимание, насколько нелепо мы выглядим со стороны. Я в мокрой одежде и кудрявыми от воды влажными волосами и красивый мужчины, выглядящий очень уставшим и растерянным. Впрочем, может его люди не видели?
— Хозяйка трактира, где я остановилась, тоже замечает тебя, — вспомнила я. — Она ведь тебя кормит.
— Так ты была там вчера. Да, трактирщица отдаёт мне остатки еды, но она делает это по привычке. Когда я умру, она будет кормить любого бродягу и считать, что это я. Может, она и меня принимает за кого-то другого.
Мне надоело.
— Хватит говорить о смерти! С тобой что-то происходит, но мы должны разобраться в этом. Говоришь, ты очнулся на этой площади две недели назад?
Мужчина кивнул. Возможно, он был связан с моим делом, но я ещё не знала как. Что-то случилось с ним здесь, раз после этого он начал чувствовать нарастающее истощение и приближение смерти. Но что именно?
— Пойдём, — решила я. — Мне надо принять ванну и подумать обо всём, но наш разговор ещё не окончен.
Мужчина поднялся на ноги и вдруг подал мне руку. Мной вновь овладело непривычно сильное волнение. Я заставила себя положить пальцы в его ладонь, встала, позабыв как дышать, а он ещё несколько мгновений не отпускал мою руку и поглаживал её большим пальцем, словно изучая. Потом он опомнился.
— Извини. Это так странно. Я впервые… извини.
— Ничего. Забудь.
Не знаю, кому я сказала это на самом деле: ему или себе?
Дорогу до таверны он знал лучше, поэтому это скорее он вёл меня, а не наоборот. Мы не задерживались и ни о чём не говорили, но я видела, что мужчина в самом деле чувствует себя нездоровым, будто находится во власти сильного изнурения. Людям свойственно уставать, но в его случае это казалось совершенно ненормальным.
— Так… — неловко начала я, когда мы уже подходили к нужному месту. — Чем ты занимался всё это время?
— Сначала хотел выяснить, что со мной случилось, — тихо отозвался мужчина. — Пока не понял, что я отличаюсь от остальных. Меня будто не существует. Иногда я возвращаюсь на ту площадь перед храмом с ощущением, что оставил на ней нечто важное. Но я не помню, что именно.
Надо было думать. Лучше всего мне думалось после бокала вина и горячей ванны, поэтому я попросила хозяйку трактира приготовить всё это и заплатила ей вдвое больше: чтобы накормила моего нового знакомого нормальной едой (а то она опять по привычке хотела сунуть ему тарелку с объедками). Так что через какое-то время я оставила его одного и ушла смывать с себя прицепившуюся вонь канализации и вычёсывать из волос высохшую тину. Чистая подогретая вода и вино из лучших сортов Хай Рока, как и ожидалось, помогли расслабиться, очистить голову, и я смогла всё обдумать.
У меня был рассказ Матильды, странный потерянный мужчина и ещё одно неосмотренное место преступления. Потерянный, конечно, занимал большую часть моих мыслей. То, что его присутствие вызывает панику только у меня, а остальными остаётся незамеченным, должно быть как-то связано с моей работой. То есть проблему следовало искать на уровне мистицизма. Подсознательно я чувствовала, что именно не так, но мне не удавалось зацепиться за это. Потому было страшно. Разум обычных людей предпочитал отгораживать себя от таких проблем и игнорировать существование Потерянного ради собственной безопасности.
Что же касается убийств, то и на этот счёт у меня появились кое-какие соображения. Матильда, сама того не подозревая, указала мне на важную связь между двумя первыми преступлениями: они были совершены на открытых местах, хорошо освещённых звёздным небом. Для мага, устроившего всё это, было важно, чтобы небо ничего не загораживало. И, кажется, я знала почему.
После водных процедур, отдохнувшая и воодушевлённая появившимися догадками (и выпитым бокалом вина), я вышла из комнаты, высушивая волосы полотенцем, и оторопела: никак не привыкну, что Потерянный оказывает на меня такой эффект.
Но сейчас я замерла не от внутреннего страха перед неизвестностью. Я вдруг увидела, до чего же красив был этот мужчина! Увидела — и пропала в тот же момент.
— Иветта, — проникновенно сказал он, — наверное, мне повезло, что ты есть в этом мире. Ты столько пытаешься для меня сделать, хотя я этого и не заслуживаю вовсе. Но… спасибо.
У меня опять задрожали ноги, но на этот раз — от столь нежных слов. Нет, этот мужчина по-прежнему не показывал никаких эмоций и вроде даже не испытывал их. Но я-то испытывала!
Пошутить было легче всего:
— Я просто угостила тебя обедом, а то на тебе лица не было.
Он вроде понял, что я шучу. Улыбнулся. Но, клянусь, лучше бы он этого не делал, потому что его глаза остались тусклыми и безжизненными, что придало неестественной улыбке совершенно жуткий вид.
Я тоже перекусила, рассказывая Потерянному о себе и своей необычной должности на службе Империи, чтобы хоть чем-то сгладить совершенно неловкое молчание, а потом решила навестить Корнелия. Я надеялась, что он даст ответы на некоторые вопросы. Перед тем как уйти я решила предложить Потерянному составить мне компанию, но он отказался — не хотел выглядеть слишком навязчивым. Я и не стала настаивать. Он зацепил меня, но без него я чувствовала себя комфортнее и могла сосредоточиться на работе.
Найти Корнелия форте вэйрестской стражи без посторонней помощи я не могла. Пришлось попросить случайного солдата проводить меня к капитану, и, кстати, даже на этот раз мне не удалось запомнить дорогу к его кабинету. До чего же там было много коридоров!
Корнелий обрадовался мне, будто не видел не сутки, а несколько месяцев, и сразу же начал расспрашивать о ходе расследования. Пришлось огорчить его тем, что мне удалось выяснить совсем немного.
— Напомните точные даты убийств, — попросила я и, пока Корнелий читал мне мелкий шрифт со своей доски, я записывала числа на лист бумаги и поражалась тому, почему до меня никто не выявил этой закономерности. Я озвучила: — Четырнадцать дней. Это равно половине лунного цикла Секунды. Когда в Хай Роке полнолуние Секунды?
Корнелий пожал плечами, не зная, что на это ответить, и мне пришлось вспомнить самой:
— Я видела небо ночью. Полнолуние будет сегодня.
— Считаете, что сегодня убийца попытается убить снова?
Я не сразу услышала вопрос Корнелия, потому что вспомнила ещё один важный факт: мой Потерянный очнулся на площади перед Храмом как раз две недели назад. Это не могло оказаться просто совпадением.
— Если он ещё не достиг своей цели, — запоздало ответила я и поднялась из кресла, чтобы ближе рассмотреть карту. — Для ритуала некроманту нужно чистое небо и полная или новая Секунда. Я была на торговой площади и перед собором — из этих мест отлично видны луны. Но вот третья жертва, Поль Карвинг… его тело нашли в переулке, однако убийца поджидал его где-то ещё. Где? Это должен быть открытый участок, хорошо озаряемый луной.
Корнелий тоже подошёл к карте и сразу же предположил:
— Здесь. Это небольшая площадь, окружённая жилыми домами. Только не опрометчиво ли для убийцы появляться в месте, где его могли заметить в любом окне?
— Зато какая удобная ловушка для вора. Ведь если Поль действительно был вором, то самый высокий шанс поймать его — в жилом районе. Не думаю, что некромант продолжит использовать эту площадь в дальнейшем, но на всякий случай отправьте ночные патрули в эти три точки. И сделайте это только с наступлением ночи, чтобы никто ничего не узнал раньше времени.
— Боитесь, что кто-то из моих людей знаком с убийцей и может проболтаться?
— Я опасаюсь этого. Убийца точно местный. Он знает эти места и знает расписание патрулей. У меня есть только одна зацепка: вероятно, это высший эльф.
— Альтмер? — удивлённо переспросил Корнелий. — Откуда у вас такая информация?
Я деликатно напомнила:
— Меня пригласили сюда, потому что я владею некоторыми не вполне традиционными методами раскрытия преступлений. Особенно если дело касается магии.
— Я должен был спросить. Извините. Я составлю список высших эльфов, которые могут быть подозреваемыми. Есть что-то ещё, на что я могу опереться? Может, этот ритуал требует особых умений от чародея и не все могут его выполнить?
— Безусловно не все. Мой свидетель рассказал, что во время ритуала небо померкло, а площадь озарило нечто вроде луча. Я считаю, что это явление, которое можно наблюдать в определённые ночные часы над алтарями при полной или новой луне. Оно называется Тень, Призрак или, чаще всего, Луна Некроманта. Не думаю, что это поможет вам, но уверена: именно для этого убийца сооружал алтарь под открытым небом. Однако что всё-таки было его целью — я так и не выяснила.
— В любом случае я восхищён вашей работой! Ночью я разошлю людей по местам, а пока что выясню, сколько альтмеров проживает в Вэйресте. Речь ведь о мужчине?
Я кивнула и решилась спросить:
— Капитан, а в городе не было пропавших без вести за последние две недели?
— Мне не поступало заявлений.
— Может, кто-то высокопоставленный?..
— Вы говорите о ком-то конкретном?
— Нет. Просто проверяю некоторые теории. Что же, до встречи, Корнелий. Мне нужно ещё кое с чем разобраться.
— Конечно, леди Иветта. Спасибо, что решили обо всём мне доложить.
Мы попрощались, и я свернула к месту третьего преступления, на ходу жуя купленный по дороге апельсин и размышляя о мотивах убийцы. Если верить Матильде и если связывать с этой историей Потерянного, то маг и не хотел убивать. Ради чего-то он призывал Луну Некроманта, выслеживал определённую жертву и… и что?
Своих жертв убийца выбирал из лучших. Гилберт Антуа, заместитель главы Вэйрестского филиала Гильдии Бойцов. Мария Лоренция Вингельанн, магистр алхимии и сильная чародейка. Поль Карвинг, удачливый вор, который ни разу не попался страже. И неизвестный мужчина в плаще с гербом города. Чернь его не интересовала.
Когда я прибыла в нужное место, у меня появилась надежда узнать всё из первых рук, если так можно сказать о пространстве, в котором остался след минувших событий. Переулок, где убили вора, оказался таким узким и безлюдным, что вряд ли за две недели здесь могло произойти что-то ещё, и я даже приободрилась, увидев это гиблое местечко.
Я сконцентрировалась на обнаружении душ, и переулок тут же показал мне едва заметно светящиеся клубы энергий, оставленных в нём прошедшими людьми. Самыми яркими были следы, не имеющие для меня никакой важности: люди просто шли по своим делам. Поэтому я начала тщательно выхватывать из них уже тускнеющие события и пытаться найти нужное мне.
И нашла. Поль со всех ног бежал на юг в надежде спастись, но вот следов нападавшего я так и не увидела. Убийца точно догнал свою жертву огненным шаром или молнией, но для этого ему требовалось стоять недалеко. Только больше никаких отпечатков душ я не нашла. Я прошла дальше по переулку, пытаясь выцепить хоть что-то одной давности со следом Поля Карвинга, но мои поиски не увенчались успехом. Честно говоря, меня это выбило из колеи. Я ведь уже была уверена, что скоро раскрою это дело.
Позже я осмотрела и площадь в жилом квартале, на которую указал Корнелий. Мне удалось отыскать след души убитого, но убийца опять скрылся от моего магического зрения. Его будто вовсе не существовало.
Его будто вовсе не существовало.
От этой догадки мне стало до того жутко, что перехватило дыхание. Матильда описывала убийцу высоким, в просторной мантии с капюшоном. У меня был человек, подходящий под это описание, и его свободный плотный плащ легко можно было перепутать с дорогой шерстяной мантией.
Я срочно должна была проверить, оставляет ли Потерянный после себя магический след.
Взволнованная, я дошла до таверны с удивительной быстротой, распахнула дверь и с порога спросила хозяйку:
— Где мужчина, с которым я сегодня обедала?
В ответ получила лишь непонимание:
— Мужчина?..
А чего я ещё ожидала? Он потому и Потерянный — его никто не замечает! Я свернула на лестницу, чтобы подняться в свою комнату и взять некоторые вещи, которые могли пригодиться в работе, и вдруг увидела его. Мужчина сидел перед моей дверью и выглядел совсем скверно. Его терзала изнутри невыносимая боль, заставившая скорчиться у стены, но я не бросилась на помощь, а с криком отступила на пару шагов. Нет, меня напугал не вид умирающего — уж мертвецов-то я видела достаточно. Меня напугало то, чего я не увидела. У Потерянного не было души. Вообще. Я смотрела на него своим магическим зрением и не видела ни единого колебания энергии, которые присущи живым людям, зверям и прочим существам. Он был как… как обычный стол. Или стул. Или пугало на огороде. Да что угодно, что не может по своей воле принимать решения!
Но этот мужчина был живым. Может быть, ещё недолго.
Я осторожно приблизилась к нему, на всякий случай держа руку рядом с кинжалом на поясе, присела и коснулась крепкого плеча, чтобы он меня заметил. Он отреагировал, поднял на меня взгляд, и в его глазах не было ничего. Два высохших пятна коричневых чернил, вот на что были похожи его глаза.
Он едва слышно позвал меня.
— Иветта…
Мне не был нужен его труп. Пока что я ещё ни в чём не разобралась. Поэтому я открыла дверь, нашла среди своих вещей исцеляющее зелье и заставила его выпить. Вдруг поможет? Он сделал несколько глотков и ещё около пяти минут боролся с болью, но я замечала, что страдал он всё меньше. Зелье дало определённый эффект, однако не стало для мужчины спасением от всех бед.
Когда ему полегчало и он вновь обрёл способность осмысленно говорить, я услышала:
— Спасибо…
Даже сейчас, когда я видела кто или что передо мной, я не могла представить его в роли убийцы и злого страшного некроманта. Он был похож на жертву, которой не повезло выжить. А если так…
— Вставай, — приказала я и помогла мужчине подняться.
Мы зашли в мою комнату, я усадила его на стул и какое-то время смотрела на него, пытаясь увидеть хоть что-то. Я видела следы людей, останавливавшихся в этой таверне до меня, они маячили перед носом бледным следами душ, но вот его души я так не обнаружила. Её не было.
Поэтому его не замечают. Поэтому мне стало так страшно в его присутствии. Я почувствовала что-то ненормальное, неестественное, чего не должно существовать в этом мире, но почувствовала на уровне интуиции и не осознала разумом.
Я решила спросить его прямо:
— Ты знаешь, что у тебя нет души?
— Души?.. Что?
— У любого существа есть душа. Это энергия, благодаря которой оно живёт. У тебя её нет.
Мои слова звучали для него дико.
— Тогда почему я живу? Или… поэтому мне так больно и я чувствую близость смерти?
Я кивнула:
— Скорее всего.
Части информации складывались в моей голове в единую картинку. Некромант, ритуал, феномен Призрака в небе, точное следование циклу Секунды, чёрный камень душ, трупы с выжженными внутренностями и человек, очнувшийся две недели назад, в новолуние, на площади перед собором и «потерявший там что-то важное».
У моего коллеги Имперского детектива год назад был похожий случай. Чародей убивал молодых людей и заключал их души в чёрные камни, чтобы потом использовать эту сильную энергию для сложного магического обряда. Тогда трупы тоже находили обгоревшими изнутри: когда маг насильственно вырывает из существа душу, она наносит страшные повреждения. Это равносильно тому, если из груди живого человека вырвут сердце. Но для захвата души чародей должен убить свою жертву и перед смертью с помощью специального заклинания удержать душу и поместить её в сосуд — камень душ. Потерянный пока ещё точно был жив.
Даже если и так… без души долго не живут. На эту тему нет исследований, но ведь душа — это жизненная сила, питающая человека. Похоже, без неё человек начинает чахнуть и умирает от истощения и усталости. Что же касается моего случая, то если у Потерянного украли душу, то всё его нутро тоже должно было обгореть. Жуть какая…
Я решила рассказать ему всё. О том, зачем прибыла в Вэйрест, о моих поисках и догадках. Я рассказала ему и о нём самом, предположив, что он был не последним человеком в городе, раз ему позволено носить такой плащ, и что его душа была достаточно сильной и именно поэтому приглянулась некроманту. Как души одного из лучших воинов, профессиональной чародейки и удачливого мастера-вора.
В историю не вписывался только призыв Луны Некроманта. Если преступник лишь коллекционировал мощную энергию в виде человеческих душ, чтобы в дальнейшем использовать её (как в Имперском Городе год назад), то ему достаточно было бы запастись чёрными камнями и идти убивать. С такой задачей даже я бы справилась.
Потерянный слушал меня как обычно без эмоций. Можно было подумать, что ему вообще всё равно. Подумаешь, живу без души, никем не узнанный и не замеченный, умираю себе тихо в трущобах и питаюсь объедками. Но он всё-таки обдумал мои слова и задал хороший вопрос:
— Если я был кем-то важным и известным в городе, почему меня не искали?
Я нахмурилась, подумала несколько секунд и озвучила единственный пришедший в голову вариант:
— Чтобы не поднимать панику? Значит, ты кто-то такой, чьё исчезновение вызовет тревогу или недовольства на улицах, а может быть даже открытый бунт.
— Кто-то вроде короля?
Я усмехнулась, но согласилась:
— Да, что-то типа такого.
За окном уже наступила ночь, и небо сегодня было особенным: холодная Секунда полным кругом поднималась высоко над городом в сопровождении тонкого красного месяца Массера. Пока что луна не достигла зенита, у нас было время.
— Идём. Нужно найти того некроманта и попытаться вернуть твою душу.
Будь я этим некромантом, я бы выбрала площадь перед Храмом Богов. Она лучше всего освещалась небом, не осматривалась так часто патрулями, а значит вполне подходила для совершения столь тёмных делишек. Я не была уверена, что этой ночью некромант снова выйдет на охоту, но была уверена, что если всё-таки выйдет, то мы успеем застать его. Только я не учла того факта, что шла не одна. Моему Потерянному не помогло зелье — оно лишь залечило внутренние раны, оставшиеся после утраты души. Поэтому мужчина с каждым шагом шёл всё медленнее и тяжелее. Ему было трудно дышать, болела грудь, ноги подкашивались (как у меня после дешёвого вина), и вскоре мне пришлось чуть ли не нести его на себе. Он понимал, сколько неудобств доставляет своим существованием, и постоянно твердил, чтобы я его бросила. Логично, учитывая, что я даже не знала его имени.
Только вот я не могла его бросить. Если был крошечный шанс ему помочь, то я должна была попытаться. Я же не была бездушной и легко поддавалась всяким сентиментальным порывам, вроде влюблённости в умирающего незнакомца благородного вида. А вдруг он и вправду король?
Мы шли медленнее, чем было нужно. И когда до Храма осталось совсем немного, я услышала звуки битвы. Пришлось предоставить Потерянного самому себе и со всех ног побежать вперёд. Я оказалась права: патруль стражников обнаружил некроманта раньше меня, тот стал защищаться и даже ранил одного. Но стражников было больше.
— Стойте! — закричала я и остановилась. Острый меч одного из патрульных насквозь пронзил высшего эльфа, залив землю кровью, и это означало, что теперь у нас будет двумя трупами больше.
Больше я не обращала внимания ни на тело, ни на стражников; я увидела, что тёмный маг всё-таки успел приготовить алтарь для призыва Луны Некроманта, и здесь же, на земле, лежал толстенный фолиант, в котором наверняка описывались запрещённые ритуалы. Я подбежала к книге, упала пред ней и начала судорожно листать. Секунда подходила к самой высокой точке небосклона.
Не знаю, как я выглядела со стороны стражников, но, должно быть, Корнелий предупредил их об Имперском боевом маге, прибывшим специально, чтобы распутать это дело. Если бы стражники сочли меня пособником некроманта, то этой ночью на площади перед собором было бы целых три трупа.
Неожиданно небо потемнело. Его непроглядная мгла начала давить на плечи своей тяжестью, но пространство над аккуратно обустроенном алтарём осталось ясным, будто весь свет звёзд и лун скопился в одной точке и пролился именно сюда. Но я отвлеклась только на долю секунды и продолжила бегло читать магическую книгу в поисках хоть чего-то, что было бы мне полезно.
И закричала:
— Нашла!!! Там остался мужчина, принесите его, быстро!
Стражники действительно поняли, кто я такая, поэтому шустро спохватились и убежали за Потерянным. Только бы им удалось его заметить. Времени у меня было совсем ничего. Как только Секунда преодолеет одной ей известный рубеж — Луна Некроманта перестанет светить и ничего не получится.
Когда стражники принесли мужчину и по моему приказу положили его в центре алтаря, он был ещё в сознании. Его тело, прожившее без души половину лунного цикла, наконец начало осознавать невозможность дальнейшего существования. Но теперь я тем более не могла допустить его смерть. Когда мне ещё выпал бы шанс законно опробовать сложнейшие обряды некромантии?
Я начала действовать согласно книге. Ритуал был крайне опасным и сложным, но и я далеко не посредственный чародей. Произошедшее смутно отпечаталось в моей памяти. Всё происходило быстро и болезненно из-за огромной затраты магических сил, а в конце я на какое-то время упала в обморок. Стражники, ставшие свидетелями моей безумной выходки, так и не смогли потом ничего объяснить, потому что для их неподкованных в магии умов всё выглядело совершенно стремительно и сумбурно.
Очнуться меня побудило знакомое лёгкое поглаживание по руке. Сейчас это касание было полным нежности и тепла, а когда я открыла глаза, то увидела на красивом мужском лице улыбку. Так улыбался человек, умеющий чувствовать, и даже в карих глазах больше не было бесконечной пелены безразличия. Конечно, всё это я проанализировала уже после, потому что в тот момент я была опустошена настолько, что не понимала решительно ничего.
— Иветта… — моё имя в его произношении звучало всё так же особенно. — И чем же я всё-таки заслужил тебя в этой жизни?
Я придумала только спросить в ответ:
— Так как тебя зовут?
— Михаэль.
Прежде чем снова отключиться я успела подумать, до чего же красивое имя у этого дэйдрова незнакомца.
Несколько дней я гостила в крепости Вэйреста, восстанавливая силы и привыкая к некоторым произошедшим со мной изменениям. Михаэль тоже был здесь. После моего рассказа им занялись лучшие целители, призванные залечивать его внутренние раны. Королём он, конечно, не оказался. Он был почётным рыцарем Вэйреста, и как раз в начале месяца его отправили на север с важным поручением. Поэтому никто и не переживал о его исчезновении.
Что же касается некроманта, то им, как я и предполагала, был местный житель — работник королевской типографии. В его доме обнаружили записи, из которых стало ясно, что он давно практиковал некромантию и во время одного из ритуалов, пошедших не по плану, был лишён собственной души. Альтмер в этом вопросе был сведущ лучше меня и сразу понял, что долго ему так не прожить. Поэтому он начал выслеживать людей с сильной душой и пытался похитить её. На четвёртый раз у него получилось. Только этого парню оказалось мало — он стремился похитить столько чужой энергии, сколько была способна вместить его внешняя оболочка.
Через три месяца я вернулась в Имперский Город. Мне доверили некромантский фолиант, чтобы я передала его Университету Таинств. В книге были собраны переведённые на наш язык ритуалы слоадов, расы могущественных некромантов с архипелага Трас. Однако Магистры Университета объявили эту книгу подделкой, сославшись на то, что некоторые ритуалы из неё попросту невозможны. Например, ритуал, предполагающий разделение одной души и использование её части для различных целей. Я согласно кивала, пропуская их доводы мимо ушей, потому что мысли были заняты осознанием, что часть моей собственной души осталась в далёком городе на берегу залива Илиак. И это не в переносном смысле.
Когда я вышла из Университета Таинств после решения Магистров всё-таки не выпускать книгу за его стены, то подумала, что после такого непростого и изнурительного дела мне должен полагаться длительный отпуск. Пожалуй, я бы отправилась в путешествие. Куда-нибудь на запад. К заливу Илиак.