☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼
Субботы для Бэкхёна всегда были днями непростыми — мало того, что суббота — день рабочий, так ещё и вечные попадания в нелепые истории. Хоть из дома не выходи или с рабочего места не отлучайся. То в туалете упадёт, поскользнувшись на луже жидкого мыла, то шутники-коллеги в чай соли насыплют, то ещё какую каверзу задумают. То просто судьба повернётся к нему задом, и уедет последний автобус.
Ничего серьёзного, но неприятно. И это «неприятно» имело свойство копиться именно по субботам. То встреча с друзьями сорвётся, то молоко окажется просроченным, то интернет «закончится», то на работе задержится — что, признаться откровенно, бывает чаще всего.
Сегодняшняя суббота не стала исключением. С самого утра Бэкхён крутился и вертелся, принюхивался и подозрительно заглядывал в ящики стола, на монитор компьютера и боялся пить даже принесённый с собой кофе. Не сказать, что ягодицы предчувствовали большие и непривычные приключения, но на душе было неспокойно.
— Сехун, ты чего звонишь? — закипел Бэкхён, принимая вызов. — У меня не перерыв.
— Ну Бэкхён-и, ну пожалуйста! Пусть этот гад поревнует, что я так быстро пару себе нашёл. Авось одумается.
— Ой ли, — буркнул Бэкхён.
— Ну дружище, ну сходи ты со мной на этот грёбаный корпоратив, и я оставлю тебя в покое на ближайшее время. Всего-то нужно прийти и меня облапать.
— Ты в себе, душа моя? — поинтересовался Бэкхён, пригибаясь к столу, чтобы через разделители его можно было увидеть, только если подойти впритык.
— Не могу я, не могу, понимаешь, один быть там. А так этому гаду в пику с привлекательным парнем. Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
— Сехун, ты в курсе, что я твой кузен и мне не хочется тебя общупывать? — устало потёр глаза Бэкхён, настойчиво прогоняя картинку привлекательного тела Сехуна подальше и заталкивая непотребные мысли поглубже.
— Бэкхён-и, — простонал в трубку Сехун, — спаси.
— В последний раз, — подняв глаза к потолку, прошептал Бэкхён, предчувствие усиливалось, но он не мог отказать своему младшему, хоть и неродному кузену в такой мелочи, как опять сопровождать его на корпоративе, — ты понимаешь, в последний раз я изображаю непонятно кого. Если ты попросишь подобной помощи опять, будешь обязан со мной встречаться. Понял? В качестве возмещения морального ущерба.
— Понял, — глухо отозвался Сехун. — Подробности в смс.
— Филонишь? — с ехидцой поинтересовался Чондэ, заглядывая через перегородку.
Бэкхён дёрнулся, перекинул стакан с кофе, не успел вовремя отстраниться и вымарал костюм, но хоть не вышло залить клавиатуру спешно брошенной в лужу тряпкой, что уже сколько времени была на подхвате. Подскочив, он стукнулся головой о перегородку и зашипел.
— Шёл бы ты… девок любить… нашёлся на мою голову, свали в туман, морда наглая.
— Я тебя тоже люблю и обожаю, красавчик, — Чондэ послал Бэкхёну воздушный поцелуй и, заговорщически подмигнув, протянул ему стаканчик с кофе и пирожное.
— Это жесть… — простонал Бэкхён, разглядывая коварные кофейные пятна на светло-голубой рубашке и брюках. — Твою налево…
— У меня есть джинсы и рубашка, — подал голос всё так же свисающий через перегородку Чондэ. — Одолжить?
Бэкхён потёр виски и подумал, что это неплохой выход из сложившейся ситуации. Не щеголять же кофейными разводами на одежде весь день. И плевать, что по субботам работает не весь отдел, всё равно какой-нибудь придурок пошутит.
Да и сегодня ко всему суббота, можно и не по форме, если честно. Но как-то Бэкхён привык уже ходить на работу в костюме, хотя, если сказать по правде, терпеть их ненавидел. Вот вообще. Но правила есть правила, и костюм, казалось бы, уже прирос к нему.
— Они стиранные, вот в запасе лежат, вдруг понадобятся. Всё свежее, — привёл последний аргумент Чондэ.
— Ага, давай, буду благодарен.
Они прокрались мимо дремлющего в своё кресле Кана, который заменял сегодня начальника отдела, и зашли в туалет. Бэкхён возился со своей одеждой не так долго, как с предложенной. Нежно-лавандовая рубашка чуть стесняла в груди, и пришлось расстегнуть две верхние пуговицы.
А вот джинсы… Светло-голубые джинсы облегали ноги и бёдра как вторая кожа, хотя и легко сошлись на поясе и застегнулись без труда, после чего Бэкхён заподозрил Чондэ в чёрной магии. Ну не бывает так, но оно было. И Бэкхён был благодарен Чондэ за неожиданную помощь.
— С меня кофе, — благодарно улыбнулся Бэкхён.
— Лучше шоколадка, обожаю шоколад, — протянул Чондэ, жмурясь сытым котом. — Только всенепременно чёрная, горькая шоколадинка…
— Договорились, спасибо, Чондэ.
— Пустяки, — махнул рукой коллега и улыбнулся шире, — ты выглядишь как парень с обложки. Одним своим видом соблазнять можешь. Хорошо, что Гаын тебя не видит, я бы тебя потом прикопал в кадке с пальмой, что рядом с Каном.
— Да ну тебя, — отмахнулся Бэкхён и уселся в кресло, проверяя пропущенные звонки. К счастью, их не было.
На этом полоса везения и приятностей закончилась. Он весь день отвечал на звонки, отгавкивался от троллей, подгонял сам себя, подчищал чужие недоработки и откровенно матерился сквозь зубы, видя, сколько косяков на него упало благодаря дорогим коллегам.
— Бэкхён, Бэкхён-и, — простонал в трубку Сехун, — ты просто обязан быть здесь, ты должен меня спасти. Как настоящий друг, мужик и товарищ. Я тебя умоляю.
—Господи, что успело случиться за три часа?
— Мой бывший оказался женихом моей бывшей!
— Что? — не понял Бэкхён, пытаясь понять, какой и какая из бывших могли навести шороху.
— Бэкхён, я в тебя верю. Ты супергерой, я тебя жду, пока.
Бэкхён покачал головой и положил мобильник в карман. Всё походило на какой-то фарс, особенно Сехун с его бесконечным флиртом, который зачастую не доходил даже до поцелуев, его бывшие, и в довершение всего — суббота.
До кучи выяснилось, что он утром забыл взять с собой обед, потому пришлось бежать в буфет. Но он оказался закрыт. Вечно всем недовольный, жёлтый, как банан, и злой, как тысяча чертей, держатель буфета Лю объявил сегодня переучёт и свалил в темноту вместе со своими служащими. Судя по всему, и еду до кучи прихватил.
Хорошо ещё, что в коридоре работал кофеавтомат, и раздавала батончики дышащая на ладан, древняя, как мир, машина. Казалось, что она выпала из какого-то фильма тех времён, когда Бэкхёна даже в задумке не было. Она вяло подмигивала лампочками и рэндомно выдавала батончики.
Оставшись без обеда, Бэкхён совсем погрустнел, он, конечно, схомячил три батончика, но от них только губы слиплись, а есть захотелось ещё сильнее, заполировав всё кофе, он упал на руки головой и тихо простонал. До конца обеда оставалось семь минут, а до конца дня ещё не один час.
— Хочешь банан? — спросил Чондэ, опять перевесившись через перегородку. — Вкусный, его можно съесть, а если надо, то и…
— Иди в жопу, Чондэ.
— Вот и я предлагаю, ели надо, конеч… — он заткнулся, прячась за перегородку от полетевшего в его голову степплера. — Я бы предложил себя по дружбе, но увы.
— Иди на хрен.
— Я по девушкам, мне нельзя на хрен. А ты стонешь, как неудовлетворённый старшеклассник.
— Я жрать хочу, идиотина такая! Жрать, понимаешь? — Бэкхён вновь опустил голову на скрещенные на столе руки, а потом таки прижал одну руку к бурчащему животу. Так недолго и загнуться.
— Понимаю, — кивнул Чондэ, подходя со спины и вываливая на стол Бэкхёна снедь, — вот банан, вот кефир и булочка. Всё для тебя, моя прелесть. Ты кушай, а я Кану на уши присяду, чтоб ты успел поесть.
— Спасибо.
Чондэ хоть и подбешивал, но часто приходил на помощь, потому что несмотря на свои часто нелепые шуточки и тупые подколы, был добрым, мягким и пушистым. Особенно, если против шерсти не гладить, как умели некоторые их коллеги.
А стебать друга Чондэ считал святой обязанностью. «Лучше я, чем они!». В некотором плане он был прав и даже не обижался на посылы в пешие эротические путешествия, а придумывал новые и новые отговорки и прибаутки, чем радовал и немного расслаблял накалившуюся атмосферу.
Бэкхён проглотил предложенное и блаженно прикрыл глаза. Киты утихли, насытились и залегли спать — можно работать спокойно. А там корпоратив, еда, если повезёт, поесть и у Сехуна, конечно, можно будет. У него всегда в холодильнике можно найти вкусняшку.
Погрузившись в работу, Бэкхён не заметил, как из офиса исчезли почти все работники. Он нашёл такой косяк, который если не исправить — весь отдел могут уволить к чертям собачьим. Учитывая, какой у них начальник, могло случиться всё, что угодно. А добавить ко всему несколько начальников над начальником — и становилось совсем грустно.
После обеда думалось не в пример лучше. Всё-таки, надо завтракать. Надо! Иначе от голода можно рухнуть в ближайшую помойку и так и не добраться до работы. Или брякнуться на работе и получить выговор с занесением, если не увольнение.
Зацепившись за маленькую несостыковку данных, он мысленно поблагодарил всех богов за внимательность его прекрасных глаз, и, потянув за одну ниточку, нашёл такую жесть, что клубок придётся распутывать не один час.
— Ты идёшь? — из-за перегородки выглянул Чондэ.
— Нет, тут Ча и Сон такого начудили, пробую распутать. Уже, вроде, не так и много осталось.
-Ну, удачи, дружище. Я убежал.
-Угу.
В офисе свет приглушили, ярко освещённой осталась только его «кабинка». Бэкхён смачно ругал двух разинь, подтирал и переправлял отчёт, искренне надеясь, что эти идиоты не сдали его таким. Иначе вставят всем по первое число. И не понравится такое никому, даже любителям пожёстче.
Почему это попалось именно в субботу, в его смену? Тогда, когда почти все служащие отдыхали? Суббота, гадская суббота. Суббота — день зачистки хвостов.
Мобильный разрывался уже несколько минут, пока Бэкхён понял, что вообще он звонит, он напряжённо всматривался в данные, боясь упустить хоть что-то, нащупал телефон, но тут же отстранил его от уха из-за неистового крика Сехуна.
— БЭКХЁН!!!
— Не ори, — поморщился Бэкхён, исправляя очередную ошибку в отчёте. — Что?
-ЧТО?! — завопил Сехун. — ТЫ СПРАШИВАЕШЬ «ЧТО?»?! Ты охренел?
— Не ори, кишки простудишь, что хотел? — Бэкхён устало потёр глаза и по новой всмотрелся в документ. Цифры и буквы плясали перед глазами, и Бэкхён сходил с ума от этого.
— Ты где?
— На работе.
— Офонарел? — Сехун явно переместился, и громогласные биты перестали давить на перепонки Бэкхёна. — Ты должен быть здесь!
— Сехун, час от силы, и я буду жмакать твои сладкие булки назло всем твоим бывшим, только не отвлекай, ради всех существующих богов. Тут такого наворотили, а мне разгребать.
— Если ты через час не явишься, я всех убью!
— Буду премного благодарен, потому что мне кажется, делай я всё сам, уже потягивал бы мартини, разглядывая танцующую толпу. Не дуйся, я заканчиваю. Но ты своих не пореши, пока я буду ехать — посадят же.
— Опоздаешь, хрен тебе, а не я.
— Да, сладкий, да. Договорились. О боже, я им глаз на жопу натяну, как такую ерунду можно был написать?!
Бэкхён честно закончил отчёт и сохранил три копии на всякий случай, отправив дубликаты в запасную папку на внешнем диске. Выдохнув, он вылетел из здания, проскакав по ступеням все десять этажей, помахал всем охранникам напоследок, поймал такси и расслабленно откинулся на сиденье.
Он назвал адрес, присланный Сехуном, и устало выдохнул, распрямляя пальто. Без пиджака было прохладно, потому он застегнул верхние пуговицы рубашки, стремясь сохранить тепло. Застёгивать пальто не стал, лишь шарф на шею набросил. Он катастрофически устал и сейчас хотел бы в ванную и баи, а не на корпоратив.
Бэкхён сладко зевнул, прикрывая рот тыльной стороной ладони, и посмотрел в окно. Мимо проплывали яркие витрины, огоньки сливались в одну смазанную картинку, но скорая возможность выпить мартини, закусить оливками и общупать Сехуна, бодрила.
Расслабился, он честно говоря, рано, потому что вспомнил о пакете с испачканным кофе костюмом. Беззвучно простонав, он понял, что придётся вывалить деньги за новый, потому что в воскресенье его никто попросту не пустит в офис, а потом даже лучшая химчистка не выведет кофе из ткани.
Количество непривычных грубых слов за сегодня перебило годовой рекорд, и Бэкхён искренне надеялся, что провидение сжалится над ним за спасение жизней и задниц коллег, и жизнь наладится. Хоть немного. Не повышение зарплаты или смерти идиотов на Земле хотел Бэкхён.
Он хотел маленькую толику счастья себе. Вот так низко и подло. Себе, и всё тут. И пусть всякие Сехуны справляются сами со своими бывшими женщинами и мужчинами, Каны идут коту под хвост, а Ча и Сон обретут наконец свои собственные мозги. Сколько же можно их прикрывать? А Чондэ свалит наконец в отпуск. Да, пусть и ему будет хорошо.
Бэкхён вылез из такси, поправил шарф на шее и подбежал к высокому стеклянному зданию, в котором работал Сехун. Это мелкая заноза в заднице размером с факел статуи Свободы. Влезать в романтические интрижки и бежать потом к Бэкхёну — под крыло плакаться, было в порядке вещей. И Бэкхён бы послал пасынка своего дяди на три весёлых буквы, но Сехун ему нравился во всех смыслах.
Да и бросать это безобразие не хватало духу, уж лучше пусть ему поплачется, чем налакается в сомнительном клубе какой-нибудь дряни и отравится, или того хуже, от злости сотворит что-нибудь эдакое, что вовек не расхлебать. Нет, уж лучше он повозится с ним, чем санитары или полиция.
Да и сейчас Сехун умудрился закрутить интрижку на работе с двумя новыми коллегами одновременно. А они возьми да окажись парой. И если девушка лишь съездила Сехуну по лицу, а потом выкинула его из головы, парень пообещал Сехуна выдрать так, чтобы он не смог стоять минимум месяц.
Понятно, что Сехун боялся и позвал с собой Бэкхёна. Уж он-то его драгоценный пышный зад прикроет. Хотя иногда закрадывалась мысль, что надо бы хоть раз оставить Сехуна разобраться со своими бывшими. Пора мальчишке взрослеть. «Это последний раз», — пообещал себе Бэкхён и вошёл в дверь здания.
Он работал в куда более скромной фирме, потому залюбовался красивым холлом, в котором по будням сновала тьма тьмущая работников, посетителей. Интересно, здесь всё гудело роем или нет? Лампы не били по глазам ярким светом, приятно освещали холл и отражались в стеклянных и зеркальных поверхностях, которых было предостаточно.
Бэкхён засмотрелся на потолок, отражающий свет и мягко распыляющий его вокруг. Он довольно качнул головой, отдавая должное дизайнерам и создателям. Казалось, что хрустальное небо манит, преломляя лучи, кажется бесконечным. Совершенно забывалось, что это не небо, а сверху минимум двадцать этажей с кучей офисов.
— На корпоратив вы сможете подняться на центральном лифте.
— Но я хотел ступеньками…
— Лифт, — безоговорочно указывая на лифт, сказал появившийся из ниоткуда менеджер.
Пройдя мимо охраны, поясняя, кто он и куда, Бэкхён подошёл к лифту и нажал кнопку вызова. Дверь открылась, и Бэкхён вошёл, нажимая кнопку нужного этажа, но дверь не успела закрыться, как внутрь вошёл мужчина.
— Не против, если я проедусь с вами?
Бэкхён захотел челюсть подобрать. Да кто он такой, чтобы быть против? Он вообще тут чисто здрасьте. Поэтому неловко улыбнувшись, отошёл чуть в сторону. Хотя места в лифте хватило ещё человек на семь.
А мужчина пах сногсшибательно дорогим и приятным парфюмом, не резким, чуть терпким. Небось, за флакон кучу денег отвалил, потому что запах просто потрясающе властный и одновременно желанный закрадывался под кожу. Сердце Бэкхёна пустилось вскачь, он ненавидел носить костюмы, но обожал мужчин в костюмах. И в красивых дорогих туфлях тоже.
А на этом костюм сидел как влитой: синий, приталенный пиджак и такого же цвета облегающие брюки. Что за костюм такой вообще? Не столько скрывает, сколько заставляет работать фантазию. Особенно при виде крепких бёдер и упругих даже на вид ягодиц. Галстук чуть распущен и расстёгнуты две верхние пуговицы, благодаря чему открывался потрясающий вид на крепкую шею. Бэкхён тихо сглотнул, скользнув взглядом выше.
Он надолго завис на пирсинге в ушах и вскинул бровь. Им бы в офисе такой выговор устроили, что дрожало бы здание. Даже Чондэ свою серьгу вставлял в ухо, уходя, и вынимал по приходу на работу, чтобы не злить начальство.
От мыслей отвлёк кадык, двинувшийся вверх-вниз. Бэкхён закрыл глаза, посчитал до десяти и открыл. У него давно никого не было, поэтому его начало клинить. Надо срочно сбить градус возбуждения, охвативший тело, иначе это грозит закончиться печально. Он не любил связи на ночь, но сейчас не погнушался бы воспользоваться ими.
А когда поднял глаза, пропал совсем. Мужчина в довершение всего был красив. Может, не общепринятой красотой, но именно той, которую ценил Бэкхён. Особенное внимание привлекли красивые глаза, чувственные губы и дерзко вскинутая бровь.
— На корпоратив?
— Ага.
— Значит, на девятнадцатый этаж. Как зовут?
— Сехун, то есть Бэкхён, — тут же исправился Бэкхён и мысленно приложил ладонь ко лбу.
— Брат Сехуна? — улыбнулся мужчина. — А я Ким Минсок. Прости, просто Минсок.
Незнакомец нажал на кнопку закрытия двери и повернулся к Бэкхёну, с недвусмысленным интересом рассматривая его. Бэкхён в очередной раз сглотнул и опустил взгляд. Странное предчувствие накатило на него с новой силой, и уж лучше бы этот статный мужчина захотел его, чем…
О боже, нет…
Лифт дёрнулся, лампочки погасли в одно мгновение, замигали, нагнетая, лифт немного задрожал, и на секунду Бэкхёну показалось, что рухнул вниз. Лампочки мигнули и загорелись аварийные. Тусклые и бледные, как сам Бэкхён.
Бэкхён сжал зубы и зажмурился, успокаивая себя. Он постарался посчитать до пяти, чередовать вдохи и выдохи, но паника вцепилась мёртвой хваткой в его горло, заставляя задыхаться, а сердце неистово сокращаться, перекачивая кровь. Дыхание сбилось мгновенно, в глазах потемнело, как он ни уговаривал себя дышать.
Чувство полной беззащитности и крайней опасности заполонило всё естество. Тело совершенно не слушалось его, все медитации и тренинги ушли на задний план. В голове билась мысль, что сейчас жизнь оборвётся, а он так и останется в этом лифте. Навечно.
Голова кружилась так, что Бэкхёна лишь усилием ускользающей воли не стошнило на чёрные туфли Минсока. Бэкхён схватился за горло, и стал медленно оседать на пол лифта, начиная отключаться. Страх вновь победил его. Хотя он иногда поднимался к Сехуну на лифте и чувствовал себя вполне сносно.
Падая, краем сознания Бэкхён отметил, как Минсок стучит по кнопкам, нажимая поочерёдно все, в том числе и вызова диспетчера. Он не был уверен, что Минсоку ответили, потому что звон в ушах мешал соображать.
— Эй, ты как?
Бэкхён разлепил глаза — но ничего не изменилось. Они были заперты в слабо освещённом лифте, паника вновь поднялась волной, выбивая воздух из лёгких. Он закрыл глаза и очень постарался сосредоточиться, но страх был сильнее.
— Ну, ну, дыши.
Бэкхён отчаянно пытался дышать, но вдохи и выдохи стали чем-то совершенно неконтролируемым, дыхание неравными толчками вырывалось из груди, а сердце стучало в районе горла. Он почувствовал, как на рубашке расстегнули пару пуговиц — и дышать стало чуть легче. Но долгожданное успокоение не приходило.
Наоборот, он, хватая воздух ртом, стал снова отъезжать. Во рту было сухо как в пустыне, а глаза, казалось, ослепли. Он вцепился в пиджак Минсока и поплыл. Но вскоре открыл глаза от несильной пощёчины. Всмотрелся в лицо, нахмурился, но боль от взлетевшего пульса и давления давила на виски, превращая его в желе.
— Дыши глубже, дыши спокойнее. Всё хорошо. Я рядом, я не дам тебя в обиду. Со мной ты в безопасности.
Рубашку Бэкхёна Минсок расстегнул наполовину, похлопал ещё раз по щекам, но страх парализовал и отключал сознание. И Бэкхён ничего не мог поделать с этим. Он распахнул глаза от осторожных поцелуев и мягкого покачивания его тела в чужих объятиях.
— Что ты делаешь?! — воскликнул Бэкхён, одновременно притягивая Минсока к себе и пытаясь оттолкнуть. Но его действия всё-таки имели действие — Бэкхён начал приходить в себя.
Он мазнул мутным взглядом по лицу склонившегося над ним Минсока и сосредоточился на уверенном голосе, уговаривающем дышать. Бэкхён смотрел на Минсока и дышал. В голове стало проясняться — страх медленно отступал.
— Спасибо, — благодарно пробормотал Бэкхён, усаживаясь на полу лифта и опираясь спиной о стену.
— Ты меня напугал. Держи, выпей, — Минсок протянул Бэкхёну бутылку, которую только что достал из кейса.
— Чо это? — Бэкхён попытался сфокусировать взгляд, но не вышло прочитать, что написано на наклейке.
— Мартини. Пей, не стесняйся. Клаустрофобия?
Бэкхён кивнул и сделал несколько совершенно нескромных глотков. Перевёл дух, и глотнул ещё. Любимый алкоголь растёкся по языку медленно, но уверенно согревая и успокаивая нервы.
— Вот блин, — вздохнул Бэкхён, — и связи нет.
Он покрутил в руках мобильный, который показывал не просто недостаточный сигнал — а абсолютное и полное его отсутствие. Он даже наполовину разрядился, тратя заряд аккумулятора на поиск сети.
— Надеюсь, мы тут не просидим до утра.
— Всё возможно, — хмыкнул Минсок. — А что? Парень заревнует?
— С чего вы взяли?
— Так, давай на «ты», — Минсок улыбнулся и отхлебнул из горлышка ароматного вермута. — Ты откровенно на меня пялился. Так кто этот счастливчик?
— Никто. Я сам по себе.
— Даже так…
Больше ни о чём не говорили. Бэкхён почувствовал, что начинает засыпать, глаза попросту закрывались, неподъёмные веки отказывались подниматься, наливаясь свинцовой тяжестью, а ресницы будто склеились. Он откинул голову на стену и перестал бороться сам с собой.
Выпитый на вновь оголодавший желудок мартини, борьба с приступом клаустрофобии и простая усталость навалилась слишком внезапно, Бэкхён не мог противиться. Только засыпая, почувствовал тепло — Минсок опустил его голову себе на плечо. Сон укачивал на сладких волнах, а тепло сидящего рядом Минсока не давало замёрзнуть.
— Который час? — подхватился Бэкхён. — Меня Сехун четвертует. Или сначала поизмывается вдоволь. Боже, рабочий день!
— Во-первых, сейчас половина двенадцатого, ещё чуть — и полночь, во-вторых, сегодня суббота, в-третьих, не бойся, я всё объясню твоему Сехуну. Кстати, скоро должен лифтёр явиться, наконец, удалось связаться с диспетчером.
Минсок кивнул на кнопки, под которыми они сидели. Кнопки вновь светились, а не были безжизненными, без намёка на огонёк, как несколько часов назад. Действительно, спустя минут десять в лифте загорелся свет. Бэкхён вздохнул и поднялся.
Но лифт вновь дрогнул, начиная движение, и Бэкхёна повело, бросая на Минсока. Тот аккуратно придержал его за руки, переложил руки на поясницу, а потом властно прижал к себе, глядя на приоткрытые губы Бэкхёна, который от неожиданности рвано выдохнул.
Бэкхён задрожал и, закрыв глаза, потянулся за поцелуем. Искренне надеясь, что всё правильно понял. Минсок ответил ему с жаром, прижимая к себе и властно сжимая ладони на ягодицах. Бэкхён зажмурился и поблагодарил субботу за подарок в виде шикарного мужчины.
На нужном этаже их ждал взвинченный и растрёпанный Сехун. Он выглядел довольным и злым одновременно. Но вид целующегося в лифте Бэкхёна с каким-то мужчиной, лица которого он не увидел, подкосил его расшатавшуюся психику, и он просто по привычке начал орать, не веря в происходящее.
— Я тут волнуюсь, а ты с мужиками по лифтам сосёшься! Тебе совсем меня не жаль! Скотина!
— Сехун-и, прости, я приехал ещё в девять, но мы в лифте застряли, — нервно хихикнул Бэкхён, отрываясь от Минсока.
— Здравствуйте, господин Ким, — промямлил Сехун, белея на глазах. — А мы вас ждём.
— Здравствуй, Сехун, — кивнул Минсок и взглянул на открывшего рот Бэкхёна, — вы меня не ждите — я задержусь. Возможно, не приду вовсе.
Минсок направился влево по коридору, перед этим кивком приглашая следовать за собой. Бэкхён и пошёл, как привязанный. На ходу получив на вопрос «кто это?!» ответ белого, как мел, Сехуна «наш генеральный».
Суббота переставала быть томной.