Леоне и Бруно спустились вниз, потому что уже было время ужина. Леоне как обычно молчал, лишь попросил официанта принести ему вина, а сам молодой человек принялся за газету. Наранча и Миста о чём-то увлечённо спорили, Джорно сидел и просто ждал, пока эти двое закончат и все приступят к еде. Буччелатти сел самым последним за стол, одним своим взглядом заставив спорящих примириться. Но вместо виноватых выражений на лицах Джованны, Наранчи и Мисты было удивление, смешанное с любопытством и недоумением. Джорно быстрее всех вернулся в обычное своё состояние, когда Миста уже собрался что-то спросить, но в этот момент принесли блюда, поэтому банда приступила к трапезе.

После еды Леоне поднялся из-за стола первым, за ним Бруно, и оба собрались пойти на улицу, как вдруг Джорно довольно громко произнёс:

– Может, кто-нибудь уже скажет им, что у них обоих по всему лицу помада размазана?