Часть 1

Приблизься к моему телу, вонзи зубы в мою плоть, Разденься, попробуй плоть на вкус, Укуси меня сильнее, вонзи зубы в мою плоть, Пройди испытание, попробуй плоть на вкус, Прижми меня к стене, Продолжай, пока я не попрошу дать мне ещё больше, Заставь меня истекать кровью, мне нравится жесть, Мне это нравится, Приблизься к моему телу, вонзи зубы в мою плоть…

Потерянные в сумерках, без права на свет в конце того самого тоннеля, где им суждено сгореть друг в друге. У них лишь одна ночь на всё. Безымянные лики на стенах исчезают, сменяясь томным «Чимин» на ухо, с лёгким прикусыванием мочки, и более хриплым «Намджун» мурашками по чужой коже. Туманом путь изведан, до пятнадцатого пролёта зажимает, давит терпким ароматом, искрами расползающимся между. Замки срываются вместе с намджуновой рубашкой, летящей куда-то вниз, с майкой Чимина, слишком бесполезной, чтобы что-то скрывать. Намджун не отказывает себе в удовольствии — кусает пухлые мальчишеские губы, ранами спускаясь до чувствительной шеи, и присасываясь, будто, чёртов вампир. Чимин ликует, ударяется затылком об стену, потому что нереально хорошо. Под Намджуном плавится резко, ниже сползает, подставляется прикосновениям. Кожа горит неистово, зажигаясь новыми укусами (Намджун фетиширует, как может). Мысли читаются на высшем уровне — прохладность стены едва ли, но остужает горящего Чимина. Намджун вжимает в неё с силой, зубами прихватывает чувствительные соски, и по рёбрам ниже, к прессу. Чимин кусает и без того распухшую губу, запускает пальцы в пепельные волосы, что звёздный свет отражают. Намджун облизывает рельефы, что вдруг сладостным отдают, и рвёт застёжки на ремне. Чимин резко открывает глаза, на мгновение трезвея. Внутри горит и полыхает от предвкушения, а Намджун ловко выбивает из него бессвязные стоны, просто прикасаясь. Повышенная чувствительность заводит ещё больше — Намджун кусает нежную кожу на бедре, кусает метко, бабочками. Чимин давится воздухом, путая пальцы в чужих волосах. Слишком хорошо. Намджуна откровенно ломает. Чимин под ним выгибается, языком по губам водит, просит больше грубости и кинков. Н е р е а л ь н о. Слишком развязно. По венам ток прошибает на неведомых частотах. Намджун дразнится — до крови кусает ключицы Чимина, параллельно вбивая в стену мощными толчками. Чимин едва слышно скулит, цепляется за намджуновы плечи. Его разорвут на куски, плоть испьют до дна, ядом наполнят в ответ. По законам жанра — лучший исход. Намджун наслаждается «пиром» невиданной щедрости, смакует плоть, кровью упиваясь. Чимин взрывается крупной дрожью в чужих руках; бездумно кричит, чувствуя пальцы, сдавливающие кадык. Намджун обезумел до невозможности — Чимин сжимает его внутри, жаром узости добивает. И на последнем издыхании едва слышимое «ещё».

Hold me up against the wall Give it till i beg, give me some more Make me bleed, i like it raw Like it Push up to my body, sink your teeth into my flesh