твоё имя было в красной книге

я сказал: «поверь, дорогая, всё именно так,

в истину слов моих, будь добра, вникни:

ты, наверно, такая из всех остальных одна:

ведь твоё имя было в красной книге».

она не смеялась, не злилась, не била,

сердито хмурила брови, даже не глядя в глаза.

достала пачку, зажгла огонь, потом — закурила.

всё в ней было другое, в этом была вся она.

с ней нельзя обсуждать ничего: ни политику, ни культуру —

она всегда была против и никогда не бывала «за».

у неё были милые щёки, тонкие губы, тёмные кудри,

а ещё — убийственные большие голубые глаза.

спустя время, я бы поспорил с собой, что говорил ей тогда:

ничего не обычного, но на всё у неё был ответ.

и когда я вспомнил про её уникальное дерзкое «я»,

понял: там, где есть её имя… такой книги нет.