Это был его восьмой день рождения. Вскоре на столе появился торт с разноцветными свечками, и Хидан восторженно пискнул:

- Загадай желание!

Хидан был почетным и единственным гостем на его празднике. На их улице проживало мало семей с детьми, а те немногие ребята были уже совсем большими, и ходили в старшую школу. Но Какузу был вполне доволен таким положением вещей, ему хватало и одного друга. Хидан так радовался, когда он задувал свечи и разворачивал подарки, как будто, это был его день рождения.

- А что ты загадал? - спросил он, уплетая торт, который оставлял щедрый слой крема на его щеках.

- Так нельзя же рассказывать, - Какузу отодвинул от себя пустую тарелку, - а то не сбудется.

Хидан закивал, и, прикончив свою порцию торта, предложил Какузу испытать игрушечную лодку, которую ему подарили.

Они отправились к заводи, где совсем недавно строили плотину, с целью устроить всемирный потоп. Но течение там было совсем слабое, и, навести суету с потопом не получилось. Зато, для испытания лодки это место подошло идеально: не слишком мелкое и не слишком глубокое, можно не бояться, что лодка перевернется и пойдет ко дну - они успеют ее вытащить. Солнце пекло вовсю, но возле воды, в тени деревьев было прохладно. Вокруг летали стрекозы, изредка слышалось лягушачье кваканье, и крики гагар летящих на юг.

Лето заканчивалось, а вместе с ним и каникулы, но мальчишек это нисколько не беспокоило. Побросав в траву сандалии они зашли по колено в воду, и лодка достойно прошла испытания.

- Надо будет приделать к ней парус,- Какузу задумчиво рассматривал свой подарок, решая, как его улучшить.

- Ага, - согласился Хидан, - а потом привяжем к ней веревку, и посмотрим, как далеко она сможет заплыть!

Они решили не терять времени даром, и сразу же заняться реконструкцией, но для этого нужно было вернуться домой. Дорога проходила мимо гончарной мастерской - иногда Дейдара разрешал им смотреть, как он работает. Его загорелые руки, со странными шрамами на каждой ладони месили глину, сглаживали углы, придавали форму, и вскоре невнятная серая масса становилась вазой, или посудой, или еще чем-нибудь, непременно красивым.

Было здорово.

- Ого! Огроменная! - Хидан остановился, показывая на странную, высокую статую, стоявшую во дворе.

Она была просто гигантская, когда Дейдара успел ее сделать?.. Какое-то странное существо, с громадной головой, и руками, поднятыми вверх с растопыренными пальцами. На пальцах стояли какие-то фигурки похожие на человечков. Статуя была совсем некрасивая. Она была отталкивающей и пугающей.

- Какузу, давай, на нее залезем? - Хидан уже забежал во двор мастерской, и, уперев руки в колени, примеривался, как на нее лучше забраться. - Там, у него на башке посидим, всю деревню будет видно!

Какузу не хотел к ней и близко подходить, не то что, забираться. Все это странно, тут что-то не так.

- Дейдара, - позвал он мастера, - но тот не ответил. Какузу прошел во двор, и окликнул его еще раз.

Тишина.

Он оглядывается, и только сейчас замечает, что задние какое-то... старое.

Брошенное - оно покосилось, стекла в окнах разбиты, стены растрескались, дверь едва держалась на петлях, и поскрипывала на ветру. Когда тут жил Дейдара дом был опрятным, чистым, а теперь все выглядит так, будто он уже давно уехал и больше никто здесь не появлялся.

- Пойдем отсюда, - Какузу взял Хидана за руку, пока тот не начал карабкаться вверх по жуткой статуе.

Хидан поплелся за ним, но на полпути остановился.

- Смотри, что это? - он ткнул пальцем куда-то в сторону сада, стихийно разраставшегося возле мастерской. Что-то торчало из кустов, какая-то железка.

- Не знаю, - Какузу не мог рассмотреть предмет среди высокой травы, и они с Хиданом подошли поближе.

Ржавая коса с тремя погнутыми лезвиями была воткнута в землю. Странное приспособление, Какузу не представлял, как такую можно использовать в хозяйстве.

- Такая большая, - пробормотал Хидан, осторожно дотронувшись до рукояти. - Ай! - он отдернул руку. - Жжется, - Хидан принялся дуть на ладонь, - на солнце нагрелась, наверное, - обиженно пробубнил он.

Вот только солнце давно скрылось за тучами, поднялся ветер. Ставни у дома захлопали и заскрипели, Хидан крепче сжал ладонь Какузу.

Он стоял, прижимая к груди влажную, пахнущую речной водой лодку, и смотрел на то, что было надежно укрыто под тенью деревьев.

Прислонившись к стволу раскачивающейся от ветра яблони, сидели два скелета. Их тела давно истлели, на белых костях болтались остатки одежды - черные плащи с красными облаками. Их лбы соприкасались, костлявые пальцы переплелись...

Даже после смерти эти двое держались за руки.

Совсем, как они сейчас.

- Какузу, пойдем домой, - Хидан тянул его прочь из сада, где-то поблизости сверкнула молния, а прямо над головой бабахнул гром. - Я боюсь! - щеки красные, волосы растрепались, он, и правда, вот-вот заревет.

Какузу на деревянных ногах разворачивается, и позволяет Хидану увести себя. Ветер усиливается, хлещет по щекам, бросает в лицо дорожную пыль и сорванные листья. Когда начался ливень, они припустили бегом, и вскоре оказались под спасительным навесом, промокнув до нитки.

- Там, в саду, - Какузу стягивает с себя футболку, и отжимает ее, - я понял, что не первый раз загадал свое желание.

- Какое желание? - Хидан, весь взъерошенный, он мотал головой из стороны в сторону, стряхивая с волос воду, подобно собаке.

- Я... - почему-то вдруг неловко стало говорить об этом вслух. - Я загадал, чтобы мы всегда были вместе, и наша дружба никогда не закончилась, - признался он, больше не опасаясь, что желание не исполнится.

- И ты потратил на это деньрожденское желание? - Хидан удивленно уставился на него. - Да я с тобой просто так, и без свечей и без торта, и без вот этого всего буду! - Хидан чуть не поскользнулся на скользких ступеньках, когда Какузу налетел на него с объятьями. - Дурак ты, Какузу! - он обнял его в ответ. - Ей богу, дурак!

Какузу обнимает его, с отчетливым ощущением, что эту фразу он уже слышал много-много раз очень-очень давно.