Джисон, уткнувшись носом в тарелку, без интереса ковыряет вилкой уже остывшую еду. Желтоватый тусклый свет лампы падает на небольшой деревянный стол. На улице порядком стемнело. Стрелка на старых настенных часах, которые каждую секунду издают раздражающий звук, разрушая идеальную тишину, уже близится к часу ночи. Парень тяжело вздыхает, бросая вилку и сбрасывая с головы капюшон бежевого худи. Внутри разрастается пустота и некоторая обида. Он устало потирает лицо руками и в который раз косится взглядом на дверь. Мать всё ещё не вернулась. Сегодня — вернее уже вчера — её день рождения, и Джисон даже отпросился с работы пораньше, чтобы успеть приготовить для неё ужин. Небольшая чёрная коробочка, лежащая в кармане, уже не вызывала никакого трепета от желания поскорее вручить матери подарок. Парень ощущал лишь грусть, что его самый родной человек на Земле не может вырваться с работы даже в собственный день рождения. Она столько всего делает для своего сына, что порой забывает: единственное, что ему действительно было нужно всё время — это мать рядом. Тяжело вздохнув, Хан печально хмыкает и резко поднимает взгляд, когда дверной замок внезапно щёлкает. Женский силуэт появляется на пороге. Она выглядит уставшей, плечи опущены, но губы сами по себе растягиваются в лёгкой улыбке, когда женщина замечает Джисона, сидящего за столом перед двумя полными тарелками еды. Поставив чёрную сумку на пол, Суджин складывает руки на груди и опирается плечом о стену, улыбаясь шире, лишь одними глазами выражая сожаление.

— Ты меня ждал? — её голос звучит слишком громко для Хана, просидевшего несколько часов в полной тишине.

— Да. — несколько грустно отзывается парень, засовывая руки в карманы и откидываясь на деревянную спинку.

— Прости, мне пришлось задержаться. — она поджала губы, выражая сожаление. 

  Женщина отпрянула от стены и сняла потрёпанные от долгой носки кроссовки, подходя к столу. — Ты сам всё это приготовил? — она осмотрела тарелку, заправив тёмную прядь подстриженных по плечи волос за ухо.

— Да, но всё уже давно остыло. — парень встал на ноги. — Я сейчас подогрею. — он всё ещё чувствовал обиду, хоть и понимал, что мать сама была бы не против вернуться чуть раньше.

— Сони, — женщина раскрыла объятия, притягивая сына к себе. Парень слишком быстро вырос и уже был на пол головы выше неё самой. Суджин прижалась к его груди, обнимая как можно крепче. — Я очень сильно тебя люблю.

— Я знаю, мама. — Хан, почти мгновенно оттаяв, обнял её в ответ, кротко целуя в макушку. 

— Просто сегодня твой день рождения и я надеялся, что ты проведёшь его со мной.

— Я очень хотела, но обстоятельства, милый, обстоятельства. — женщина устало вздохнула, слушая размеренный стук сердцебиения парня, и прикрыла глаза. В объятиях сына было спокойно.

— Тебе следует бросить эту работу. Ты же знаешь, что я могу тебе помогать. Не хочу смотреть на то, как ты себя изводишь. — Джисон погладил её по волосам.

— Мы договорились не обсуждать эту тему.

— Да, но... — парень свёл брови, собираясь вновь обсудить это, но Суджин медленно отстранилась от него и заглянула прямо в глаза.

— Джисон, мы договорились. — чуть твёрже произнесла она и парень закинул голову назад, недовольно выдохнув ртом.

— Хорошо, я молчу. — выпутавшись из крепких объятий и взяв в руки тарелки, Хан подошёл к микроволновке и поставил внутрь одну.

  Суджин села на твёрдый стул, чувствуя некоторое облегчение. По ногам прошлась приятная слабость и женщина с устало выдохнула. Она стала забывать, что ей давно не двадцать лет и тело с годами не молодеет. Суджин с любовью во взгляде следила за вознёй сына у микроволновки и её сердце болезненно кольнуло от неожиданно появившейся грусти. Он уже давно не ребёнок. Зато у неё значительно убавилось проблем, потому что её мальчик довольно взрослый и не нуждается в опеке. Джисон сам может прекрасно о себе позаботиться и Суджин смело может сказать, что гордится тем, что её сын вырос именно таким человеком не смотря на редкое присутствие матери в его жизни. От сентиментальных мыслей об упущенном времени к её горлу подступил ком, но женщина не давала слезам скатиться по щекам. Только не сейчас, не перед сыном. Она не позволяла себе показать насколько ей тяжело, чтобы Джисон не загружал себя лишними проблемами. Она хотела, чтобы парень как можно реже возвращался мыслями к тяжёлому труду, с которым мать зарабатывает им на жизнь. Достав подогретую еду, Хан вновь вернулся к столу, ставя тарелку перед Суджин.

— Не могу обещать, что повторно разогретой еда будет такой же вкусной. — коротко улыбнувшись, он сел на своё прежнее место. — Но что есть — то есть.

— Ничего страшного. — Суджин взяла в руки вилку. — Я настолько голодная, что это не имеет значения. — женщина положила в рот кусочек мяса и в наслаждении прикрыла глаза. — Безумно вкусно.

— Я рад, что тебе понравилось, но не уверен что твои слова — правда. — парень так же закинул в рот мясо, начав медленно его пережевывать.

— Чистейшая правда. — уголок её губ дёрнулся вверх. — Как у тебя дела? — Суджин положила локоть на стол, глядя на Хана.

— Всё по старому. Ничего не меняется. — парень не спеша пережёвывал еду, как всегда набив полный рот и пожал плечами.

— А Минхо? Я что-то давно его не видела. Вы ведь не в ссоре? — женщина приподняла одну бровь.

— Нет. — Джисон вздохнул, покачав головой из стороны в сторону и облизнул губы. — В последнее время от него ни слова. Как сквозь землю провалился. — вот на лучшего друга Хан был действительно обижен, ведь он пропал на несколько недель и даже не отвечает на сообщения, что уж говорить про звонки.

— Ого. — Суджи качнула головой, немного удивлённая словами сына и вернула внимание к тарелке. — Может у него что-то случилось?

— Не знаю. — Джисон качнул головой, делая вид что ему до этого нет дела. — Кстати, — парень поднял указательный палец, быстро достав из кармана бархатистую коробочку и поставил её перед матерью. — Это тебе. С днём рождения. — Хан улыбнулся. — Точнее уже с прошедшим днём рождения. — и тут же исправился.

— Сони, не нужно было. -женщина осторожно взяла коробочку в руки. — Что там?

— Открой, посмотри. — парень выжидающе глядел на мать.

  Настороженно глянув на сына, Суджин медленно открыла коробочку, доставая оттуда тонкую золотую цепочку с кулоном в виде небольшой закрытой книги. Женщина неоднозначно вернула взгляд к сыну. С одной стороны ей было безумно приятно получить подарок, а с другой она понимала, что он однозначно был дорогим.

— Джисон...

— Открой кулон. — парень быстро перебил её и женщина, поджав губы, сделала как сказал сын.

  Внутри книжечки была напечатана фотография, где они с Джисоном улыбаются стоя под золотым деревом в центральном парке. Эту фотографию они сделали год назад, когда Суджин устроила себе выходной и полностью посвятила день сыну. Кулон точно был сделан на заказ.

— Сколько ты заплатил за это? — она продолжала рассматривать фотографию, не в силах поднять слезящиеся глаза на Хана.

— Даже не думай о деньгах. — Джисон нахмурился. — Я хотел сделать тебе приятно и не нужно спрашивать меня о стоимости этого подарка. Надеюсь, тебе нравится. — Суджин в ответ закивала головой.

— Очень нравится. — закрыв кулон, она всё же подняла взгляд. — Поможешь надеть? Коротко кивнув, парень незамедлительно встал с места, обошёл стол и остановился у женщины за спиной. Суджин подняла волосы и холодный металл коснулся её шеи, когда парень осторожно застегнул цепочку. Она коснулась пальцами книжечки и повернулась к сыну.

— Спасибо большое.

— Рад, что тебе понравилось. — наклонившись, Джисон быстро чмокнул мать в щёку и вернулся на своё место.

  Они так давно не говорили по душам. Тепло растекалось по телу Суджин от искреннего смеха её сына. Женщина слушала его не перебивая. Джисон уже снова пребывал в хорошем настроении и, как обычно, говорил без умолку. Все проблемы теряли значимость, стоило только ей заглянуть в нестандартные для азиата металлическо-серые глаза, в которых плескалась жизнь, горел огонь. Суджин вновь и вновь находила во взгляде Джисона того, кто ушёл много лет назад, подарив её неземное счастье. Того, с кем встречи уже не ждёт, но всё ещё испытывает нежные чувства. Того, о ком вслух говорить в этом доме запрещено негласным правилом. Джисон совершенно ничего не знает о своём отце, а женщина просто не понятия не имеет, что о нём можно рассказать и как объяснить причину, по которой его с ними нет.

  В который раз рассмеявшись над словами парня, Суджин встала из-за стола, собираясь вымыть за ними посуду, но сын её останавливает, несильно сжав кисть. Смотрит исподлобья наигранно грозно и велит идти спать, говоря, что справится здесь сам. Устало вздохнув, Суджин поднимает руки вверх, сдаваясь и целуя Джисона на прощание в щёку, удаляется в свою спальню, откуда не выйдет до самого утра. Джисон домывает последнюю тарелку и ставит её в белый деревянный шкафчик над раковиной. Он по привычке стряхивает воду с рук и вытирает их о тёмные джинсы, настойчиво игнорируя висящее рядом полотенце. Суджин снова ворчала, если бы заметила — мысленно подмечает он и улыбается. Мобильный в заднем кармане завибрировал, как только Хан коснулся выключателя, собираясь уйти в свою комнату. Остановившись у стены, парень разблокировал экран, сразу увидев пришедшее сообщение от Минхо. Джисон втянул носом воздух и нахмурил брови. Друг наконец-то о нём вспомнил. «Спустись вниз» — всего два слова на белом экране чата, среди кучи отправленных и, естественно, проигнорированных сообщений. Недовольно закатив глаза, Хан накинул на голову капюшон, разворачиваясь в противоположную сторону от манящей кровати и поплёлся к входной двери.

  У подъезда, спиной к нему, стоял тёмный силуэт в неудивительно тонкой чёрной кофте. Минхо всегда одевается слишком легко. На улице пусть и лето, но ночи от этого не становятся менее холодными. Сунув руки в карманы, Джисон подошёл к другу, делая максимально недовольное выражение лица. Минхо обернулся на шаги, холодно глядя на идущего к нему Хана и спрятал телефон в карман джинсов.

— Где ты был, придурок? — раздражённо шикнул Джисон, чуть склоняя голову. — Я отправил тебе миллион сообщений.

— Не важно. — парень кивнул головой в сторону, добавив чуть серьёзнее — Нужно пройтись.

— Всё в порядке? — проигнорировав странные нотки в голосе друга, Джисон вновь задал вопрос, двинувшись вместе с ним вперёд.

— Я должен был встретиться с родителями. — Хан лишь вопросительно приподнял бровь, с удивлением глядя на парня. Но Минхо не продолжил, словно и не собирался.

— Что-то случилось? — Ли в ответ сжал губы в одну полоску, продолжая смотреть прямо перед собой.

— Мне нужно тебе кое-что рассказать, Джисон. Не думаю, что ты готов к этому, но выбора особо нет, да и мне плевать как-то.

— Хочешь мне в любви признаться? — несколько нервно усмехнулся парень. Его настораживало поведение друга.

— Нет. — Минхо чуть скривил губы.

— Так куда мы идём?

  Но ответа не последовало. Джисон внутренне напрягся, но старался не показывать этого. Его друг выглядел как-то странно и вёл себя точно так же. Внутри парня появилась некая тревога и идти с Минхо хотелось всё меньше. Чем дальше они отходили от дома Хана, тем темнее становились улицы. Джисон подвернул рукава толстовки и скрестил руки на груди. Чем больше он старался скрыть свой дискомфорт, тем более очевидным становился. Но Минхо лишь усмехнулся на его действия, никак не комментируя. Они продолжали идти в тишине. Редкие прохожие скоро совсем перестали встречаться на пути и Хану уже откровенно хотелось послать всё к чёрту и развернуться назад. Но вот незадача, местность была незнакомая. Они шли уже минут тридцать и только сейчас Джисон заметил, что совершенно не знает где находится и как вернуться домой. В телефоне было лишь десять процентов, когда он выходил из квартиры и сейчас, парень более чем уверен, его любящий потупить телефон уже давно отключился. Общественный транспорт не ходит, а на такси элементарно нет денег. Жуткая атмосфера навевала на не самые лучшие мысли, но в очередной раз спросить куда же они всё-таки направляются Джисон не осмелился. Парень продолжал семенить рядом с чересчур спокойным Минхо. Ли, судя по всему, точно знал куда они идут и Хан просто решил довериться ему. Парни шли в безмолвии ещё минут десять, пока здания окончательно перестали быть обитаемыми. Зайдя за угол отсырелой и совсем неважно выглядевшей пятиэтажки, они остановились. Перед Джисоном вырисовалась ржавая железная дверь с внушительной вмятиной в правом нижнем углу. Недоверчиво глянув на друга, Хан шагнул в сторону. Минхо лишь подмигнул ему, сухо дёрнув уголком губ и грубо ударил кулаком по железу всего один раз. Через пару мгновений дверь открылась с глухим скрипом. На пороге появилась старуха. Её сильно сморщенное лицо не вызывало ничего, кроме отвращения. Женщина была очень маленького роста сгорбленная, одетая в какие-то лохмотья и от неё исходил не самый приятный запах. Шумно втянув носом воздух, словно принюхиваясь как пёс, старуха улыбнулась Минхо и повернула свою седую голову к Джисону. На Хана уставилось два белых глаза и до парня дошло, что старуха совсем не видит. Она мерзко причмокнула пару раз и спиной двинулась назад, исчезая в кромешной тьме. Минхо качнул головой, зазывая парня пойти следом и уже шагнул внутрь, как вдруг Хан резко схватил его за запястье, быстро оглядываясь по сторонам.

— Хо, что это за место? — по неизвестной для самого себя причине Джисон перешёл на шёпот.

— Скоро узнаешь. Пойдём. — Ли попытался высвободить руку, но парень сжал ладонь сильнее.

— Ты уверен? Мне не нравится эта бабка.

— Её зовут Дель, тебе нечего бояться. — Минхо всё же вошёл внутрь, утянув за собой встревоженного Джисона.

  Дверь громко хлопнула за спинами парней, из-за чего Хан дёрнулся, обернувшись назад. Но внутри было настолько темно, что разглядеть что-то было абсолютно невозможно. Где-то в углу послышалось копошение и Джисон резко повернул голову к источнику звука. Протянув руку в сторону, он надеялся ухватиться за друга, но так и не нащупал его. Страх стремительно сковывал грудь. Сырой воздух вперемешку с не самым приятным запахом плесени и гниющего дерева вызывал не очень приятные чувства. Копошение продолжалось, словно кто-то рыщет по полу руками, отодвигая в стороны различный мусор. Шум начал приближаться и Хан сделал шаг назад. Затем второй, третий, четвёртый, пока не упёрся спиной в холодный металл. В ушах раздавалось собственное сердцебиение, а дыхание участилось, когда чья-то рука стала ощупывать его кроссовки, поднимаясь выше по джинсам. Костлявые пальцы схватили его руку и парень почувствовал ледяное на своей щеке. Всё внутри замерло и Джисон поджал губы, чтобы ненароком не издать какой-нибудь звук. Кто-то стоял совсем рядом и ужасно вонял. Хан смотрел вперёд широко открытыми глазами, но всё ещё ничего не видел. Парень точно знал, что перед ним кто-то есть. Издав грудной рык этот кто-то — или что-то — резко отпрянул от парня. Всё тело Джисона покрылось мурашками. Желание находиться в этом месте исчезло, даже не появившись. Нащупав дверную ручку, Хан с силой сжал её, бегая глазами по темноте перед собой.

— Минхо? — хрипло позвал он, ощущая как стало сухо в горле. — Я не знаю что за херню ты устроил, но я ухожу. — парень дёрнул ручку вниз, но дверь оказалась заперта. — Твою же мать. — громко сглотнув, Хан позвал друга ещё раз. — Минхо, это не смешно. Что мы здесь делаем?

  В углу зажглась свеча, едва освещая своим тусклым светом совсем небольшую комнату, больше напоминающую старый подвал. Минхо, держащий подсвечник, продолжал стоять молча. По стенам расползались пугающие тени. В комнате не было никого кроме них двоих и тёмные силуэты с ненормально длинными и худыми конечностями на стенах ни капли не успокаивали. Неприятная старуха исчезла, словно её и не было.

— Ты думаешь, это смешно, кретин? — нахмурив брови, Джисон сделал неуверенный шаг к другу, который продолжал стоять на месте, наблюдая за пламенем. — Напугать меня решил? — Минхо перевёл взгляд на Хана и неожиданно для второго нарочито выронил свечу из рук. Как только пламя коснулось пола, огонь сразу же вспыхнул вокруг парней, заключая их в кольцо. — Твою мать! — вскрикнул Хан, оглядываясь вокруг. — Ты идиот, скажи мне?

— Нужно поговорить. — Минхо спокойно завёл руки за спину.

— И для этого нужно было тащить меня в ебеня и поджигать пол вокруг нас? — в серых, наполненных яростью глазах отражались языки пламени за спиной Минхо.

— Не поверишь, но да. — Ли подошёл к парню ближе, на что Джисон вопросительно поднял бровь и скрестил руки на груди, ожидая объяснений. Внутренняя тревога никуда не исчезла. — Боюсь, мне придётся убедить тебя в реальности слов, которые я должен сказать, поэтому не пугайся.

— В каком см... — Хан едва склонил голову вбок, но тут же в шоке отпрянул от друга, почти наступая пяткой в огонь. — Какого чёрта?! Минхо стоял не шевелясь, а его алые крылья упирались в потолок, перья задевали пламя, но к огромному удивлению не горели. Ли ждал, пока Джисон придёт в себя. Парень широко открытыми глазами смотрел на расправленные крылья, прикрыв рот рукой. Сделав неуверенный шаг к другу, он облизал губы, выставив вперёд руку.

— Как ты это сделал, мать твою?

— Джисон, тебе нужно успокоиться.

— Они ведь не настоящие. Это розыгрыш? — глаза парня бегали от одного крыла к другому.

— Нет. Настоящие. — но в ответ отрицательное мотание головой.

— Я сваливаю. У тебя идиотские шутки. — парень снова двинулся в сторону двери, но огонь перед ним резко вспыхнул, заставляя Хана попятиться. Сердце грозилось проломить рёбра.

— Боюсь, не получится.

— Да что за херня здесь происходит? — прокричал парень, сжав кулаки. Его грудь вздымалась от частого и прерывистого дыхания, а грудную клетку сдавил страх. Всё, чего Джисону сейчас хотелось — это оказаться дома, в своей постели, а не в огненном кольце с Минхо, который ведёт себя безумно пугающе.

— Тебе придётся выслушать меня, Джисон. У тебя не получится сбежать отсюда. — Ли медленно сложил огромные крылья, которые вскоре просто-напросто исчезли за его спиной, вызывая ещё больший ужас на лице Хана.

— Что ты, блять, такое? — прошептал парень, не сводя глаз с Минхо.

— Кто. — Минхо завёл руки за спину, тяжело вздохнув. — Я — демон.

— Чего? — выдержав паузу в пару секунд, Хан вдруг издал тихий смешок. Затем ещё один, более громкий, и вот он уже откровенно смеётся.

  Парень смеётся, хотя на самом деле ему далеко не до этого. Его истерический смех обрывается очень резко. Воздух как будто выбивают из лёгких и Джисон начинает кашлять. Наплевав на всё, он садится на сырой пол, пачкая в грязи совсем новые джинсы. Ему очень страшно.

— Это же шутка такая? — заранее зная ответ, Хан всё равно спрашивает. — Чёрт... — мотнув головой, он нервно усмехается. — И как давно?

— Что «как давно»?

— Как давно ты демон? — последнее слово он бросает с некой иронией. — Ты просто вселился в тело моего друга и сейчас пришел забрать мою душу?

— Ты забавный. — Минхо усмехнулся и, повторяя за Джисоном, тоже сел на пол. — С самого начала.

— Класс. — Хан облизнул губы. — И что демону всё это время было нужно от меня?

— Ничего. — Ли пожал плечами. — Мне — ничего. Это твой отец послал меня.

— Отец? Что ты несёшь? — Джисон скривил рот, пробегая взглядом по парню. — Мой отец умер когда я был маленьким. Как обычная человеческая душа могла послать за мной демона?

— Твой отец никогда не был человеком. — после слов Минхо внутри парня всё похолодело и замерло. По спине пробежали неприятные мурашки. — Я не могу сказать точно кто твой отец — никогда с ним не встречался. По его просьбе меня сюда отправил мой отец.

— Это звучит как очень тупой прикол. — Хан потёр глаза и обхватил голову руками.

— Возможно. И, если честно, было бы лучше, окажись новость о твоём рождении приколом. — Ли презрительно дёрнул верхней губой и отвернулся.

— В каком смысле? — парень посмотрел на него, тупо хлопнув ресницами пару раз.

— Никто не может зачать ребёнка со смертным. Ни в Аду, ни в Раю. Это возможно лишь с очень и очень древними жителями небес и преисподней. Даже не знаю насколько древними. Бог давно избавился от тех, кто мог дать потомство со смертным. Как все думали. Дети, рождённые от связи человека и демона, или ангела, очень сильные. Ангелы свято верят, что от них и их родителей избавились чтобы не начался хаос. Но в Аду другие слухи. У нас говорят, что Бог испугался. Нефилимы несут опасность для него самого, поэтому их появления допустить было нельзя. Но где-то пернатые дали осечку, раз ты сидишь сейчас передо мной и прожил целых восемнадцать лет не обнаруженным.

— Моя мать связалась с каким-то важным демоном и родила нефилима, то есть меня? — Джисон сам не верил в то, что говорит. Существование ангелов и демонов выглядело для него менее реально, чем каких-нибудь пегасов.

— Скорее всего.

— Скорее всего? Что это значит?

— Это значит, что твоё появление настолько всех озадачило, что я уже сомневаюсь в том, кто же всё-таки живёт в аду.

— Ладно... — Хан прикусил изнутри щёку. — И почему ты рассказываешь мне обо всём именно сейчас? Зачем вообще ты здесь?

— Видишь ли, малыш Сони, — медленно протянул Минхо. — у твоего отца, кем бы он ни был, есть на тебя планы. Какие — мне не известно. И если к тебе приставили демона такого ранга как я, они видимо большие. Твоя жизнь имеет огромную ценность. На небесах о тебе должны были узнать как можно позже, а в идеале, лучше было бы прятать тебя ещё лет так пять. Но они узнали раньше. И они идут за тобой.

— В каком смысле «идут»? — сердце неприятно кольнуло. — Они убьют меня?

— Да, Джисон, убьют. Если тебя не спрятать. — вздохнув, Минхо встал на ноги и протянул руку Хану.

— Спрятать где? — парень неуверенно протянул ладонь, всё ещё находясь в каком-то состоянии аффекта.

— В Аду, солнышко. — улыбнулся, даже скорее оскалился Минхо. Джисон рефлекторно шагнул назад, почти забыв о полыхающем огне за его спиной. Сейчас он не ощущал себя в безопасности рядом с лучшим другом. Он каждой клеткой тела ощущал опасность, исходящую от Минхо. Тьма будто сочилась из него и тянулась к Джисону. Хан ощущал, как подступает паника. Как она обнимает его со спины, сдавливая горло и выбивая последний кислород из лёгких. Как её холодное дыхание пускает миллионы мурашек по всему телу и как немеют кончики пальцев. На секунду парню показалось, что он сейчас снова окажется на полу, так как ноги едва ли стоят. Стараясь скрыть дрожь в голосе, Джисон прочистил вновь пересохшее горло и спросил:

— В каком смысле «в Аду»?

— Тебе нужно спуститься в Ад, если хочешь выжить.

— А что, если я не хочу? — Хан шумно сглотнул, не сводя глаз с Минхо.

— Тогда мне придётся спустить тебя туда насильно и поверь, больно в этом случае будет ужасно.

— И сколько я должен буду там прятаться? Как ты вообще проведёшь меня туда? — парень вообще не горел желанием оказаться в Аду, а после ответа Минхо желание сбежать из этого места выросло стократ.

— Живым не место в Аду. А ты человек лишь наполовину. Твоё человеческое начало должно умереть, чтобы освободилось дьявольское. Тебе понадобится время, чтобы прийти в себя после такого. К тому же я не знаю чего именно от тебя хотят внизу, поэтому точно сказать не могу, сколько тебе придётся там пробыть.

— Я не хочу. — побледнев, Джисон замотал головой в разные стороны. — Моя мать останется здесь. Я не могу поступить с ней так.

— Если ты не спустишься со мной в Ад, — голос Минхо звучал твёрдо и угрожающе. — то твоя мать пострадает. Ангелы нашли тебя. Думаешь, они будут милосердны к твоей матери? Они убьют её, а потом и тебя. А следом Бог решит найти твоего отца и это может обернуться войной, потому что ангелам строго настрого запрещено спускаться в Ад. Как и демонам подниматься в Рай. — парень подошёл к Хану вплотную. — Игры кончились, Джисон. Всё очень серьёзно и ты обязан сейчас быть в Аду.