Юнги не спешил по пути в школу. Сейчас ему совершенно не хотелось догонять Дженни. Он просто понятия не имеет, что стоит ей сказать. Парень уныло плёлся по осенней улочке, раз за разом повторяя у себя в голове каждое слово матери. Эти мысли заставляли разум всё сильнее нагнетать обстановку. Сжимать кулаки до побеления костяшек, а челюсти с такой силой, что это было равносильно точному удару кулака прямо по лицу.

На урок Мин пришел после звонка и вошёл в класс, не смущаясь абсолютно ничего. Парень приземлился за самую дальнюю парту, даже не взглянув на преподавателя и одноклассников. А особенно старательно избегал именно её. Именно Ким Дженни Юнги избегал всеми силами. Он так и порывался взглянуть на неё, но, в то же время, в душе скопилось огромное количество злобы. После слов матери внутри словно чёрная дыра образовалась, которая засасывала всё хорошее, что только могло быть в жизни. Приметив, что до перемены осталось несколько минут, Мин сложил руки на парту и, положив на них голову, сделал вид, что спит. Не прогадал. Едва прозвенел звонок, к нему подошла Дженни. Кроме тихого «Юнги», девушка больше ничего не сказала. Подняв взгляд после её ухода, парень с тяжелым вздохом посмотрел сквозь окно на свинцовые тучи и вновь зажмурился. Сейчас он желал только одного — никогда не знать о том, что услышал утром. Ни-ко-гда!

После второго урока, стоило звонку прозвенеть, Мин сам ушёл из класса. Прогулявшись по прохладной улице и немного успокоившись, парень побрёл обратно в кабинет, где его ждала не самая приятная картина.

Парту Ким окружили её «подружки», из-за чего-то глупо хихикая и почти тыкая в лицо девушки пальцами. Отвернувшись к окну и стараясь не обращать внимания на насмешки одноклассниц по поводу мятой одежды и тёмных кругов под глазами, Дженни сдерживалась из последних сил, чтобы не сорваться. Тщетно.

— Какая же неряха, оказывается, Ким. Ты только посмотри на свою кожу! Без прислуги и косметологов ты самая обычная уродина! — Чонён попыталась подцепить прядь волос девушки одним пальцем, но её рука была грубо откинута в сторону.

Дженни резко встала со своего места, встречаясь взглядом с Юнги, но тот в ту же секунду отвернулся. Немного опешив от такой реакции, девушка замешкалась. Не то чтобы она сама не могла постоять за себя, просто… Просто она привыкла. Привыкла, что теперь, в это непростое время, хоть кто-то на её стороне. Что она может на кого-то положиться. Что она может положиться на Мин Юнги. Ошиблась.

— Как ты меня достала! — злоба Ким возросла в одно мгновение.

А по сути, что такого произошло? Да ничего. Просто она неожиданно поняла, что она всё-таки одна в этом мире. Кроме неё самой никто за неё не постоит. Обидно.

— Иди ты к чёрту, Ю Чонён! Слушай сюда, прикоснёшься ко мне ещё хоть раз и…

— И что же будет? Ты правда думаешь, что находишься в том положении, чтобы мне угрожать? — Чонён пустила противный смешок. — Ты — никто. Забудь обо всём своём превосходстве. Понимаю, с этим смириться тяжело, но, увы, ты нищенка, которая никому не нужна!

Бах. Последняя струна, натянутая глубоко внутри, лопнула. Кулаки сами по себе сжимаются, от чего ногти больно впиваются в нежную кожу белоснежных ладоней.

Она больше не хочет думать о последствиях. Просто не может. Замахивается со всей силы и бьёт чётко в лицо одноклассницы, попадая куда-то в район глаза. Ким совершенно не думает об этом. Кажется, в полнейшем шоке абсолютно все. Одноклассники стоят как вкопанные, по крайней мере первое время.

Дженни постепенно подходит к Чонён, которая, ухватившись за лицо, с трудом устояла на ногах.

— Ещё хоть раз ты меня тронешь, и так легко не отделаешься! Уяснила?

— Я тебя убью, стерва! — девушка словно с цепи сорвалась, отвешивая Ким пощечину.

Юнги резко дёрнулся с места, но тут же замер. Отводя взгляд в другую сторону и не переставая думать о том, какого же чёрта задерживается учитель. С одной стороны ему захотелось помочь Дженни, но с другой он не мог выкинуть из головы образ матери в слезах. Ему пришлось столько трудов вложить в то, чтобы избавиться от картинок в своём сознании с похорон отца. Теперь же они вернулись. Захлестнули, словно лавина. Поэтому Мин лишь сжимает всё сильнее челюсть, стискивая руки в кулаки. И лишь когда Юнги услышал громкий грохот, он обернулся. В своей потасовке Дженни и Чонён перевернули парту, от чего вторая на момент замерла, а Ким было достаточно этого, чтобы пойти прочь из кабинета, заканчивая эту стычку. От этого парень выдохнул с неким облегчением.

После звонка Дженни так и не явилась на урок. И лишь спустя двадцать минут, Юнги начал задумываться о том, куда же могла направиться девушка. Он понимал что нужно на это просто наплевать и не вспоминать, но выходило крайне скверно. Отпросившись, Мин пошёл бродить по школе, сам понятия не имея зачем.

Обойдя добрую половину здания, парень понял, что это всё тщетно и найти одноклассницу всё равно не удастся. На урок возвращаться не хочется, а тем более смотреть на все эти рожи. Недолго раздумывая, парень отправился к лестницам, где задержался. Воспоминания о том, как они прятались там с Дженни, ворвались в голову подобно урагану, который смешивался со злостью к Чонён и самому себе, ведь он ничего не сделал, что помочь Ким.

« К чёрту, это не моё дело! Не маленькая пусть разбирается сама!»

Плюнув на всё, парень помчался вверх по лестнице до последнего этажа, а потом и на крышу. Где, обогнув пристройку, он облокотился о стену спиной, медленно спускаясь на пол и закрывая лицо руками.

«Тебя это не касается! Юнги, расслабься!»

Крепко зажмуривая глаза, он всеми силами пытался отогнать от себя эти мысли. Ему просто жизненно необходимо выкинуть эту девчонку из головы.

— Папочка, пожалуйста, ответь на звонок. Хотя бы на один. Мне многого не нужно. Просто скажи, что настанет тот момент и я… — тихий всхлип, Юнги широко открывает глаза и только сейчас замечает Дженни, которая сжалась крохотным комочком в углу, у самого края крыши, — я снова буду с тобой.

Наблюдая, словно исподтишка, Мин не знал, куда себя деть. Он снова оказался в довольно щепетильной ситуации, слушая то, что он слышать не хочет. Снова наблюдая за тем, как Ким плачет.

Девушка буквально отшвыривает от себя телефон, который через считанные минуты начинает звонить. Сдирая кожу на коленях и полностью не обращая на это никакого внимания, Дженни как можно скорее отвечает на звонок. Прикладывает телефон к лицу и полностью плюёт на то, что включается громкая связь.

— Папа! Папочка, ты позвонил! — такой счастливый голос, несмотря на слёзы, пусть и счастья, уже.

— Сколько раз я должен игнорировать твои звонки, чтобы ты поняла, что я занят? Этот номер нужен мне для связи с важными людьми, а не для выслушивания твоего нытья. Я вырастил из тебя избалованную девицу, потакая всем твоим желаниям. А теперь, будь добра, обеспечивай себя самостоятельно. И можешь даже не пытаться звонить на этот номер, для тебя он будет недоступен.

Злость ещё сильнее накрывает парня, и он становится на ноги. Но не решается сделать и шагу в сторону дрожащей на осеннем ветру девушки. Хочется подойти, обнять, поцеловать… Но оцепенение по всему телу не даёт и шагу сделать. Что он должен говорить? Что делать? Его никто не утешал. Он ей не обязан. Ничего.

Уронив телефон, девушка делает несколько коротких шагов к краю крыши, крепко зажмуривает глаза. Останавливается лишь тогда, когда колени упираются в высокий бортик. Открывая глаза, Дженни видит слабый солнечный свет сквозь тёмные тучи на небе. Лёгкая улыбка на губах и девушка высоко поднимает ногу, забираясь на борт.

— Стой!

Юнги моментально срывается с места, находясь в шоке от всего происходящего. Не стоило просто стоять. Нельзя! Парень как можно скорее приближается к Ким, протягивая ей руку, но Дженни делает крохотный шаг в противоположную сторону.

— Слезай оттуда сейчас же! Дженни, оно того не стоит! — Юнги пытается хоть на миллиметр приблизиться, но с каждым разом она всё сильнее отдаляется. — Не нужно, пожалуйста.

— Уходи… — тихо шепчет Ким, слегка улыбаясь и вытирая одной рукой слёзы с покрасневшего лица.

— Не говори глупостей! Дай мне руку и пошли отсюда вместе, — Юнги ощущает, как всё тело пробивает дрожь, подкашиваются ноги.

На секунду в голове парня пролетает мысль о том, что нужно сделать лишь одно быстрое движение и схватить её, но страх, что Дженни успеет отреагировать и сделать один короткий шаг туда, в пропасть, не даёт даже дышать нормально.

— Это не глупости, Юнги. Я никому не нужна, даже родному отцу. Я устала, не хочу так жить. Как мне дальше быть, что делать? Не хочу больше никому проблемы доставлять.

— Ты никому их не доставляешь! — совсем крохотный шаг, но в ту же секунду Юнги об этом жалеет, ведь Дженни ещё сильнее отстраняется, почти оказываясь на самом краю ступнями, — Прошу тебя, Дженни, пожалуйста, дай мне руку! Ты… — парень немного растерялся, но набрав полную грудь кислорода, всё же продолжил, — нужна мне! Не делай этого!

— Если была бы нужна, ты бы не отвернулся в момент, когда был нужен мне! — в девушке говорила исключительно обида.

— Прости, я знаю, что не должен был так поступать. Давай всё обсудим, только сначала спустись оттуда, — каждый раз произнося это, парень надеялся, что к его словам прислушаются.

— Ты меня обманываешь, Мин Юнги. Я тебе не нужна… — голос Ким дрожит как никогда, в голове по-прежнему крутится каждое слово сказанное отцом.

— У меня были причины, Дженни, они и сейчас есть, но я тебя очень прошу, не поступай так со мной. Я и без того в весьма шатком положении.

— Да что случилось чёрт подери, ты можешь нормально ответить!

— Моя мать убеждена, что отца убили… — едва начав задуманное, Мин заметил растерянность одноклассницы и замолк.

«Я должен успеть!»

Из-за мгновенного замешательства, Ким почти теряет равновесие, но чувствует крепкую хватку на своём запястье. Её буквально тащат в сторону крыши. Юнги падает на твёрдую поверхность, прижимая к себе дрожащую девушку, которая изо всех сил хватается за его руки, давая волю эмоциям. Грусть, обида на отца, сожаление, что она раньше не поверила этому парню, накатывает словно лавина. От этого неприятный осадок нарастает с огромной скоростью, но он почти моментально тает от тёплых объятий, от нежных прикосновений к запутанным от ветра волосам. Ким жмурится, сжимая в кулачках одежду одноклассниках. Он сказал, что она нужна. Значит она теперь не одна. Всё наладится. Правда ведь?

***

В квартире Мина казалось как нельзя комфортно. Так привычно, уютно. Ким хотелось тут запереться и никуда не выходить. Вся обстановка так и шептала о каком-то тепле, о любви здешних домочадцев.

— Мама отдыхает у себя, иди ко мне в комнату, я сейчас приду, — едва слышно прошептал Юнги, направляясь в сторону кухни.

Дженни без каких-либо мыслей пошла в хорошо известном направлении. А в полюбившейся спальни одноклассника сразу же сбросила с себя школьный пиджак, забираясь на мягкую кровать. Ей необходимо узнать, что хотел сказать Юнги, нужно всё обсудить. Опираясь о спинку кровати, девушка обхватывает подушку двумя руками, думая о словах Мина.

Юнги же не спешит в комнату. Парень не понимает, что сейчас должен ей сказать.

«Извини, но мы не можем больше видеться, потому что твой отец убил моего. Так?»

А ещё он не может перестать думать о том, что скажет матери. Она ясно дала понять свою позицию ещё утром. Он же, можно сказать, наплевал на её слова и снова привёл Ким в их дом. Но разве он мог поступить иначе? Разве так делают с людьми, которые были готовы на суицид. С тем… кто нравится кого полюбил.

Едва войдя на кухню, Юнги поставил чайник, чтобы заварить чай для Дженни, но со всеми мыслями, которые словно пчёлы роились в голове, было сложно понимать хоть что-то.

От размышлений отвлекает странный запах. Только сейчас парень понимает, что вся вода давно выкипела, а сталь чайника накалилась до предела.

Чертыхнувшись себе под нос, он наливает новую воду и снова ставит на огонь, вновь ныряя в свои мысли. Когда Юнги заходит в комнату с кружкой ароматного чая, то видит лишь спящую девушку.

Поставив огромную прозрачную кружку на тумбу, парень закрывает дверь на замок. Аккуратно забирается на кровать, пытаясь уложить полусидевшую Ким на бок, а сам ложится позади. Прижимая девушку к себе, Юнги ощущает прохладу её кожи и бережно накидывает небольшой плед на плечи.

Дженни слышала, как кровать прогнулась под весом чужого тела, ощущала, как её обнимают, но шевелиться не хотелось. Сон буквально одолевает, поэтому Ким проваливается в царство Морфея, укрытая приятным на ощупь пледом.

***

Девушка просыпается от тихого, но весьма настойчивого шепота откуда-то из другой комнаты. Лениво потянувшись, Ким выбирается из тёплого укрытия, направляясь к источнику шума.

— Я не хочу больше это обсуждать, Юнги! — голос госпожи Мин весьма взволнован, но Ким движет лишь одна цель — поприветствовать хозяйку дома.

— Ты можешь хоть немного потише, я прошу тебя. Она сейчас проснётся и всё услышит!

Ким замирает, не доходя пару шагов до двери в кухню.

«Неужели он рассказал ей о том, что произошло на крыше?»

— Я не собираюсь тихушничать в собственном доме и бояться обидеть дочь убийцы собственного мужа!

Голова резко начинается кружиться, ком подступает к горлу, не давая возможности дышать. «Дочь убийцы» — слова, словно клеймо, отпечатываются в сознании. От них ни спрятаться, ни скрыться.

— Мама прекрати! Дженни не имеет к этому никакого отношения!

Девушка на ватных ногах идёт обратно в комнату, ложится на кровать. Крепко прижимает колени к животу, чувствуя, как по щекам текут слёзы. Снова.

— Хватит! — от громкого голоса одноклассника Ким вздрагивает, а через несколько секунд слышит, как закрывается дверь за её спиной.

В комнате царит полуночный мрак. Ночь давно вступила в свои права. Из-за того, что девушка так и не вышла на свет, она может хоть немного ориентироваться в тусклом лунном свете. Она видит, как Юнги подходит к окну. Слышит его сбившееся дыхание.

«Нервничает»

Ким бесшумно глотает слёзы. Пытается судорожно соображать, что же ей делать дальше. Как поступить?

Мин аккуратно опускается на край кровати, а Дженни крепко зажмуривает мокрые от слёз глаза.

«Лишь бы не увидел!»

Тянется к её лицу и едва ощутимо касается щеки, но, словно обжигаясь о кожу, одёргивает руку.

— Почему он должен быть именно твоим отцом… — голос Юнги дрожит так сильно, что Ким необходимо приложить просто титанические усилия, чтобы оставаться на своём месте, а не броситься его обнять. — Почему именно ты? Что мне теперь делать…

Парень опускается на кровать рядом с Дженни. А она лежит и долго слушает его дыхание, которое со временем становится всё спокойнее.

«Уснул…»

Ким медленно поднимается на одном локте, рассматривая такое родное лицо.

— Прости меня за всё, — девушка аккуратно проводит холодными пальчиками по лицу Юнги, — спасибо тебе за всё. Тебе не нужно делать выбор, — она шепчет едва слышно, скорее себе, нежели ему.

На часах 3:47.

«На улице, наверное, холодно…»