Это утро не предвещало абсолютно ничего хорошего. Единственное, чего сегодня мне хотелось больше, чем зарыться в тонне бумаг в недрах своего кабинета, так это как можно скорее попасть за стену. В последнее время это было единственным, что хоть как-то заставляло чувствовать себя живым.

Откинув одеяло, я не спеша спустил ноги на пол и прошёл к окну, за которым ярких оранжевых лучей становилось всё больше по мере того, как из-за горизонта поднималось солнце. Сегодня будет слишком тяжёлый, нудный и откровенно скучный день. В штаб прибывают новобранцы — сборище сопляков, которые знать не знают, что такое титаны, и которые, скорее всего, страшнее деревянных манекенов никого не встречали и в помине.

Первый сбор, первая тренировка под присмотром офицеров, которые в конце дня должны будут решить, кого берут под свою опеку, какие способности будут в них развивать и насколько сильно тот или иной кадет вообще будет необходим разведке. Ещё вчера Смит уведомил, что прибудет по меньшей мере пятьдесят кадетов, которых нужно будет определить по подразделениям. И мне очень хотелось верить, что большая часть отправится к медикам или к отряду снабжения. Тяжело вздохнув, я потёр переносицу. Я даже никого не видел ещё, а они уже меня бесят.

— Доброе утречко! — дверь с грохотом отворилась, а мне на обладательницу голоса и оборачиваться не хотелось, хотя всё же один вопрос довольно быстро созрел в моей голове.

— Ты хоть понимаешь, что ещё даже шести нет, на кой хер врываться в чужие комнаты, даже не зная, проснулся ли кто?

Не спеша, я повернулся к Ханджи, которая улыбалась во весь рот.

— Я уже говорил, что ты чокнутая? — не желая пока надевать ни рубашку, ни обычные штаны, я прошёл из своей комнаты в смежный с нею кабинет, к столу.

— Думаю, пару тысяч раз ты это где-то вскользь упоминал, — она упала на стул, рядом с моим столом, и пробежалась каким-то ошалевшим взглядом по бумагам. — Ты уже закончил?! — Ханджи один за другим потянула листы, сложенные в папки.

— Да прекрати ты это уже делать, сумасбродная женщина! — прорычал я, придавливая папку ладонью и зажимая там же пальцы майора.

Не сильно реагируя на то, что конечность оказалась явно не в самом удачном положении, она, взяв один из исписанных и ранее вытащенных ею листов, стала жадно вчитываться в строчки.

— Ты вообще знаешь, что такое сон? — она резко дёрнула рукой, требуя отпустить, а я, скорее от нежелания удерживать чужие пальцы, поддался и подошёл к подоконнику, где стоял графин со стаканом.

— Могу задать тот же вопрос, — нахмурившись, я отвернулся от неё и, налив себе воды, стал пить маленькими глотками.

В комнате послышались шаги, которые казались слишком шумными. Это неимоверно раздражало, но я продолжал стоять к Ханджи спиной, наблюдая за солнцем, которое стало светить в разы ярче.

— Сегодня привезут кадетов, — с каким-то предвкушением проговорила она.

Проигнорировал, поглощая воду.

— Мне так не терпится на них посмотреть, — продолжала она, по-видимому, делая круги вокруг дивана.

Проигнорировал, прикрывая глаза.

— А ещё больше хочется показать им мир за стенами!

Проигнорировал. Опустил стакан. Начинает раздражать. Слишком много текста.

— Первый раз ведь всегда такой незабываемый, правда?! Ты помнишь себя, когда первый раз выехал за стену?

Слишком много громкого текста.

— Нет, — прошипел сквозь плотно сжатые зубы.

— А я вот помню. Это было просто непередаваемое ощущение, я думала, что теперь весь мир в моих руках!

Я услышал какой-то непонятный звук за спиной, но по-прежнему не оборачивался.

— И её помню, — голос прозвучал тихо, а я медленно поднял веки. — Год прошёл, а метка всё такая же яркая, — задумчиво протянула Ханджи. Я медленно повернулся к ней, стоя теперь боком и отмечая, что она уселась на книжную полку у стола. — Ты же не смотрел, а я видела, как горели её глаза.

— Зачем ты мне это говоришь? — поставив стакан на подоконник, я подошёл ближе к ней, скрестив руки. — Слезь отсюда, есть стулья — на них нужно сидеть, а не на книжных шкафах.

— Просто проснулась сегодня и вдруг поняла, какой день, — она не спеша перенесла вес на ноги, перебирая пальцами, и в момент изменилась в настроении.

Я пронаблюдал за ней со стороны, без особого желания вспоминая, что, чтобы сюда сесть, Коинг потребовалось бы чуть ли не подпрыгнуть.

— Майор, иди занимайся своими делами, а меня оставь в покое.

— Но, Ривай… — с каким-то удивлением она кинула на меня быстрый взгляд.

— Иди, Ханджи, — я прошёл мимо неё, открывая входную дверь; женщина же не спеша пошла к выходу, а когда поравнялась со мной, я всё же добавил: — Если я захочу поговорить о Рие, то, не сомневайся — ты будешь первым собутыльником в моём списке, а до тех пор даже думать об этом не хочу.

Она бегло осмотрела моё лицо, которое не выразило ни одной эмоции, и шагнула за порог; я же сразу толкнул дверь, немедля проворачивая ключ в замочной скважине. Вновь обратившись к комнате, вдруг осознал, что не прочь бы ещё поспать, но вместо этого вернулся к окну, наливая себе новый стакан воды. Мой взгляд устремился к горизонту, но от уже яркого солнца было не очень приятно глазам, поэтому я переключил внимание на двор штаба, а точнее, на огромное дерево, растущее прямо напротив меня. Держа стакан у самых губ, я неожиданно для себя усмехнулся и оживил в голове образ отважно-глупой девчонки с удивительными глазами. Надо же… год. А кажется, будто всё было только вчера. Метка тут же отдалась пульсирующими покалываниями.

***

— Итак, новобранцы, — голос Смита раздавался на всё тренировочное поле, где в несколько шеренг выстроились совсем зелёные разведчики. — Здесь и сейчас у вас пройдёт последняя тренировка под наблюдением четверых офицеров, после которой они примут решение, кого брать под свою ответственность. Само собой, разведчиков-медиков это не касается.

Главнокомандующий продолжал ещё что-то вещать, а я, наклонив голову немного вперёд, смотрел за кадетами передо мной, за их восторженными лицами, и не понимал, где они вообще берут в себе весь этот позитив. Как можно быть настолько тупыми и не осознавать, куда вы пришли на самом деле.

Само собой, положение разведки и её статус укрепились после того, как мы успешно вернули земли Марии людям, а затем очистили их от гигантов, но должно же у этих оленей быть хоть какое-то понимание того, что ожидает их в будущем. Покосившись в сторону Ханджи, я заметил, что она едва ли не подпрыгивает от нетерпения и желает увидеть всех в действии. Мне же было плевать. Мысли находились бесконечно далеко от этого места. Где-то близ стен Шиганшины. Там, где стоял заброшенный домик, служивший входом в шахту. А метрах в пятнадцати от него — небольшой надгробный камень, на который солнечные лучи упали раньше, чем на моё лицо сегодняшним утром.

Я вновь переключил внимание на кадетов, которые, почти как Ханджи, были готовы сорваться с места и показать всё, на что способны. А по итогу мои глаза едва ли не начали смотреть на мозг от такого обилия их закатывания. Майор ликовала от вида новичков, бегающих так странно, словно они первый раз в жизни это делали. Закариус делал какие-то пометки на листке, сосредоточенно наблюдая за новобранцами, которые разбились на пары, показывая свои умения в спаррингах. Я же сел на траву в тени стены, понимая, что мне просто тошно смотреть на этих придурков, бóльшая часть из которых всё равно сдохнет.

— Уже присмотрел себе кого-то?

Смит сел рядом со мной, и только тогда я всё же поднял к нему голову, отстраняясь от холодного пласта бетона, на который до этого опирался спиной.

— Нет, — для достоверности я посмотрел на поле ещё раз, слегка скривившись от всего происходящего.

— Ривай, тебе всё равно придётся взять новеньких, как ни крути, — пожал плечами Эрвин.

— Я это уже понял, ещё вчера. Возьму кого-нибудь, не переживай.

— «Кого-нибудь»? С каких пор тебе настолько плевать, кто будет у тебя в подчинении? — он сел ко мне вполоборота.

Мне захотелось, чтобы этот бессмысленный диалог прекратился. Всё равно я выполню этот приказ, а дальше, в течение полугода, любой, так или иначе, станет шёлковым, если доживёт, конечно.

— Ко мне утром Зоэ заходила, может, ты хочешь покинуть штаб на пару дней?

— Собственно, для чего мне это делать? — согнув ноги в коленях, я обхватил их руками, слегка щурясь от солнца.

— Ты мог бы съездить в Шину, возможно, зайти…

— Даже слушать не хочу, правда. Не вижу никакого смысла идти к нему, нам не о чем с ним говорить, а вся это сопливая тягомотина не для меня, — я резко встал, отряхивая штаны от травы.

— Ну да, — Эрвин вторил моим движениям. — Ты ведь сильный мужик, который переживёт абсолютно всё, поэтому скорбь для тебя навсегда стала «сопливой тягомотиной», — он сделал шаг в сторону от меня, намереваясь вернуться в штаб.

— Я только понять не могу, всем сегодня приспичило поговорить про Коинг? — не глядя на главнокомандующего, я засунул руки в карманы.

— День, знаешь ли, такой, а мы, как чувствующие люди, склонны к тому, чтобы горевать о своих павших близких.

Резко обернувшись к нему, я скривил губы, не понимая, к чему он клонит.

— Вам нас не понять, господин идеал. Вам неведомы такие чувства, — он пожал плечами, делая ещё шаг от меня.

— Хватит, можно подумать, она единственная, кто умер в разведотряде, тогда уж каждый день должен быть поминальным.

— Ривай… — обернувшись, Смит снова сделал шаг ко мне, положив ладонь на плечо. — Знаешь, иногда я правда тобой восхищаюсь, только ты можешь настолько хладнокровно и наплевательски относиться к своей родственной душе. Метка-то не болит?

Я ничего ему не ответил. Просто устремил взгляд на дерево, за которым наблюдал из своей комнаты. Постояв немного, Смит пошёл в штаб, а я так и продолжал стоять на одном месте почти до самого завершения тренировки. Когда мы с Закариусом и Ханджи вышли перед кадетами, встав в один ряд, они мигом выстроились в ровные шеренги, а Зоэ достала бумаги со списком имён.

— Сейчас я буду называть имя и фамилию, а офицеры будут говорить, берут ли вас в свои спецотряды.

Словно со стороны, я наблюдал за молодняком, который поднимал руки, едва услышав своё имя. Майк с важным видом подзывал одного за другим к себе, да и Ханджи не упускала такой возможности. Я же снова начал скользить взглядом по лицам, пока не остановился на одном.

— Ты, — поднял руку, указывая на девицу, которая переминалась с ноги на ногу.

Ещё во время тренировки, а точнее, кросса, я заметил, как она сначала бежала последней, а потом и вовсе скрылась за деревьями.

Ханджи обиженно насупилась из-за того, что я её перебил, а девушка не спеша сама ткнула на себя пальцем, делая шаг в мою сторону.

— Выйди вперёд, — она послушно прошла между остальными. — Имя?

— Лайза Аддерли, — едва слышно отозвалась та.

— Ты думаешь, приехала сюда отдыхать? — спокойно спросил, наклоняя голову и глядя на свои ботинки, на которых оказалось немало пыли, отчего я передёрнул плечами.

— Нет, с чего вы взяли?

Я тут же поднял глаза на нахалку, которая явно решила выделиться среди остальных. Сделав несколько шагов вперёд, я поравнялся с ней, понимая, что мы одного роста. Она же смотрела то себе под ноги, то куда-то в сторону.

— Я видел, как ты просачковала за деревьями, пока остальные бегали. И смотри на меня. Когда с тобой говорит высший по званию, как минимум неуважительно отводить глаза.

Она цокнула языком и словно с неохотой подняла взгляд. Цокнула-блядь-языком!

— Ты пришла сюда покормить титанов?

— Я пришла на службу, сэр, — каким-то полувопросом уточнила она. — Ну и чтобы денег заработать, а умирать в мои планы не входит, — пожала плечами, равнодушно пялясь своими ореховыми глазищами на меня.

— Ханджи, запиши её ко мне, — кинул через плечо, с прищуром глядя на девицу. — Посмотрим, как долго ты прослужишь, Аддерли, — сделав шаг назад, я собирался пойти в штаб, но вновь обернулся к ней. — Моё имя Ривай Аккерман, для тебя капитан Аккерман, а не «сэр».

Я почти отвернулся, но в тот же момент заметил, как она скривилась, коротко и слишком по-дурацки салютуя одной рукой. Вновь вернул всё внимание к этой идиотке.

— И советую, — один короткий шаг в её сторону, немного подался вперёд, оставляя между нами от силы десять сантиметров. — Не нарывайся, иначе очень быстро об этом пожалеешь.

Отходя от этого подобия разведчиков, заметил, что Ханджи собиралась что-то сказать, но быстро передумала, снова возвращаясь к списку.

***

После такого отвратительного дня я больше всего хотел просто лечь спать и забыть про то, что впереди будет только полный пиздец, связанный с этими новобранцами. Я прошёл внутрь комнаты.

— Ну да, — нахмурившись, подошёл к столу и, достав из ящика бутылку, двинулся на выход из штаба.

Поспать в любом случае успею. Сейчас хотелось немного другого. Пройдя через чёрный ход, чтобы меня никто не видел, я обошёл здание и направился прямиком к дереву, усаживаясь возле огромного ствола и опираясь на него спиной.

Год.

Трудно сказать, что он был для меня адом. Даже если судить с точки зрения психологии.

Открыв бутылку, сделал первый глоток вина.

Никогда не понимал, почему кто-то так убивается, когда его родственная душа умирает. И сейчас не понимаю. Да. Порой хочется волком подстреленным выть. Хочется увидеть её глаза. Услышать голос. Но ведь и без этого можно жить. Херово, но можно.

Я поднял голову, всматриваясь в толстую ветку, с которой едва ли не шлёпнулась Коинг.

— Дура, — пустил короткий смешок, опуская веки и делая ещё глоток.

Год.

Как же всё-таки быстро летит время. Кажется, ещё вчера она была тут и…

— Начальник? — я не спеша открыл глаза и поднял их на девицу, нависшую надо мной. — Умер, что ли? — протянула она, прикрывая ладонью рот.

— Ты идиотка?

— О, живой!

Усевшись рядом со мной, она вытянула ноги и с интересом осмотрела меня и бутылку вина.

— Как там тебя? — с прищуром глядя на новенькую, я пытался вспомнить её имя.

— Лайза Аддерли. Начальник, ну ты чего, недавно ж познакомились.

Мне так захотелось её ударить, но я лишь откинул голову назад, к стволу. Хер с ней. Но всё же…

— Для тебя я капитан Аккерман, мы с тобой не друзья и никогда ими не будем, поэтому встала и пошла отсюда, отбой скоро будет.

— Да что ж ты такой суровый, начальник? — я повернулся к ней, а она слабо икнула. — Я ведь хочу наладить контакты.

— Ты пьяная, что ли? — я оглядел её, убирая бутылку.

— Так нельзя же в части, — она снова икнула.

Вот только в этот момент мне было совершенно не до разбирательств.

— Иди в штаб, завтра поговорим.

— Нача-а-альник! Не будь таким занудой! Я хочу подышать свежим воздухом.

Она завались на бок, утыкаясь щекой в траву, отчего я закатил глаза, поднимая бутылку.

— А ты чего пьёшь в одиночестве?

— Не тыкай мне.

— Ладно. Так чего пьёшь?

Я снова закатил глаза, сжимая челюсти.

— Не твоего ума дело.

— А мне дашь? — едва слышно протянула она, обратно занимая сидячее положение.

Сложив ноги по-турецки, она повернулась, упираясь коленом в мою ногу.

— Нет.

— Ну что ты будешь делать, — уперев руки в бока, она как-то обиженно взглянула на бутылку.

— Ты не разведчик, ты алкашка.

— А ты злой!

— Не… — я собирался снова повторить, чтобы она мне не тыкала, но вместо этого просто отвернулся. — Проваливай, завтра будет наряд вне очереди, конюшни почистишь.

— Ты давно в разведке? А чем до неё занимался? Ты ведь убивал титанов? — она продолжала задавать какие-то нелепые вопросы, а мне хотелось только одного — заткнуть её.

Какое-то время я смотрел куда угодно, только не на неё, но потом упёрся взглядом ей в лицо. Скользнул по длинным волосам, которые редко бывали у разведчиц. По миниатюрной фигуре.

Подавшись вперёд, я сам не до конца понял, что делаю, и поцеловал её, чувствуя, как она замерла, но почти сразу отстранилась.

Повисло молчание. Долгожданная тишина. Но какая-то гнетущая.

— Это… было весьма неожиданно, — она растерянно теребила волосы.

— Прости, — я шумно выдохнул, закидывая голову наверх и глядя на сук. — Забудь, ладно? Просто сегодня тяжёлый день.

— Всё в порядке, наверное. У тебя что-то случилось? Ну, помимо нас, свалившихся на голову кормов для титана?

— Не хочу об этом говорить.

Рука скользнула в карман, где лежал кулон Рии. Я просто не смог оставить его с ней. Корыстно? Может быть. Но мне хотелось оставить хоть что-то после того, как я лишился самого дорогого.

— Всё приходит и уходит, — Лайза положила руку мне на плечо, улыбаясь. — Уверена, что кого бы ты ни потерял, сможешь с этим справиться. Я вижу это в твоих глазах, — поднявшись на ноги, она слегка пьяной походкой направилась в сторону штаба, но, обернувшись, всё же добавила: — Доброй ночи, капитан Аккерман.

— Наряд в конюшне, не забывай, — отозвался ей.

Крутанувшись, она показала язык и почти вприпрыжку пошла к входу. Такая молодая и глупая.

Я просидел у дерева ещё около часа, вспоминая всё, что происходило год назад. А только потом направился к себе в комнату, по ходу думая о том, что было в той или иной части штаба.

Не раздеваясь, упал на кровать, подминая под бок подушку.

Год прошёл. А мне всё ещё так паршиво временами, что кажется, будто я загнанный в клетку зверь. В клетку из собственных мыслей и боли. Закрыв глаза, я перевернулся на бок, наконец чувствуя, что хочу спать.

— Мне так тебя не хватает, Коинг.