Ночной Регенсхайн удивительно красив. И настолько же удивительно тих, что кажется призрачным миражом. Стоит дыхнуть - и развалится на множество сияющих фационных песчинок.

      Никаких костров, никаких смеющихся силуэтов вокруг. Сегодня - дом, миска с супом в руках, такой удобный и непривычный стул и отсутствие доспехов. Домашние вещи словно незнакомцы, выглядят узнаваемо, но кажутся такими чужими и далёкими. Сегодня - постель со свежими простынями. Завтра - в новый путь и перераспределение.

      Рука друга на плече - доспех, лучший компаньон - меч, замечательный слушатель и собеседник - костёр.

      Глаза смотрят на небо и закрываются.

      Глаза открываются и видят звёзды. Верхушки деревьев когтистыми лапами пытаются дотянуться до сияющих точек, которых им никогда не достичь. Костёр догорает, рассыпаясь тлеющими углями и едва освещая часть пространства вокруг себя.

      Кто-то из сопартийцев беспокойно ворочается во сне. Прания тихонько сопит под боком. Лишь только один эльтер не спит и сжимает в руке кусочек крошащего фациона.

      Слышат ли боги молитвы, срывающиеся с еле шепчущихся уст. Есть ли боги вообще? И о чём они думают, если видят и знают всё?

      Созвездия носят имена и образы богов, молчаливы и мертвы. Но даже они все кажутся более реальными, чем любой из богов и богинь, бросивших этот мир как неудачный курсач, который лень дописать. И где с каждой новой правкой ошибок только больше.

      Рука безнадёжно опускается на грудь и прижимается к сердцу. Крошки фациона рассыпаются под ладонью. Совсем мелкие пылинки подхватывает ветер и уносит вдаль, проведя пальцами по волосам уже уснувшего эльтера.

      Мир затихает и замирает, словно готовится к прыжку в новый день. Предрассветная тьма становится более осязаемой и холодной. И кажется, что нет этой тьме конца.