Он побрёл по коридору, сам еще не вполне понимая куда бредёт, и досадовал на то, как неуместно он забыл взять куртку, и вдруг, из-за угла, на него налетела Маришка.

— Ай, Отабек, ты куда?

Ответить он ей не мог по понятной причине — она не ждала ответа, а сразу затараторила:

— Ты же один в Новый год? Пошли с нами, чего ты скучать будешь, ну всё, собираемся вечером в холле, я тебя жду! — и ускакала раньше, чем Отабек успел хотя бы открыть рот.

Не то чтобы он дружил с этой Маришкой. Просто она, одна из немногих, говорила на его языке. Поэтому, когда он только приехал, её и приставили к Отабеку «присматривать». То есть объяснить новичку правила и устройство школы и обучения, показать кабинеты, а иногда и помочь с переводом.

Отабек давно освоился и больше в присмотре не нуждался. Но она всё равно дёргала его и всё время куда-то звала. Правда ещё помогала с английским, поэтому приходилось её всё-таки терпеть.

— Отабек, ты куда?

Ребята шли, доедая на ходу столовские булки.

— В столовую, — кивнул Отабек и заторопился мимо.

— Эй, Отабек! — догоняли одноклассницы. — Ты обедать? Пошли с нами?

Отабек втянул голову в плечи. Сговорились они сегодня что-ли?

— Я на тренировку, — и свернул в сторону выхода. — Опаздываю.

Это было не совсем правдой, потому что ни на какую тренировку он, как мы знаем, не шёл, но и не то чтобы совсем враньём, ведь до вечерней тренировки оставалось всего ничего — часа два. Не беда — погуляет.

— Эй, чудик!

А это Ян. Старший брат Иржика.

Тот самый, который официально должен был бы присматривать за своим младшим братом, но родители как-то больше доверяли Отабеку, потому что Ян был показательным оболтусом и лоботрясом.

Отабек иногда ходил с ним курить за хозблок.

— Ну что, идёшь сегодня с сопляком к этому Мистеру Вселенная? Айда со мной?

А сопляк это, конечно, Иржик.

— За чудика ответишь!

Не то чтобы Отабек не хотел обсудить этого Мистера Вселенная и другие разочарования жизни за хозблоком. Но ему совсем не улыбалось сейчас обсуждать с Яном, что никуда он ни с каким сопляком не идёт. Авось, тот мамке расскажет?

Так что Отабек показал неприличный жест и направился от входа обратной дорогой.

Всё равно ведь не взял куртки.

— Отабек, ты куда? Пошли вечером с нами?

Уклончиво ответив что, мол, занят, Отабек полез в карман, чтобы хотя бы уткнуться в телефон, сделать вид, что разговаривает, но вот беда — он так и оставил его в комнате. Сам-то тоже разиня не хуже Иржика.

— А завтра чем занят?

Он уже и не знал куда бежать и где прятаться от вопросов: во всех коридорах он получал приветы и праздничные приглашения. Откуда-то каждый дурак знал про Отабека и непременно спешил ему помочь и подружиться, не спрашивая, а хочет ли он сам этого всего.

А он, между прочим, — не хочет.

За время многочисленных переездов из одной точки на карте мира в другую Отабек усвоил два правила: не привыкать к месту и ни к кому не привязываться. Чтоб потом не пришлось скучать и смотреть с печальной миной, как сообщения от когда-то друзей приходят всё реже.

Так что Отабек нарочно ни с кем не общался. Ну, может, с Иржиком немного, но и то, только потому, что трижды в неделю обещал присматривать за ним тетё Сюзанне. А обещания Отабек имел обыкновение держать.

Сейчас бедняге хотелось только одного — чтобы от него все отстали. Простого человеческого побыть одному со своими мыслями. Но вернуться в комнату никак не мог, потому что там разобиженный сосед со своими уговорами. Ещё и, наверняка, уже что-нибудь сломал или потерял и с порога попросит о помощи. Так всегда бывало, стоило хоть на минуту оставить его одного — вот такой он был растяпа и растеря этот Иржик.

— Отабек, привет!

Казалось весь мир ополчился против него, и не оставил ни одного шанса на покой, везде люди, куда не сверни!

Вот пусть Иржик и дружит со своим Мистером Вселенной, раз так в него влюблён, что и в гости к нему тащится! а Отабеку этот Мистер намозолил все глаза. И в школе и на тренировках — всюду он!

Со своей неизменной беззаботной улыбочкой, такой же, как и на своей фотографии на стене портретов лучших учеников школы. С улыбочкой, самоуверенностью и завидной упёртостью. Очень раздражающий типчик.

А как он спорил с учителями и тренерами!

Руки в боки, лохматые брови в кучку. И хоть подбородок дрожит, а он твердит: «Не буду!» И даже ногой топнет! Есть на что залюбоваться.

Вы удивитесь, но Отабек и сам был упёртый парень.

Но вот так не мог.

Может, он бы тоже с тренерами пререкался, если был бы вот таким самородком.

Но он не был. Это у себя на родине он особенный талант. А здесь так — посредственность. Так что он не спорил, и когда тренер говорил смотреть на Мистера Вселенную и его знаменитый идеальный прыжок, то он внимательно смотрел.

Вот прямо сегодня на тренировке и смотрел.

Ах, вы бы видели, как хорошо получалось! Даже захватывало дух!

Можно хоть весь день подглядывать, сколько глаз хватает — идеально выходило. Отабеку и в жизни такого не повторить. И, конечно, с такими мастерскими прыжками кто угодно мог позволить себе победный взгляд, топанье ногами и хвастовство.

Отабек незаметно кивал сам себе и думал, что, может, если бы и он так умел, то тоже бы зазнался.

Но я вам, дорогие читатели, открою по секрету, что с ним такого бы, конечно, не случилось. Наш Отабек ни за что бы не стал так хвастаться.

— Эй Отабек, пойдёшь сегодня…

Отабек не стал слушать, куда зовёт его этот парень, имени которого он даже не знал.

Туалет! вот где можно наконец прятаться ото всех, хоть ненадолго.

— Нет, — сказал Отабек какой-то проходящей мимо девице, хотя ведь она его даже ни о чём и не спрашивала.

Быстрым шагом наш герой направился к своей цели, которая казалась так невероятно далека от него.

Дальше, наверное только родной дом.

И тут Отабек подумал, что большего расстояния от его квартиры до этого места, куда его занесло, наверное и не бывает вовсе. И всё это вокруг — для него чужое. А в том месте, где его понимают и не зовут ни к каким самодовольным болванам в гости, уже давно отслушали бой курантов. Слопали наготовленную самую вкусную в мире еду, отгуляли праздник и, наверное, даже легли спать, чтобы утром найти под ёлкой подарки.

Эти мысли шибанули в нос и на глаза полезла противная жгучая совсем детская слеза.

Сердце забилось быстрее, когда спасительная дверь туалета выглянула из-за поворота. Всё ближе и ближе, хоть и в тумане, но вот она уже прямо перед ним — протяни руку и ты спасён. Отабек ещё ускорил шаг.

И как раз, в этот самый момент, эхо радостного вопля прокатилось по мраморной плитке на полу и отскочило от тронутых инеем окон:

— Эй, Отабек, ты куда?! Стой!

И голосил это не кто-нибудь.

А самый что ни на есть Мистер Хвастун и Мистер Задавака, которого, если вы ещё не догадались, звали Жан-Жак Леруа. Он нёсся к Отабеку со своей ослепительно довольной лопоухой мордой и модной стрижкой. Под мышкой он держал папку для бумаг, вероятно с сертификатами отличника и многочисленными грамотами, а в рюкзаке его золотом побрякивали кубки, медали и награды за все соревнования, конкурсы и олимпиады мира.

В животе тревожно ухнуло, Отабек хлюпнул носом и поспешно сжал ручку двери, но Леруа схватил его за плечо.

— Эй, стой, же! Придёшь сегодня, я тебя жду, мелкий! — яростно кивал он. — С ночёвкой! Но если у тебя нет спальника — не беда, дам тебе запасной, что с тебя взять, а. Будем смотреть ужастики, но если ты боишься, то ничего, то можно и что-то другое выбрать, кстати, сегодня ты опоздал на урок и как староста класса я обязан снять с тебя штрафные баллы, я говорил тебе, что твой прыжок просто ужасен? Ты собираешься что-то делать с этим? Эй, ты что, ревел, что-ли?

И тут Отабек ответил.

Возраст читающих эту историю девчонок и мальчишек, не позволяет мне рассказать вам, какие именно слова использовал наш герой, но они совершенно точно не были героическим и совершенно точно были непечатным.

И кто-то теперь может подумать, что даже у очень воспитанных ребят есть граница терпения. А кто-то — что Отабек оказался не таким уж и воспитанным, как мы о нём думали.