Если вы стали для кого-то плохим, значит, вы делали для него слишком много хорошего.

Л. Н. Толстой.

   Любовь спасёт мир? Где-то это он уже слышал. И пока не понимал, отчего Оскар так уверен в успехе.

   А ещё Виктор беспокоился, каково хозяину в теле робота, и намеренно скрывал свою радость, дабы не обидеть – да, именно радость, ведь так они будто стали ближе, к тому же поведение Оскара изменилось, и пусть он покончил со злодеяниями, они одна команда, наконец-то полноценная, сплочённая. Всё та же любовь, что послужит ключом к победе, сплотила их души. Пусть у Виктора она и не своя, он уже не хотел её прогонять, осознав, что никакой другой Виктор не руководил его чувствами, что Оскара он полюбил сам, ну а та душа, она, выходит, просто спит, не откликаясь неизвестно почему, в отличие от души Оскара, что захватила контроль над этим роботом, проникла в систему и расшифровала код. Так и робот тот был проще устроен, нежели Виктор, может, поэтому и повезло завладеть сознанием железяки.

   Новое тело Оскара роботу не особенно нравилось, и он предложил создать другое, на что хозяин возразил, мол, душа не способна переселяться по указке, даже если прежнее тело уничтожить. Можно лишь проапгрейдить уже существующее, и Виктор согласился. Но прежде стоило как можно скорей освободить город от угрозы.

   Согласно плану Оскара, код привязанности нужно переписать, а после при помощи вируса заразить оставшихся роботов. Виктор с облегчением вздохнул, ранее полагая, что под любовью хозяин подразумевает признания, объятия, или что-то в этом роде. Вряд ли эмоциональная терапия поможет, гораздо лучше – научный подход.

   Панацею Виктор и Оскар создали вместе, за несколько дней, неторопливо, поэтапно, просчитывая возможные риски, дабы крошечный просчёт не свёл на нет все труды и не возобновил поутихнувший бунт.

   А наверху народ искал Виктора, их нового лидера, чтобы тот возглавил их, указал, что делать. Военные приводили в порядок улицы города, временами натыкаясь и уничтожая роботов-одиночек, а горожане вернулись в дома. Узнав о новом статусе Виктора, Оскар был поражён.

   - Ты так хотел оставаться злодеем для них – и вот, погляди ж ты, как всё повернулось, - забавлялся он. – Скажу одно: из тебя выйдет мэр куда лучше этой Кэтрин.

   - Никаким мэром я быть не собираюсь, - отрезал тот. – От роботов я спасал вас, считая, что вы ещё живы – но не их.

   Оскар отвернулся, размышляя.

   - Неважно, кого ты спасал. Пусть они видят в тебе героя, Виктор. – Заметив, как на него уставился робот, как сжал кулаки, хозяин спешно добавил: - Да, я, преступник, сказал, что ты герой. Прошу тебя: пусть так и будет. Получив вторую жизнь, я многое осознал. Мне всё равно, Виктор, что там в тебе за душа. Не она таким тебя сделала, и не я – ты сам стал таким, какой есть. И я свой поступок из-за любви совершил, умерев за тебя. Да и ты рискнул собой за всех нас. Цени, что обрёл, и не разрушай этой своей мантрой о том, что создан для злодеяний. Это неправда, и никогда не было правдой. – Тут он потянулся к Виктору, пристально на него глядя. – Мы не настоящие злодеи, наша, то есть моя цель, заключалась в женитьбе на Кэтрин, но это уже в прошлом.

   - А в чём же тогда моя? – как будто разочарованно, без угрозы, произнёс робот, не шевельнувшись, не подавшись навстречу.

   - Неважно, ибо это в прошлом. А ныне, - Оскар замер, почти вплотную придвинувшись к Виктору, - ныне ты сам должен выбрать свой путь.

   Чувствуя, что сейчас что-то будет – что-то непотребное, - робот вскочил и удалился, заставив Оскара усмехнуться и вернуться за тестирование панацеи от бунта. Что бы Виктор ни решил и какие выводы ни сделал, крушить город хозяин ему не позволит.

   Когда панацея была готова, её осталось протестировать, и Оскар предложил Виктору стать добровольцем. К его изумлению, робот отказался.

   - Ничего не понимаю, - пристально глянул на него хозяин. – Ты же так хотел избавиться от души моего бывшего. Что не так?

   - Хотел, - подтвердил робот. – Более того – понял, что чувства, которые испытываю – мои собственные, а не его.

   - Ну так чего ты боишься, в чём загвоздка? – недоумевал Оскар.

   - Просто… лучше не стоит её выгонять, - нашёлся Виктор и заговорил уверенней. – Вдруг обозлится и вселится в свободного робота? Вы бы не хотели, чтобы так вышло, верно?

   - Да, ты прав, - кивнул Оскар. – Если дух Виктора вселился в тебя, значит, на то есть причина. Вы с ним похожи, - добавил он вдруг, ласково, насколько это возможно для тела робота, глядя на него. – Оба лЮбите меня и не хотите терять. Наверное, он хотел остаться рядом даже после смерти, несмотря на то, что я обидел его, как обижал и тебя до недавнего времени. Каким же я был отвратительным, Виктор! И как славно, что всё, или почти всё, наладилось.

   Согласный с хозяином, робот предложил начать процесс исцеления завтра. Но когда оно наступило, оказалось, что по воздуху заразить роботов нельзя: их частоты были недоступны даже их передовому оборудованию.

   - Ну что ж, опять идём на риск, - пожал Оскар плечами и дал Виктору целую кучу флешек. – Ты уж постарайся воткнуть их в каждого, кого мы встретим. Может, даже люди помогут нам. Здесь должно хватить на тех, кто остался. Надеюсь, душам не придёт в голову вселиться в животных, или ещё кого. Пусть убираются в ад.

   В Космо Сити уже вернулась Кэтрин с остатками солдат, сделала несколько заявлений, но народ её будто не замечал, и женщину это злило. Едва её головная боль, этот Оскар, отдал Богу душу, так теперь его место занял Виктор, которого эти бараны боготворят, позабыв, как он крушил город, калечил людей, как грабил банки вместе с хозяином… Пустоголовое стадо отбилось от рук, попутав ориентиры, обнаглело до невозможности. Армия вернулась под её контроль, но будто бы нехотя, и не разделяла настрой мэра насчёт Виктора, которого Кэтрин поставила в очередь на уничтожение наряду с опасными роботами. И вдруг он объявился – вместе с каким-то роботом-солдатом. Кэтрин объял ужас: ну вот этот Виктор и предал доверчивый люд, объединившись с одним из убийц. Ах, если б она только знала, чья душа в этом «убийце», её хватил бы удар.

   Прохожие радовались появлению Виктора, но тот не обращал на них внимания, направившись в одно из самых опасных мест города, где, по расчётам военных, пряталось больше всего роботов. Их логово припасли напоследок, когда город будет очищен от более мелких очагов скопления врага.

   Едва шагнув в развалины, полутёмные и жуткие, Виктор с Оскаром подверглись нападению. Целая дюжина роботов всех мастей набросилась на них, но скорый ближний бой решил их судьбу, и, заражённые вирусом с перекодировкой, роботы один за другим отключались.

   - Сейчас проверю, очищен ли он от души, - сказал Оскар, поставив прибор Чарльза Стоуна возле поверженного. Прибор после той бойни у лагеря остался в робомобиле, и Виктор забрал его себе.

   Души действительно покидали роботов, но, к несчастью, проследить, куда они направятся, было нельзя. Поэтому каждого робота приходилось разбирать до мелких деталей. Видимо, нескоро Космо Сити вновь наполнят механические помощники. Власти должны понять, как опасно сейчас создавать новых роботов взамен утраченных, так что год-другой придётся пожить без этих благ цивилизации.

   Довольно скоро не осталось ни одного робота, и спасители города переместились в другие точки. Вскоре за ними увязалась внушительная часть военных, Виктор всё им объяснил, уговорив не опасаться Оскара в теле робота. Те воспряли духом, узнав, что делают бывшие злодеи, и получили каждый по несколько флешек. С их помощью к концу дня удалось обезвредить почти всех роботов Космо Сити.

   Новость быстро распространилась по городу, слава Виктора вознеслась до небес, а Кэтрин едва не рвала на себе волосы, ещё не зная, что заслуга в этой победе и у Оскара, который по всем канонам должен быть мёртв.

   Новый день ознаменовался выступлением победителей на главной площади. Виктор не желал публичных речей и славы – он просто хотел вернуться в логово и жить рядом с Оскаром в покое и радости. К несчастью, военные и сам Оскар настояли на выступлении. Народ освобождённого города высыпал на площадь, горячо приветствуя своего героя, но Виктор не сказал им ни слова, предоставив это Оскару, которого встретили настороженно. С первых же секунд изобретатель пояснил, кто он такой, объявил, что они больше не злодеи, и ликование вновь разнеслось по площади. Тогда-то Кэтрин и поняла.

   - Оскар? Не может быть!

   Пока она мэр, пока у неё власть, нужно этим воспользоваться, обратить народ против Оскара, ведь фактически он – тот же робот с душой, а значит, опасен! Пусть набросятся на него, разберут на части, расплавят, уничтожат!

   Да что народ! Он туп, охвачен эйфорией, чествует злодеев. Армия – вот её козырь! Слепо повинуется приказам, иногда предаёт, но в основной массе всё же верна.

   Приказ уничтожить героев был отдан, и отдан тем, кто после бойни остался с ней в легере беженцев. Когда народ стал расходиться, одна из гаубиц на полигоне нацелилась на трибуну.

   - Знаешь, Виктор, а мне нравится новый я. И новый ты, - признался Оскар, когда они собирались спуститься вниз. – Теперь, когда мы уже не злодеи, настала новая жизнь, где никто нас…

   Воздух взорвался, оглушив Виктора, отбросив его прочь. Он ничего не успел предпринять, отключившись ещё в полёте. Удар страшной силы, похожий на залп чего-то мощного, разметал всё вокруг, контузив тех, кто не успел покинуть площадь. Сознание кануло в неизвестность, угаснув где-то в контактах главного процессора.

   Один Виктор «уснул» - но пробудился другой. К несчастью, он не мог оставить послание тому, в чьём теле пребывал все эти годы, не мог запустить систему, пояснить, что стряслось. Душа Виктора вылетела вон, соединившись с душою Оскара, тоже отныне свободной. Все до единого роботы Космо Сити уничтожены, разобраны по кусочкам, кроме, разве что, Виктора, который лежал, истерзанный взрывом, сразу за площадью, в кустах, и не двигался. А ещё души увидели, как над ними разверзлась бездна. Ад?

   Бездна напоминала тёмный портал, что засасывал их, но пока довольно слабо. Радостный, что воссоединился с душою возлюбленного, Оскар всё же тянулся к другому Виктору, так сильно желая остаться, что отдал бы всё ради этого. Кто его починит, кто станет любить? Кому пришло в голову нанести им подлый удар в спину? Им, победителям?

   Лишь одно существо способно на это, но не мщения жаждал сейчас Оскар. Виктор был более-менее цел, и пробудить его прямо сейчас мог один-единственный способ. Скорее, пока его не нашли и не разобрали!

   Портал в преисподнюю усилил тягу, едва душа Оскара понеслась прочь. Где-то позади первый его Виктор с тоскою глядел вслед, но остановить не пытался, почти утянутый в тёмную бездну. Взглянув на любимого в последний раз, душа Оскара добралась до робота и вселилась в него.

   Он выбрал, с кем остаться, заодно разрушив собственную теорию о том, что душа не может выбрать тело после гибели прежнего. Хорошо, что Виктор отказался тестировать вирус на себе, и его код привязанности остался цел. Почувствует ли он себя иначе, когда очнётся? Вероятно, нет, с сожалением думал Оскар. Станет оплакивать хозяина, не зная, что душа его здесь, внутри.

   А может, ему и не следует знать. Пусть остаётся собой, пусть никто и ничто не мешает его индивидуальности. Ну а любовь… любовь никуда из него не денется, даже если тот, кого он любит, мёртв.

   И душа Оскара затаилась, не смея объявлять о себе, управлять собственным роботом – лишь тихо запустила систему в аварийный режим и затихла, угнездившись там же, где ранее душа Виктора-человека: в чувстве глубокой привязанности, среди плат и проводов любимого робота.

   Едва открыв глаза, Виктор обнаружил: его окружают военные. Предательство!

   Как ни был он искалечен и слаб, робот поднялся и ответил огнём из плазменной пушки, в которую превратилась рука. Вынужденные выполнять приказ Кэтрин, солдаты открыли прицельный огонь, но Виктор выбрал бегство.

   Из последних сил добрался он до логова и скрылся в нём. Нашёл большое зеркало на стене и надолго в него уставился.

   Выглядел он после взрыва ужасно, но не это заботило робота. Всё, чего они с таким трудом добились, уничтожено. И Оскар. Его уничтожили тоже – на сей раз навсегда. Навсегда!

   Удар кулаком – и зеркало разбилось на сотни кусочков. А Виктор всё так же стоял, глядя в пустоту. Он догадывался, кто отдал приказ, и невинные люди ни при чём. Ни при чём даже военные. Злодеем его считает один-единственный человек, но до неё не добраться, не отомстить, иначе вмешается уже глава государства. А Виктор отчаянно не желал умирать – даже сейчас, когда настолько всё плохо. Когда его дважды лишили хозяина. Когда ненавистью отплатили за победу.

   Жалел ли он о том, что помог им? Нет. Зато убедился в правдивости поговорки: не делай добра – не получишь и зла. И всё же покойный хозяин прав: ему нельзя вновь вставать на скользкую дорожку ради мести Кэтрин. Но и помогать городу он больше не станет! Пусть наделают ещё роботов и наступят на те же грабли, если души в ад ещё не вернулись, если ждут, в кого бы снова вселиться. В Космо Сити больше нет гениев робототехники, чтобы помочь. А также парапсихологов вроде Чарльза, над которым насмехаются.

   Следующие несколько дней ушли на то, чтобы привести себя в порядок и укрепить логово. Всё это время скорбь по Оскару не отпускала робота. Разорванное на куски роботело его без конца представало пред взором, когда, едва очнувшись, Виктор заметил разбросанную по площади обшивку цвета хаки. Этот город не принимал их тандем ни в каком статусе, презирал, охотился, клеймил. И вдруг люди поверили в них, приняли, как победителей, пока власть имущие не решили иначе. Что ж, время народу понять, как следует поступить.

   Виктор получил желаемое: население города взбунтовалось против мэра и её ужасного поступка, и вышестоящим пришлось дать Космо Сити нового градоначальника. Но и после этого появления Виктора люди не дождались. И вроде все понимали, сколь велика его обида, но только сильнее жаждали вернуть своего защитника, не зная, что робот поклялся никому не помогать и никогда не появляться на поверхности.

   Отныне он остался совершенно один, в пустом, без роботов, логове, в котором не было даже того, кто всегда его обижал, затем изменился и погиб, едва успев полюбить своё самое ценное творение. Поэтому Виктор не жил – он существовал: уныло, бесцельно. Иногда следил за новостями, где новый мэр всё пытался разыскать смелого робота, что спас их город, иногда бродил по логову в надежде встретить чужака, мечтая, чтобы тот оказался с душою Оскара в нём… Так прошёл год, невыносимо тяжкий даже для робота, столкнувшегося с одиночеством.

   Наконец, Виктор решил покончить с собой. Разобрать самого себя он не мог – это и больно, и несподручно по ряду причин, поэтому нужны ещё одни руки. Робот знал лишь одного человека, кому мог доверить этот процесс. Найдя в Сети адрес Чарльза Стоуна, Виктор послал ему письмо. Тот, к его удивлению, ответил согласием, и робот переслал координаты логова.

   Прибыв в гости, парапсихолог принялся возмущаться и жалеть робота, но Виктору не нужна была ничья жалость, он хотел одного – умереть. А раз Чарльз против – может смело убираться вон.

   И тут мужчина приметил свой аппарат по выявлению душ, который Виктор зачем-то хранил. Ему стало любопытно, сидит ли ещё в роботе та душа. На самом деле парапсихолог хотел отвлечь Виктора от мыслей о смерти, а заодно выиграть больше времени на то, чтобы его успокоить, убедить не делать глупостей.

   Измерения показали, что душа внутри, но, доведя процесс до подробностей, Чарльз поразился.

   - Виктор, - обеспокоенно начал он. – Кажется, в тебе не совсем та душа, что была ранее.

   - Мне всё равно, - сидя рядом, произнёс робот. – Виктор, вероятно, воссоединился с душою хозяина, а кто-то другой – вселился на его место, ведь я единственный робот в городе.

   - Возможно, - ответил Чарльз, и лицо его вдруг озарилось улыбкой. Он поднял взгляд на робота и добавил: - Тогда почему его зовут Оскаром?