Неподвижно

Шею сдавливал холодный металлический обруч ошейника, запястья и голени – кандалы. Кожа под демонической сталью была полностью истёрта, и горячая липкая кровь стекала по торсу, стиснутым кулакам и напряженным стопам на цепи, затем на грязный каменный пол, утопающий в крови пол. Было трудно дышать, он задыхался, голова кружилась, а сознание медленно утекало из его напряжённого, усталого тела. Ему бы остановится, лечь и отдохнуть – набраться сил, но вместо этого он упрямо продолжает рваться вперёд, к брату.

В глазах брата горячая ярость, острое презрение и оглушающий немой крик: «Зачем ты полез за мной?!», но он также рвёт свои мышцы о стальные путы в обреченной попытке дотянутся до него. Его тело также залито кровью, а руки вывернуты в неестественном положении; его горло также сдавлено до пугающего состояния, а ноги едва заметно скользят в луже собственной крови. На его лице застыл нечеловеческий оскал, да и в целом его вид потерял что-то общее с человечностью – разгневанный дьявол во плоти. Его идентичное отражение.

Вергилий тянется навстречу, чтобы загрызть близнеца или тоже вкусить его горячее дыхание – Данте не знает, он уже ни черта не знает. Они не говорят, они давно разучились произносить что-то похожее на человеческую речь и, возможно, мыслить.

Они здесь очень давно: может, день,

может, год,

может, век, – он не знает.

Но настолько давно, что воспоминания о прошлой жизни померкли и превратились в смутно знакомый сон, и казалось, что всё их существование заключалось в болезненном стремлении воссоединиться. Это был какой-то инстинкт и вместе с этим – базовая потребность, простейшая и самая важная цель, которую они никак не могли достичь.

Между ними остаётся жалкий сантиметр, и Данте может ощущать горячее сбитое нездоровое дыхание брата на своём лице. И казалось – жалкий сантиметр! Его можно было легко преодолеть – приложить достаточно сил и вырвать крепления оков из стен. Так они подумали день, год или век назад, а теперь пол залит их кровью.

Только они не остановятся. Они не продвинулись ни на долю миллиметра, но осталось совсем чуть-чуть: ещё немного усилий, и они преодолеют смехотворное расстояние, чтобы врезаться друг в друга и слиться во одно большое, единое нечто. Сожрать друг друга, убить, трахнуть – неважно. Соединиться.

Если для этого потребуются выдрать себе руки и ноги, оторвать голову – они сделают это. Если секундой позже их общая линяя жизни оборвется – они сделают это. Если всё мироздание рухнет – они сделают это.

Осталось совсем немного – поднажать и сдвинуться с места.