Примечание
С ДСВ.
Красный был везде. Яркие брызги блестели на солнце, пропитав снег, безвозвратно окрасив его в кровавое море.
Сэм стоял у самой границы, разделяющей белый и красный, смотрел на неё и невольно вспоминал казни египетские.
Делом являлось огромное пятно из крови возле стандартного зажиточного дома среднего класса. Как будто кто-то расхлестал целые канистры по округе и накидал немного ошмётков в середину.
Сэм увидел кусты роз, растущие вдоль дома. Тоже красные.
Дин уже был в самом центре, аккуратно присев на корточки, стараясь не пачкать дорогие туфли и брюки. И с детским увлечённием копался в месиве.
– Знаешь, что интересно? – заговорил Дин, не оборачиваясь, когда Сэм подошёл к нему, – То, что подобная херня у нас почти всегда происходит именно в этот день.
Сэм промолчал, ожидая, когда брат продолжит.
– Будешь моим Валентином? – Дин развернулся к нему, держа что-то в руках. Это было человеческое сердце, разорванное, но теперь тщательно собранное по кусочкам из потемневшего мяса.
Сэм нахмурился, пытаясь понять, что это значит.
Сегодня четырнадцатое февраля, точно. Сэм виновато осмотрелся, только сейчас замечая мелькающие украшения из сердечек тут и там.
Дин закатил глаза и бросил самодельную валентинку к остальным останкам. Ну, главное, что своими руками и с душой.
– Теряешь хватку, братец.
– Прости, Дорогая, что постоянно забываю важные для тебя даты, – растерянно ляпнул Сэм в ответку, останавливая взгляд на цветке, стоявшем на подоконнике дома, возле которого произошло преступление. Он имел форму шара, каждый лепесток блестел и переливался, как розовое стекло, но Сэм почему-то не сомневался, что цветок настоящий, не искусственный. Интересно, где он был выращен? Здесь, в горшке?
Дин хохотнул в ответ на слова, направляясь к импале.
– Однажды ты обязательно станешь моим Валентином, – уверенно заявил он, сев в машину, а Сэм следом за ним, взглядом прощаясь с цветком.