«Тени – они двигаются! Неужели так было всегда, и никто никогда не замечал этого? Вещи, отбрасывающие их, нет, а сами тени – да. Неужели они – что-то живое, что может сыграть какую-то роль в человеческой жизни? Кто они и что нам несут? Или тени – часть нас самих? Возможно ли, что в них кроется какая-то сторона нас? Мы ведь тоже отбрасываем тени… »

Эти слова будто бегущей строкой мелькали в голове Ёнгука снова и снова на протяжении, казалось, самой отвратительной ночи в его жизни. Да, он отключился практически сразу после того, как его ранили, но в то же время он сам будто плавал на периферии сознания – там, где сон пересекается с реальностью. 

Вот он чувствовал, как его тело согнулось пополам, под животом подпираемое чем-то твердым, а всего его трясло – видимо, несли куда-то. Тут уже ощущал, как над ним мелькал кто-то. Через какое-то время подстреленное место несколько раз обожгло болью. Еще через время все будто затихло и даже вроде бы темнее стало. А дальше в голове поплыли бредни, ведь на смену всему этому беспокойству пришли неспокойные сны – о тенях, двигающихся без ведома своих хозяев. Впрочем, Гук уже не был уверен, что тени сами не хозяева тех, кто их отбрасывает… 

Особенно почему-то в голове отпечатался сон о прогулке в парке. Вроде все было спокойно, если бы не дикое несоответствие – вокруг голые деревья и снежные сугробы, а Банг был готов сдирать с себя полностью все тряпье из-за адской жары. Только спустя какое-то время пришло осознание, что жар этот – внутри его собственного тела. От духоты, к тому моменту, до такой степени закружилась голова, что все перед глазами плыть начало. Возможно, из-за этого ему показалось, что тени двигались сами – без ведома деревьев? Вокруг ведь не было ни души… Вот эта тень секундой ранее была на том краю аллеи, а теперь вот здесь – у самых ног Ёнгука. А эта была ближе к этой скамейке, а мгновением позже переместилась к тому раскидистому дереву с густой кроной, отбрасывающей целую паутинку теней… которые, тоже куда-то подевались, к слову…

В какой-то момент лидеру показалось, что еще немного и его голова разлетится на куски от такого потока непонятной хрени, которая в принципе не может быть реальной. Но на смену головной боли пришло что-то душащее – не дающее вдохнуть полной грудью. От этого глаза непроизвольно заслезились, захотелось откашлять образовавшийся в горле комок, но от первого глубоко вздоха бок прошило болью. От такого контраста Банг резко и широко раскрыл глаза. Несколько минут, привыкая к кромешной темноте в комнате, они выхватили в ней кусочек лунного света, исходящий из открытой форточки. Проморгавшись, Ёнгук смог так же заметить и темный силуэт у окна. 

- Не дергайся – рану тревожить нельзя, - тихо проговорила «тень» у окна, выдохнула дым и выбросила окурок в форточку.

До Гука не сразу дошел и тот факт, что голос-то явно принадлежал Химчану, поэтому он заставил себя подняться на локтях, чтоб лучше рассмотреть ночного гостя. 

- Банг, дегенерат, ляг – иначе уложу я, - рыкнул Ким, подходя ближе к лидеру – в освещенный луной клочок комнаты – и на ходу скрещивая руки на груди. – Разглядел или будешь продолжать тупить?

- Химчан, - полу-вопросом выдал Ёнгук, позволяя себе снова откинуться назад и лечь на кровать. Резкость движения отозвалась уже практически привычной болью в боку.

- Нет, конечно же, - в свойственной себе саркастической манере ответил снайпер, - Иисус Христос, Иоанн Креститель и Святой Дух в одном облике.

- Святотатец, - буркнул Банг, по инерции протягивая руку к груди - где крест всегда болтался. Вопреки ожиданиям, искомое не нащупалось, что вызвало у Гука еще один недоумевающий взгляд.

- На тумбочке, - кивнул Чан. – Дэ сказал, что он пока будет мешать.

Лидер лишь повернул голову, чтоб наверняка удостовериться, а потом снова перевел взгляд на Кима, подозрительно прищурив глаза.

- Ты куришь теперь?

Банг не был намерен говорить это таким холодным тоном, но по-другому как-то не вышло.

- Иди к черту, – хмыкнул снайпер, тем не менее, будто боясь, пряча пачку сигарет с подоконника в карман. – Хватит на пару с Намом промывать мне мозги.

- Я еще доберусь до тебя, Лис, - наигранно грозным тоном проговорил Гук, кривясь, но сгибая руку и проводя пальцами по свежему шву у себя на боку.

- С нетерпением жду, - хмыкнул Чан.

Поняв, что продолжать дальше разговор в этом русле бесполезно, Ёнгук лишь тяжело вздохнул и закатил глаза. Чтоб Хим, да чтоб не оставил последнее слово за собой? И когда Гук успел на столько дать ему волю?.. Ах да, они же несколько лет не виделись даже… а впечатление, будто и не расставались.

- Почему именно здесь? – лидер с закрытыми глазами кивнул в сторону все еще открытой форточки. 

- Потому что из-за твоего братца, который тоже любит лечить о вреде курения, в собственной квартире мне приходится искать пятый угол, - подобно дикой кошке, недовольно фыркнул снайпер. Ведь на деле, Ён никогда не додумается, что он и не отходил от раненого. – И, вообще-то, это моя спальня. 

Банг понял, что очередная попытка завязать разговор потерпела крах. 

- Сдаюсь, - устало выдохнул он, махнув рукой и тут же поморщившись от боли в боку. – С тобой бесполезно разговаривать, когда ты зациклен на чем-то своем. 

- Да? – наигранно заинтересованно переспросил младший. – И на чем же я зациклен, по-твоему? 

Парень снова извлек из кармана пачку сигарет и достал очередную никотиновую палочку, тут же подкуривая её и чувствуя едва ли не оргазмический кайф от того, что делает это на глазах у друга, а тот ничего не можем ему за это сделать. 

- Ты зол, - уверенно проговорил командир, чуть погодя, добавив, - на нас – Бангов. 

Ухмыльнувшись уголком губ, Ким сделал затяжку, отвернулся к окну, упираясь руками в подоконник и выдыхая сизый дым в форточку. 

- С первым ты угадал, а вот второе – мимо.

Ёнгук лишь удивленно приподнял голову с подушки.

- Но ты ведь…, - начал было он, однако тяжелый вздох младшего заставил заткнуться.

- Обстоятельствам свойственно меняться, - тихо проговорил Чан. – Как и людям… догадываешься ведь, кто тебя подстрелил, а, кэп? Ты всегда был сообразительным.

- Наши, - прозвучало не столько вопросом, сколько утверждением.

- Верно. Видимо, где-то я прокололся в конспирации, - Ким сделал глубокую затяжку, чувствуя, как легкие наполняются горьким, но теплым воздухом. Да, все же курение его успокаивало.

Банг промолчал на это. 

Он вообще, казалось, не услышал последних слов снайпера, уйдя в размышления, которые, надо признаться, были запутаны похуже клубка, с которым около часа в темноте игрался котенок. При всей серьезности их разговора и ситуации в целом, мысли почему-то ходили не вокруг способов и путей решения внезапно нарисовавшейся проблемы, а именно вокруг Кима и отношения Ёна к нему. Лидер сам давался диву – как это его не волнуют проблемы первоочередной важности – ведь решение вопроса под кодовым именем «Ким Химчан» можно было отложить до лучших времен. Да только, не отпускало ощущение, что, если все таки отложить, то ничем хорошим это не окончится. Почему-то казалось, что такими темпами можно потерять Лиса на совсем – так, как снилось ему все эти четыре года, пока не появились слухи о том, что снайпер все же жив. 

- О чем задумался? – вкрадчиво поинтересовался Ким, отвлекая лидера от мыслительного процесса. Он уже успел докурить и даже закрыть форточку. 

- Ты помнишь? То, о чем мы с тобой говорили тогда – в самолете, - полушепотом ответил ему Банг. 

Судя по расширившимся глазам и сразу же отведенному в сторону взгляду, Ким не ожидал подобного вопроса. Тем не менее, немного поразмыслив, ответил:

- Последние несколько часов только тот разговор и прокручиваю в голове, - вышло даже как-то неуверенно. – Но не льсти себе, я не тешу себя надеждами на твое честное слово. Верить Бангам – себе дороже. Да – исполнительные, да – надежные, да – отличные парни, но… слишком сильно боятся собственных решений. Точнее один боится – младший который. 

- Правда, так думаешь? – вполне искренне переспросил Гук.

- Определенно, - уверенно кивнул Химчан. 

- Хорош же у вас командир, выходит, - хмыкнул, безрадостно улыбнувшись, Ён. – Был. Сейчас-то уже отряда В.А.Р. не существует.

- О прошлом задуматься решил? – участливо поинтересовался младший. – Да только поздно опомнился, батенька. Правда, зря я об этом сейчас говорю – другого исхода все равно не случилось бы. Да и жаловаться не на что.

- Мы не об этом сейчас разговор ведем, ведь так? – голос Банга был вполне серьезным. 

Ничего не отвечая, Ким продолжил сверлить пол где-то в районе комода у противоположной стены. 

- Говоришь, надеяться на мое честное слово – себе дороже? 

Снайпер кивнул, не отводя взгляда и явно намереваясь просверлить в полу огромную дыру.

- А если я скажу, что за эти года кое-что таки изменилось? – пересилив себя и все же сев в постели, Банг проигнорировал злобное рычание Лиса. Которое, кстати, сменилось злобно-пламенным взглядом после его слов. 

- Ну что ж, тогда мне ничего не остается, кроме как принять твое решение, - сощурив глаза, довольно спокойно проговорил Чан. Мысленно Банг был готов расширить свои глаза до размеров спутниковых тарелок – всегда прямолинейный Ким Химчан говорит что-то вопреки собственным желаниям и рвениям? Вот это поворот! По глазам же видно, что он категорически против собственного напускного спокойствия.

- Каким бы оно ни было? – уточнил старший, незаметно для Лиса закусывая нижнюю губу от едва сдерживаемого смеха. 

- Каким бы оно ни было, - нервно сжав руки в кулаки в карманах, отчеканил Ким, буквально кожей ощущая, что решение Банг снова принял сам, и оно идет в категорический расход с потенциальными планами и – чего греха таить – надеждами снайпера. 

По всем законам жанра, воцарилась драматическая пауза – оба молчали и ждали. Один – действий, прикидывая в голове всевозможные выходы из положения, другой – подходящего момента, который все никак не хотел наступать. И мысль о том, что другого момента и не нужно, пришла как никогда вовремя. 

- Тогда прими и смирись с тем фактом, что отныне ты и твоя жизнь принадлежат Банг Ёнгуку, - изловчившись таки перехватить взгляд младшего, четко и внятно произнес Гук, протягивая к нему руку. – И я не собираюсь тебя отпускать – даже, если ты сам будешь об этом просить. 

Сказать, что Лис охренел от услышанного – ничего не сказать. Он ожидал чего угодно – от уже привычных отмазок до категорического «я женат». И подобная прямота ответа, о котором грезил последние лет десять, просто выбила самого Лиса из колеи и почву ему из-под ног. 

- Я сейчас ослышался, да? – неуверенно переспросил он, будучи готовым к внезапному смеху со стороны Гука и словам «ну, конечно же, а ты разве не понял?». 

- Ты видишь мою руку? – Ён склонил голову набок, видя кивок друга. – Тогда подойди и проверь. 

Будто по мановению, Химчан оттолкнулся от подоконника и сделал несколько медленных шагов, все так же несмело касаясь кончиками пальцев протянутой руки. Не видя сопротивления или одергивания, Чан более нагло посягнул на руку лидера, переплетая его и свои пальцы в крепкий замок.

- Эким, оказывается, пресловутый Ким Химчан может быть нерешительным, - будто дразня его, отозвался на это действие Гук. 

- Заткнись и не мешай мне заново учиться верить, - широко распахнутыми глазами смотря на переплетенные пальцы, выдохнул младший.

- Во что? - чуть сгибая руку в локте, тем самым притягивая Кима ближе к себе, спросил Банг.

- В чудо, - просто ответил Хим, делая еще несколько шагов, благодаря чему оказываясь прямо перед старшим, который даже развел ноги в стороны, чтоб тот мог подойти как можно ближе. 

- Чудес не бывает, - улыбнулся лидер, осторожно отпуская руку и обхватывая снайпера за талию. 

Химчан покачал головой на это, абсолютно не веря в правдивость происходящего и на автомате зарываясь пальцами в короткие жесткие волосы Ёнгука. Ему казалось, что это глюк – от капитального недосыпа в последнее время. Ну а что? Вполне вероятно, что сознание просто играло с ним, подсовывая самую неожиданную версию событий, которые хранились где-то глубоко внутри. Вот только чужое горячее дыхание куда-то в область живота казалось чересчур реальным – даже для реальности. 

- То есть, все ранее сказанное можно расценивать как признание? – устраивая последнюю проверку на реальность событий, тихо спросил Чан, прикрывая глаза и мысленно моля о положительном ответе. 

- Вероятно, да, - приглушенный ответ, от которого в животе все стянулось в тугой узел – и это не было связанно с тем, что именно туда прозвучал ответ – снайпер был уверен в этом. – Умеешь же ты испортить момент, Лис… я ведь почти сделал из него подходящий.

- Дурак, - беззлобно отозвался тот, спускаясь руками на шею лидера и только тогда ощущая, что кожа у него неестественно горячая. 

- Почему это? – Банг поднял голову, упираясь взглядом в темные глаза Кима.

- Потому что у тебя температура и если ты сейчас же не ляжешь обратно, меня с потрохами съест Дэхён, - надавив на плечи Гука, ответил младший, тем самым пытаясь уложить его в постель. 

Не став отпираться, командующий все же послушался, аккуратно закидывая ноги на кровать и укладываясь максимально удобно для того, чтоб не задеть рану. 

Лис легко улыбнулся и покосился на кресло в углу комнаты, явно намереваясь в нем подремать до утра. 

- Слушай, я, выходит, занял твое место, - несколько виновато отозвался Ён, проследив за взглядом друга. Не долго думая, он отодвинулся к стенке, освобождая достаточно места для того, чтоб мог поместиться еще один человек. – Мне и половины кровати хватит, ложись сюда. 

- Тебе покой и отдых нужен, - начал было оправдываться Лис, но тут же прекратил, когда Гук тихо рассмеялся. – Что я такого сказал?

- Можно подумать, ты всего этого меня лишаешь просто тем, что приляжешь рядом, - покачав головой, Гук похлопал рукой по постели рядом с собой. – Прекрати придумывать гребаные оправдания.

- Как скажешь, - наигранно равнодушно выдал парень, уверенно укладываясь рядом и поворачиваясь на бок – лицом к Бангу. 

Если бы Чан не был на нервах весь день, если бы не глобальный недосып до этого, он бы боролся со сном до тех пор, пока не уснул бы Ёнгук. Но, учитывая все упомянутое, его сморило практически мгновенно. Впрочем, старший мало чем отличался, предпочитая сон боли, которая все больше сковывала половину тела со стороны ранения. 

Последней мыслью, которая посетила головы обоих, была практически идентичного содержания: «Нет ничего такого в том, что двое дураков, наконец нашедших друг друга, будут утром замечены в одной постели, ведь так?».