A Good Kid

Рикки считает, что Мэй просто необыкновенная женщина. Впервые они встречаются в ноябре, когда он случайно задевает её машину своей у здания детской больницы Святой Марии (он был там со своей племянницей из-за того, что та вывихнула лодыжку, а Мэй тогда только-только закончила смену) и, отмечая, что на машине женщины нет вмятин, он всё равно приглашает её выпить кофе в кафе, чтобы загладить свою вину. Он ожидает, что та вежливо откажется, но, к его удивлению, Мэй улыбается и соглашается.

Они пьют кофе в воскресенье утром, и тогда он спрашивает её о том, не хочет ли она встретиться ещё раз. Первое свидание тянет за собой второе, потом третье, потом шестое, десятое, одиннадцатое… И Рикки понимает, что прошло три месяца только тогда, когда Мэй приглашает его к себе домой для того, чтобы он познакомился с её ребёнком.

— Он замечательный ребёнок, — говорит Мэй, а Рикки тем временем пытается успокоить своё сердцебиение, задаваясь вопросом, не разрушит ли эта встреча их с Паркер отношения. Боже, а что, если он не понравится этому ребёнку? Рики подозревает, что всё кончится, если это произойдёт. — Его зовут Питер, — продолжает Мэй, а её взгляд смягчается, — и он самый милый человек, которого ты когда-либо встречал. Я уверена в этом.

— Значит, ему досталось это от тебя, — умудряется выдавить из себя Рикки, вытирая вспотевшие от волнения ладони о штаны. Он пытается улыбнуться и думает, что получается неплохо, ведь Мэй улыбается ему в ответ. 

— О нет, поверь мне, он совсем другой. Питер — лучшее, что когда-либо происходило со мной, — она берёт руки Рикки в свои, не обращая внимания на то, что они липкие и смотрит мужчине в глаза. — Просто будь собой, и он полюбит тебя.

Рикки не знает, стоит ли верить этому утверждению, но всё равно проглатывает комок в горле и соглашается, кивая. Ему очень нравится Мэй и он надеется, что не облажается в столь важный день.

***

Сразу же после того, как Мэй открывает дверь своей квартиры, Рикки видит подростка, свернувшегося калачиком на диване. На его плечи накинуто одеяло, а сам он увлечённо болтает с кем-то через свой ноутбук, активно жестикулируя.

— Пит, — зовёт Мэй, привлекая его внимание. — Рикки здесь.

Парень поднимает глаза и ловит взгляд мужчины, а затем снова поворачивается к своему ноутбуку. 

— Мне нужно идти. Извини, — говорит он тому, кто находится по ту сторону экрана.

Ответ собеседника невозможно разобрать с такого большого расстояния, но Рикки отмечает, что голос низкий, а интонация подозрительно знакома.

— Увидимся завтра. Постарайся сегодня поспать, — отвечает Питер на всё то, что сказал ему ранее парень, с которым он ведёт видеовстречу. В ответ снова что-то говорят, видимо, прощаясь, ведь сразу после этого парень закрывает ноутбук, встаёт с дивана, заставляя одеяло упасть со своих плеч, и подходит к Рикки для того, чтобы пожать его руку.

Мужчина отвечает на приветствие, удивляясь тому, сколько силы скрыто в этих тонких пальцах. 

— Здравствуйте, — немного застенчиво здоровается подросток. — Я Питер.

Парень выглядит нежным. У него присутствует худоба, свойственная подросткам, а на голове густая копна кудряшек, что красиво обрамляет веснушчатое лицо с большими карими глазами. Он выглядит намного моложе семнадцати лет, о которых говорила ему Мэй.

Нервозность никуда не уходит. Она лишь усиливается от желания произвести впечатление. 

— Привет, Питер. Я Рикки и мне очень приятно с тобой наконец познакомиться, — мужчина смотрит сначала на подростка, потом на Мэй, сглатывая в тридцатый раз за день — его горло очень быстро пересыхает от волнения.

— Рикки работает учителем в школе, — вмешивается Мэй, спасая его, ну, или же, может быть, осуждая. Он не уверен. И… нравятся ли старшеклассникам учителя средней школы? Тот ещё вопрос… — Он очень умный и забавный. Вот увидишь.

— Твоя тётя гораздо смешнее и мудрее. Работа медсестры требует много энергии и знаний с практикой, — покраснев, качает головой Рикки. А затем, не зная, когда стоит заткнуться, он выпаливает, — Ты у тёти необыкновенный человек!

Он начинает думать, что всё кончено. Он всё испортил. Надо было просто помолчать… Но, к его удивлению, Питер счастливо улыбается, а его глаза загораются.

— Вы поужинаете с нами? 

Рикки может только согласно кивнуть.

За ужином они обсуждают клубы по интересам Питера, его школьные занятия, оценки и Рикки понимает, что Паркер действительно чертовски умен.

— Ты умеешь собирать роботов? — мужчина старается не выдать своего безумного удивления, но это трудно, ведь далеко не каждый на такое способен. 

Кончики ушей Питера стремительно краснеют. Парень опускает голову и снова поднимает ее, только когда, когда Мэй с гордым лицом нежно гладит его по плечам.

— Ничего необычного, правда. Просто хобби.

— Невообразимо крутое хобби, ты хотел сказать, — отмечает Рикки, заставляя Питера покраснеть вдвое больше.

После этого разговор идёт легче. К концу ужина нервозность мужчины сдаёт, сходя на нет. Он даже помогает Питеру мыть посуду, пока Мэй подметает пол.

Паркер целует его у двери, когда он собирается уходить.

— Ты понравился ему, — сладко говорит та и Рикки верит ей.

— Мне он тоже. Он замечательный ребёнок.

Мэй целует его снова, а мужчина думает, что может к этому привыкнуть.

***

После этого Рикки приезжает, по крайней мере, раз в неделю и прежде, чем он успевает это осознать, проходит еще месяц. Так же он отмечает, что Питер все еще остается загадкой.

Ребенок приходит и уходит в учебное время, выходные он проводит в другом месте. А иногда, что особо пугает мужчину, он приходит весь в синяках, как участник боёв без правил, и не может найти другого объяснения, кроме как: «В школе упал».

Когда он говорит об этом с Мэй, она лишь отмахивается, говоря о том, чтобы он не волновался. 

— У него замечательная стажировка. Он в основном находится там по выходным, — всё-таки говорит ему Мэй. — Хотя, знаешь, это больше похоже на наставничество...

Рикки уже и до этого знал о стажировке (и до сих пор особо не верит в неё, хотя знает, что Питер способен. Просто... «Старк Индастриз» вообще принимает на работу старшеклассников?), но все равно странно.

— Какая стажировка требует ночёвок?

— Это секретная информация, — улыбаясь, говорит Мэй. Она часто так отвечает, когда речь заходит о Питере. 

— А что тогда на счёт синяков? Они же у него повсюду! 

Мэй хмурится, качая головой и поджимая губы. 

— Иногда над ним издеваются, — выдыхает женщина. — Я уже говорила об этом со школой, но они, как правило, отмахиваются, а Питеру нравится Мидтаун. Он талантлив в учёбе, а обычные школы ему быстро наскучат. Я... — она обрывает себя со вздохом, выглядя слишком расстроенной, чтобы продолжать и у Рикки внутри всё сжимается от непонятного чувства вины.

— Я могу чем-то помочь? - спрашивает он, но она качает головой.

— Думаю, будет лучше, если ты оставишь это.

Мэй, готовая на всё ради Питера и согласная идти хоть на край свет за этим ребёнком, говорит ему такое. Это… подозрительно. Мужчина, если честно, не понимает, почему он должен всё это бросить, но осознаёт, что лучше не лезть. Он понимает, что лучше не пытаться менять семью, которую он все еще изучает по маленьким кусочкам.

***

В первый раз, когда Рики остается на ночь, он просыпается в два часа ночи, чтобы выпить воды и удивляется, обнаружив кое-кого другого на кухне так поздно.

Питер сидит на очень высокой столешнице рядом с раковиной, свесив с неё ноги, и машинально кладет в рот кукурузные хлопья.

— Питер, — зовёт Рикки, а парень вздрагивает. Миска дребезжит в его руках, прежде чем он успевает успокоиться.

— Оу, мистер Лейнолс! Вы встали! Я… — он замолкает, кашляя. Его щёки розовеют, и он кладёт упаковку с хлопьями рядом с собой. — Вам что-нибудь нужно?

— Что ты делаешь так высоко? — это все, что Рикки может спросить, широко раскрыв глаза. Питер немного отводит взгляд, и мужчина вдруг болезненно осознаёт, что на нём нет ничего, кроме халата, который он лениво накинул, защищаясь от позднего зимнего холода.

Питер не отвечает, и его, похоже, не волнует, что Рикки остался на ночь. Вместо этого парень смотрит в пол, а мужчина замечает, что тот мелко дрожит.

— Питер? — потянувшись вперед, он дотрагивается рукой до обнаженной руки Паркера и выдыхает, когда чувствует, насколько же холодна кожа подростка. — Господи Иисусе. Ты же замёрз. И почему ты ещё не в постели?

Питер пожимает плечами, не поднимая глаз. 

— Не мог уснуть.

Не зная, что делать, Рикки судорожно думает, не позвать ли ему Мэй. Но прежде чем он успевает, как следует обдумать эту мысль, Питер начинает плакать.

— О боже, — бормочет Паркер, резко вытирая глаза, мокрые от слёз. — Мне очень жаль. Это так неловко…

Рикки замирает на добрых пять секунд, прежде чем начать действовать. 

— Давай снимем тебя со столешницы, — шепчет он, чувствуя облегчение, когда в ответ получает кивок. Мужчина мягко поддерживает Питера, несмотря на его протесты о том, что он может сделать это сам, и помогает тому найти опору. — Пойду, принесу тебе одеяло. И… как насчёт того, чтобы перебраться на диван?

Парень снова кивает и Рики бросается в комнату Питера за толстым одеялом. Когда он возвращается, ребёнок уже лежит на диване, свернувшись калачиком так плотно, что у Рики внезапно начинает болеть сердце от того, насколько он маленький.

— Вот, — он набрасывает одеяло на дрожащее тело Питера, и оно почти полностью поглощает его.

— Спасибо, — благодарно улыбается Паркер.

— Хочешь чего-нибудь горячего попить?

— Нет, все в порядке, правда.

Рики садится рядом с Питером, забыв о воде, за которой он пришел и глубоко дышит, не зная, как продолжать. 

— Мне стоит позвать Мэй? — всё же спрашивает он.

— Нет, пусть спит.

Рикки думает, что иногда Питер слишком хороший ребёнок, думающий о других больше, чем о себе.

— Почему ты до сих пор не спишь? — Рикки, если честно, спрашивает даже и не ожидая ответа, но Питер приятно удивляет его, отвечая.

— Вы тоже попали в «ту самую» половину населения? — голос парня немного дрожит. Вопрос довольно резкий и грубый, но мужчина легко справляется с ударной волной.

— Эм… Да.

— Я тоже, — тихо признается Паркер.

Никто, на самом деле, не говорит о щелчке или вспышке. Это одна из тех тем, которую, по взаимному согласию всего мира, лучше не обсуждать ни с кем, кроме близких родственников и психотерапевтов.

— Вы помните, где были все эти пять лет? — тем временем тихо продолжает Питер.

Рикки отрицательно качает головой, прикрывая глаза.

— А ты? Помнишь? — он, конечно, не умеет быть таким же нежным, как Мэй, но всё равно старается. Он просто не знает, что делать и пытается быть полезным.

— Иногда у меня проскальзывают вспышки воспоминаний, но это все...- 

— Так вот почему ты не мог уснуть… Поэтому ведь?

Питер каким-то волшебным образом ещё больше скрывается под одеялом, пока не остаются видны только его кудрявые, тёмные волосы и широко раскрытые глаза. 

— Конечно, — бормочет он.

Рикки не обвиняет его во лжи. Он просто сидит рядом с ним, пока не всходит солнце, а потом встает, чтобы сварить кофе себе и Питеру.

— Спасибо, — поблагодарил парень, не вставая со своего места на диване. — За то, что не спал со мной. Ты не должен был этого делать.

— Ничего особенного. Взрослые в вашей, детской, жизни и есть для того, чтобы поддержать вас, когда это будет необходимо, — нетрудно сказать, что Питер был сильно душевно ранен ещё задолго до щелчка. От чего, мужчина не знает, но очень хочет защитить этого ребёнка. Парня с доверчивыми глазами, которого так сильно любит Мэй.

Женщина просыпается от запаха кофе и довольно громкого разговора Питера и Рикки, сидящих рядом за столом. Она лучезарно улыбается, целуя последнего в щёку.

— Я рада, что вы так хорошо ладите, — говорит она, когда Питер уходит в свою комнату переодеваться.

— Ну, — Рики делает глоток крепкого кофе, — С ним легко ладить.

***

Питер снова с кем-то разговаривает по видео-чату.

У Мэй ночная смена и Рикки чувствует себя достаточно комфортно, чтобы присмотреть за Питером в эту ночь, и сам парень, похоже, тоже не возражает.

— Прости, — извиняется Паркер перед тем, с кем болтает, когда Рикки входит в гостиную. Мэй уже ушла, видя, что мужчина опаздывает практически на полчаса. — Я собирался сегодня на ночь уйти, но мистер Лейнолс должен прийти, чтобы присмотреть за мной. 

Рикки подходит ближе, чтобы услышать, по крайней мере, голос того, с кем разговаривает Питер. Это оказывается тот же глубокий, знакомый бас, с которым Паркер разговаривал в день их знакомства.

Голос снова звучит и Питер закатывает глаза на то, что говорит ему собеседник. 

— Да, да, я вас познакомлю… как-нибудь. И нет, я ни за что не заменю тебя, перестань драматизировать.

Человек по ту сторону экрана говорит что-то ещё и Питер смеется. 

— Ладно, ладно. Скоро увидимся. Пока, — парень заканчивает разговор, нажав клавишу для сброса звонка, и поворачивается к Рикки. Хорошее настроение от разговора осталось с Паркером.

— Здравствуйте, мистер Лейнолс! — он улыбается.

— Привет. Извини, что опоздал. Движение на дорогах просто убийственное. 

— Ничего. Всё в порядке.

Рикки бросает взгляд на ноутбук, стараясь не сгореть от любопытства, и терпит неудачу.

— А кто это был? — спрашивает он, стараясь хотя бы в голосе не выдать свою заинтересованность.

— Просто кое-какой старик. Не обращайте внимания, — ухмыляется в ответ Питер.

Рикки на самом деле не очень волнуется, но он не может отрицать то, что ему любопытно. К сожалению, к этому времени он уже смирился с тем, что в доме Паркеров есть свои тайны, на которые он ответы не получит. Например, почему Питер на самом деле не спит по ночам и как таинственный человек, с которым общается подросток, звучит так чертовски знакомо. А ещё, почему Питер так редко бывает дома, да.

Может быть, когда-нибудь Питер доверится ему настолько, что сможет рассказать о том, что происходит, но на данный момент Рикки старается не обращать на это внимания.

***

Рикки просыпается от шороха простыней кровати. Он перекатывается на спину, открывает глаза, щурясь, чтобы увидеть силуэт Мэй, надевающий тапочки с халатом.

— Шт-ш-ш, ещё совсем ночь, — шепчет она, заметив, что мужчина проснулся и смотрит на неё. — Засыпай. Всё хорошо.

— Ммм... — стонет Рикки, пытаясь сфокусировать зрение, тем самым уничтожая пятна, плывущие перед глазами. — Почему ты не спишь?

— Не волнуйся. Ложись спать, — она быстро чмокает его в уголок губ, а затем тихо закрывает за собой дверь, выходя из тёмной спальни.

Рикки некоторое время лежит на кровати, прежде чем слышит приглушенный разговор двух человек из спальни Питера. Не удивительно. В старом здании, где они живут, очень тонкие стены, а комната подростка находится рядом со спальней Мэй. Мужчина не может разобрать большинство слов, но он слышит редкие звуки, похожие на чей-то плач. И это, он уверен, не просто слёзы, а уже какие-то душераздирающие истерические рыдания.

Это то, что тянет Рикки встать с кровати в столь поздний час. Он накидывает халат и на цыпочках, осторожно подходит к комнате Питера. После стучит.

— У вас там всё хорошо? 

Разговор за дверью прекратился.

— Тебе стоит пойти спать, Рикки, — тихо крича, стойко говорит Мэй. Наверно, даже немного строго.

Он всё ещё слышит всхлипы, поэтому всё равно открывает дверь и тут же закрывает её за собой. Глаза привыкают к темноте очень медленно.

— Не включай свет, — немного недовольно говорит Мэй.

Рикки, не притрагиваясь к выключателю, подходит к кровати Питера и садится рядом с Паркер.

Подросток тоже сидит на кровати, положив голову на плечо Мэй, а она в свою очередь перебирает пальцами его волосы и чуть слышно что-то шепчет.

Питер снова шмыгает носом и тут Рикки внезапно осознает, что вторгся в очень интимный момент, который не предназначен для него. Тут могут находиться только члены семьи. 

— Что случилось? — спрашивает мужчина виноватым голосом. Он и вправду не подумал, когда входил.

Мэй только качает головой.

Руки Питера поднимаются, чтобы вцепиться в рубашку Мэй, крепко сжать её. Женщина не возражает и поддаётся вперёд, позволяя ему обнять её.

— Ты дома. В нашей квартире, — успокаивающе говорит она. — Уже почти четыре часа утра. Мы с Рикки здесь. Тебе приснился кошмар, лишь плохой сон. Иллюзия. А это реальность.

— Хорошо, — слышится ответ парня. Его голос срывается и дрожит. — Хорошо, хорошо, хорошо…

Он таки и не поднимает глаз, а Рикки не знает, что сказать, поэтому просто молчит, поддерживает присутствием. 

— Хочешь позвонить Тони? — спрашивает Мэй самым мягким голосом, который когда-либо слышал мужчина. Не от неё, а в принципе. Питер не отвечает, но когда женщина протягивает ему мобильный телефон, он отстраняется, чтобы набрать нужный ему номер.

Паркер дрожит, его глаза широко раскрыты. И теперь, когда Рикки привык к темноте, тот может безошибочно сказать, что они налиты кровью. Видимо, у парня полопались капилляры от долгого плача. 

— Пошли, — зовёт его Мэй, вставая с кровати. — Нам пора уходить.

Рикки кивает и быстро следует за ней, удаляясь прочь из комнаты. Всё, что он успел уловить из начавшегося разговора — тихое: «Привет, Тони», исходящее от Питера. Потом дверь закрывается, не пропуская звук.

***

Загадочный Тони не появляется на следующий день, и это только подстёгивает любопытство Рикки. Что уж тут поделаешь. Интересный этот кто-то, кому Питер и Мэй доверяют достаточно сильно, чтобы позвонить в четыре утра, ища успокоение для подростка. Он так сильно был напуган этим… кошмаром? Панической атакой? Воспоминаниями о вспышке? Рикки точно не знает чем и понимает, что лучше не спрашивать.

Однако, он всё же крайне обеспокоен произошедшим с парнем. А когда Питер и вовсе не приходит ночевать домой на следующий день, он вообще в лёгком ужасе.

— Это для его стажировки. Он ушёл туда, — успокаивает его Мэй, но от этого мужчине не становится легче.

— В учебную неделю? На ночь?

— Честно говоря, тебе сейчас лучше не задавать вопросов, — говорит женщина с виноватым выражением лица. — Мне очень жаль, Рикки. Держу пари, у тебя есть вопросы. Очень много вопросов, но… Я никогда на них не отвечу. Прости. Должно быть, это тяжело...

— Нет! Мэй, не волнуйся об этом. Всё в порядке, — так оно и есть. Возможно, кому-то другому бы и понадобились подробности, но Рикки верит, что он всё узнает тогда, когда будет готов, ну, или тогда, когда разрешат. Было ясно, что жизнь Паркеров трудна и он не хотел бы добавлять им проблем собой. — Пока Питер в безопасности, всё будет хорошо.

— Я могу обещать тебе то, что с тем, с кем он сейчас, он будет в полной безопасности.

После этого Рикки не вспоминает о таинственном Тони, хотя и хочет. Так же он больше не задает вопросов о странной стажировке у Старка.

***

Через пару дней Рикки просыпается посреди ночи от громкого хлопка входной двери. Он вскакивает в постели Мэй, быстро моргает, пытаясь успокоить сердцебиение после грубого пробуждения, и смиряется со своей судьбой.

Похоже, в квартире Паркеров редко бывают спокойные ночи.

Рикки медленно поднимается с кровати и на цыпочках идёт к двери, но перед самым выходом он останавливается. Подумав секунды две, он хватает настольную лампу. И нет, не для того, чтобы осветить себе путь, а чтобы броситься на возможного грабителя.

У Мэй очередная ночная смена, а Питер уже давно лёг спать, так что Рикки нельзя винить за его настороженность. Лучше перестраховаться, чем быть ограбленным или, что ещё хуже, убитым. Тем более в квартире помимо него ещё и Питер.

В доме было тихо, если конечно не считать скрипа чьих-то ботинок по доскам пола.

— Кто там? — крича, спросил Рикки дрожащим голосом и, оглядываясь назад, подумал, что, может быть, ему не стоило давать о себе знать возможному убийце. Но теперь уже слишком поздно.

Скрип прекращается, незваный гость и Рикки застывают, как вкопанные, а затем, затаив дыхание:

— Мистер Лейнолс?

Рикки ставит дурацкую лампу и стремительно идёт к выключателю. Яркий свет неприятно бьёт по глазам, ослепляя буквально на секунду. Мужчина немного успокоился, узнав голос Питера. Присмотревшись, он увидел парня, стоящего у дивана и упирающегося в его подлокотник одной рукой, чтобы не упасть. Другой же он сжимал свой живот.

— Питер? Ты что, только что пришёл домой?

Питер опускается на диван, слегка постанывая, и Рикки подходит к нему. Желудок скручивается от волнения за подростка.

— Д-да, — отвечает Питер, а затем случайно делает слишком резкое движение и сильно закусывает губу. — Чёрт.

— Тебе больно.

— Все в порядке.

Питер убирает руку от живота и Рикки замечает, что его свитер полностью пропитан кровью в том районе. Мужчина бледнеет, паника быстро и обжигающе поднимается в его горле и его почти тошнит, когда Питер снимает свитер, а затем поднимает рубашку, находящуюся под ним, чтобы хорошенько рассмотреть колотую рану.

— О боже, — выдыхает Рикки, раскрыв рот от ужаса.

Рана, прямо у левых ребер Питера, совсем свежая и отвратительно кровоточит. Когда Рикки вопреки здравому смыслу подходит ещё ближе, ему кажется, что он видит кость. Это самое глубокое ранение, которое он когда-либо видел у подростков, будучи учителем, и он понятия не имеет, почему Питер всё ещё не в больнице. И ещё, конечно же, где он умудрился его получить.

— Ты был… т-ты же был в постели, когда... Я-я... — Рики замолкает, когда Питер садится ровнее, чтобы порыться в маленьком отсеке под диваном, и вытаскивает оттуда огромную аптечку. Рикки никогда раньше не замечал этот своеобразный тайник.

— Я ненадолго вышел, — наконец, говорит Питер, морщась при каждом своём движении.

— О боже, тебе срочно нужен врач.

— Я и есть он.

— Ты не врач.

— В течение следующих тридцати минут я именно он.

После этих слов Питер выливает спирт на рану. Когда жидкость касается кожи он совсем не кричит и невозмутимо начинает прижимать к ней чистую марлю.

— Тебе нужно наложить швы, — взволнованно говорит очевидное мужчина, а после почти умоляет. — Пожалуйста, Питер. Давай я вызову скорую и ... — он весь сжимается, когда Питер достает из аптечки изогнутую иглу, нитку и что-то похожее на плоскогубцы.

— Приступаю, — бурчит Питер и аккуратно вдевает нитку в иголку. Даже не дрогнув, он вонзает железо в кожу и медленно начинает накладывать себе швы.

— О боже, — в третий раз говорит Рикки, отворачиваясь, когда чувствует, что сегодняшний ужин вот-вот готов выйти из него обратно в мир.

— Я действительно в порядке, мистер Лейнолс, — уверяет того Питер, не поднимая глаз и согнувшись почти пополам, чтобы добраться до раны. — Честно говоря, всё ещё не так уж и плохо. Просто небольшое ранение. Ничего особенного.

Затем он бормочет что-то себе под нос, подозрительно похожее на «Это, по крайней мере, намного лучше, чем быть сбитым поездом» и мозг Рики вообще перестает функционировать из-за этого.

— Я... я... — пытается что-то выдавить из себя Рикки, прежде чем сдаётся и устало садится на диване рядом с Питером. Его голова медленно опускается на дрожащие руки.

И как раз в тот момент, когда он думает, что всё это просто безумие какое-то, что он, похоже, достиг самого предела своих возможностей... раздается громкий стук в дверь.

— Это тот самый человек, который ударил тебя ножом? Он пришел, чтобы добить? — испуганно спрашивает Рикки, поднимая голову, глядя вдаль и думая, стоит ли придумать вооружение получше, чем настольная лампа.

Питер на это лишь закатывает глаза. 

— Человек, который пырнул меня ножом, застрял где-то в переулке на Бликер Стрит. 

— Значит, тебя всё-таки и вправду ударили ножом, — делает вывод мужчина. Вторая половина фразы ожидаемо оказывается для него слишком тяжелой.

Питер снова закатывает глаза. 

— Вам, наверное, стоит открыть дверь, прежде чем он не сломал её.

Рикки даже не спрашивает, кто такой этот «он», хотя, когда он встает и делает десять шагов к двери, он понимает, что, возможно, ему следовало это сделать.

Мужчина открывает дверь и… Тони Старк входит в квартиру. Даже потрёпанная футболка и модные солнцезащитные очки не скрывают его личность.

— Где Пит? — грубо спрашивает он вместо приветствия, снимая тёмные очки и убирая их.

Рикки от удивления разинул рот, не зная, что сказать. Почему-то у него и мысли не было связать таинственного «Тони» со стажировкой Питера у Старка. Теперь он чувствует себя полным идиотом. И это чувство лишь усиливается, когда он понимает, что человек, с которым Паркер так часто общался по видеосвязи — Тони Старк. Вот почему его интонация и голос были так знакомы ему. Видимо, стажировка у Старка все-таки на все сто процентов реальна. Рикки, наверно, не следовало сомневаться в этом факте. 

— Гмм... — наконец вспоминает, что нужно ответить мужчина. — Он... э-э-э... на диване. Да...

— Тони, тебе действительно не следовало приезжать. Всё не так плохо, — говорит Питер. Его голос немного приглушен от того, что он держит в зубах рубашку, чтобы убрать её подальше от раны. Она бы мешала ему делать последние стежки на коже.

— О боже, — в который раз бормочет Рикки, чувствуя слабость во всём теле.

— Господи Иисусе, Пит, — выдыхает Тони Старк, опускаясь на колени рядом с диваном, чтобы лучше видеть рану.

Рикки не подходит к дивану. Он просто садится там, где стоит — на твердый деревянный пол, и гадает, не снится ли ему это.

— Карен — такая болтушка, — причитает Питер (Кто такая Карен?), а Тони Старк лишь качает головой, печально улыбаясь.

— Она создана такой, чтобы обезопасить тебя. И ты это знаешь. Ведь вместо того, чтобы позвонить мне, ты приходишь к себе в квартиру, чтобы зашить себя собственноручно. И поэтому мне приходится выкроить время из своего рабочего дня для преодоления всего этого пути сюда. Я, кстати, даже чуть не разбудил Мадам Госсекретарь. 

Питер поднимает глаза от своей раны, что подозрительно хорошо зашита рядом аккуратных стежков и поднимает бровь на слова Тони Старка.

— Во-первых, Морган может проспать даже апокалипсис. Во-вторых, это была не такая уж и большая рана. 

Рикки чуть ли не задыхается и только это заставляет обоих присутствующих посмотреть на него.

— Это и есть новый парень Мэй? — спрашивает Тони Старк, указывая на Рикки.

— Дам-с, — Питер выделяет «с» в конце, ерзая на диване, но замирает, когда рука Тони ложится ему на бедро.

— Ха, — это все, что говорит Тони в ответ, прежде чем снова переключить всё своё внимание на Паркера. Он тычет и тычит вокруг раны, пытаясь найти ещё больше повреждений. Как курица-наседка, ей богу. — Насколько больно?

— Я бы дал пятёрку.

— Оно было глубоким?

— Не притворяйся, будто не следишь за мной. Карен тебе всё донесла. Ты уже знаешь, что это было довольно сильно.

Тони хмурится, мягко подтягивая Питера в более удобное сидячее положение, а затем поднимает на ноги.

— Пошли, — настойчиво говорит он, помогая Питеру дойти до двери. И только это заставляет Рикки вскочить на ноги.

— Подождите… Подождите секунду, — он бросается вперёд, хватая Тони за руку и не думая о своих действиях. — Куда это вы с ним собрались? — спрашивает он и понимает, что, возможно, он опекает Питера сильнее, чем думал.

Удивительно, но Тони не сразу стряхивает руку Рикки. Вместо этого он позволяет тому убрать её самостоятельно. 

— Туда, где это маленькое недоразумение получит надлежащую медицинскую помощь, — отвечает он, указывая большим пальцем на Питера, который не выглядит напуганным из-за того, что его недавно пырнули ножом.

— Куда именно Вы его везёте? — настойчивие спрашивает Рикки.

— На Базу Мстителей. Новую, а не ту, что была раньше, — Тони и Питер почему-то внезапно вздрагивают. Как будто напоминание о старой, разрушенной резиденции героев— больное место.

— Я… Я могу пойти с вами? Мне надо убедиться, что с Питером всё будет хорошо.

Тони выглядит так, будто вот-вот откроет рот и скажет жёсткое «нет», но Питер его останавливает, дёргая за подол футболки. Его глаза огромные и слезящиеся.

— Тони, Мистер Лейнолс может поехать? Пожалуйста. Мы не можем просто так оставить его здесь умирать в своих догадках.

И Тони Старк буквально тает. Всё его поведение вмиг меняется от взгляда на парня. Он нежно прижимается поцелуем к кудрявым волосам Питера.

— Конечно, малыш. Ты прекрасно знаешь, что я не могу тебе отказать.

Рикки смотрит на Тони, потом на Питера, потом снова на Тони, и ему кажется, что он что-то упускает.

Он задается вопросом, как такое возможно. Питер сейчас буквально вьёт из великого Тони Старка верёвки. А ещё то, как они смотрят друг на друга… Прямо как...

— Вы его отец? — выпаливает Рикки, а потом стремительно краснеет. — Извините, но я понятия не имею, почему это сказал. Я просто-

— Да, — улыбаясь, говорит Тони, снова надевая тёмные очки и обнимая Питера для того, чтобы поддержать. — Это я. Папа.

Питер смеется, потом морщится, а следом немного поникает. 

— Ай... Мы уже можем идти, Тони? Ты можешь быть моим отцом после того, как купишь мне обезболивающие. Честно.

Рикки, потерявший дар речи, может только следовать за ними на выход.

***

— Мне очень жаль, что я напугал Вас, — говорит Питер часом позже, лежа в кровати на новой Базе Мстителей. — Я, наверное, так же должен сказать о том, что я Человек-Паук и… Знаете, меня колют, может быть, два раза в неделю. Так что, на самом деле, нет ничего выходящего за рамки нормы. Но… мне все равно жаль, что Вам пришлось это увидеть.

Возможно, Рикки уже мог привыкнуть к подобным сюрпризам судьбы, но по какой-то причине он совсем не ожидал этого.

— Ты — Человек-Паук, — повторяет он за Паркером, — А Тони Старк — твой отец. Наверно, мне уже стоит не удивляться подобным вещам.

— Ну, Тони на самом деле не мой отец. Но я действительно очень люблю его и на данный момент, да, он является моей родительской фигурой. О! Кроме того, можете не говорить никому о том, что я Человек-Паук? — Рикки кивает. — И, помимо этого, я хочу, чтобы Вы знали, что… — Питер немного хмурится, — Я действительно сожалею обо всём этом. Простите.

Рикки уже собирался было открыть рот, чтобы сказать Питеру о том, что всё в порядке, но Тони снова появился без предупреждения (хотя, это закономерно, ведь это его дом), с коробкой сока и бутербродом в руке. А ещё следом за ним плёлся какой-то хмурый, полный мужчина.

— Хэппи! — радостно кричит Питер, выглядя очень счастливым. Человек, которого предположительно называют Хэппи, выглядит совсем не подходяще своему имени. Но когда его взгляд останавливается на Питере, его выражение лица чуть-чуть смягчается.

Всем известно, что Питер Паркер до чёртиков привлекателен.

— Давай, малыш. Сядь и выпей свой сок, — говорит Тони, помогая Питеру подняться. Парень начинает высасывать жидкость из коробки с соком, а Старк гладит его по голове.

Питер более оживлен здесь, рядом с Тони Старком. Он больше улыбается, смеется и причитает. 

— Все болит, — ворчит он, когда его заставляют съесть бутерброд. Хэппи фыркает.

— Тебя ударили ножом, — невозмутимо произнес он. Питер в ответ показал выстрел пистолета.

— Да.

— Ешь свой чёртов бутерброд.

Паркер покорно ест.

Пристроившись рядом с Питером, Тони притягивает его к себе в полу-объятья.

— А это кто? — Хэппи указывает на Рикки и Питер сразу же начинает чувствовать себя неловко. 

— А… — тянет он, — Это новый парень Мэй. Рикки Лейнолс.

Хэппи молча поворачивается и выходит из комнаты.

***

(Когда Мэй расстается с ним через пару недель после этого инцидента, Рикки понимает. Он думает, что, может быть, он совсем не подходит для такой беспокойной жизни.

Тем не менее, в первую субботу каждого месяца он берет Питера с собой пообедать в кафе, прежде чем высадить его рядом с домом Тони Старка. Рикки думает, что Питер Паркер — самый смелый, странный и притягательный парень, которого он когда-либо встречал.)