Голубоглазая проблема

Он смотрит в невозможные, упрямые глаза напротив, и ему становится дурно. 

Столько самоуверенности в этом взгляде, столько подросткового максимализма... Столько глупости...

Что уж там Правая Рука навесила детишкам на уши, лучше не спрашивать, да только все и так ясно. ПОРОК — это плохо, зато они сами пушистые белые кролики. 

И всем плевать на то, что ПОРОК ищет лекарство от Смерти. А что результаты с каждой попыткой ни к черту? Их вина, да, а что они могут? Экспериментировать. А для этого что нужно? Расходный материал. А где его взять?..

Его глаза горят голубым холодным пламенем непокорности. 

Он ненавидит их всех. Всех до единого. И Дженсон с ним солидарен.

Ремни больно впиваются в запястья, стирая кожу в кровь. Увернуться от иглы не получается, равно как и вывернуться из захвата допросного кресла.

Дженсон устало качает головой и привычно потирает ноющую руку — заражение распространялось быстрее, чем он рассчитывал.

А Томас бьется в оковах, гортанно рычит и прожигает взглядом дыру в груди мужчины. 

«Даю слово, что твои друзья останутся в живых, если ты будешь с нами сотрудничать».

У всех есть болевые точки. У него они тоже были; он слишком сильно хотел жить.

Слова, произнесенные в воцарившейся тишине возымели эффект заклинания — подросток перестал вырываться, но насторожился. В глазах отчетливо проявилось недоверие: «Докажи!»

Но доказывать было и не надо. Игла со снотворным быстро вошла в предплечье. Пленник безвольной тушкой обмяк на жесткой коже футуристичного кресла.

Он усмехается уголком губ, проводит длинными пальцами по чернявым волосам. Возможно ли приручить этого дикого зверя?

Вряд ли. 

Дженсон достает шприц, еще раз проверяет зацикленность камер, выставленную несколько минут назад, и осторожно вводит иглу под тонкую кожу, через которую просвечивают вены.

Лекарство разливается по телу, принося с собой головокружительное облегчение. Настолько сильное, что у него внезапно подгибаются ноги.

***

Он всегда был его любимчиком. Своих детей у Дженсона никогда не было, а этот гиперактивный ребенок вечно крутился возле него. 

Заботиться о подрастающем поколении он не умел, а вот научить чему-то, передав опыт — вполне. 

Так юное дарование стало компьютерным гением. Было ли это ошибкой? Возможно. Запланированным ходом Правой Руки? Вряд ли. Простое совпадение и смена руководства. Быстрая зачистка врага.

Была бы его воля, он бы ни на шаг не отпустил от себя мальчишку, но так сложилась судьба. Он стал внеплановым свидетелем двух разговоров между предателями и массовой перестрелки месяц спустя.

Программы были слиты через прорехи в системе и перехвачены врагом. Догадаться, чьих рук это дело, было не сложно — приказ поступил незамедлительно.

Дженсону было неприятно вспоминать, как он протирал пол перед руководством, прося, умоляя, чтобы мальчишку не убивали.

В итоге ему стерли память и отправили в лабиринт. А на него теперь смотрели свысока и с нескрываемым презрением.

***

Помнил ли Томас его — неизвестно. И от этого на душе скребли кошки. 

Внутренний мир рушился каждый раз, стоило ему поймать на себе его гневный взгляд.

Он знал Томаса, этого мальчишку, лучше кого бы то ни было. Он мог просчитать все его дальнейшие действия. Но не мог позволить себе поймать его. Он знал, что с ним сделают. 

«Есть приказы, мистер Дженсон, и их надо выполнять!»

Никто не стал бы слушать его теории, критику в сторону негуманности методов получения лекарства.

Оставлять его в ПОРОКе было самым худшим вариантом развития событий, так что Дженсон положил копию ключ-карты в стол, ослабил ремни на руках и ногах подростка.

Уже собираясь уйти, он резко развернулся на пятках и мягко поцеловал мальчишку в лоб, не замечая подрагивающих пушистых ресниц, касаясь ладонью колючей щеки.

Он позаботится о том, чтобы тот смог без проблем покинуть базу ПОРОКа, он обещает.

***

Тревога закручивается маленьким торнадо в его душе, когда стекло между ним и зомби начинает трескаться. 

Выход закрыт, а ключ-карта затерялась в широких карманах кожанки. Пулевое ранение в плечо не дает сосредоточиться на каких-то конкретных мыслях. Перед глазами все плывет и двоится. Он очень боится умирать.

Но... Его резко поднимают с пола и тянут в сторону окна. Внизу так удачно расположился бассейн... Если от таких трюков у него остановится сердце — будет очень обидно.

В две пары рук его вытягивают из воды и наскоро перебинтовывают, скрываясь за оградой в импровизированном парке.

Он бредит, слышит только гул выстрелов и тихий, но достаточно угрожающий шепот: «Если ты помрешь, я тебя убью!»

Слова действуют на него подобно заклинанию. Невесть откуда берутся силы; у них получается без потерь скрыться от преследования и добраться до базы Правой Руки. 

Где он не самый желанный гость. Но это временно. Это поправимо.