Я шёл под дождем, пряча под ним невыплаканные слёзы. Письмо жгло грудину, я забыл оставить его Ганнибалу. Чёрт! Чёрт!
- Чёрт!!! - я остановился посреди улицы и поднял лицо к небу. Я должен вернуться и оставить конверт на рецепции, и уйти. Уйти, пока не наломал дров. Но как желанен доктор! До дрожи в коленках.
Я сорвался с места и побежал к дому, боясь, что ноги развернут меня в обратном направлении.
Свет ночной лампы освещал небольшой письменный стол и стул, стоящий рядом. На этом столе сумка с вещами, что я приготовил. Завтра я привезу письмо и сразу рвану в аэропорт, хватит с меня! Я лежал на диване и смотрел в чёрный потолок, утопая в собственной горечи. Звонок телефона раздался где-то под боком и я, извернувшись, выудил его из-под себя. Незнакомый номер.
- Алло.
- Уилл? - Голос Ганнибала спокойный и ровный, словно между нами ничего не случилось. - Я бы хотел извиниться, кажется я неправильно понял твоё волнение сегодня. Мне действительно жаль, что я повёл себя некорректно.
Ха! Он думает, что мне был неприятен его поцелуй?
- Всё хорошо, доктор Лектер. Вы не сделали ничего, что мне не понравилось.
- Кажется, всё-таки сделал. Поспешное бегство лучше слов показало мне это.
- Дело не в вас и не во мне, а в ситуации в целом. Я...
Как мне объяснить своё состояние?
- Впустишь меня?
Впу....Что?
Я подскочил и в два шага оказался у окна. Лектер стоял под окном, глядя мне в глаза и мне показалось, что даже отсюда я вижу их янтарный блеск.
- Что вы там делаете?
- Ты сказал, что больше не придешь.
- Подойдите к домофону. Квартира тридцать два.
Раздалась мелодичная трель звонка и я впустил Ганнибала. По спине потекли струйки пота, а ладони похолодели и стали влажными. Кажется, нервничаю я сильнее, чем должен.
Лектер вошёл и в квартире сразу стало тесно. Он возвышался надо мной, такой высокий и сильный. В идеально отглаженном костюме - тройке и зеркально начищенных туфлях. От него веяло спокойствием и непоколебимостью, как от каменной скалы. Лёгкий запах сигарет окутывал его, смешиваясь с дурманящим меня одеколоном. Вот зачем он здесь?
- Проходите, - я указал жестом направление на маленькую кухню. - Чай или кофе?
- Нет. Я пришёл уточнить для себя одну вещь.
Я вскинул брови и засунул руки в карманы спортивных штанов. Мне стало страшно, я понял, что если сейчас он вновь поцелует меня, я не смогу его остановить и соглашусь на все, что он предложит.
- Мы не на сеансе, Уилл. Обращайся ко мне по имени.
- Хорошо, Ганнибал.
Я смотрел, как он снимает пиджак и вешает его на плечики у входной двери.
- С первой нашей встречи, мне казалось, что я нравлюсь тебе далеко не как доктор. - Лектер расстегнул ворот рубашки и я заметил волоски, растущие на ключицах. Сделав шаг назад, я упёрся лопатками в стену и сглотнул, пытаясь держать тело под контролем. Я ведь ему хозяин?
Ганнибал закатал рукава и подошёл ближе.
- Я стараюсь всегда добиваться того, чего желаю. От образования до положения в обществе. От материальных ценностей до ценностей моральных. Для меня важны мои желания и их исполнения. Так вот, Уилл, ты входишь в их число. Но поскольку ты человек, и человек свободный, я не могу тебя принуждать. В моём кабинете, я был уверен, что наше желание обоюдно, ровно до тех пор, пока ты не оттолкнул меня. Сейчас я снова поцелую тебя и если я пойму, что я не прав, я уйду и не посмею тебя беспокоить.
Боже! Боже! Я сжал кулаки и вжался в стену, словно хотел просочиться сквозь неё. Почувствовав затылком твёрдый камень, я испытал весь спектр эмоций, от радости и до ужаса. Лектер подошёл ко мне и ласково улыбнулся, а затем, коснулся руками ёжика моих волос. Он провёл ладонями по ушам и опустил их на шею, чуть сжимая её.
Мои губы приоткрылись, мне нехватало воздуха и я задышал чаще и глубже, ещё пытаясь контролировать тело. Ганнибал наклонился ко мне и я, ( к своему стыду ), послушно подставил губы, позволяя ему вобрать их в себя. Целовался он умело, похоже, что опыт у него богатый. Ганнибал ласкал меня языком, впитывая мою слюну и желание. Он прижал меня к стене и буквально вжал в неё, лишая последних миллиметров свободы. Я чувствовал нехватку воздуха, чувствовал его горячее тело, чувствовал, как пряжка ремня упирается мне в живот. А ещё я чувствовал его возбуждение, такое дикое и необузданное, такое жаркое и желанное.
Мой член уже давно предательски стоял, пытаясь вырваться из трусов, ставшими тесными и мокрыми, но я по прежнему сжимал кулаки в карманах, всё ещё надеясь, что смогу устоять. Но нет. Ганнибал опустил руку и ухватился за него, через ткань спортивных брюк и я сломался. Вжался в его ладонь и простонал что-то несвязное, желая большего.
- Ну и кого ты пытаешься обмануть, Уилл? - прошептал Ганнибал мне в губы. Он не прервал поцелуй, лишь выдохнул несколько слов.
Я вцепился в его рубашку и выгнулся, подставляя шею под влажные губы доктора. Он незамедлительно поцеловал её, чуть прикусывая от нетерпения. Его рука уже была у меня в штанах и ласкала головку члена, размазывая горячую смазку. Я, как подросток, перестал контролировать себя и вжимался в его кулак, выстанывая его имя. Я чувствовал, что он улыбался, касаясь кожи на моей шее зубами. Сукин сын чертовски доволен собой! Мои руки ухватились за его ремень и я услышал сдавленный хрип, когда пряжка расстегнулась и я смог дотронуться до его живота, покрытого густыми волосками. Просунув руку под резинку его трусов, я коснулся бархатистой кожи его члена и почувствовал набухшие венки.
- Что ты хочешь, чтобы я сделал? - прошептал Ганнибал.
Он отпустил меня ненадолго, чтобы стянуть мятую футболку. Оголив мне грудь, Лектер наклонился и взял в рот мой сосок, отчего в моей голове помутилось. "Что я хочу? Что я хочу?" Ноги подкосились, когда Ганнибал встал на одно колено и поцеловал сперва мой живот, а затем основание члена. Я никогда не имел близости с мужчиной, но девушки часто делали мне минет и осознание того, что сейчас передо мной Лектер и он готов попробовать меня, просто сносило башню. Мне казалось, я могу кончить только об одной этой мысли.
- Ганнибал! - простонал я, когда он коснулся языком головки. Лектер осторожно взял её в рот и втянул в себя, касаясь языком "уздечки".
Наслаждение стало просто невыносимым, больным даже.
- Я сейчас упаду...
- Я поймаю тебя, Уилл...
Он взял меня за талию и я скатился по стене, прямиком в его объятия.
- Мы всё ещё в коридоре, - улыбнулся я.
- Тебе нужны удобства? - Лектер опрокинул меня и лёг сверху, целуя мои горящие губы. Наши члены соприкоснулись и я инстинктивно двинул бёдрами, стараясь стать ближе. Ну и что, что ближе уже нельзя.
Ганнибал скинул рубашку и помог мне снять брюки, покрывая между делом моё тело поцелуями. Я наслаждался видом его крепкого тела и предвкушал его. Через две минуты мы лежали на твердом полу, горячие и потные, изнывающие от желания.
- Я никогда не был с мужчиной, - признался я.
- Это не страшно, Уилл. Будет хорошо, поверь.
Лектер собрал пальцами предэякулят и, закрыв мне рот поцелуем, коснулся пальцами ануса, осторожно продвигая пальцы внутрь. От неожиданности я чуть не прикусил ему язык, на что он лишь хрипло рассмеялся.
- Расслабься, милый.
Я закрыл глаза и позволил ему делать со мной всё, что угодно, о чём нисколько не пожалел. Через пару минут дискомфорт сменился наслаждением и тянущим напряжением, когда желание и наслаждение граничит с болью и сильным желанием кончить. Поцелуи Ганнибала становились грубее, кажется он тоже начал терять терпение.
- Ганнибал, - простонал я. Как объяснить, что я уже не могу? Как объяснить, что это наслаждение убивает меня?
Он всё понял. Его горячие руки приподняли мой таз и я впервые почувствовал его внутри.
- Га...- всё, что я смог выдохнуть. Остальное потерялось где-то на задворках сознания. Лектер навис надо мной, опираясь руками о пол. Он не двигался, дав мне возможность привыкнуть.
- Всё хорошо? - тихо спросил он, глядя на меня. На его лице застыло напряжение, кажется мой доктор всё же волновался.
- Если ты не начнёшь двигаться, я тебя убью, Ганнибал, - усмехнулся я.
- Как прикажете, моя милость.
Лектер был нежен и терпелив, двигаясь осторожно и плавно. Я видел его прикрытые от наслаждения глаза, видел его чёлку, пришедшую в беспорядок и это так возбуждало...
- Ганнибал, я не девочка, - прохрипел я, приподнявшись на локтях и хватая его за шею. - Трахай так, как действительно хочешь! О Боже! О Боже!
Вот уж чего я не ожидал, что он может моментально сменить темп и глубину. Я задохнулся от неожиданного и осторого оргазма, свалившегося на меня, как гром среди ясного неба. Кажется, всё таки стоило растянуть удовольствие. Я смотрел на белые россыпи брызг, покрывших мой живот, смотрел на улыбку Ганнибала, который, увидев это, позволил себе расслабиться. Сейчас он походил на ленивого и сытого кота, что пришёл прилечь на моей груди.
- Ганнибал, - улыбнулся я.
- Я же говорил, что будет хорошо, - доктор нежно поцеловал меня в губы.
- Говорил. Но, кажется, ты немного преуменьшил.
Собирая одежду с пола, мы толкались и смеялись, как два подростка. Он забрал мою футболку и поднял вверх на вытянутой руке, заливисто хохоча надо мной, пока я пытался до неё дотянуться.
- Шутник! Забирай себе! - сказал я свозь смех.
Затем мы вдвоем ввалились в душевую кабину и оказалось, что принимать душ вдвоём намного интереснее, а ещё интереснее делать минет, пока по плечам колотят горячие струи воды.
Спать мы легли только под утро, уставшие, но довольные.
Через пару часов сна мне банально приспичило в туалет. Выходя из уборной, я наткнулся взглядом на сумку и сердце ухнуло вниз. Конверт для Ганнибала лежал рядом с сумкой, словно бельмо. Я подошёл и коснулся пальцами вощеной бумаги. Смерть его брата тенью пролегла между нами и перекрыла мне воздух. Я сел на стул и опустил голову на руки. Больно. Очень больно.
Я открыл конверт и достал письмо. Стоит дописать несколько строк, прежде чем я совершу очередной побег. Сердце отчаянно колотилось, всё во мне противилось расставанию, но выдержать его ненавижящий взгляд я не смогу.
"Ты открыл мне прекрасный мир, Ганнибал, и я с радостью бы остался в нём с тобой. Но гибель твоего брата тяжким бременем лежит на моих плечах. Не смогу вынести твою ненависть. Прощай."
Я заглянул в спальню и сердце защемило от вида спящего Ганнибала. Надеюсь, он не обидится, что я не попрощался. Схватив спортивный костюм и сумку, я вышел прочь, оставив ключи и конверт на столе.
Аэропорт встретил меня гулом двигателей и шумом толпы. Я до последнего вглядывался в подъезжающие такси и надеялся, что Лектер вот-вот выйдет из одного из них. Даже сидя в самолёте, я ждал. И только когда самолёт набрал высоту, я уткнулся лбом в соседнее кресло и позволил себе заплакать.