Если бы наши солдаты понимали, из-за чего

мы воюем, нельзя было бы вести ни одной войны.

Фридрих II Великий

После того, как Альфред закончил, в кабинете минут на пять воцарилась мертвая тишина. Первым голос рискнул подать ангел:

— Эмм… И что это было?

Ал невозмутимо пожал плечами:

— Сказка, разумеется. Одна из многих, которую вы, ангелы, забыли. Эта, в частности, была записана Метатроном.

— Часть ангельских летописей? — Удивлению ангела не было предела. Ясное дело, о разбросанных по всей планете скрижалях святого сказителя знали все, как и о том, сколько они стоили на различной степени подпольности аукционах, и как много народу гонялось за этим призраком легкой наживы в надежде до неприличия разбогатеть как минимум на пару ближайших столетий. Летописи являлись, пожалуй, единственным, хоть и неточным, малопонятным, а подчас и просто непереводимым источником знаний о жизни ангелов и их соперников демонов до случившегося с ними катаклизма. Рогатые наверняка и сами вели какие-то записи, но им уцелеть не посчастливилось, как и самому Метатрону, который, судя по всему, был весьма экстравагантен в своей работе, поскольку большая часть его наследия оказалась зашифрованной, туманно-иносказательной или вовсе не поддающейся переводу. Некоторые маловеры откровенно намекали, что под конец жизни почтенный летописец окончательно свихнулся и записывал полную околесицу.

— Неопубликованная, да. Точнее, тщательно скрытая ото всех любопытных. Однако правды в ней больше, чем ты думаешь. В обитаемых мирах, с момента их появления, действительно существовала некая сущность, время от времени переходящая от одного живого существа к другому, и дающая своему обладателю силу творения. Именно эту сущность, соединенную со своим носителем, и называют Ипостасью…

Демон встрепенулся:

— То есть нечто вроде самонаводящейся инструкции по управлению вселенной?

— Вроде того. Ипостась — это воплощенное созидание, обладающее ограниченной волей и перемещающееся от носителя к носителю. Известно, что в разные эпохи она существовала в симбиозе с самыми разными существами, однажды — с тем, кого вы называете Богом. Нечто вроде детской игры со стульями: кто остался стоять, тот и Создатель всего сущего.

Андрас задумчиво почесал подбородок:

— Звучит забавно. Уж точно ничуть не хуже любого другого варианта. И примерно так же бесполезно. Может, уже к сути перейдешь?

— Ещё нет, но скоро. Я пока что не закончил вгонять в ступор твоего крылатого товарища. — Альфред ткнул пальцем в находящегося в лёгкой прострации ангела. — Так вот, как я сказал, сама эта сила, насколько можно судить, собственной моралью не обладает и во всех действиях полностью полагается на решения носителя. Так что Ипостасью может стать любая, самая первостатейная сволочь. Да что уж там, одно время даже Люциферу подфартило! — Уриил вышел из своей летаргии и вытаращился на Ала:

— Чего? Люц-ц… Люцифер был Творцом? Это про него говорилось в твоей легенде?

— Безусловно. Ни один архангел, будь у него хоть три нимба на башке, не смог бы сотворить жизнь, а у Люци на сдачу целую толпу демонов заделать получилось.

— Нет! — Уриил хлопнул ладонью по столу и чуть не расплескал коньяк из стоящего на столе стакана. В том месте, где ангел приложился кистью, остался обугленный и слегка дымящийся отпечаток его пятерни. — Это невозможно!

Альфред проигнорировал огнеопасное состояние собеседника и снисходительно улыбнулся:

— Мотивируй. Ты видишь в том, что я рассказываю, какие-то противоречия?

— Нет, но… — Ангел запнулся, лихорадочно переводя взгляд на присутствующих в кабинете и пытаясь подобрать слова.

— Но этого быть не может, потому что этого не может быть никогда, так? — Альфред чуть снисходительно улыбнулся. — Послушай, мне плевать, насколько сильно это переворачивает твоё мировоззрение, но факт остаётся фактом: Люцифер длительный промежуток времени был носителем Ипостаси, и ответственен за очень многое из того, что сейчас происходит, хоть и далеко не за все. Большую часть херни натворили уже после того, как Ипостась его покинула. Если тебе так хочется, можешь считать, что Ипостась — отдельное божество, которое к Люци не имело никакого отношения и действовало исключительно самостоятельно, а он просто рядом покурить вышел. И прекрати, пожалуйста, плавить мой стол — он мне дорог как память! Если ни у кого нет вопросов к докладчику, то я продолжу.

Альфред какое-то время смотрел на сидящую перед ним парочку и, убедившись, что никто из них с комментариями влезать не собирается, заговорил дальше:

— Продолжу я, пожалуй, издалека. Когда мир был молод, а по земле ходили мамонты… Нет, это даже для меня слишком издалека… Тогда так: жил-был на свете один царь, и звали его Соломон. И был он как раз тем самым Соломоном, чей исторический прообраз, как водится, отражает реальность не лучше, чем чертеж сливного бачка способен передать устройство вселенной. Так вот, как-то раз этот царь вдруг проснулся и ощутил себя Ипостасью. Замечу — то был первый и единственный задокументированный случай, когда ипостасью смог стать человек. И не просто стать, но и не превратиться при этом в барельеф самого себя на стене. И так он от этого обрадовался, что немедленно и бесповоротно свихнулся, а свихнувшись, посчитал себя одержимым бесом, засевшим у него в голове, — что до некоторой степени даже можно считать правдой. Сам уж он это решил или же ему кто-то посоветовал — история умалчивает. Но Соломону удалось создать несколько печатей, влияющих на демона в собственном сознании. Одна из печатей давала возможность изгнать демона или лишить его силы, другая — навсегда запереть в носителе и не дать вырваться в мир. И так далее, всего семь печатей. К беде или к счастью, Соломон не доверял голосам у себя в голове, поэтому ограничил полномасштабное применение своего изобретение ключом — символом разрушения, способным уничтожать и переписывать печати. Таким нехитрым образом мудрый царь избавился от своего демона и подарил вселенной очередную кнопку судного дня, как будто их кому-то когда-то не доставало.

— Кстати, — Андрас решил встрять в разговор, — допустим, что так оно все и есть. Тогда по этой логике Ипостась должна существовать и сейчас, так?

— В правильном направлении мыслишь, купи себе медаль в галантерее. Нынешней Ипостасью является твой, Андрас, сородич — Абаддон! — Настала очередь демона ловить руками челюсть. Повелитель войн и раздоров за последние два столетия основательно закрепился на пьедестале иерархии демонов, традиционно презирающих любую субординацию, то есть, по сути, был наибольшей головной болью для всех своих врагов и союзников. Но вот заподозрить того в обладании божественной мощью Андрас бы ни за что не догадался. — А как, ты думаешь, иначе демонам удалось бы за последние столетия так лихо добиться паритета с ангелами, устроив за один век две мировые войны, десяток революций, взрастить по всей планете поколение диктаторов, а в Европе понаоткрывать диснейлендов для евреев? Все это — присущие Абаддону способности, помноженные на возможности Ипостаси. Может, управляет он ими и не слишком талантливо, но, когда в руке дубина — мастерство фехтования отходит на второй план. И именно наличие у демонов такой силы, а не беспокойство за безопасность людей, заставило тогда Рафаила подписать мирный договор, который на деле — практически капитуляция. Он-то, разумеется, был в курсе, почему это делает, а вот твой коллега, призывавший тогда к продолжению войны, а сейчас поджигающий стол в моем кабинете — нет. За что и поплатился увольнением без выходного пособия. Не так ли, Уриил?

Андрас с тревогой покосился на ангела, тот сидел, не шевелясь, и смотрел в одну точку. И только по подрагивающим, сжатым в кулаки ладоням и напряжённой, как струна, спине можно было понять, каких нечеловеческих усилий ему стоило сдержаться. Демон осторожно положил руку на плечо Уриила. С минуту тот никак не реагировал, после чего медленно выдохнул, разжимая кулаки и расслабляясь. Кинув едва уловимый благодарный взгляд на демона, Ури заговорил:

— Рафаил и вправду знал все это?

— Поверь мне, если б он и не был в курсе, я бы его непременно просветил: полномасштабная война ангелов и демонов с участием Ипостаси не может быть хорошей идеей ни для кого. Впрочем, ангельских летописей уцелело вполне достаточно, а Рафаил, ставший неформальным лидером ангелов после исчезновения Михаила, засекретил большую их часть. Так что информации на самом деле не так уж мало — можно было сделать все необходимые выводы.

— Кстати, ты-то откуда обо всем этом знаешь?

— Ты сейчас задал этот вопрос главе целого разведывательного корпуса? Это моя работа. За перемещениями Ипостаси я слежу очень давно. И именно мои наблюдения привели к тому, что я наконец решил вмешаться.

— Поясни? — Демон на мгновение отвлекся от созерцания Уриила.

— Понимаешь, вы, демоны, хоть и считаете себя умнее всех на свете, но, когда я узнал про скандал, случившийся с выдающейся исследовательницей, уважаемым специалистом и просто душкой Марууной, то сразу понял, какая информация оказалась в ее руках, и откуда та к ней попала. Правящая верхушка демонов уже давно изучает способы контролировать Ипостась. Видишь ли, есть предположение, что для продолжительного симбиоза той нужен идеально совместимый сосуд, а найти такой — задача нетривиальная, если вообще выполнимая, поэтому в обычном случае Ипостась просто уходит, не успев причинить своему носителю существенного вреда. Но демоны решили пойти дальше, и налепили на Абаддона соломонову печать сдерживания, не позволяющую Ипостаси переместиться в нового носителя. Уж очень сильно их привлекала идея удержать ее в своих лапах — и не без причин, замечу: с пернатыми на равных в войнушку поиграли, потом на выгодных для себя условиях мир заключили… Теперь ведь демонов никто мордой по хоругвиям не возит только за факт их существования, а если и наказывают, то по суду и, как правило, без развоплощения. Так что тут я копытных понимаю, от такой страховки добровольно не отказываются. Но сейчас, если Ипостась попытается покинуть Абаддона…

— Стоп! — Уриил, пытаясь собрать в кучу разбредающиеся мысли, ухватился за самую, как ему показалось, очевидную проблему: — А она что, пытается?

— Скорее всего… — Альфред развел руками, демонстрируя таким образом некоторую зыбкость собственных домыслов: — Когда я видел Аббадона в последний раз, он уже начал проявлять первые признаки. Ипостась жрет его изнутри и скоро вновь окажется на свободе, да не просто так, а, что называется, с мясом, через смерть своего носителя. После этого незаинтересованных партий, считай, не останется. Каждому охота на следующие пару тысячелетий заручиться эдакой персональной скатертью-самобранкой. А с печатями на столе эти мечты обретают вполне реальные формы.

— Что ж… — Андрас залпом выпил свой коньяк, налил себе новую порцию и, скрестив руки на груди, продолжил: — Давай подведем промежуточный итог: во вселенной существует некая блуждающая сила, участвовавшая в большинстве заметных исторических событий; какой-то лунатик больше тысячи лет назад придумал способ ею управлять, а теперь старший демон и по совместительству нынешний владелец этой силы скоро двинет кони из-за того, что попытался ее удержать дольше положенного. А после этого случится… Что? Новая война?

Уриил кивнул:

— По всей видимости. Ты, кстати, на удивление спокойно это все воспринял, с чего бы?

Настал черед демона пожать плечами:

— Были слухи. Абаддон ведь даже не высший, но во время войны успел возвыситься так, что другие лишь диву давались. Все ведь фактически признали завершение войны и заключение мирного договора его единоличным достижением, в том числе и герцоги, которые до этого в его сторону и глядели-то через раз. Так что наличие такого подспорья для него очень многое бы объяснило. Как и то, что последние полгода Абаддон больше не появляется на публике — все публичные заявления за него делает Велиал. — Андрас на секунду уткнулся взглядом в стену, размышляя, после чего обратился с вопросом к до того внимательно слушавшему его рассказ Алу: — Каким образом проявляется эта его болезнь?

— Поверь мне, увидишь — не ошибешься! — Альфред в очередной раз побарабанил пальцами по лежащим перед ним бумагам. — Но теперь мы переходим к самому главному вопросу: каким боком ко всей этой истории относитесь вы. О том, что такое печати, у вас, полагаю, вопросов не осталось?

Ангел кивнул:

— Дорожные знаки божественного назначения, да-да. Туда не ходи — сюда ходи.

— Если уж использовать твой колхозный вокабулярий, — Мужчина поморщился, — то печати — это, скорее, двери. Ключ же позволяет переписывать уже созданные печати и создавать новые.

— Одно кольцо, чтоб всем владеть… — Андрас нервно заржал.

— Совершенно неуместная в нашем случае фэнтезийная аналогия, но суть ты уловил верно. Так вот, по каким-то причинам демонская верхушка решила, что этот самый ключ принадлежит тебе, Уриил.

— Мне?! — Ангел выпучил глаза.

— Именно! И это самое загадочное в данной истории. Получив донесения об этом, я тебя проверил в первую же очередь. И — ничего! Ты совершенно обычный. Рядовой, я бы даже сказал — тривиальный!

— Сейчас в морду получишь! — Уриил на миг забыл, о чем вообще изначально шла речь, и твердо вознамерился пересчитать Альфреду зубы, держа их при этом у себя в руках.

— Ну уж извини! — По лицу Ала ни на секунду нельзя было подумать, что тот действительно сожалеет. — Я, конечно же, слегка подстраховался, повесил охранку на вашу квартиру и успокоился. А через пару дней вас чуть не взорвали. Стало понятно, что Абаддон совсем плох, и демоны решили перейти к активным действиям: убить тебя и забрать ключ, чтобы снять печать со своего лидера и сделать вид, что все всегда было хорошо. План разумный… Мог бы быть таковым, по крайней мере, если бы меня не предупредили о готовящемся покушении.

— Да кто тебя предупредил, можешь сказать наконец? И нет у меня никакого ключа. — Казалось, еще немного, и Уриила раздует от возмущения и вынесет сквозняком в открытую створку. — Поверь на слово, если не готов лезть мне в задницу с поисковой бригадой!

— Сказать не могу. Точнее не хочу. С этим тебе придётся жить. Что же касается поисковой бригады, то в ней пока что нет необходимости, если ты сам не настаиваешь. Ключ же… Предположим в порядке бреда, что он может быть у тебя и без твоего ведома. Он вообще может столь же нематериален, как и сама Ипостась, и передается от носителя к носителю навроде герпеса. Шанс, не находишь? Его ведь никто никогда не видел, а у тебя меж тем — более чем богатая биография.

— Это ты сейчас на что-то намекнул, или мне ещё рано бить тебе рожу? Можешь хоть объяснить, почему не говоришь, кто нас спасал?

— Легко. Вы сразу полезете везде со своим мнением, и вам немедленно обломают за него рога.

— Ха, а у меня нет рогов! — Ангел победно ткнул пальцем в сторону Альфреда. Тот решил в долгу не оставаться:

— Уверен? Демон-то у тебя в самом соку!

— Нет, я все-таки сейчас набью ему морду!

— Погоди, Ури. — Необходимость анализировать столь дикий поток абсолютно новой информации привел к неочевидным последствиям для всех участвующих: разговор неуклонно скатывался в базар. Положение спас Андрас, придержав ерепенящегося ангела за запястье и снова повернувшись к ожидающему продолжения Алу: — С твоих слов выходит, что Марууна все это время работала на демонов и покушение организовала по их заказу?

— С очевидностью! Половину данных из ее исследований знали лишь главы демонских каст. Так что повязана она с ними руками и ногами — можешь не сомневаться. Еще вопросы?

— Легко! — Уриил вскочил и нервно забегал по кабинету, окончательно разбудив тем самым Скуггу, до того успевшего мирно задремать прямо в дверном проеме: — Например, правильно ли я догадался, что Марууна для нашего убийства воспользовалась одной из этих пресловутых печатей? И если это так, то почему ее план не сработал?

— Скорее всего… — Альфред откинулся на кресле и вальяжно закинул ногу на ногу, развернувшись к столу боком, чтобы мельтешащий ангел не так сильно рябил в глазах. — Видишь ли, Марууна умная девочка, но вряд ли до конца понимает, с чем связалась. С помощью печати она навязала эльфу судьбу отправиться в ваш дом и активировать амулет. Это не так уж сложно, и вполне могло быть проделано и без печатей. Хватило бы тривиальных угроз и парочки родственников в заложниках. Чтобы действовать наверняка, ей пришлось бы проводить ритуал в этом мире и наложить печать на само мироздание — только так можно было гарантированно обречь вас на смерть. Но на такие фокусы не хватит сил ни у кого из ныне живущих: мироздание — неповоротливая штука и не терпит, когда к нему лезут с советами.

— Хорошо… Так что ты от нас-то хочешь?

— Того же, что и раньше, друг мой. Найдите Марууну — хорошо бы захватить ее живой и узнать, что ее натолкнуло на мысль, что ты — их основная цель. Потом неплохо бы вернуть эльфов в их края и избежать таким образом войны еще и с ними. Ну а после... — Альфред на секунду задумался. — Зависит, пожалуй. Сумеем ли мы сами найти этот ключ? Если да, то, возможно, стоит отдать его демонам и не допустить смерти Абаддона. Если же мы не успеем, что ж, тогда жизнь наша станет значительно веселее, но нам не привыкать, не так ли?

Все трое какое-то время напряженно смотрели друг на друга. В конце концов Уриил медленно кивнул:

— Хорошо, будь по-твоему. Я не могу сказать, что верю и в половину из всего того, что ты здесь наговорил, но действия Марууны стоят того, чтобы ее отыскать. Только вот этого, — Ангел ткнул пальцем в Скуггу, все еще маячившего в проходе, — к нам больше не подпускай! Зачем вообще понадобилась эта детсадовская слежка? Думал, что мы не догадаемся, что твой бобик может оказаться оборотнем?

Со стороны Скугги донесся сдавленный рык, но Альфред с ухмылкой его проигнорировал, предпочитая ответить на вопрос:

— Почему же? Я подумал, что так у вас будет дополнительный соблазн нанести мне визит, когда у вас появится на руках достаточное количество вопросов без ответа.

— То есть, ты для этого все так подстроил?! — Руки Уриила в очередной раз сжались в кулаки, а в глазах начало разгораться уже знакомое Андрасу красноватое свечение — в этот раз ангел так просто успокаиваться явно не планировал: — Хотел проверить, побежим ли мы, как крысы по лабиринту?

По стене кабинета поползла сеть трещин, а Скугга на секунду скрылся в подсобке и возник оттуда мгновением позже, держа в руках пистолет. Положение спас Альфред, резко вставший из-за стола и подошедший вплотную к Уриилу. С минуту эти двое играли в гляделки, после чего ангел разжал кулаки и пошатнулся, заставив готового к обороне Андраса дернуться к нему, чтобы подхватить слабеющее тело напарника. Ал невозмутимо отошел к окну и обратился к демону:

— Прошу прощения. У твоего друга небольшое нервное истощение — к ментальным поединкам он пока что не готов. Советую отвести его на воздух — скоро ему станет лучше. Слежки за вами больше не будет и какого-либо вмешательства в ваши дела тоже — в этом я даю тебе слово.

Демон сдержанно кивнул, внутренне удивляясь собственной выдержке и надеясь, что та оправдана, и под пристальным взглядом телохранителя повел спотыкающегося на ходу ангела к выходу из кабинета.