— Останешься у меня?

Леля нежно перебирала его длинные белые пряди, рассыпанные по ее коленям. Часть свои, часть — нарощенные. Но какая разница, если это так красиво?

— Угу. Я уже отрубаюсь. И поясница почти не болит. Только кости ноют, — пожаловался Саша.

— Ну еще бы, на полу полночи пролежать. Хочешь массажик?

— Хочу.

Он перекатился на живот, Леля стянула с него шорты вместе с чулками и ядовито-красными трусиками, корсет и кофточка уже и так были сняты и лежали на стуле рядом с кроватью.

На Сашу Апраксина можно смотреть бесконечно… Любоваться, ласкать, целовать. Отдаваться ему. Или брать его. У Саши не было комплексов.

— Эй, — дернул он голой ягодицей, — мы так не договаривались.

— Мы вообще ни о чем не договаривались, — мурлыкнула Леля, также голышом усаживаясь ему на бедра. — Условия сдачи тебе неизвестны. Ты раненый воин и ты в плену…

Она выдавила на ладонь пахучий гель и стала втирать его в Сашину поясницу.

— В плену? — хмыкнул Апраксин. — Мне нравятся эти пытки, продолжайте. Чуть левее…

— Пытки еще не начались, — Леля склонилась к его уху, ее рыжие волосы упали ему на шею, смешавшись с белыми прядями.

Саша закрыл глаза, мышцы расслабились под сильными, умелыми касаниями. Леля смеялась, что Саша начал встречаться с ней из-за желания сэкономить на услугах профессиональной массажистки, которой как раз работала Леля.

— Засыпать команды не было! — она разбудила Сашу шлепком пониже спины.

— Так вообще никакой команды не было, — проворчал он. — Дышать хоть можно? Я никакой, Лель, правда.

— Перевернись.

Саша осторожно лег на спину, Леля убрала с его лба прядь волос, с нескрываемым удовольствием оглядела поджарое тело и прикусила губу. Нет, оторваться от него нельзя. Светлый, сияющий… ее личный кокс, не иначе.

— Ну, раз мой прекрасный принц сегодня обратился в безвольную тушку, то так и быть.

Она встала с постели, Саша облегченно вздохнул и закрыл глаза, приготовившись заснуть. Но Леля вскоре вернулась, сунула коробку под лежащую в ногах постели подушку. Провела ладонью по Сашиному бедру и ниже, до самых пальцев идеально гладких ног. Потом бесцеремонно раздвинула их и уселась между. Саша что-то прошептал в полусне, Леля улыбнулась. Стала кончиками пальцев гладить его живот, белую мягкую кожу в паху, не касаясь розоватого члена. Потом склонилась и провела языком по внутренней стороне бедра, добралась до сокровенного и в последний момент скользнула в сторону. Саша открыл глаза и застонал — то ли от удовольствия, то ли от разочарования.

— Не дашь мне поспать, да?

— Я буду огнедышащим драконом, который украл прекрасного принца в свое логово… И мучает, — ответила Леля, на миг оторвавшись от занятия. — Тебе не надо ничего делать… лежи и дыши.

— Я и не могу ничего делать, — проворчал Саша. — Возвратно-поступательные сейчас не для меня.

— И прекрасно, — улыбнулась Леля, — Так даже интереснее…

И снова стала вылизывать его кожу. Саша со вздохом развел ноги шире, чтобы ей было удобнее. Леле доставляло удовольствие ласкать его ртом. Саша пах собой и немного — иланг-иланговым мылом. Язык и губы остро чувствовали нежность и отзывчивость его тела. Где-то кожа была гладкой, где-то бархатистой, легко покрывалась мурашками. И его вкус…

Леля обхватила губами одно яичко, потом другое. Провела языком по уже твердому стволу, вернулась вниз. Еще ниже. Саша зашипел, Леля улыбнулась, зная, как нестерпимо ему хочется выгнуться, податься ей навстречу. Но нельзя. Она дождалась, когда он вновь расслабится, легко ввела пальцы, поглаживая его внутри, наделась ртом на член, глубоко и мягко, увидев, как Сашины пальцы стискивают простыню.

— Блять, Леля… я так не смогу, — выдохнул Саша.

— Я знаю, — лукаво отозвалась она.

Довести его пальцами было сладко… но возможно только в позе, которая сейчас недоступна. Но существовал и иной способ. Леля вынула из-под подушки припасенную смазку и игрушку — изогнутый черный лепесток, соединенный с кольцом. Саша увидел это и закрыл лицо руками.

— Нет-нет-нет! Откуда ты ее взяла? — он выглянул из-за ладоней.

— Купила. У тебя дома такая же, — ухмыльнулась Леля. — Только модель подревнее. И цвет поросячьего визга, — брезгливо поморщилась она.

— Когда-то мне нравился розовый, — Саша отнял руки от лица. — И я уже давно не…

— Да расскажи, — перебила его Леля, — сказочки свои… Думаешь, я не знаю, зачем у тебя шкаф зеркальный от пола до потолка?

— И что? — выгнул бровь Саша. — Каждый дрочит как хочет.

— То, что теперь я сама хочу на тебя полюбоваться, — Леля снова лизнула член, пару раз провела ладонью, возвращая ему твердость. — Не все вкусное только тебе…

— Без кольца.

— С кольцом, — возразила Леля. — Я дракон, забыл? Драконы любят кольца.

— А я тебе кто? — прерывающимся голосом спросил Саша, позволяя ей втолкнуть лепесток внутрь.

— А ты… — Леля проверила, что кольцо село не слишком туго, — Мое главное сокровище.

Вынула из коробки пульт и выставила короткие импульсы вибрации, затем снова стала ласкать Сашу губами и языком. Его дыхание стало прерывистым. Когда мышцы на животе начали сокращаться, Леля переключила вибрацию в волнообразный режим и улеглась рядом, разглядывая порозовевшее лицо своей «драгоценности». Саша открыл глаза и улыбнулся.

— Что дальше? Так и оставишь меня, несчастного?

— Именно, — прикрыла ресницы Леля. — И пальцем больше не прикоснусь. И тебе не дам.

— Ни при каких обстоятельствах не прикоснешься? — уточнил Саша.

— Угу.

Он постарался выровнять дыхание.

— Даже если я буду умолять?

— Начинай, — хищно облизнулась Леля.

— Даже если буду биться в конвульсиях?

— Смотря в каких конвульсиях!

Саша свел ноги вместе, чтобы усилить стимуляцию, но Леля подозревала, что этого будет недостаточно. Любовалась тем, как он сохраняет вынужденную неподвижность, прислушивается к себе, периодически слегка ерзая на постели. Наверняка было бы еще красивее, если бы у Саши не болела спина и он мог бы извиваться, устраивая для нее настоящее порношоу. Но и в таком раскладе были свои плюсы…

Леля наклонилась и втянула в рот его розовый сосок. Саша шумно выдохнул. Леля едва касаясь провела пальцами по его члену, потом накрыла губами губы, провела языком по месту, где у Саши когда-то была штанга: почему-то его язык в этой точке был чувствительнее. Саша обхватил Лелю руками и притянул ближе, но она вырвалась и села на постели, тяжело дыша.

— Ты говорила, не прикоснешься, — прошептал Саша.

— Я дракон, а драконы лгут смертным.

— Даже принцам?

— Даже принцам.

— Сними кольцо, — поморщился Саша.

— Нет. Страдай.

Леля взяла пульт и перевела режим на редкие, но мощные толчки вибрации. Саша запрокинул голову и застонал, руки сами собой дернулись вниз, но Леля перехватила его за кисти и прижала к кровати. Она любовалась им — таким красивым, беззащитным перед ней. Изнывающим от блаженства. Совершенным, почти сказочным созданием, которое создало себя само.

— Я хочу тебя, — прошептал Саша и потянул Лелю наверх, пока она не уселась ему на грудь, крепко сжал ее ягодицы, подтолкнул выше… Застонал еще раз, прижавшись губами к ее влажному естеству.

Леля оперлась руками о спинку кровати, двигаясь на нем, чувствуя в себе его язык, ощущая жар его частого дыхания. Еще немного, и еще… Леля выгнулась и стиснула пальцами деревянную спинку, сгорая от острого удовольствия.

— Сними его, — простонал Саша, оторвавшись от нее.

— Нет, — выдохнула она.

— Сними, иначе я перевернусь и кончу тебе в простыни.

— Ладно, — облизнула губы Леля. — Но я не разрешаю тебе трогать член.

Леля наклонилась, отсоединила черное кольцо и снова села рядом, а руки Саши уже привычно и умело касались собственного тела там, где ему больше всего нравилось — на шее, губах, сосках, на внутренней стороне бедер.

— Включи волны, и на максимум.

Леля трижды нажала на бархатистую кнопку пульта, потянулась поцеловать Сашу, но он увернулся.

— Хочешь чтобы я кончил без рук — не мешай мне дышать.

Леля послушно отстранилась, любуясь его лицом с мелкими бисеринками пота, яркими губами, длинными ресницами — не приклеенными, а его собственными, темными, как ночь. Ловя его жаркие выдохи. Вслушиваясь в тихие «о, черт» и «о, боже». Ее, Лелина, живая драгоценность.

— Я тебя никому не отдам, красота моя, — прошептала она Саше в ухо.

— М-м-м…а-а… ать моя женщина, — Саша распахнул глаза, вздрагивая всем телом.

Леля увидела, как он кончает: все-таки прогнувшись в пояснице, сгребая простыни пальцами рук и ног.

— Больно? — виновато спросила она, когда он расслабился и лег ровно.

Саша помотал головой.

— Оргазм — лучший анестетик, ваше драконовское величество.

— Как скажешь, моя прелес-сть.