Девушка смотрит на него своими серыми, скучными в цветовой гамме, глазами. А ему чудятся другие – синие, как полночное небо. Очи, в которых усмешка причудливо переплетена с искрами льда и страсти. Взгляд, в котором черти пляшут у адского костра.
Девушка смотрит на него наигранно влюбленным взором. Улыбается смущенно и даже чуть робко своими пухлыми губками. А он видит тонкий изгиб иных уст. Слышит смех, жалящий своей насмешкой, ехидством.
Девушка ниже него на целую голову. Хрупка, нежна, воздушна. С густой волной каштановых волос, спускающихся на изящные плечи. А ему хочется узреть совершенно иное. Высокого, обманчиво слабого, но сильного. Коварного в своих противоречиях. С коротким волосом, что в свете солнца отливает синевой, и забавным хохолком на макушке.
Словно помешательство какое-то.
Козарт мягко улыбается, слушает щебет очередной девицы на выданье, а сам ищет. Ищет взглядом иной силуэт среди массы людей. Но его нет. И быть не может. Точно так же, как нет Джотто, Джи и других дорогих его друзей. На этом празднике жизни никого из них нет, только он – Козарт Шимон. Человек помнящий свою прошлую жизнь. И рядом нет никого, с кем можно поговорить об этом. Рассказать о том, как он чуть не сошел с ума, когда стали появляться сны и воспоминания. Когда на него рухнуло осознание того, что когда-то был убит. Мафия, даже в добровольном изгнании, все равно остается мафией. И конкурентов, способных держать удар на уровне Королевской Семьи, никто не любит. Но сейчас он вполне жив и здоров. И некому рассказать о фантомной боли в груди, что раздирала его в первые дни, заставляя тело непроизвольно дергаться, а на языке катать привкус крови.
Мужчина как две капли воды похож на себя прошлого. Те же алые волосы, те же глаза. Рост, вес и даже жизнь повторяет судьбу былого: на высоту достатка и благополучия, ему пришлось взбираться с самых низов. Правда, в этот раз не было надежного плеча друга. Но здесь, он смог собрать команду из сверстников-одногруппников. Создать с нуля компанию. И каждый из них хорош в своей области. И никто из них не претендует на долю другого. Они равны. Но все же, все же… ему не хватает их. Друзей из прошлого. А в частности, одного ехидного индивидуума, что предал Джотто и подставил его, Козарта. Забавны выверты судьбы. Он скучает и желает общества Деймона Спейда. Кому скажи из прошлого, засмеют. Хотя, Примо бы порадовался. Он всегда хотел их примирить, сплотить, совершенно не понимая того, что их пикировки на грани дозволенных приличий, позволяли иллюзионисту обучать Козарта правилам подковёрной игры. Учить видеть двойное или тройное дно под сказанными словами. Пусть и довольно специфично, а то, что так получилось с семьей…
Просто в какой-то момент Спейд оступился. А они не смогли удержать. В этом есть и их вина. Хотя нет, иллюзионист не виноват. Это они с Примо решили, что умнее других. Что смогли, хоть немного, но исправить людей окружавших их на тот момент. Но нет… Предательство практически своих, нападение на особняк, смерть Елены и падение в бездну отчаянья одного друга. Да, это они виноваты. И расплата идет до сих пор.
Козарт вздохнул, пропуская мимо ушей чужой щебет. И вновь окидывает зал тоскливым взглядом. И вдруг цепляется. Нечто неправильно-правильное. Никто в этом веке не носит камзол. Никто не стремиться пойти против условленных правил. ОН всегда предпочитал военный стиль одежды. И плевал на общественное мнение, позволяя быть себе капельку эксцентричным. Тонкая грань, создающая ЕГО образ, ЕГО шарм. Шимон сглатывает возникший в горле ком и, напрочь забыв о спутнице, стремится в другой угол зала. Только ради того, чтобы столкнуться с полночно-синими очами и пляшущими в них лезгинку чертями. Увидеть знакомую усмешку на тонких губах. Узреть высокую фигуру Деймона Спейда и понять, что он ничего не помнит. Но он все равно рядом, живой и все такой же ехидный.
А это значит, у них есть время.