Хлеб был суше, чем в песчаных дюнах Аугрии, но Райнхард не собирался неуважительно относиться к гостеприимству старика Рома. Он был почти уверен, что уже был ужасным гостем, однако это не казалось здесь смертным грехом. Это место действовало как маленький уголок, где прощались ошибки, где их взрослый судья был милосерден. Если бы только он мог остаться еще немного.

— Я очень скучаю по лошадям. У меня никогда не было ее… или я даже не видел, но я скучаю по тому факту, что лошади существуют. Ты понимаешь, о чем я?

— Эмм… Нет? — Райнхарду нужно было завести записную книжку, чтобы перечислить все странные вещи, которые сказал Субару. Как ни странно, концепция лошадей заинтриговала его. — Что такое лошадь?

— Мммм… Это одно из самых крутых животных в мире! Думаю, это похоже на земного дракона, но менее драконьего и менее земного. — Субару постучал пальцами по столу. — Они большие, а иногда и маленькие… У них только один палец на копыто… Иногда они делают это — Субару встал на свой стул, изображая рывок лошади.

— Да… Вообще-то нет. Я ничего не понял.

— Не беспокой свои мозги, козни его разума — загадка — Фельт дала один из ее самых ценных советов

Какими бы ни были лошади, они были не чем иным, как фрагментом воображения мальчика. Сам Райнхард не был энциклопедией, но он знал многих животных. «Высокая или невысокая» стоящая однопалая мерзость, которую он только что описал, не существует.

— Расскажи ему о самолетах! Самолеты мои любимые! — она была искренней, самолеты были одним из лучших придумок Субару.

— Да, пожалуйста. Самолеты звучат весело!

— Ладно, ладно. Так как их описать? — Субару задумался. — Это такие большие металлические кареты, они могут быть больше одного из крыльев королевского замка! Что касается крыльев, их крылья очень длинные и неподвижны даже в полете!

— Они летают? Как высоко?

— Они взлетают над самыми высокими облаками! И они движутся очень быстро, даже если ты не чувствуешь скорости, когда находишься внутри. Некоторые могут двигаться так быстро, что преодолевают звуковой барьер. БУМ!!! — крикнул Субару.

— Что ты имеешь в виду, когда находишься в них? - Райнхард подошел ближе.

— Они похожи на повозки, и мы используем их для поездок на большие расстояния. Самолетом я летал много раз, и всегда занимаю место у окна. На самолете, думаю, отсюда до Пристеллы можно добраться всего за несколько часов.

— Я могу… - Райнхард прикусил язык, он собирался сказать, что тоже может это сделать.

— Да! Вы тоже можете прилететь! Когда я вернусь домой, я приглашаю вас приехать. Я вам все покажу!!! Особенно майонез, вы все не представляете, чего вам не хватает.

Какая грандиозная идея, путешествие по воображению Субару звучало невероятно весело. Если бы Райнхард мог купить билет, он бы продал самую дорогую рубашку со своей спины, чтобы купить ее. Он просто будет держаться подальше от кошмарных лошадей.

Он не знал, что печальнее: Субару всем сердцем верит в фальшивый мир фантазий или его утащили из настоящего волшебного места и бросили в трущобы столицы? Понимал ли он, что ему никто не верит? Ему было все равно? Условия его жизни с печально известной Мадалиной казались ужасными, может быть, бегство в его собственное сознание было защитным механизмом? Чем больше думал Райнхард, тем печальнее становился. Бедный ребенок.

Грезы Райнхарда были прерваны звуком ударов мелких предметов о деревянный стол: пригоршня игральных костей.

— Давай проверим удачу, милая принцесса! — Сказала Фельт и потянула Райнхарда за косичку, уронив цветок.

— Аааа, стреляй. Я всегда проигрываю в этих играх. — Субару не был в восторге от выбора, но, как всегда, пошел навстречу.

Каждый бросил пару кубиков, игрок с наименьшим количеством очков потерял жизнь. У каждого было по шесть жизней. Бросьте, посчитайте, повторите. Не самая захватывающая игра, но эта должна быть безопасной, верно?

Райнхард закрыл глаза и бросил кости.

***

— Ты снова проигрываешь. Ха! — Фельт улыбнулась, насмехаясь над бедным неудачником.

— Я не виноват, что тебе везет с костями! — слабая защита Субару.

Он знал, что проигрывает, но он должен был защищать свою честь! Он проиграл пять раундов подряд, то есть проиграл все! И у Тристана, и у Фельт осталось по шесть жизней! Тем более, что это была его последняя игра перед возвращением «домой». У него было всего пять минут покоя до падения занавеса, он заслужил хотя бы один раунд!

Чтобы успокоить обиженное эго, Субару отхлебнул чаю. Тристан заварил его, и это было прекрасно! Он не был большим поклонником чая, но этот был сделан Богом, иного объяснения было невозможно. Чай был все еще очень горячим, но язык Субару, должно быть, был резиновым, потому что он глотал его, как будто он был едва теплым.

— Верно, и мои везучие кости волшебным образом определяют, когда именно ТЫ их используешь.

Она давила на него. Он спрятал лицо за чашкой, скрывая покрасневшее лицо. Он должен был признать поражение, но он просто не мог.

— А почему бы не? В этой фантазии возможно все-

Субару застыл, как от удара молнии.

Его взгляд стал отстраненным, он смотрел в никуда, не мигая.

Его лицо расслабилось с постыдной улыбки на неестественно спокойное выражение.

Чашка с чаем выпала из его руки, разливая горячую жидкость по его коленям.

Никакой реакции.

— Ой! Вот оно! Тебе повезло, Тристан! — Фельт указала на Субару. — Ты станешь свидетелем этой плаксы!

Никакой реакции.

— Ты в порядке? — Райнхард попытался дотянуться до него рукой.

Никакой реакции.

Он моргнул.

Вся кровь сошла с его лица, оставив его бледным.

Он снова моргнул.

Ужас поразил его лицо.

Его начало сильно трясти, он поднес обе руки к шее, не обращая внимания на обожженные колени. По его лицу текли тихие слезы, было видно, что он пытается закричать, но из его рта вылетел только приглушенный шепот.

Он скользнул руками от шеи к лицу, царапая щеки, до крови. Когда он запрокинул голову, он упал со стула и приземлился на спину. Ударившись о землю, он хватил ртом воздух, прежде чем издать крик, достаточно грубый, чтобы сотрясать землю.

Все трое бросились к нему, Райнхард искал помощи у Рома и Фельт, но ничего не нашел. Фельт тоже тряслась, она паниковала, она не думала, что это произойдет.

Ром попытался взять бедного ребенка на руки.

Затем разразился ад.

Субару кричал и кричал, ничего из того, что он сказал, не имело смысла, но он все равно выкашливал собственные легкие, пытаясь сказать это. Он боролся, сражался с нежными руками Рома, метался, как дикое животное, борющееся за свою жизнь.

Это только заставило Рома крепче обнять его, ребенок царапал руки старика, оставляя кровь на пути его пальцев. Ром заскрежетал зубами, когда Субару укусил руку старика, боль пронзила его мозг, но Ром не двигался. Зубы вошли так глубоко в его плоть, что он подозревал, что скоро ребенок оторвет ее часть. Поэтому он сжал челюсть ребенка рукой, заставляя его разорвать хватку, а затем заставил Субару поднять голову, чтобы тот не укусил что-нибудь еще.

Ром посмотрел в лицо Субару, его налитые кровью глаза были расфокусированы. Он был взбешен, изо рта текла кровь и слюна.

В последний раз Ром видел кого-то в таком безумном состоянии во время войны. Видя, как ребенок разделяет тот же ужас, что и тогда, и это ранило его больше, чем то, что могли сделать с ним крошечные ручки и зубы ребенка.

Глаза Субару метались по комнате, двигаясь, как параноидальный колибри. Оглядев комнату, его взгляд остановился на Райнхарде. Он ткнул в него рукой, окровавленные кончики пальцев ласкали его лицо.

«Собаки, собаки! СОБАКИ! Со-со-соба… — его голос дрожал, Субару проревел едва понятные слова.

Райнхард инстинктивно взял руку, позволяя ногтям Субару впиваться в его кожу.

— Они кусают, кусают и кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусайся. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. И кусают. Кусают. Кусают. Кусают. Кусают. Кусают.

Потрясенная этим криком, Фельт плакала без стыда.

— Больно, больно, больно. Ааааааааах, больно, больно, больно. — Субару замолчал, продолжая беззвучно произносить слова.

— Фельт и Тристан! Идите в заднюю комнату, я позабочусь о нем. — Ни один из них не сдвинулся ни на дюйм. — Сейчас же! Не беспокойся о нас, просто уходи!

Ни Райнхарда, ни Фельт это не убедило.

— Пожалуйста, это всего лишь один из его кошмаров. Этот просто особенно плохой. Пожалуйста верь мне. Иди — Ром сглотнул, надеясь, что дети не слышат колебаний в его голосе.

Он знал, что эти кошмары были не просто частью его детского ума. Они имели в виду опасность. Обычно они заставляли его убегать, только чтобы узнать, что случилось после его побега. Его кошмары и то, что произошло на самом деле, никогда не соответствовали действительности, но всегда случалась трагедия. Ром подозревал, что это была работа непонятного благословения, которое он был слишком молод, чтобы понимать и контролировать. А пока он должен был подготовиться ко всему, что должно было случиться.

— Пожалуйста. — Ром все еще настаивал. Детям не нужно было присутствовать при этом ужасе.

Райнхард отпустил руку Субару, чтобы взять Фельт. Она послушно последовала за ним в комнату, всю дорогу плача.

— РАЙНХАРД!

Услышав свое имя, он застыл на месте.

— РАЙНХАРД! РАЙНХАРД! — Субару глотнул воздуха. — Они хотят… они хотят…

Пауза.

Долгая пауза.

— Спасите его, пожалуйста…

— Шшшш — Ром воспользовался относительным спокойствием Субару, чтобы заключить его в свои гигантские объятия.

Старик встал и начал медленно его раскачивать, напевая при этом.

Райнхард оглянулся, проклиная свое любопытство, он увидел, как безвольное тело Субару время от времени содрогается, пока он продолжал тихо плакать. Затем он вошел в заднюю комнату с Фельт, прежде чем закрыть за собой дверь. Он оперся на дверь и сел. Отпустив руку Фельт, он сжался, пытаясь успокоиться.

Прежде чем заткнуть уши, он в последний раз услышал дрожащий голос Субару.

— Спасите его, пожалуйста…

***

Задумавшись, Райнхард едва заметил, как Фельт коснулась его колена. Он открыл уши, чтобы послушать ее.

— Ты слышишь это? — сказала она.

Райнхард поднял голову, пользуясь тишиной, чтобы прислушаться к своему окружению.

Лай собак. И они подходили все ближе и ближе.

Райнхард вскочил на ноги и открыл дверь, чтобы найти старика прямо за ней.

— Оставайтесь здесь, дети. — Ром вошел в заднюю комнату и положил полусонного Субару на диван. — Оставайтесь на месте, не издавайте ни звука.

Ром вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Когда он услышал приближающийся лай собак, он подумал о том, чтобы забрать детей и уйти. Но ему некуда было деваться, спрятаться от опасности с хотя бы по ребенку под каждой рукой было невозможно. Более того, он больше доверял своим боевым способностям, чем своим способностям к укрытию.

Черт, он даже не знал, идут ли они за ним, за одним из детей, или это было массовое совпадение.

Он взял свою массивную дубинку и остановился за прочной главной дверью, отсюда он мог видеть через ближайшее окно. Он увидел приближающихся пятерых человек, с ними две тройки собак на поводках. Ром не узнал их лиц, но их одежда выдавала их принадлежность. Одна из немногих банд, борющихся за контроль над беднейшим районом столицы. Ром всегда находил способ держаться подальше от их бизнеса, ему нечего было выиграть, бросившись в самый разгар войны банд.

Но сегодня ему не повезло, он больше не мог их игнорировать. Они приближались, и у Рома не осталось сомнений, что они целились в его мирный склад. Теперь, когда он знал, что кошмар Субару был более буквальным, чем обычно, он сожалел о своем решении остаться. Бежать было уже поздно, но в час после взрыва Субару он мог сделать хоть что-нибудь.

Вспоминая сумасшедшую бессвязную речь Субару, в его голове эхом отдавалось слово «Райнхард». Это имя было знакомо, почти пять лет назад о нем никто не умолкал.

«Райнхард» + «благословенное благородное дитя» + «рыжие волосы» = «Святой Меча»

Ром хотел разбить себе голову дубинкой. Он был таким слепым. Он слышал, что Святого Меча всегда сопровождает дюжина стражников, но не для того, чтобы защищать его, а для защиты людей от него. Другие говорили, что он был так молод, что едва держал меч. В его голове закружился водоворот слухов, все они были чушью.

Когда он услышал мягкий стук в дверь, Ром крепче сжал свою дубинку, пора. После второго стука Ром открыл дверь.

Давай попробуем дипломатию.

— Чем я могу вам помочь? — Его голос пытался быть приятным, но лицо выдавало его враждебность.

— Ах! Добрый вечер! — Ответил молодой человек. — Мне правда жаль беспокоить вас так поздно, но мне и моим друзьям — он слегка повернул голову, чтобы представить четырех человек позади него. — Нужна информация. Мы можем войти?

Ром не сдвинулся ни на дюйм.

— Я могу помочь тебе прямо здесь, входить не нужно. — он позволил своей дубинке мягко удариться об пол, чтобы напомнить гостям о своем присутствии.

— Понятно… — сказал тот же мужчина. — Меня зовут Тапио, но это не имеет значения. — он протянул руку для пожатия, но Ром не двинулся с места. — Мой друг и я слышали, что вы сегодня принимаете очень необычного гостя. Мы просто хотим с ним встретиться. — он улыбнулся.

— Я не понимаю, о ком вы говорите. Здесь нет никого особенного.

— Ты уверен? А как насчет трех очаровательных маленьких детей в этом самом доме? Мы ищем того, у кого рыжие волосы. — его улыбка стала шире, обнажив зубы. — Вы знаете, кто он? Или откуда он?

Ром с такой силой сжал свое оружие, что он услышал треск дерева.

— Может быть, вам нужны более подробные сведения… Имя «Райнхард ван Астрея» вам о чем-нибудь говорит? У него милое личико с ярко-голубыми глазами, и его видели с вашей маленькой девочкой. Ее зовут Фельт, не так ли?

— Если ты думаешь, что у семьи Святого Меча есть здесь дела, то…

— Пожалуйста, позвольте мне вас прервать. Он не член семьи Святого Меча, он сам — Святой Меча. Я знаю, что он молод, но судьбе все равно.

Ром поднял свою дубинку, он понял, что время переговоров закончилось.

— Эль фура.

Мужчина выпустил мощный порыв ветра, достаточный, чтобы перебросить Рома на другой конец комнаты. Удар был жестоким, так как после удара прямо на него упал тяжелый шкаф. Мужчина, его последователи и шесть бешеных собак ворвались в главную комнату. Они начали поиски юного рыцаря, внимательно осматривая каждый уголок комнаты.

В задней комнате Райнхард взял первый предмет, который попал в его руки, ту самую расческу, которой он укладывал волосы. Затем он открыл дверь, позволяя злоумышленникам увидеть его.

Прямо в поле зрения Райнхарда находилась женщина с тремя собаками перед ней. Женщина широко открыла глаза и улыбнулась, когда увидела его.

— Ооо, как мило. Мы поймали тебя на игре в парикмахерскую! — Она хихикнула, когда указала на его крошечные цветочные косички. — Извини, но игра закончилась.

— Неужели! — ответил Райнхард.

Когда женщина открыла рот, чтобы ответить, из нее вышло только мычание.

Быстрым движением руки Райнхард с невероятной скоростью бросил расческу. Прежде чем она успела заметить, что произошло, ручка щетки вонзилась ей в лоб. Ее смерть наступила мгновенно. Райнхард не был заинтересован в продлении боя или в ее страданиях, вся эта ситуация была его ошибкой и только его ошибкой.

Когда ее тело рухнуло, собаки освободились от ее хватки. Они бросились на ребенка, проходя впереди и игнорируя полубессознательного Рома. Райнхард встретил их на полпути между их исходной позицией и своей, следя за тем, чтобы собаки держались подальше от задней комнаты. Он позволил бы убить себя, прежде чем позволил бы собакам добраться до своих друзей.

Если бы только он прислушался к предупреждению Субару, если бы только он отнесся к нему серьезно, если бы только он расследовал его безумные заявления.

Если бы.

Если бы.

Если бы.

Встретившись с собаками, Райнхард попытался как можно сильнее ударить ногой по столу поблизости, заставив его полететь на предполагаемого вожака. Его атака естественным образом соединилась, врезавшись прямо в туловище цели, мгновенно вырубив ее.

Он схватил за ошейник первую собаку, которая до него дотянулась, только чтобы ударить им следующую собаку. Они оба одновременно заскулили, не понимая, что с ними случилось.

Третья собака целилась в горло Райнхарда. Мальчик поймал ее морду своей крошечной ручкой и раздавил, разрушив челюсть и зубы. Ошеломленная сильной болью, собака сбежала, чтобы спрятаться под упавшим шкафом.

Два первых пса вышли из ступора, чтобы возобновить атаку. Райнхард схватил ближнего за хвост и резко качнул им над собой, бросив его всем телом в деревянный пол с достаточной силой, чтобы раздробить и животное, и пол.

Чудовищный звук грохота не остановил последнего пса, поэтому Райнхард использовал один из кусков деревянного пола, чтобы нанести удар последнему по голове. Подводя итог первому трио собак.

Во время суматохи, из-за того, что первый незваный гость и его собаки полностью разгромлены, Ром встал и забрал свою верную дубинку. Затем он побежал к другому, ближайшему к нему, и к задней комнате. В голове у него возник шквал вопросов, но ни один из них не имел значения. Ему нужно было защитить детей. Фельт, Субару и Тр… Райнхард — всем нужно было быть в безопасности.

К несчастью для него, как только он достиг врага, на него напал второй, прыгнув ему на спину. Один человек на его спине был для него пустяком, и один удар его дубинки заставил того, кто перед ним, полететь. Но другой ножом ударил старика в плечо. Он метался вокруг, чтобы освободиться от их хватки, но чувствовал себя слабее и медленнее, казалось бы, просто так. Он пал жертвой могущественной магии инь.

Из оставшихся злоумышленников один успешно одолел Рома, другой, казалось, вышел из строя из-за того, что его ногу сломала атака Рома, вожак оправлялся от «Столичного удара» Райнхарда, а четвертый был у двери, ошеломленный переворотом ситуации.

Именно этот четвертый и стал следующей целью Райнхарда. Несмотря на то, что он выглядел слишком напуганным, чтобы представлять непосредственную угрозу, его собаки могли легко убежать от него и напасть на Рома… или того хуже. Подойдя к мертвому злоумышленнику (последний? Райнхард не знал), Райнхард взял длинный клинок за их поясом и обдумывал варианты.

Последний хозяин собак наблюдал, как залитый кровью ребенок (который казался не чем иным, как красным пятном, если не считать его глаз и нескольких желтых цветов в волосах) наблюдал за клинком его упавшего товарища. Он видел, как рука ребенка двигалась к нему, хотя его голубые глаза все еще смотрели на них.

Затем он услышал скуление одной из своих собак. К сожалению, он обнаружил двух собак, лежавших без головы на земле. Третья в ужасе перестала тянуть поводок и вернулась к своему хозяину (чтобы защитить его?)

Не имея возможности больше прятаться в задней комнате, и Фельт, и Субару прокрались на поле битвы. Они должны были помочь старику, он попал в ловушку магии инь, им нужно было спасти его.

Пробравшись за Рома и злоумышленника на его спине, Фельт взяла нож с прилавка и ударила заклинателя в икру. Он закричал от боли и удивления, но твердо остался на спине старика.

В ответ он поднял руку в воздух, чтобы зарядить заклинание. Сильно ослабевший Ром понимал серьезность ситуации, но не мог действовать. Когда мана скопилась в руке злоумышленника, Субару закрыл глаза и использовал свою лучшую линию защиты.

— Ш-ш-ШАМАК!

Субару представил кальмара, когда использовал единственное известное заклинание. Он бы посмеялся над этой идеей, если бы он не был напуган до чертиков. Собаки вернулись, и их лай сводил его с ума. Он чувствовал, как их зубы снова врезаются в его плоть, он мог слышать, как их хозяева снова смеются над его предсмертными мольбами. Он хотел сбежать, но не мог оставить своих друзей позади. Бог знает, что они сделают с не-Тристаном, если им удастся схватить его!

Когда Шамак наполнил воздух, Ром почувствовал себя еще хуже, чем раньше, и даже не заметил, что злоумышленник соскользнул с его спины. Он даже не знал, где находится, это было смешно.

Когда заклинание Субару сработало, Райнхард находился прямо посреди комнаты, избегая мощных заклинаний пробужденного вожака. Ветер, огонь и даже лед — ничто не могло поцарапать мальчика. Он знал, что захватить Святого Меча будет нелегко, особенно если верить некоторым слухам о нем. Но каким бы могущественным он ни был, ребенок оставался ребенком. Сколько так называемых вундеркиндов он уже выкупил?

Когда он пошел по следу Святого Меча, он спросил прохожего, как ведет себя ребенок. По их словам, он играл на грязном мелководье и выкрикивал фальшивые заклинания на своих друзей. И его обгоняла маленькая девочка. Когда они наконец нашли его, он был весь в грязи и цветах и ​​смотрел на них, как грустный щенок. Но они были обмануты, Святой Меча притворился маленьким мальчиком, чтобы обмануть своего противника.

Это был не ребенок, а чудовище.

Вожак думал, что шамак, прикрывающий Святого Меча, по крайней мере, дезориентирует его. Воспользовавшись ситуацией, он бросил перед собой заклинания, надеясь, что одно из них сработает.

Райнхард вздохнул, когда почувствовал, что магия инь окружает его. Выход Фельт и Субару из задней комнаты был худшим сценарием. Не потому, что они были в опасности (он прекрасно мог их защитить), а по более эгоистичной причине… Он не хотел, чтобы они увидели его истинную природу. Слезы затуманили его глаза, когда он представил выражение ужаса на их лицах. Их дружба закончилась. Но у него не было времени оплакивать то, чего на самом деле никогда не было.

Не видя своей цели, Райнхард слегка согнул колено, чтобы резко ускориться с нереальной скоростью. Он двигался достаточно быстро, чтобы сильно взволновать воздух вокруг себя, рассеивая окружающий его Шамак. Используя свою инерцию, он прыгнул, чтобы ударить лидера по середине его торса. Его нога разрушила грудину человека, проникая сквозь его сердце и позвоночник. И он, и мужчина ударились о главную дверь, освободив ее от петель и высадив ее из склада. Райнхард другой ногой выбил ту, что застряла в теле лидера.

Последний хозяин собак, ставший свидетелем убийства их лидера, в страхе опорожнил свой мочевой пузырь. Звук раздробленных костей эхом отдавался в его сознании, вызывая такую ​​тошноту, что его вырвало. Когда ему удалось взять себя в руки, он увидел на пороге ребенка, сканирующего комнату холодными глазами.

Райнхард заметил недалеко от себя утреннюю звезду, которая, должно быть, принадлежала их мертвому вождю. Он взял ее крошечной ручкой, она была тяжелой, но ничего неуправляемого. Он направился к Фельт, Субару и Рому, когда последняя собака налетела на него в неожиданный момент бравады. Когда собака подошла достаточно близко, Райнхард лишь пальцем осторожно остановил ее.

— Не двигайся — он посмотрел собаке в глаза, и она застыла на месте. Никакой магии или благословения не использовалось, только запугивание.

Теперь, когда большинство угроз были либо мертвы, либо недееспособны, ему не нужно было больше насилия. Будем надеяться, что живые злоумышленники усвоили урок. Райнхард так хотел, он не чувствовал радости от кровопролития, хотя был создан для этого.

Освободившись от Шамака, заколдовавший Рома заклинатель инь поднялся. В отчаянии он использовал свой последний туз.

— Ааааа. — Он взял Субару под руку, подставив лезвие ему под горло.

— Ты собираешься держаться от меня подальше и даешь мне убраться отсюда к черту! — крикнул мужчина. — Иначе, о-он умрет! — Его голос дрожал.

Райнхарду это не понравилось.

— НЕ СЛУШАЙ ЕГО, НЕ СЛУШАЙ ЭТОТ МУСОР! — крикнул Субару, остающийся на удивление спокойным. Как будто его не беспокоит лезвие в горле. Был ли он слишком мал, чтобы понять серьезность ситуации, или ему было все равно?

Думать о Субару и не беспокоиться в одном предложении было странно.

Райнхард подошел к незваному гостю, глядя на нож, как ястреб. Звук грохота утренней звезды эхом разнесся по комнате.

— БЛИЖЕ НЕ ПОДХОДИ, ИЛИ Я ОТРЕЖУ ЕГО ЧЕРТОВУ БОШКУ!!! — закричал он, его глаза были на грани того, чтобы вырваться из орбит.

Райнхарду это не понравилось.

— На этот раз ты не выиграешь… Я ЕСМЬ бешеный пес! — прежде чем злоумышленник успел среагировать, Субару укусил мужчину за руку с яростью тысячи псов.

— ААААА! ТЫ МАЛЕНЬКИЙ УБЛЮ… — не сумев закончить фразу, мужчина рухнул на пол с отсутствующей половиной лица.

Субару выбрался из-под тела своего похитителя, понимая, что произошло, только когда он увидел окровавленную утреннюю звезду рядом с Райнхардом.

Держа утреннюю звезду в руках, Райнхард присоединился к Фельт, Субару и Старику Рому. Он знал о двух оставшихся незваных гостях позади него, однако у него не было необходимости причинять им вред. Он просто хотел, чтобы они убежали обратно туда, откуда они, и возможно даже задумались о последствиях своих действий.

— Ты… ты в порядке? — неуверенно спросил он. Захотят ли они вообще с ним поговорить?

— Все-все-все-все закончилось? — робко спросила Фельт.

— Да. — он тяжело вздохнул. — Все кончено.

— ЭТО БЫЛО ТАК СТРАШНО! — она расплакалась. — ОНИ ХОТЕЛИ УБИТЬ НАС! — заорала она в объятия старика.

— Не волнуйтесь, дети, я в порядке, я в порядке… — Ром поцеловал Фельт в лоб. Она была слишком мала, чтобы быть свидетельницей подобных вещей. Все они были слишком малы.

— Не-Тристан, я имею в виду, Райнхард! — Субару посмотрел на него — Я оооочень извиняюсь, это все моя вина! — Субару открыл руки навстречу Райнхарду, тихо прося обнять его.

— Что? — Райнхард нервно рассмеялся. Как он мог подумать, что это его вина?..

Со слезящимися глазами Субару держал руки открытыми, настаивая на том, чтобы его обнял Райнхард. После всего, что он видел, после того, как его держали в заложниках под угрозой ножа… из-за его эгоизма…

Субару хотел держать рядом с собой монстра?

— Что за чертовщина, Субару?

Райнхард обнял его. Несмотря на то, что он залил кровью всего Субару, его друга, похоже, это не волновало. Он только крепче прижал его.

Райнхард не знал, кому больше всего помогло это объятие. Было ли это эгоистичным (снова) с его стороны наслаждаться этим? Было ли с его стороны жадным (снова) желание спросить об этом у Фельт и Рома? Он не знал.

Ром проявил инициативу и взял двух других детей на руки. Он наблюдал, как двое оставшихся злоумышленников скрылись в ночи. Для него было бы лучше, если бы они тоже померли, но он не мог оставить детей одних.

Он так не понимал, что делать с маленьким Святым Меча, плачущим в этом беспорядке групповых объятий. Он был пугающим, он был устрашающим, он был ужасающим. За свою долгую жизнь он ни разу не видел, чтобы человек сделал и половину того, что сделал Святой Меча. Было очевидно, что если он захочет причинить боль ему или Фельт, они будут бессильны. Все будут.

Но ребенок в конце концов остался ребенком.

— Райнхард… — прошептал Субару ему на ухо.

— Да? — он закрыл глаза, готовясь к худшему. Чтобы он наконец понял, что он обнимает монстра.

— Может ли быть… что ты немного похож на меня?

***

— Аааах.

Райнхард проснулся в поту. Ему потребовалось несколько минут, чтобы осознать, где он, чтобы понять, что это всего лишь сон.

Просто сон? Этого не могло быть, это было слишком ярко, слишком болезненно. Более того, прошли годы с тех пор, как в последний раз ему что-то снилось. Он сел и обнял свои колени, прошло много лет с тех пор, как это было в последний раз.

Он попытался собраться с мыслями, очистить разум и контролировать свое дыхание. Он мог бы поклясться, что никогда в жизни так не запыхался. У него болела голова, горели глаза, горело сердце.

Сны не должны были быть такими сильными, верно? Он не мог знать, но ни Фельт, ни другой никогда не просыпались в том же состоянии, в котором находился. Сама жизнь не была такой яркой и жестокой.

Это был хороший сон? Дурной сон? Он хотел сразу же нырнуть обратно, так что, должно быть, это было хорошо.

Когда его сердцебиение успокоилось, он почувствовал, как в нем нарастает глубокая меланхолия. Он уже скучал по ним: Фельт, Субару и Рому. Он знал, что и Фельт, и Ром были в этом особняке, но они были не теми, кого он хотел.

Он был так потерян. Он сожалел об этом сне, это была пытка. Это заставило его дорожить тем, чего никогда не существовало. Наивная дружба, маловероятная семья, право быть тем, кем он был.

Его зрение стало таким же туманным, как и его разум. Горячие слезы катились по его щекам. Ощущение было чужим, но таким знакомым. Он не плакал много лет, хотя плакал несколько минут назад.

Может, это был не сон, а может судьба дразнила его тем, что могло быть. Может быть, это было наказанием за то, как он был слаб. В таком случае он это заслужил.

Как он мог желать, чтобы эта мечта сбылась? В этом он был всего лишь эгоистом, он ничего не делал, кроме как ранил своего друга, и все же они всегда принимали его… несмотря ни на что.

Это был проблеск ленивого рая. Он ничего этого не заслужил.

Он вспомнил последнюю секунду этой запретной фантазии: «Может ли быть… что ты немного похож на меня?» Услышав, как Субару сказал, что это был шок, он проснулся.

Вот почему он понял, что это всего лишь заблуждение, желаемое за действительное.

Как кто-то мог быть похожим на него? Как он посмел? Что, если кто-то другой был на десятую часть таким же ужасным, как он? Бедный Субару: жертва испорченного ума Райнхарда.

Был ли его эгоизм безграничным?