Ями развалился за прилавком другой лапшичной, наконец-то наверстывая упущенное после потерянной предыдущей порции.

— Даже не предложила купить мне другую порцию… — пробухтел Ями. — Все дворяне одинаковы, даже если у них самые красивые золотистые волосы и ясные голубые глаза, — он заказал еще одну бутылку саке. — Черт возьми, Джулиус, зачем тебе понадобилось посылать меня именно сюда? — он сделал ещё один глоток горячительного, позволяя алкоголю обжечь его горло. — Сюрприз на день рождения, ага как же? Какой-то гребаный отстой.

Он посмотрел на пятно на своей рубашке прежде, чем вытащить ещё одну сигарету.

— Ну что за ёкэлэмэнэ, — пробормотал он, зажигая сигарету и глубоко затягиваясь.

— Эм, прошу прощения? — пробормотал чей-то голос. — Вы ведь рыцарь-чародей, верно?

Ями повернулся на голос и выпустил дым в лицо его обладателю, отчего мальчик закашлялся.

— Ну и что с того?

Мальчик был одет просто, но красиво, словно слуга какого-нибудь знатного дома. Его зеленые глаза стали огромными, когда он посмотрел на Ями.

— Я здесь для… — трясущейся рукой он протянул маленький белый конверт с черной печатью, — моя… моя госпожа приказала отдать это всем волшебным рыцарям, которых смогу найти.

Сукехиро посмотрел на письмо, потом на гонца. Затянувшись сигаретой, мужчина забрал вести. Мальчуган, дрожащий как осиновый лист, попятился и убежал сверкая пятками.

Ями повертел конверт в своих больших руках, но отложил его в сторону, пригубив саке и заказав новую бутылку. Он продолжал поглядывать на письмо на стойке. В печать была вставлена роза с тремя листьями на стебле — символ дома Роузлей. Ещё глоток. Сукехиро не стремился узнать о политике страны своего вынужденного убежища, но Джулиус держал его в тисках, как только поймал на крючок.

— Хитрый старикашка, — пробормотал он, делая еще одну длинную затяжку прежде, чем снова выпить, — и все это ради хорошего ужина… — он посмотрел на конверт, печать все еще была цела. — Ты должен перестать делать то, что он тебе говорит, — но Ями знал, что не сделает этого. Юлиус Новахроно долгое время был единственным его другом в этом месте и, конечно же, единственным человеком, который видел в нем хоть какую-то ценность. Ями Сукэхиро знал, что он будет выполнять его приказы до последнего вздоха. И сюда он приперся по его приказу, он был здесь когда всё это дерьмо развернулось, и он остановил это. Ага, он был хорош в том, чтобы не дать вещам превратиться из просто херни в супер-херню, но каким-то образом всегда умудрялся усугубить всё до противного, хуже, чем было до его мега замечательного вмешательства.

А теперь-то он точно облажался, да ко всему прочему вмешал себя в это месилово.

Ну и влип же он…