Сегодняшний день о его сыне, только о его сыне… вспоминая своего сына, прославляя его, делая добро для других в его честь. Сегодня он отец, скорбящий, но не генерал Айро…
Пожалуйста, Агни, кто угодно, но не генерал Айро.
И всё же, как бы он не старался заглушить этот голос внутри себя, военный стратег знает, что на портрете его сына можно узнать офицера Нации Огня, даже понять, что он был из королевской семьи Нации Огня. Знает, как никто другой, что возжигание благовоний для мёртвых — это уникальный обычай народа огня. Знает, что сидеть здесь, под этим деревом, с этими предметами, посреди Ба Синг Се — риск, который может стоить жизни.
Ему всё равно, он не хочет об этом думать, пусть придёт тайная полиция и затащит его во Дворец, пусть Король Земли отрубит ему голову посреди Верхнего кольца и выставит это как предупреждение на Внешней стене, всё что угодно, если это позволит ему сидеть здесь всю ночь и петь своему сыну в день его рождения, если это означает, что он может позволить благовонию гореть в течение полных 24 часов, как того требует обычай…Ведь сегодня день рождения его сына…
За исключением… сегодня он не просто отец, он ещё и дядя.
У Зуко есть шанс построить мирную жизнь в этом городе в первый и, возможно, единственный раз в своей жизни, но если Айро будет обнаружен — Зуко неизбежно последует за ним в эту пучину.
Они могут отрубить ему голову, но Айро будет бушевать, как Дракон, если кто-нибудь даже попытается отрезать хоть один волос с головы Зуко.
Сегодняшний день не только о его сыне, но и о его племяннике.
Лу Тен «ушел»,
Зуко остался.
И здесь нечего выбирать.
Это далеко не самое болезненное, что было в жизни Айро, но он всё равно вздыхает, когда заканчивает петь своему сыну, его руки всё ещё дрожат, когда он берет ладан, и его дыхание всё ещё трепещет, когда он задувает благовония и отгоняет дым.
«Листья лозы на ветру кружат,
Осень пришла в наш тихий сад.
Юный солдат идёт домой,
Храбрый солдат идёт домой.»