Жаркое июльское солнце — не лучший спутник на гоночном треке. Марк жмурится, оглядываясь по сторонам. На полосе старта как обычно шумно; толпа зрителей и судей плавится от предвкушения ярких зрелищ в виде предпоследнего отборочного заезда перед открытием сезона формулы один. Воняет бензином и специальным маслом, которым смазывают финиш для удобства замедления. Марку душно от всех этих приготовлений — где-то рядом суетится его сводный брат-опекун Джехён, выясняя отношения с лидером команды главного противника. Слышны вспышки многочисленных фотокамер и гул репортёров возле базы жюри. Вечный соперник Марка — Ли Донхёк — раздаёт автографы перед стартом, одним своим видом заставляя всю женскую часть зрителей млеть и восторгаться, не говоря уже о селфи-тайме с фаворитом гонки. Марк закатывает глаза, лишь бы не видеть все эти акты дешёвого спектакля. Донхёк слишком много о себе воображает, делая акцент на миловидном личике в свободное от ношения гоночного шлема время. И это катастрофически бесит Марка. Он сплёвывает себе под ноги остатки сигаретного дыма, едва завидев приближение Донхёка.
— О, ты разве не покалечился в прошлый раз?
Донхёк улыбается приторно-гадко и, по мнению Марка, давно уже напрашивается на сдвиг челюсти по фазе.
— Тебе шлем извилины передавил? Я никогда не лажаю, мальчик. Фортуна меня любит.
Марк вальяжно поправляет прядь разноцветных волос на ветру и фыркает — Донхёк надувает пузырь от жвачки и лопает его прямо перед лицом старшего, выказывая манерным способом своё неуважение.
— Ну-ну. Посмотрим, кто сегодня реально любимчик судьбы.
Донхёк одаривает Марка гневным и испепеляющим взглядом, прежде чем в поле зрения появляется Джехён. Младший Ли удаляется в сторону старта трека, где его ожидает лидер команды.
— Чего хотел этот выскочка?
Джехён любезно поправляет воротник на пилотной куртке Марка и достаёт из её кармана сигареты, щёлкая младшего по лбу.
— Приходил красоваться тем, что сегодня точно проиграет. — отвечает Марк, убирая с себя чужие руки. — Хён, только боссу не говори.
— Да я и сам тебе по ушам надавать могу, ушлёпок. Ещё раз увижу, как ты дымишь перед гонкой — спущу шины на твоём любимом додже, понял меня?
Джехён зол — это видно даже сквозь его добродушную улыбку. Участие Марка в предсезонных гонках заметно треплет нервы Чона, вынуждая идти на крайние меры в решении некоторых вопросов. Марк кривит губы, позволяя старшему взлохматить свои волосы, и, по привычке, хрустит пальцами.
— Ну вот доджем бы не попрекал, а. За эту детку любого порву, не посмотрю ни на какие связи.
— Твоя задача — порвать сегодня всех соперников, Марк. И, особенно, этого выскочку из команды Тэёна. Это твой долг, понимаешь? — Джехён поворачивает лицо Марка к себе и смотрит в глаза. — Ты обязан быть первым, Марк. И это не обсуждается.
— Что за сентиментальности, Дже? Не развози сопли перед победой.
— Я всё ещё твой хён, маленький негодяй.
— Фонарная дубина. — Бурчит себе под нос Марк.
— Что?
— Я говорю — турбину под фарами проверить надо.
— Всё уже проверено, педали только не перепутай.
Напоследок Джехён отвешивает ободряющий подзатыльник Марку и скрывается в толпе. Марк мысленно посылает старшего в далёкое и долгое путешествие на газовом баллоне и смотрит в сторону стартовой полосы, куда уже начали пригонять машины. Сегодняшний фаворит гонки — красавец корветт — блистает в солнечных лучах, а движок угрожающе рычит, в противовес порше Донхёка. Владелец околачивается там же, поправляя свой гоночный костюм. Старший брат Донхёка и, по совместительству лидер его команды — Тэён громко спорит с кем-то из судей, активно жестикулируя руками. Марк замечает маячащего рядом Джехёна с какими-то бумагами и слышит первый свист.
Время после полудня тянется хуже резины и на треке невыносимо жарко. Второй свист оповещает гонщиков о скором начале. Главный судья заряжает пистолет одним патроном.
Марк проверяет ремень безопасности, туже натягивая его между рёбрами. Ладони потеют в кожаных перчатках, жарко уже просто от заведённого мотора. Марк поворачивает голову вправо, высматривая в незатонированном окне профиль Донхёка и скрипит зубами. «Я так ненавижу этого придурка». Ни в коем случае нельзя проиграть этому засранцу. Только не сегодня.
Звучит стартовый выстрел и десятка участников уверенно набирает скорость на достаточно длинном и узком треке. Эта гоночная трасса — гордость пусанского побережья для любителей жёсткого рейсинга — довольно извилистая на крутых поворотах и песчаных участках перед финишем. За справедливостью соревнования каждые сто метров следят специальные камеры и Донхёк не упускает возможности покрасоваться, совершив крутой пируэт на своём порше, обгоняя незначительного соперника. Серебристый корветт Марка лидирует по результатам первых двух километров круга и младший Ли чертыхается, резко поворачивая руль перед полосой замедления. Движок работает во всю мощь; сотни лошадиных сил рычат под капотом, вырываясь вперёд. «Давай, детка!», — кричит Донхёк, сильнее надавливая на ускорение. Марк бросает мимолётный взгляд в зеркало заднего вида и замечает оранжевую яркость в лучах солнца. «Чёрт бы побрал этого выскочку», — шипит Марк, крепче сжимая руль. Тайное оружие его команды — новое дизельное топливо из Шанхая — нагревается при трении и увеличивает мощь перед самым финишем, напрямую взаимодействуя с тюнингованным набором. Корветт блестит, набирая скорость, и Марк уходит в отрыв от всех. В ушах стучит бешеный пульс, руки горят от крепости посадки, но Ли следит за дорогой, забывая о преградах.
Донхёк щурится от солнца и сильнее жмёт на газ, стараясь не отставать от Марка. Впереди — опасный поворот и Марк, зная о плохом управлении и заносах порше, начинает нервничать за младшего. «Надеюсь, этот придурок ещё жив», — мечется в его голове после дрифта. Донхёк чувствует, как течёт пот по вискам, и кусает губу, едва не задевая ограждение правым крылом. «Блядство!», — ругается он, завидев в паре километров зад машины лидера гонки. Последний круг позволяет Марку выровнять скорость в горящем от напряжения корветте, а Донхёку — вырваться на равное положение. Позади остались все нервные переживания за дни до сегодняшнего. Перед финишем каждый думает о своём, ритмичнее нажимая на педаль. Они, буквально, подлетают к полосе, замедляясь за сотню метров до, но Марк, всё же, использует тайный движок, на долю секунды опережая Донхёка. Порше круто заворачивает впереди, перекрывая дальнейший стоп-путь для корветта. В запасе ещё несколько минут, прежде чем определятся второе и третье места. Сомнений нет — главный судья машет флагом, объявляя о конце гонки с поднятой на табло единицей, и лидеры команд поддержки спешат к пилотам.
Марк по-прежнему крепко держит руль, сощурившись, наблюдая за действиями Донхёка. Младший Ли, пошатываясь, выходит из порше и отталкивает подбежавшего Тэёна, направляясь к машине Марка. Он угрожающе размахивает руками перед лобовым стеклом корветта, прежде чем Марк отстёгивает ремень безопасности и выбирается наружу.
— Я тебя, блять, ненавижу, грёбаный Марк Ли!
Донхёк лупит кулаками по груди Марка и умудряется пнуть коленом, но старший Ли непреклонен. Он оборачивается в сторону разгневанного Джехёна и одним лишь решительным взглядом запрещает приближаться.
— Только не ной, сосунок. Умей принимать поражение ничьёй.
— Какое к чёрту поражение? Какая ничья? Я был быстрее тебя!
— Ты ускорил движок на секунду позже и судьи это подтвердят, Донхёк. Так что выкуси.
Донхёк хватает Марка за куртку и приближается непозволительно близко, тяжело и шумно дыша. Марк замечает стекающий по смуглой коже пот и уверен, что сам выглядит не лучше. В глазах Донхёка — непомерный огонь, но стычке не суждено перерасти в драку на всё ещё горячем капоте корветта.
— Мы дисквалифицируем вас и не учтём результаты, если сейчас же не разойдётесь. — Вмешивается главный судья. — Где лидеры команд?
Тэён и Джехён тотчас оказываются возле жюри, впопыхах выясняя, кто же всё-таки финишировал первым. Но результат непреклонен — имена Марка и Донхёка в одной полосе лидеров гонки перед началом сезона формулы один.
***
— Мы в дерьме. — Констатирует Доён спустя неделю после злополучной ничьей.
Джехён устало массирует виски, закрывая ноутбук, и выжидающе смотрит на Доёна.
— Ну? Магнитные бури, допинг-контроль, снежный буран? Ну же, Доён?
— К участникам последнего заезда присоединится финалист с восточного побережья штатов, подшефный телёнок — уроженец китайского правительства. Помнишь гонку в Нью-Дели пару лет назад?
— Ну?
— Чёрный мустанг 85-го года.
— Да ладно?! — Джехён резко поднимается с рабочего места. — Это тот самый «зверь» с Флориды? Серьёзно?
— Именно он. — Доён утвердительно кивает, листая что-то на планшете. — Только в этот раз пилотом будет его младший брат, ровесник Ли Донхёка.
— О, ещё один ублюдок. — Отзывается Марк из залежей подушек на диване.
— Марк! — Джехён стучит кулаком по столу, гневно глядя в сторону младшего. — То есть это не тот…
— …не тот, кто обставил тебя в 51-м сезоне формулы? Нет, не Сычён. Этого зовут, — Доён щурится, приближая статью на экране. — Ренджун. Да, один из наследников.
— Вот это прикол. — Марк присвистывает, выбираясь из подполья. — Дже, моя детка в порядке?
— Что?
Джехён озадачен — он вновь садится в кресло, сосредоточенно пытаясь собрать полученную информацию в одно целое. Доён бурчит что-то про кофе и уходит, хлопая дверью.
— Дже, отомри. Подумаешь — младшенький сосунка, разъезжающего на мустанге. Мой додж в сотни раз круче и все это знают. Этот сезон будет за нами, нужно лишь обставить Донхёка.
Марк немного нервничает из-за слов парня своего брата, но внешне абсолютно спокоен. Единственное, о чём он думает не переставая — проклятый Ли Донхёк и его гадкая ухмылка после перепалки в последней гонке. И никакие китайские принцы не смогут изменить вечную гонку между двумя лидерами Ли.
— Марк. — Джехён хрустит пальцами, вновь подключая ноутбук. — Машина Донхёка — просто груда металла в сравнении с тем проклятым мустангом. И додж твой тоже покажется обычным скейтом. А эта гонка — самая важная для нас. Впереди 56-й сезон формулы, Марк, подумай хорошенько.
— Я не понял, хён. — Марк поднимается с дивана, бросая одну из подушек на пол. — Ты сомневаешься во мне? Сомневаешься в своей машине? В конце концов, мой отец сам собирал её для тебя. На свою свадьбу с твоей матерью, хён. Я помню то время, когда завидовал тебе и твоему участию в гонках. Ты обещал, Дже, обещал, что я обязательно смогу ездить на додже и побеждать. Так в чём проблема теперь?
Джехён взлохмачивает волосы, упираясь локтями в стол. Он не в состоянии отговорить Марка — опекун из него крайне отстойный.
— Аргумент, что эта тачка приносит несчастья — не подействует?
— Нет. Я собираюсь сломать этот стереотип, уделав всех засранцев на треке.
— Ладно. — Джехён сдаётся, набирая на телефоне номер Доёна. — Всё в твоих руках, Марк.
***
О том, что именно на злополучном додж челленджере произошла авария с родителями, Джехён умалчивает до сих пор. Автомобиль незначительно пострадал, после претерпев достаточно изменений для участия в гонках. Марк не знает, что, буквально, спустя полгода после аварии Джехён впервые выиграл сезон формулы один на этой машине. Он дорожит доджем, как памятью об отце, и, несомненно, важно доказать самому себе и всем, что семейная реликвия ещё обязательно задаст жару. Прежде всего, необходимо утереть нос Ли Донхёку — этому засранцу и вечному сопернику Марка. «Я обязательно нагну тебя, Донхёк».
Марк прокручивает это в своей голове и в день гонки, предварительно обменявшись «любезностями» с младшим Ли в зале подготовки. Там же они впервые увидели владельца мустанга — подозрительного китайца с добродушным взглядом, как и у его старшего брата. Ренджун приветливо улыбается соперникам, желая удачи, и первым готовится к старту. Донхёк дважды обходит додж Марка, рассматривая со всех сторон, и хмыкая, подходит к старшему:
— Ну что, готов увидеть зад моего порше перед финишем?
— Не в этой жизни, Ли Донхёк. — Марк выпускает сигаретный дым в лицо Донхёка и стряхивает пепел под ноги. — Не в этой жизни, детка.
***
Единственное, о чём не подумал Марк в силу своего слепого желания обставить Донхёка и выйти в финал сезона — проблемы с управлением доджа. После стартового свистка первым выехал Ренджун и лидирующая позиция закрепилась за ним на несколько метров, прежде чем вперёд неожиданно вырвался Донхёк. Марк усиленно жмёт на педаль газа, забыв о том, что это не корветт, и чудом сохраняет контроль равновесия на крутом повороте. «Выкусил, Марк Ли?» — думает Донхёк, внезапно замедляясь на повороте. Что-то явно не так. Неприятное чувство сгущается, как и тучи над гоночным треком, скрывающие солнце. Марк пользуется стопором младшего и высматривает маячащий зад мустанга, переключая скорости. И солнце вновь ослепляет, подогревая горючее до кипения.
На последнем круге Донхёк отстаёт на несколько секунд от лидирующих Ренджуна и Марка. Повороты даются ему куда увереннее, но странные пируэты доджа впереди выводят из себя. «Какого чёрта?» — думает Донхёк, крепче сжимая руль, перед тем как резко замедлиться из-за непредвиденного обстоятельства.
От скорости заложило уши, пот стекает в три ручья, а под руками — вышедшее из-под контроля управление. Марк считает метры до финиша, пока первая крупная капля не попадает на лобовое стекло. Внезапно дождь усиливается, но Марк и не думает снизить скорость. Он уверенно давит на газ, поравнявшись с лидером, но чёртова случайность — неконтролируемый на поворотах додж — на полной скорости врезается в бампер мустанга и машина Марка переворачивается, отлетая в сторону с трека.
Перед самым финишем сердце Донхёка замирает. Он тормозит в метре от перевернувшегося доджа и не может отцепиться от руля, продолжая давить по тормозам. Если бы не гул в ушах, Донхёк бы точно услышал специальный аварийный свист, оповещающий о досрочном завершении гонки. Мустанг не доезжает до полосы, разворачиваясь на месте. Все спешат к месту аварии, надеясь, что баллоны не загорятся.
Марк тяжело дышит, чувствуя как горят наверняка сломанные рёбра от соприкосновения с грудой искорёженного металла. И единственное, о чём он думает, едва шевеля конечностями: «теперь-то Донхёк точно выиграет».
***
Донхёк расталкивает стоящих на ресепшене Джехёна, Доёна и остальных зрителей гонки, и первым влетает в палату Марка, закрывая за собой дверь. Он смотрит на опухшее лицо в синяках и улыбается, сдерживая слёзы на глазах.
— Живой, а лучше бы ты сдох.
Марк открывает глаза, щурясь от яркого света, и хрипло кашляет, пытаясь засмеяться. Донхёк выглядит до безумия мило и смешно, но огненная боль в лёгких мешает наслаждаться этим зрелищем. «Я, блять, так рад тебя видеть».
— Не в этой жизни, Ли Донхёк.
***
Донхёк остаётся в палате Марка до позднего вечера, слушая крики и причитания других посетителей. В конце концов, с Марком всё в порядке, кроме пары сломанных рёбер и правой руки. Джехён и его поток нецензурной брани в адрес младшего брата, завершившийся «я из-за тебя чуть не поседел» — ещё не самое страшное. Никто не решается сказать Марку о том, что додж не подлежит восстановлению и на ближайшие несколько сезонов он исключён из любых гонок. Донхёк осторожно сжимает пальцы Марка, понимая, что всего несколько часов назад мог навсегда потерять его. И он никогда бы не простил себе это.
— Знаешь, Марк… Я… Я думаю, что ты тот ещё засранец.
Марк медленно поворачивает голову к младшему, левой рукой пытаясь дотянуться до сцепленных рук.
— Эта жертва не стоила того, чтобы осознать всю важность. Я думаю, одна-единственная важная гонка в этой жизни — попытка догнать друг друга, сбегая от самих себя. Как же мы были глупы, соревнуясь в первенстве. Как мы глупы, Марк.
Марку хочется отчаянно кивать, соглашаясь с каждым словом Донхёка, но он может лишь смотреть в его красные глаза, читая в них несказанные чувства. «Ты делаешь меня сильнее, я подпитываюсь твоим горючим. И это лучшее, что может между нами быть».
***
«Мы в Монте-Карло, хён!» Джехён улыбается, листая ленту инстаграма и рассматривает фотографии Марка с Донхёком, разъезжающих по берегам на хромированной импале, доставшейся младшему Ли от Тэёна. Донхёк счастливо улыбается, замедляясь на поворотах, и чмокает Марка в щёку на общих селфи. Их мечта — побывать в столице знаменитых гонок — сбылась, несмотря ни на что, и приобрела весьма неожиданное развитие событий. Марк привычно ругается с Донхёком, сидя на пассажирском сидении и размахивая гипсом, на что младший бережно обнимает его, обещая больше никогда не отпускать.
56-й сезон формулы один. Сезон, в котором Марк и Донхёк не участвуют, и им совершенно наплевать.