«12 мая в 22:43 по местному времени на Тисовой улице в доме Дурслей случился страшный пожар.
<...>
Пожар тушили около двух часов.
<...>
Останки родителей, Вернона и Петуньи Дурсль, были извлечены из-под под обломков.
Тела их сыновей — Гарри и Дадли — так и не были найдены.
Поиски продолжаются.»
* * *
— Должны ли мы приютить этих человеческих детёнышшшшей?
— Ссссам решшай.
Шёпот, похожий на свист холодного ветра, опутывает с ног до головы липким, подобно смоле дерева, страхом окутывает двоих мальчишек. Дадли чуть крепче сжимает руку Гарри, заводя его за спину — теперь он старший.
Мамы нет, папы — тоже; огонь поглотил всё, что мальчишка так любил и ценил. Их спасло нечто, что Дадли до сих пор не может внятно описать: странное, человекоподобное, оно совершенно неестественно двигалось — ломано, странно, как те нервные линии, которые рисовал Гарри, сидя в чулане в свободное время.
Это существо словно не имело лица, но было что-то, похожее на морду; оно, несуразное, внезапно для мальчишек цепко схватило их, со странным громким клёкотом унёсшись куда-то вдаль, в конце концов принесши детей в лес.
Мрачный и тёмный, он явно вышел из тех историй про места, в которых гулять не следует, думает Дадли; впрочем, выбора у него совершенно нет — остаётся лишь стать старшим братом для кузена, который — к слову сказать — испуганно вжался в спину, шумно сопя.
Дадли, сказать честно, боялся не меньше. Большие гротескные тени с, кажется, рогами бессседовали о судьбе двух мальчишек, и это, признаться, тревожило маленький ум пятилетки.
— Эти малютки не выживут без-сс нассс, ты жже понимаешшшшь это?
— Тогда они под твою ответсссственноссссть.
— Ххорошшшо.
Шелест прелой листвы заставил Дадли резко закрыть собой Гарри полностью. То, что к ним приближалось, приобрело очертания птицы, но не было ею полностью, сохраняя гротескные человекоподобные черты.
Существо остановилось; Дадли чуть крепче — хотя куда уж больше — сжал руку кузена.
Чудище подало голос; всю его речь сопровождал странный и немного неприятный гул ветра, который давил на уставшие мозги, как детские пальчики давят первые ягоды малины. Существо чуть присело, и наконец Дадли смог рассмотреть странно поблёскивающие в полумраке глаза, похожие на те, что у оленей бывают, только вот уж слишком велики они были для его... морды.
— Как ваши имена, дети шшшумного города?
Дадли гулко сглотнул. Выхода, кажется, не было.
...наверное, их сейчас сожрут.
— Я — Д-дадли, а это м-мой брат, Гарри. С-съешьте меня, я более жирный и питательный.
Кажется, он едва не захныкал на этих словах. Существо глухо рассмеялось, обнажив острые зубы в, кажется, три или четыре ряда.
— Не буду я вас есссть, мрак с вами! Я — Соршлейнтюр. Я пррроссссто хочу позззаботиться о вассс.