Луна переместилась прямиком в гостиную своего дома. Она не была уверена в том, что сделала всё правильно. Были ли события верными, она сказать не могла. Не сейчас, по крайней мере. Будущее было всё тем же, но не таким, какое было у Гарри до этого. Кто-то вмешивался в ход истории, и она не могла увидеть, что ждет их при этом. Кто-то лишний и не учтенный. Незнакомец. Мрачный путник.
Девушка вышла в сад, прихватив бездонную лейку. Сад и живущие в нем сущности успокаивали и приводили её мечущийся разум в размеренное состояние. Как и на прошлом курсе, Лавгуд вновь вовлечена в жизнь Гарри Поттера. Близость его магии и личности уводили её от себя самой, превращая в нечто иноё. Это пугало. Это завораживало. Она прокручивала воспоминания иной версии будущей себя, ища какую-то зацепку.
– Что ты сделала, Полумна? – раздался голос у неё за спиной, и у неё чуть ли не зашевелились волосы на затылке от притока магии.
Помяни Мордреда, называется. Луна застыла, и бесконечная струя воды стала заливать серебристые цветы.
– А что делаешь ты? – спросила она, по её мнению, весьма дерзко, не иначе влияния Гарри. – Рушишь жизнь моего друга.
– А ты рушишь ход истории, – в тон ей ответил незнакомец.
– Попробуй доказать, что это я, и пожалуйся своему покровителю, который вшивает тебя в полотно чужой истории, – продолжала она резко, до сих пор чувствуя отчаяние и горечь другой Луны. – Пока я точно знаю, что ты здесь лишний.
– Тебе не тягаться со мной, Полумна, – сказал чужак. – Ты смогла защитить его от Черного сердца, но кто защитит его от себя самого?
Давление магии пропало, и девушка обернулась, не находя собеседника. Она не ощущала ни малейшей капли магического следа. Она тихо выдохнула, подавляя панику. Ей нужно быть сосредоточенной и смелой.
Не успел Гарри, как следует приготовиться к выходным, как они наступили. Он не боялся Воландеморта, но тревожился за ход их встречи. Прошлый Гарри был холоден, так как сжег свои чувства, поэтому смог спокойно вести беседу. Он, хоть и не под личиной бравого Героя, оставался живым и чувствующий человеком, который мог ляпнуть что-то не то. Гермиону трясло не меньше, но по другим причинам. Она совершенно не знала, что делать в случае нападения, какие заклинания будут эффективными. Казалось, только Лавгуд была умиротворенной, не заботясь ни о каких Лордах и встречах.
Поттер оделся максимально солидно, стараясь выглядеть непринужденно в непривычно подходящей ему одежде. Гермиона была в брючном костюме, накинув поверх мантию, в то время как Луна предпочла скромное синее платье, игнорируя мантию. Болтая о заклинаниях, компания подростков делала вид, что всё идет своим чередом и напрягающей встречи не планировалось.
Гарри вздрогнул, и это незамедлительно заметила гриффиндорка.
– Гарри? – позвала она.
– Они здесь, – сухо сказал Поттер, отставляя от себя нетронутую чашку с чаем.
Гермиона подобралась, приосаниваясь.
– Интересно, с кем он будет? – спросила Гермиона.
– Ставлю на обоих Малфоев, – ответил парень.
– Интриган и зельевар, – сказала Луна, прикрывая глаза.
– Сомнительно, что он приведет профессора Снейпа, – категорично высказалась Грейнджер. – Все знают, что Гарри и профессор не переваривают друг друга, глупо его брать с собой. Он возьмет нейтральных людей.
– Прошу Вас, – послышался голос домовика, и дверь открылась.
Гарри выбрал ту же комнату, что и другой Гарри. Сиреневая гостиная была приятным местом с отличной панорамой на сад.
– Добрый день, – поприветствовал Поттер вошедших гостей, отмечая, что Луна была права в своих прогнозах. – Добро пожаловать в Поттер-холл.
Обменявшись приветствиями и представив своих спутников и спутниц, два заклятых врага сели напротив друг друга.
– Нам нужно многое обсудить, – сказал Воландеморт, первым прерывая тишину.
Гарри кивнул, соглашаясь.
– Я бы хотел начать с клятв, – сказал Гарри. – Чтобы нам было проще… верить. Я понимаю, что ты можешь думать, что я работаю на директора. Но для меня он ещё большая кость в горле, чем для тебя. Тебе он мешает осуществить свои амбиции, мне же он мешает жить. Поэтому нам обоим будет спокойней, когда мы принесем обеты.
Гарри протянул ему пергамент, над которым он трудился с девушками. Малфой-старший и Снейп, сидящие рядом с Воландемортом, по немому приказу Лорда взглянули на написанное. Они наложили полог тишины на свой диванчик, обсуждая клятвы.
Гарри переглянулся со своей группой поддержки, получая уверенный кивок от Луны и взволнованный взгляд от Гермионы. Пока всё проходило спокойно. Гарри думал лишь о том, что попросит от него Воландеморт. Будет ли это отличаться от того, что было ранее у другого Гарри?
Пока мужчины обсуждали что-то за пологом тишины, Гарри задумался обо всех этих временных штучках. Полет бабочки, петли, узлы, первопричины, параллельные миры и прочие загадки времени. Поттер прожил иную жизнь, пусть и не помнил её, ведь другой он изменил её. Но это был он. Каково быть другим Гарри? Каково другому Гарри было бы быть нынешним Поттером? Был бы он доволен изменениями? Хотел ли другой такого пути для себя? Мысли приобретали необычную для него абстракцию. Он думал о том, в чем вообще не смыслил, но продолжал развивать мысль, крутя её.
А сколько раз такое могло случиться? Не только с ним, а вообще с людьми. Другие истории, другие судьбы. Что если это первый его раз? Что если были другие? От такой мысли холодок шёл по спине. Жизнь складывается из выборов? Что если бы он выбирал иначе? Он всё-таки отпил из чашки, скрывая нервозность, но не из-за ситуации с Темным Лордом, нет. Гарри нашел нечто более пугающее в жизни. Судьба и её плетения. Мог ли кто-то видеть и учесть всё это? Как древние Мойры, но маги? Его взгляд сразу перешел на безмятежную Луну.
Дары…
– Я согласен, – сказал Воландеморт, снимая полог тишины.
Снейп и Малфой рядом с ним выглядели немного удивленными. Гарри не знал чем, да и не его заботы чужие чувства.
– Но у меня тоже есть ряд условий, – добавил Лорд.
– Естественно, – согласно кивнул Поттер. – Что именно?
– Уничтожение Дамблдора в приоритете, – сказал Воландеморт.
Гарри спокойно кивнул. Они предполагали такое условие. Вечно невозмутимый Снейп внезапно скривился. Поттер проследил за его взглядом, замечая нескрываемую Гермионой улыбку. Она словно прямо сейчас собиралась выполнять часть клятвы. Гарри фыркнул про себя.
«О нет, мисс Грейнджер, это миссия как раз для оступившегося героя».
– Второе, помощь с захватом Министерства.
– Поподробнее, – сказал Гарри, задумавшись. – Я не того уровня, чтобы идти с палочкой наперевес, что именно за помощь.
– Твоё имя, Поттер, многое может открыть, пусть тебя и швыряют из героя в парию, ты сам по себе символ…
– В этом я помогу, – перебил Гарри. – Что ещё?
– Наглец, – прошипел Воландеморт, но Гарри его понял.
– Есть с кого брать пример, – ответил на парселтанге Гарри, наблюдая удивление на лице Лорда. – Ты не знал?
– Гарри, Темный Лорд, это невежливо, – отчитала их Луна. – Говорите понятно для всех, а то выглядит, будто вы задумали что-то втайне от нас.
Все замолчали, пытаясь переварить абсурдную идею.
– Мне даже интересны твои предположения, – сказал Гарри. – Настолько это безумно звучит.
– Вдруг ты собираешь отдать Невилла, ну знаешь, – сказала Луна, намекая на их давний разговор, – для своего бизнес-плана.
Гарри прыснул, стараясь не захохотать.
– Давай потом это обсудим, хорошо? – предложил Гарри, намекая на неуместность ситуации.
– Ты прав, Гарри, – кивнула белокурая девушка, – Темный Лорд ещё не готов.
Гермиона закатила глаза на их диалог, привыкшая к странным ремаркам Луны и подыгрывающего ей Гарри.
– Так, что ещё? – спросил Гарри, переключая своё внимание на Лорда.
– И ответная союзная клятва, – спокойно сказал Воландеморт.
Гарри кивнул. Он поднялся и присел на колени, Темный Лорд вторил ему. Они уставились друг другу в глаза. Гарри как некстати занервничал, от чего пульс подскочил, что не укрылось от Тома. Он уставился на Поттера, старающегося сохранить самообладание. Приняв это на счет своей пугающей ауры, Темный Лорд ухмыльнулся. Поттер же вспомнил ментальные приставания от Лорда к другому Гарри, и зарделся сильнее. Луна тем временем встала рядом с Гарри, а Люциус рядом со своим Господином.
Гарри и Том взялись за предплечья друг друга, запуская магию клятв, и начали ритуал обета.
– Я, Гарольд Джеймс Поттер, Лорд Поттер, клянусь тебе, Томас Марволо Риддл, Темный Лорд Воландеморт, что поддержу тебя в этой войне своими знаниями, властью, репутацией и связями, помогая этим захватить Министерство Магии Англии. Клянусь не посягать на жизнь и здоровье твоих союзников, если они не нападут первыми. Также я клянусь, что помогу в уничтожении Альбуса Дамблдора.
Три луча вышли из палочки Луны, закрепляя клятву со стороны Гарри.
Слово взял Воландеморт, морщась: – Я, Томас Марволо Риддл, Темный Лорд Воландеморт, клянусь тебе, Гарольд Джеймс Поттер, что поддержу тебя знаниями и силой. Клянусь не нападать на Хогвартс и не вредить учащимся там детям. Клянусь не посягать на твою жизнь и здоровье, а также на жизнь и здоровье твоих союзников, ни прямо, ни косвенно.
Когда Лорд закончил свою клятву, палочка Люциуса выпустила три луча. Линии клятв оплели руки Поттера и Воландеморта, скрепляясь между собой, сплетаясь с личной магией, а после исчезли.
Они вернулись на свои места, Гарри немного успокоился после клятв. Он не боялся за себя, он-то фартовый, смог бы избежать смерти, а вот девушки рядом таким качеством не обладали.
– Теперь, когда мы протянули мостики доверия, можем и поговорить, – сказал Гарри.
– Тебя не напрягает мысль сотрудничать с убийцей родителей? – почти сразу же спросил Лорд.
Гарри пронзительно посмотрел на него.
– Ты их убил, да. Тот, кто поднял палочку, палач, – сказал Гарри холодно, дивясь самому себе. Наверное, таким и был другой Гарри. – Но погубил их директор. Чего им стоило спрятаться здесь? Родовое гнездо, защита. Но они доверились ему, по непонятным мне причинам. Он и поплатится. Надеюсь, я утолил твоё любопытство. Что насчет магглорожденных? Что ты планируешь?
Темный Лорд не спешил отвечать. Рядом с Поттером сидела грязнокровка, явная сторонница. Он уважал верность, но кровь для него была в приоритете. С другой стороны, он понимал важность и магии, как явления. Магия – дар для любого живого существа.
– Раннее обучение, патронаж и уход из мира магглов, – кратко сказал Воландеморт.
– Статут важно сохранить, – согласился Гарри, – но я не могу согласиться с уходом. Есть много препятствий, но не об этом сейчас. Я понял тебя. Надеюсь, ты будешь придерживаться этого курса. Думаю, наше сотрудничество будет плодотворным.
– Я тоже так считаю, – сказал Воландеморт и не лукавил.
– Я также хотел бы попросить, Том, – сказал Гарри, а Лорд даже не скривился на маггловское имя.
– Что же?
– Возьми клятву с тех, кто знает о нашем союзе, чтобы никто не проболтался об этом, – сказал Гарри, бросая еле заметный взгляд на Снейпа, который заметил это.
– Я возьму Клятву, – пообещал Лорд и тут же потребовал: – Тогда возьмись за мою проблему.
Гарри знал о проблеме Лорда не только из книги рода, его проблема была очевидна. Он сам наблюдал возрождение Тома на кладбище, и даже тогда он был неудобоваримым. Время никак не исправило ошибки ритуала. Тот оставался таким же жутким и отталкивающим.
– Я возьмусь за это, – сказал Гарри, даже зная, как решить проблему. – Это займет время, и мне понадобится зельевар.
Зельевар ему не нужен был. Он мог бы и сам сварить зелье, вместе с Гермионой это не было бы проблемой. Ему нужен был сам Снейп, с которым он мог бы договориться о сотрудничестве. В отличие от другого Гарри, у него было сердце, а не чистый расчет. Подкуп не проймет зельевара, даже обидит. Ему нужно было действовать тоньше, а для этого нужно было изучить слизеринца поближе.
Гарри не страшился Снейпа. Декана Слизерина не любил Золотой Мальчик, сам Гарри был нейтрален к хмурому мужчине. Да, Снейп был злопамятен, переносил пережитое в прошлом на ребенка обидчика, что не делало ему чести. Но он пересиливал себя и помогал, хоть и с великим неудовольствием. Будь Гарри постарше, он бы, может, поиграл на чувствах Северуса Снейпа, но он был его учеником и зависел в какой-то степени.
– Я одолжу тебе Северуса, – сказал Лорд, скрывая свою радость. Поттер был Темным, если верить Драко, а у тех всегда были способы решить любую проблему.
– Тогда я свяжусь с тобой, – сказал Гарри и протянул Тому руку. – Увидимся, Том.
– Увидимся, Гарри, – пожимая руку в ответ, произнес Лорд.
Рукопожатие было крепким, но не угрожающим. Союз равных, пусть и разных. Гарри также вежливо попрощался с Малфоем и Снейпом, несмотря на холодное лицо последнего. Они ушли камином в Малфой-менор.
Они втроем стояли и смотрели на утихающие пламя и зеленые искры в камине. Гермиона громко вздохнула, молчавшая весь вечер.
– Это безумие, – громко и четко сказала она. – Не верится. Не представляю, как ты виделся с ним один на один. Такая жуть.
– И не говори, – согласился Гарри.
– «И не говори»? – передразнила его девушка. – Тут был Воландеморт и, несмотря на твою дерзость, не убил тебя.
– Дерзость? – удивленно спросил Поттер. – Я был вежлив с ним, разве нет? Раньше мы общались более… грубо.
– Ты был паинькой, Гарри, – успокоила его Луна, улыбаясь. – Думаю, он покорен тобой.
Гарри бросил на неё предупреждающий взгляд, но Гермиона не обратила внимания на странную фразу, сосредоточенная на анализе прошлого.
– Что за история с Невиллом? – спросила Гермиона, хмурясь.
– О, – протянула Лавгуд.
– Мерлин, – протяжно застонал Гарри одновременно с ней.
– У Гарри появилась гениальная идея…
Троё магов разошлись у главного камина Малфой-менора, когда Воландеморт предварительно взял у сторонников клятвы о неразглашении. Темный Лорд отправился обдумывать ситуацию в выделенные ему покои. Поттер был другим. Он действительно думал, что Дамблдор хочет подсунуть ему щенка. Но нет, Дамблдором тут не пахло. Чисто Поттеровская открытость и честность, без каких-то интриг. Всё такой же глупый и смелый мальчишка, только вот изменившийся. Неужели наследие Темного рода так повлияло?
Ему будет интересно наблюдать за трансформирующимся героем. Из символа Света и подопечного Дамблдора Поттер станет… Кем? Вот это и было интересно. Метаморфоза из юности в опасную зрелость. Лорд знал стойкость парня, знал, как он храбр, иногда до безумия. Он так же помнил невинность зеленых глаз в колыбели, когда поднимал палочку. Никакого страха перед Авадой или угрозой. Помнил приверженность своим принципам. Помнил несгибаемость перед авторитетами.
Сейчас он показал себя ещё более напористым и непреклонным. Называть его «Томом», прерывать, это ж надо рискнуть, его грязнокровка аж взбледнула. Гарри Поттер был по-своему невероятным магом. Воландеморт в воспоминаниях Люциуса видел, как группа студентов тянулась к мальчишке. Он был лидером. Поттер был иконой и героем, этого у него не отнять, этот образ с ним навсегда. Мальчишка это понимал, также как и то, что он не являлся этим образом. Их клятвы отличная почва для дальнейшего сотрудничества.
«Может, отдать ему Беллу, чтобы закрепить успех?» – мрачно подумал Лорд, поигрывая палочкой.
А ещё. Парселтанг. Умения Слизерина, его дар. Из уст наглого, зеленоглазого мальчишки он звучал, как вызов. Словно ему мало личины Героя, так он хочет благословения и проклятья на другой стороне монеты. Нужно будет спросить позже о его даре, и откуда он взялся. Но это шипение звучало вызывающе привлекательно, от чего Лорд удрученно шипел, недоумевая. Змеи говорили иначе.
Люциус, отпущенный Лордом, отправился в кабинет. У него были ещё дела, связанные с родом. Проныры-гоблины повышали пошлины на пустом месте, и Люциусу нужно было с этим разобраться, но он не мог сосредоточиться. Мысли возвращались к недавней встрече. Он не думал, что информация сына приведет к таким последствиям.
Союз Господина и Поттера менял всё. Неважно, кто выиграет войну, её как таковой и не будет, если тихо убрать Дамблдора. Поттер всегда считался марионеткой Альбуса, выращенный герой, символ добра, но не тут-то было. Где-то магглолюбец просчитался, что было на руку темной стороне.
Политика политикой, но Люциуса заботило другое. Его реакция на Поттера была странной. Словно отголосок давно забытого чувства. Древний инстинкт обладания. Он часто такое испытывал рядом с необычными магами. Даже со Снейпом такое было, да и с Лордом, что таить. Малая часть вейлы выбирала партнера. Примерялась к его магии. Ниточка тонкая, но тянущаяся к магии Поттера настораживала. Хотелось обладать другим человеком, пусть Люциус и контролировал старую кровь магического существа. Слишком малой была часть, слишком разбавлена. От того сильнее удивление, что она проснулась.
Стоило подумать над этим и понаблюдать за Поттером. Мысли перетекли на Драко, который мог бы стать хорошим источником информации. Ему сразу же вспомнилась одержимость сына Поттером. Это могло стать серьезной проблемой. Сиятельный Лорд находился в замешательстве.
Северус Снейп был встревожен, если не сказать напуган. Происходило что-то из ряда вон. Когда Темный Лорд сообщил о перемирии с Поттером, никто не поверил. Когда пропал сам Поттер, от чего Орден Феникса всполошился а-ля осиное гнездо, Снейп промолчал о новости Темного Лорда. Когда Воландеморт взял на встречу его и Люциуса, Северус сомневался, что они застанут Поттера, скорее ловушку, о которой ему не сообщил директор.
Сдержать себя было трудно. Мальчишка явно был Поттером, да только не тем, что он помнил. К своему удивлению, он застал мисс Грейнджер и мисс Лавгуд, студентку Когтеврана. Троица выглядела странно вместе, а вкупе с ними, так вообще сюрреалистично. Северус молчал, наблюдая, как Поттер и Темный Лорд общались. Те явно были знакомы очень давно. Видеть, как спокойно реагирует Лорд на наглость мальчишки, было поистине чудом. Пожирателям стоило не то слово использовать, как натыкались на проклятье, а Поттеру хоть бы хны. Спокоен, как василиск, плевать он хотел на одного из сильнейших магов столетия.
Он не мог сообщить Дамблдору об измене мальчишки, Темный Лорд по велению Поттера (подумать только!) взял с них клятвы. К тому же ему придется какое-то время контактировать с гриффиндорцем по заданию Повелителя. Как защитить теперь Поттера от себя самого? С чего он вообще обозлился на директора? Что он упустил?
Сам объект дум темных магов отдыхал. Они отлично посидели втроем после ухода компании Воландеморта. Гермиона хихикала над их идеями, краснея. Луна продолжала свои излияния, а Гарри мирно наблюдал за ними.
Он беспокоился. Он, конечно, знал, как помочь Лорду, только вот он не другой Гарри. Тот смог убить невинного маггла для ритуала, в себе же он таких сил не находил. К тому же нужно будет провернуть всё это втайне от Гермионы, которой не понравится сиё представление. Гарри мог бы дать сам ритуал Лорду и снять с себя всю ответственность, только вот в «Кусочке целого» была необходимая ему плюшка. Управление жизнью изменяемого субъекта было в приоритете. Из-за того, что тот вверял душу другому магу, тот мог распоряжаться ею после, так как именно его магия объединила кусочки душ.
Что за магия души, крестражи и прочее, парень не знал, всё это он узнал от другого Гарри. Сами Поттеры не лезли в тонкую материю, ограничиваясь только ментальными искусствами, глубже они не заходили, понимая риски. Гарри тоже не испытывал желания, он до сих пор отходил от своих мыслей по поводу судьбы и вереницы вариативности этой самой судьбы. Думать ещё о нематериальном нечто, запускающем жизни, он не хотел. Пока, по крайней мере.
В любом случае ему придется провести ритуал, ему придется убить невинного. Как бы он не отпирался от этой идеи, было перспективно заполучить душу неуравновешенного Лорда. Он поклялся не вредить Лорду? Хах, что ж они говорили о жизни и здоровье, и ничего о душе. Всё как по нотам. Тут Гарри нахмурился. Зря они не поговорили о ментальном здоровье, ему бы не хотелось, чтобы Лорд попытался залезть к нему в голову. Благо, он сам учится строить щиты и контролировать разум. Если завербует Снейпа, то попросится на уроки вновь. Другой Гарри что-то писал об этом…
– Как твои тренировки, Гарри? – спросила Гермиона, выводя его из мыслей.
– Пока безуспешно, – пожав плечами, ответил парень. – Я медитирую, уже знаю, кем буду, но пока не трансформировался. Самое сложное потом вернуться в человеческую форму.
– Если что беги, ползи ко мне, – уверенно сказала Гермиона. – Я что-нибудь придумаю. Ооо… То заклинание насильственного обращения, которое использовали на Петтигрю. Нужно выучить его. Ах, я так рада, целое лето в месте, где я могу практиковать магию.
– А твои родители? – спросил Гарри, беспокоясь.
– Обычно в это время мы путешествуем, – сказала Грейнджер, – так что я уговорила их ехать без меня. Вообще было бы отлично перевезти их куда-то, где безопасно… Что если директор возьмет их в плен? Не хочу об этом думать. Пока они уехали, они будут в порядке. Что сделала другая Гермиона?
Гарри отвел глаза. Он хотел бы ответить честно, но правда подруге не понравится.
– Гарри, – настойчиво позвала Гермиона.
– Ты стерла им память о себе, – на выдохе ответил он. – Чтобы уберечь и их, и себя. Ты отказалась от них.
Гермиона пораженно замолчала. Гарри умолчал, что он манипулировал ею, чтобы она сделала это.
«Не я, – поправил себя Гарри. – Другой Гарри».
Но была ли между ними разница? Если бы он оказался в ситуации другого Гарри, поступил бы он также? История показывает, что да, сделал. Ещё бы и считал себя правым. Это и пугало нынешнего Гарри Поттера. Как остаться самим собой? Да и кем он был?
– Мне нужно подумать об этом, – тихо сказала Гермиона. – Спокойной ночи, не засиживайтесь.
Она вышла из гостиной, прикрывая за собой дверь.
– Стоило ли мне соврать? – спросил Гарри.
– Она бы поняла это, – ответила Луна. – Вы очень близки, давно друг друга знаете. Она чувствует, что ты что-то утаиваешь.
– Я ей не скажу, если ты волнуешься, – резко ответил Гарри, дивясь самому себе. – Извини за тон.
– Я не волнуюсь, – мягко сказала Лавгуд. – Ты всегда держишь своё слово. К тому же, если расскажешь ей, то это твоё дело.
Гарри кивнул на её слова, всяко не собираясь посвящать Гермиону в некоторые тайны. Например, ритуал и свою роль в нём. О том, что он из Темного рода и прочее. Может, ему вообще не стоило упоминать о прошлом себе? Теперь не переиграть.
– Я хотел поговорить о дарах, – сказал Гарри.
– Слушаю, – откликнулась Лавгуд, сидя с чашкой горячего шоколада в руках.
– У тебя есть дар, и мне интересно каково это, – сказал Гарри. – То есть не сам дар, а его ощущение. Я тоже Темный, но у меня ведь нет дара? Почему? Что способствует его появлению? Ты говорила, что он проявился у меня, но я ничего не чувствую. Книга Рода ведь не является даром. Да, я понимаю, кто я и принимаю… Но где дар? В книге упоминалось, что когда я сделал Гермиону сестрой, она из моей крови и магии подхватила Черное сердце, словно заразу. И когда она пробудила свой дар, то симптомы Сердца сошли на «нет». Почему это не сработало со мной? Почему другой я не пробудил дар, чтобы купировать последствия ритуала? Ведь у него не было дара. Или я ошибаюсь?
Луна наклонила голову, думая.
– Я не знаю всего, Гарри, хотя может показаться, что это не так, – задумчиво протянула девушка. – Во-первых, ты уже Лорд, и у тебя должен быть дар, так как он проявляется у Наследников рода, но ты был им сущие дни. Когда ты коснулся истории, книги, ты принял свой Род, а Род увидел тебя, и ты стал Наследником. И спустя какое-то время ты стал Лордом, времени для пробуждения дара не было, да ты и не знал.
Гарри мрачно кивнул. Слова подруги не радовали.
– Во-вторых, Лорды не могут пробудить дар с помощью ритуалов, только Наследники и члены семьи, как Гермиона в той версии бытия. У тебя есть дар, но он… не работает? Нужно искать, нужно следить за собой. Нужно тянуться к тому, что… – Луна замолчала, подбирая слова. – Ах, это сложно выразить, Гарри. Это как вдохновение. Как скалы и впадины. Это чутье, это Дар. Ты идешь к нему. Я думаю, тебе нужно время.
– Ясно, – хмурясь, сказал Гарри.
– Что насчет другого Гарри, – продолжила она. – Он получил книгу, и стал Наследником. После он провел ритуал и тем самым он получил Дар. Холодное, непробиваемое сердце с чистым разумом. Да, он не использовал классический ритуал пробуждения, но он получил желаемый Дар. Он выбрал его сам, а не стал полагаться на природу.
– Об этом я не подумал, – признался Поттер.
– Магия, – грустно сказала Луна, – хаосная стихия. Дикая. Маги, да и магические существа, пытаются веками придумать правила и устои, чтобы понять её. Но у неё нет правил, нет рамок. Это стихия порывов и воображения, Гарри. Мы Темные, Гарри. Мы это и понимаем. Ты тому прямое доказательство.
– Я? – удивленно спросил парень. – Я только недавно узнал, что Темный.
– Но ты был им всегда, – непреклонно сказала Лавгуд. – Ты часто являешься исключением из правил, потому что знаешь природу Магии инстинктивно.
– Как и ты, – ответил он ей. – Ты такая же как и я.
– Да, – с улыбкой согласилась она, вспоминая их знакомство. – Это всегда дикость, Гарри Поттер. Это всегда непредсказуемость. Шанс. И опасность.
– Учитывая то, как Магия влияет на время, даже спорить не буду, – сказал Гарри.
– Полотно времени очень тонкое и хрупкое, – сказала девушка. – Чудо, что оно не порвалось.
– Разве время – полотно? – спросил Гарри, за что получил тихий смех Луны. – Я что-то не то сказал?
– Нет, Гарри, мы и, правда, на одной волне, – сказала она, и Гарри казалось, что она невероятно счастлива. – Я всегда считала, что время полотно. Я так долго и упорно верила в это, что забыла, что истина не бывает одна. Ты как всегда переворачиваешь мой мир. Как ты представляешь время?
– Полотно – действительно хорошо звучит, но полотно – это цельная картина, полотно – это место создателя? – Гарри неуверенно произнес, считая, что несет околесицу, но увидел полные внимания глаза собеседницы и продолжил: – Раньше я не думал о времени. Но до момента с книгой и другим мной, я считал время линией. Даже после путешествия с хроноворотом, я так думал. Просто линия немного изогнулась, но она всё равно линия. Так я думал. Полотно – это сплетение нитей. Логично. Много линий в общей картине. Много плетений, узлов, петель. Идеальная метафора.
Лавгуд смотрела на него, ожидая окончания мысли.
– Но то, что я сделал, то есть другой я и другая ты, это парадокс. Да, магия дала жизнь этому миру, да я есть он и я сам, как мы с тобой говорили. Что в таком случае время? Это как кости? Бросок – и вероятность какой-либо комбинации. Это больше об управлении временем. Мы, люди, и есть кости. Хаотичные, непонятные, нелогичные. Мы делаем выбор на этой доске. Но время – не игра. Можно было бы сказать, что это как запись ходов, но это о прошлом. Прошлое лишь часть времени. Есть ещё настоящее и будущее. Первое мы контролируем, о втором не знаем. Да и есть ли оно? Это лишь перспектива. Время – это путешествие. Из ничего в прошлое, из прошлого в настоящее, из настоящего в будущее, из будущего в ничто – обычная линия. Но есть и обратный ход. Есть рванный, игнорирующий какие-то части времени, какие-то события. Сколько таких Гарри, как я сейчас сидят и обсуждают это с тобой? А сколько находятся у Дурслей? А в Норе? Их время тоже есть, пусть я его и не чувствую. Но оно есть, как и моё. Оно имеет право на существование. Время это паутина. И у каждого она своя. У тебя своя паутина, у меня своя. Есть точка отсчета, ну а после множество путей выхода из этой точки.
– Паутина – это полотно паука, – сказала Луна с улыбкой.
– Хах, – сказал Гарри, – видимо ты была права изначально. Хотя…
– Хотя? – спросила она, поддаваясь вперед, ближе.
– Что для нас паутина? А что паутина для паука? Ни для нас, ни для него – это не полотно в том понимании, какое мы сейчас в него вкладывали. Не холст. Для людей – паутина продукт секреции пауков, мешанина и грязь, для кого, редкие исключения, красивый узор. Для самого паука – это способ охоты.
– Мы мухи? – тихо спросила Луна, бледнея.
– Об этом я не думал, – признался Гарри, замечая резко изменившееся настроение подруги. – Ну, мы с тобой и намудрили.
Он старался свести всё в шутку, но почему-то его размышления ввели Луну в настоящий ступор. Он никогда не видел Луну такой серьезной, ушедшей в себя.
– Мы всегда будем друзьями, Гарри, – сказала она рассеяно. – Ты не дашь заскучать.
– Конечно, Луна, – сказал он, надеясь, что она не заострит внимание на этой теме.
Лавгуд попрощалась со своим другом, отправляясь домой. Слова Гарри взволновали её.
Паутина времени – звучало красиво, лучше, чем грубое «полотно». И опасно. Есть ли у времени создатель? Таинственный Паук – бог времени? И они, мошки и мушки, еда для такого Бога. Они, увязшие в его паутине. Тогда был тот, кто смог выбраться из паутины бога. Таинственный странник. Темный знакомец.
Но что если Гарри не прав? Что если каждый сам себе Паук? А мошки – это его вариант бросков костей? Мошки это выборы пути. Точки выбора. Этакие приманки для паука, который идет по нитям паутины, очерчивая путь. Звучало обнадеживающе. Это успокаивало её, видящую паутину времени. Она видела и Паука, Гарри, и мошек, его выборы, и саму паутину. Кем была Луна? Может росой, которая не интересует Паука? Блестящая Росинка – тихий наблюдатель действий Паука.
Она нахмурилась. Тогда кем был невидимый, неощущаемый нарушитель?