«Человек имеет право жить рядом с Вильняле, а Вильняле течь рядом с человеком».

«Каждый обязан помнить своё имя».

«Вот здесь я и останусь, — думает Рэм, лёжа на траве Бернардинского кладбища. — Вот здесь я и буду жить».

Если никто не поймает, если никто не выволочет отсюда за руки-ноги — можно будет не шевелиться до самой темноты. Но это он, конечно, зря надеется: кто-нибудь непременно заметит и вызовет полицию — а может, заодно и скорую: человеку стало плохо, лежит на кладбище и отказывается вставать, приезжайте побыстрее. Слишком сознательные в Вильнюсе люди, слишком добрые, слишком хотят друг другу помочь.

«А мне помогать не надо, — закрывает глаза Рэм. — Мне уже ничем не поможешь, просто оставьте меня здесь, дайте мне тут пожить хотя бы несколько минут, чтобы я забыл, как это — существовать рядом с живыми людьми».

И, какое чудо, никто не спешит прогуляться по кладбищу специально ради того, чтобы его, Рэма, найти. И кругом — удивительная тишина, лишь где-то там, вдалеке, мелькают автомобили и шумит маленькая речка Вильняле. До всего-то рекам Вильнюса есть дело, вот так уйдёшь от них практически в мир мёртвых, а они и там достанут, и туда доберутся, чтобы непременно рядом с тобой течь.

«Мы будем жить с тобою в маленькой хижине на берегу очень дикой реки...» — мысленно напевает Рэм. Вслух не решается даже здесь: чего мертвецов своей фальшью смущать? А смешно было бы, если бы кто-то из них восстал только для того, чтобы дать ему по голове за такое ужасное пение...

У этой реки, правда, в отличие от песенной, есть имя; и Рэму почему-то кажется очень важным помнить, что эту маленькую шумящую речку зовут Вильняле. Как будто пока ты помнишь чьё-то имя, кроме своего, — ты считаешься живым.

«Так ли мне нужно оставаться живым?» — спрашивает себя Рэм. Но почему-то встаёт с травы и идёт к выходу с кладбища, а ведь ещё недавно собирался лежать здесь, пока не найдут и за руки-ноги не вынесут к людям.

Идёт и бормочет себе под нос: «Вильняле, Вильняле, Вильняле...» — и ожидаемо сворачивает в её сторону.

Когда-нибудь он и правда будет жить рядом с Вильняле — но всё-таки, пожалуй, не на кладбище. Рано ему туда отправляться, он ещё не настолько мёртв, он ещё помнит имя этой маленькой реки — и своё собственное помнит тоже.

Что ещё нужно, чтобы оставаться живым?..