«Никто не имеет права покушаться на вечное».

— Давай украдём солнце?

Иво отрывается от разглядывания крыш, оборачивается к Вишну и, моргнув, осторожно просит:

— Повтори, пожалуйста: я не уверен, что расслышал...

— Да всё ты расслышал! — смеётся Вишну. — Просто не веришь своим ушам, верно? — Он подпрыгивает, хлопая по ветке дерева, и всё-таки повторяет: — Я сказал: давай украдём солнце. Вот прям как в стихотворении.

Иво замирает как вкопанный — пускай и действительно понял с первого раза. Хорошо хоть дорогу не переходили, а то б застыл посреди оживлённой улицы — и куда это годится?

Не верится: правда услышал то, что услышал? А думал-то, что идея притащить Рэму щенка была самой странной из всех идей Вишну! Впрочем, разве дарить кому-то собаку так уж странно?.. А вот воровать солнце — да, несомненно!

И он сказал, как в стихотворении? Это в каком же? В голову как-то ничего не идёт...

— А что за стихотворение?.. — уточняет Иво у забравшегося на дерево Вишну; и когда он успел, стоило ж буквально на три секунды отвлечься...

— Вот что я в тебе люблю! — кричит Вишну, переворачиваясь на ветке вверх ногами; и плащ, конечно, переворачивается вместе с ним и закрывает лицо. Ну и как он собирается спускаться?.. Не человек, не бог, а тридцать три несчастья!

Впрочем, до земли совсем немного, так что Вишну, спокойно оперевшись на руки, приземляется на четвереньки — и, отряхнувшись, заканчивает, как ни в чём не бывало:

— Ты не спрашиваешь, как мы собираемся доставать солнце. Ты спрашиваешь, на какое стихотворение это похоже!

— Так на какое? — нетерпеливо повторяет Иво. Уж сколько всего школьного в голове перебрал, а ничего не вспомнил.

— Ну это! «Горе! Горе! Крокодил солнце в небе проглотил!»

Крокодил?.. Солнце?..

Иво хлопает глазами — и Вишну, кажется, всё понимает. И присвистывает:

— Не знаешь? Ну Корней Чуковский же, «Краденое солнце»!

Какое-какое солнце?.. И автор совершенно незнакомый, а значит, даже другие его произведения никогда не читал.

Иво отчаянно мотает головой, и Вишну крепко его обнимает:

— Бедный ребёнок! Я тебе потом почитаю обязательно! А пока давай всё-таки украдём солнце?

***

Красть солнце Вишну предлагает сеткой — очень похожей на рыболовную, но Вишну клянётся, что она не рыбо-, а вселовная, он знает, он плёл её сам.

В небе, конечно, солнце не поймаешь, это понятно даже Иво, который никогда и не думал его ловить и красть. И Вишну говорит, что нужно отыскать лужу пошире, в которой солнце спокойно отразится, и закинуть туда сетку. Ведь поймать отражение солнца — значит, поймать и его само.

Да и поди пойми, где и правда находится солнце, а где оно лишь отражается...

Луж в городе достаточно: недавно прошёл дождь, выскочили гулять как раз после него, — но Вишну отметает одну за другой: эта слишком грязная, эта маленькая, тут видно чересчур много домов, а мы же не дома пришли ловить... И Иво думает, что он даже в детстве не рассматривал лужи с таким интересом, как рассматривает сейчас, бродя рядом с Вишну.

— Вот подходящая, — наконец шепчет Вишну, когда они заходят в какой-то далёкий непонятный двор: так увлёкся, что и не следил, куда они вообще шли, хоть в Старом городе-то остались или в другой район занесло?..

Лужа и правда хороша: огромная, прозрачная, будто целое озеро; и почему дети в ней не играют, не пускают какие-нибудь кораблики, не шлёпают босиком, пока располагает погода? Или в этом дворе нет детей?

Солнце отражается почти в самом центре лужи. Вишну, на мгновение прижав палец к губам: не спугни добычу! — подкрадывается на цыпочках, заносит сетку...

Иво затаивает дыхание: поймает, нет? Не то чтобы он так уж нуждался в украденном солнце, но ужасно хочется, чтобы у Вишну всё получилось. И в то же время скребётся крохотными коготками вопрос: а как остальные будут жить без солнца?..

Бросок — и сетка оказывается в луже, а солнце — ровнёхонько в сетке.

— Поймал! — ликующе шепчет Вишну. И медленно тянет сетку к себе. И солнце... Иво готов поклясться чем угодно: солнце ползёт следом!

Ничего себе колдовство...

— И что дальше? — испуганно спрашивает Иво. Вот он сейчас вытянет сетку с солнцем, ликующе потрясёт добычей — и?..

Небо вмиг затягивает тучами, и на голову обрушиваются ледяные струи, затекают за шиворот, в секунду делают из сухого человека жалкое промокшее нечто.

— Ай! — подпрыгивает Иво; и невольно закрывается руками, но толку, здесь бы и зонт не спас: его бы превратило в решето.

А Вишну, выпустив сетку, смеётся:

— Вот это я понимаю, вот это, конечно, да! — И поворачивает к Иво совершенно счастливое мокрое лицо: — Вселенная говорит: никто не имеет права воровать солнце, слышишь?

— Ещё бы не слышать! — зябко передёргивает плечами Иво. — Такое-то попробуй не услышь...

Вишну отводит с его лба прилипшую прядь.

— Давай переждём под крышей того подъезда?

И закидывает себе на плечо мокрую сеть.

Свет возвращается так же быстро, как упала тьма; будто их и впрямь хотели всего лишь отогнать от лужи. И когда они уже выходят из-под крыши и идут по городу, подставляя тёплым лучам насквозь мокрую одежду, Вишну неожиданно останавливает за руку.

— А знаешь, что это значит? — тихо спрашивает он, смотря прямо в глаза.

— Что? — послушно переспрашивает Иво; и сердце вздрагивает от предвкушения.

— Это значит, что мы действительно могли украсть солнце. Иначе бы зачем нас было останавливать?

Они? Украсть? Солнце?!

— Представляешь? — продолжает Вишну, и глаза у него горят. — Мы могли украсть солнце! Мы настолько круты. Каково тебе жить с таким знанием, а?..

Иво только шумно выдыхает, боясь поверить в собственное могущество, но зная в глубине души: Вишну, конечно, прав. Всё на это указывает.

Они и правда могли украсть солнце. С ума сойти.

«А значит... — думает Иво, — значит, теперь мы его ни за что не украдём».

И, запрокинув голову, щурится солнцу: ты уж не обижайся на нас, хорошо?..