Куртка

– Когда ты последний раз выходил из комнаты? 

– Пятнадцать минут назад, в туалет.

– Тааак, неправильный вопрос, – Катерина чуть прищурилась, заставляя Яра инстинктивно отступить на полшага назад, – когда ты последний раз выходил из общаги? 

– С утра, на парах был. 

– Пошто ты такой умный, милый? – она недовольно осклабилась, делая шаг вперед, отчего Яр, окончательно растерявшись, отпустил хлипкую дверную ручку и шагнул назад, позволяя ей переступить порог его комнаты. – Когда ты последний раз выходил на улицу? 

Яр сжался и опустил голову, тихо пробормотав:

– Я только что проветривал. 

– Да я слышу, что у тебя тут не тропический остров! – Катерина чуть повысила голос, передергивая плечами и отмечая огромную теплую кофту на парнишке. Велика размеров на десять…? – Так, хватит. Где твоя крутка, ты идёшь со мной на улицу, хочешь ты того ил… – Открыв небольшой шкаф, она озадаченно почесала затылок, взъерошивая и без того непослушные волосы. – Я не понял, а где твоя куртка? Этот что ли забрал? Опять свою кому-то дал, и взял твою?! Я сколько раз ему говорила, поймаю – яйца оторву! 

– Нет, это не Паша. 

– Как не Пашка? А кто? 

Яр, казалось, опустил голову ещё ниже, буквально вжимая её в плечи 

(перестань так делать – у тебя такая красивая осанка), 

и неразборчиво что-то пробормотал. 

Катерина выдохнула, пытаясь успокоиться и понять какого, собственно, хрена здесь творилось? 

Их общежитие было соединено общим коридором со зданием университета. Зимой это было особенно удобно, да и «городские» постоянно завидовали тем, кто живёт в общаге, потому что можно было проснуться буквально за десять минут до начала пары. Но это же не значит, что можно постоянно сидеть в стенах и не выходить на улицу! 

Вон, у Яра даже круги под глазами залегли, и выглядит он бледнее, чем осенью. 

Сколько он уже не выходит? 

И почему она только сейчас обратила на это внимание? 

Нет, Пашка – сосед Яра по комнате, – уже как-то выкинул подобное в конце зимы, ближе к концу прошлого курса – порвал свою куртку, и взял его, когда попёрся гулять

(бухать)

куда-то ночью. В итоге, если бы Катерина не вмешалась, Яр бы надолго остался с разорванной в трех местах куртке, зашить которую не представлялось возможным. Но сейчас-то что?! 

Зима в этом году резко заявила свои права, и народ быстренько переоделся/переобулся. …ах, вот оно. 

– Яр, где твоя куртка? 

– У меня её нет, – тихий такой ответ. Опущенная голова, сжатые в замок пальцы, отросшая челка, закрывающая глаза. 

– Ботинки? – она скользнула взглядом по потрепанным летним кроссовкам, стоящим в углу. 

– Нет. 

– Почему не сказал? 

– Не хотел беспокоить тебя, – его голос дрогнул, – опять. И так носишься со мной, как с писаной торбой. – Яр быстро стёр что-то со щеки – Катерина старалась не заострять внимания на том, что именно это было. – То крутку принесла…

– Всего лишь взяла напрокат. 

– …то Паше запретила водить своих гулящих друзей к нам в комнату…

– Тебе вообще-то никак не выспаться было! 

– …то с физруком договорилась…

– Отжаться для меня не проблема – а у тебя зато пятерка за семестр! 

– …то… отдаешь мне свою еду…

– Тебе надо больше кушать, ты ж худой как спичка! – Катерина мягко рассмеялась, и тут же замолкла, расслышав тихие всхлипывания. – Яр, ну ты чего? – Она неловко выпрямилась, не понимая, как себя вести. 

Но парнишка и правда плакал, закрыв ладонями лицо. 

– Эй, ну что ты? – Она мягко потрепала его по волосам, но он ушёл от прикосновения, мотнув головой, и размазал набежавшие слезы по щекам.

– Ничего сам не могу. – Он поднял свои покрасневшие глаза, и с почти отчаянием поймал её взгляд. – Но и на тебя постоянно полагаться не могу! Всё время иду к тебе за решением своих проблем, или позволяю тебе приходить ко мне и решать их самостоятельно, по твоей инициативе. Это… – его губы искривились в жутковатом оскале, – отвратительно… 

– Что? – Катерина нахмурилась, не совсем понимая причину нападения. 

– Я жалок! – отчаянно выкрикнул Яр, впившись в неё взглядом. – И трус! Не мог даже признаться тебе в том, что почти всю скопленную стипендию потратил, и забыл, что выбросил старые зимние ботинки, потому что они прохудились, и мне не в чем ходить! Я просто, – он перевёл дыхание, и продолжил уже тише, – хотел показать тебе, что и сам могу что-то делать, но сделал только хуже. Прости, что заставил волноваться. Прости, что я такой жалкий. Прости…

– …но тебе правда нужна моя помощь. 

– Прости. 

– Знаешь что? – Катерина неожиданно для них обоих притянула парнишку к себе и крепко обняла, прижимаясь щекой к его макушке, с удовольствием пользуясь их разницей в росте. – Ты не жалок. И ты не обуза для меня. Я с удовольствием делаю для тебя все эти вещи. Просто потому, что ты мне нравишься. – Яр ощутимо вздрогнул в её руках. – А то ты не знал? – мягко ухмыльнулась она, опуская подбородок на его голову. – Весь универ уже знает: от первокурсников до старшеков. Я всегда рада тебе помочь, не важно с чем именно. – Она немного помолчала, давая себе время перевести дыхание, всё ещё не веря тому, что так легко смогла признаться, и добавила: – какой у тебя размер обуви?