— Закрепляем зажим тут, тут и тут, и вы можете попробовать встать, — сообщает девушка в ортопедическом центре, закрепив коленно-лодыжечный ортез от голеностопа до бедер на ноге летающего в прострации больного, который даже не знал, как реагировать стоит на то, что вместо дома Итачи отвез его в эту клинику, где отобрали костыли и нацепили на него «скелет» для поддержки, благодаря которому он снова может наступать на обе ноги без помощи вспомогательных средств.

— Давай помогу, — заметив нулевую реакцию на слова девушки, вызвался довольный Итачи, протягивая руки сидящему для поддержки.

— Ага, — отупело отозвался Дейдара, несмело хватаясь за чужие ладони и пробуя встать. Больше страшно, чем сложно. Держась за Итачи, все не сводит взгляда со своих дрожащих от неуверенности ног, разглядывая черно-белую здоровенную конструкцию.

— Ну же, давай, сделай шаг, — чуть отходит назад Итачи, уступая место для движения вперед Дею. Тот робко кивает, поднимая пострадавшую ногу и осторожно встает на нее, почувствовав привычный болевой импульс, что пробегается от кончиков пальцев до паха. Но упасть не позволяет термопластичная конструкция с полиакриловым ламинатом и углеродным волокном, принимая на себя практически весь вес пациента, боль которого в скором времени покидает. Создается некое ощущение невесомости, будто нога окружена мягким и нежным облаком, что практически не ощущается. — Во-о-от, — тянет довольный Итачи, отступая еще на шаг дальше. — Давай-ка еще раз.

Крепко вцепившись в чужие руки, воодушевившийся Дей снова делает шаг, а потом снова и снова, пока не доходит, что он уже дошел до стены, приперев к ней счастливого Учиху. Из глаз против воли текут слезы счастья, стоило только обернуться и понять, какое расстояние он преодолел без ненавистных костылей, которые он с радостью оставит в прошлом.

— Нигде не жмет? — интересуется Итачи, который очень боялся прогадать с параметрами, ибо подобные штуки производят в индивидуальном порядке, ориентируясь под вес и рост конкретного человека.

— Нет, — тихо отвечает тронутый таким подарком до глубины души Дейдара, смотря на Учиху, как на чудо света, все еще не веря, что может передвигаться без костылей. Ему рекомендовали такой вариант в Германии, но, узнав цену, Дей даже рассматривать это предложение отказался, однако зря. С такой штуковиной и впрямь в разы проще передвигаться.

— Вот и хорошо, — с облегчением вздохнул Итачи, потрепав ошарашенного таким неожиданным сюрпризом Дея по голове. — Сильно не напрягайся, он все-таки не пушинка, бегать еще рановато. Сначала привыкни, а как научишься ходить с ним и не шататься при этом, можно будет подумать о большем, — не замечая задумчивой гримасы на лице Тсукури, который, вспомнив-таки сумму, предложенную в Германии за подобный «скилет», несколько поостыл в своей радости. И даже не заметил, как и когда, опираясь на плечо Итачи, дошел обратно до кушетки, где эту штукенцию на него и надели. — Подожди меня тут, я до кассы. Вернусь и мы можем идти, — распорядился тот на полпути к выходу из кабинета.

«Мы можем идти» — грело душу блондина, пока не снизошло озарение, причем тут касса. — «Сколько он стоит?» — уже не так радостно оглядывая свою апгрейднутую конечность, задумался Дей.

✞✞✞

Выдвинув для себя кресло напротив дивана и разместившись в нем, Цунаде принялась тут же помечать заметки в блокноте, не перебросившись и парой слов со своим пациентом, который в принципе не желал замечать ее присутствие рядом. Но это и не нужно, так как молчание подопечного уже и без того говорит о многом. Первые два пункта остались неизменными: несговорчивый и сам себе на уме. Хоть что-то в мире остается стабильным.

— Не то, чтобы я не понимала, что тебе это все нахрен не нужно, но мне вот с этим, — продемонстрировала свой записной блокнот, — еще выступать на суде. Может, уделишь мне хотя бы минуту? — через пару минут наблюдений за Учихой в тишине, прерываемой звуками телевизора, заговорила-таки Цунаде. Тот лишь брезгливо поморщился и, закатив глаза, выключил телевизор, уставившись на психолога взглядом, так и кричащим «реще давай». Уже неплохо, реакция есть. — Прости, что отнимаю твое драгоценное время, но нам нужно поговорить…

— Правда? — усмехнулся Саске, вздернув бровь к потолку. — А не ты ли минуту назад сказала, что мне это нахрен не нужно?

Отлично, на контакт идет, значит все не так уж и плохо.

— Ты прав, это нужно мне, — согласилась Цунаде, подметив, что хоть Учиха и делает вид, что этот разговор ему в тягость, он все равно к ней внимателен. Иными словами, пусть Саске этого и не понимает, но ему это не «нахрен не нужно». Как раз ему-таки и нужно больше всех. — Сделай мне одолжение, расскажи пожалуйста, что последнее ты помнишь? — смелее перешла она к следующему шагу, уже зная, что ее не пошлют.

Саске насмешливо фыркнул.

— Вот только что смотрел передачу «нож в спину», ну знаете, с Такигарой Сасаки, он там расследует предательства от самых близких, — усмехнулся он. — До этого чай пил, а еще раньше…

— Так, — прервала его Цунаде, которая рассчитывала услышать совершенно не это. Но и «это» без внимания оставлять нельзя. Остается только понять, он не желает делиться своими проблемами потому, что не доверяет ей или потому, что ему это действительно тяжело? — Чай — хорошая идея. Не предложишь мне выпить?

— Ха, — отозвался Учиха. — Я слышал, ты у нас частенько гостишь, думаю, должна сама уже знать, где кухня.

— И на том спасибо, — с натянутой улыбкой, но с твердым нажимом ответила Цунаде, подстраиваясь под настрой Саске. Отложила свой блокнот на стол, встала и пошла в сторону кухни, при этом внимательно следя, провожает ли его взглядом Учиха. Но тот лишь потягивается с одного бока на другой, делая вид, что его ничто не заботит. Прекрасно, значит, с доверием проблем нет, тоже весомый плюс. Вернувшись с двумя кружками дымящегося напитка, поставила один из них на стол ближе к брюнету, который некоторое время сверлил его задумчивым взглядом, не понимая, нахрена она ему тоже налила, ведь вроде только что сказал, что пил совсем недавно, и, отвлекшись, машинально потянулся за чаем, раз уж предложили. Отхлебнув свой напиток, Цунаде записала наблюдения в свой блокнот, после чего вновь обратилась к Учихе: — «Нож в спину», значит… А можешь объяснить, почему твой выбор пал именно на эту программу?

Отвлекшемуся на уловку с чаем Саске пришлось призадуматься, потому что он сам не знал, почему. Просто включил первый попавшийся канал, зацепился ухом за пару интригующих фраз и пошло-поехало. Однако стоит отметить, что ранее такие программы его и впрямь интересовали в последнюю очередь. А на фоне всех размышлений просто забыл, что необходимо поддерживать свою роль «недотроги».

— Может, нашел там что-то знакомое? С кем-то провел аналогию? Нашел то, чего не хватает тебе? — аккуратно подогнала пару вариантов Цунаде, стараясь помочь Саске с ответом, но остерегаясь его спугнуть. И все же спугнула: Учиха понял тот трюк, что попыталась провернуть Цунаде и, мысленно похвалив ее за этот фокус с отвлечением внимания, поставил свою кружку обратно.

— Минута закончилась, — решительно сообщил он, порываясь встать с места и сбежать от психолога. Вот только психолог тоже не одарен божьим терпением и, понимая, что с этим кадром границы так же немного размыты, не постеснялась раздраженно скрипнуть зубами, после чего грубо пихнула ногой стол, который обратным концом дал по тормозам попытавшемуся сбежать Саске. Не ожидая такого финта, Учиха очумело плюхнулся обратно, разглядывая темные пятна на штанах от расплескавшегося из-за толчка чая. — Какого хрена? — справедливо возмутился он, но, подняв взгляд на суровую морду Сенджу, резко передумал паясничать. Кажется, еще чуть-чуть, и она его по жопе отцовским ремнем отдубасит.

— Мы не закончили, — твердо сообщила она, всем своим видом говоря, что стелиться под него дальше отнюдь не намерена. — Раз по-хорошему до тебя не доходит, в какой глубокой заднице ты оказался, думаю, нам следует все-таки кое-что прояснить, — плавным движением откладывая блокнот с ручкой на стеклянную поверхность стола, что так и прижал ноги Учихи к дивану, предложила она. И вкрадчиво почти прошептала: — Ты точно верно оцениваешь ситуацию, почему я здесь?

— Потому, что Наруто поплакался тебе о том, что я стал тем, кем всегда был? — с самодовольной ухмылкой полюбопытствовал раззадоренный Саске, желая снять мокрые портки и кинуть их в лицо Сенжу, чтоб та постирала, раз уж испачкала. Но сдержал себя, понимая, что это будет перебор. Ответочку можно запульнуть и по-другому, что куда интереснее. — Всегда поражало это твое рвение впрягаться за то, что тебя не касается, — с веселой искринкой в глазах подметил он, буквально пожирая душу Цунаде глазами. И тут ей уже не пришлось удивляться, когда парень перед ней выдвинул следующее:. — Ваши курсы закончились почти полгода назад… Тебя плохо обучили в твоем универе? Или пары, когда речь шла о компетентности и личных границах, ты прогуляла? — зная, что личные связи с клиентами в психологии не очень приветствуются, с особым садизмом припечатал он, просто негодуя с того, что из-за Узумаки, к которому так прикипела эта доставучая барышня, ему тоже приходится терпеть ее общество. А оно ему надо? Конечно нет. Кто вообще любит, когда в вашей голове против воли копаются? — Вот и думай сама: почему ты здесь? — победно подвел итог он, довольствуясь тем, что былая уверенность в себе Цунаде покинула.

Она ждала чего-то подобного, но, как не готовься, к удару по самым уязвимым местам готовым не будешь. И попал ведь, скотина. Правда не совсем так, как рассчитывал. У нее был целый вагон времени на то, чтобы смириться и принять, что Наруто — не просто очередной пациент. И сейчас, когда знает, что это взаимноранее она боялась, что Наруто держит ее просто за психолога и не поймет, если напрямую сказать, что они давно перешли эту грань, но в прошлой главе это его вообще не смутило, что дало ей четко понять, что из них двоих эта грань тревожила только ее. , она может простить себе эту шалость. Да, так бывает. Представляете, у психологов тоже могут иметься друзья. Оплошность тут только в том, что сначала она узнала его как пациента, а потом только как друга: узнает кто свыше — лицензии не лишат, но пару статов уважения среди своих потеряет. Но это же не повод отворачиваться от того, кто стал ей чуть ли не родным? Конечно она будет помогать ему столько, сколько возможно, чья бы помощь ему не потребовалась: лично ее или психолога.

Волновало другое: почему она здесь? Вопрос, и впрямь, имеет много ответов. И вот самый неприятный из них: Наруто пришел к ней за помощью, просил избавиться от гадких чувств, она помогла. Помогла ему принять эти чувства в надежде, что рано или поздно он научится с ними жить… а тот взял и потянулся обратно к Учихе. И вышло все так, будто это она толкнула его обратно в руки насильника. Но, говоря о прощении, она совершенно не это имела ввиду! Простить ему следовало самого себя, а не этого неблагодарного гаденыша, которого ей совершенно непрофессионально так и хочется под сраку пнуть пару раз просто за то, что ему в который раз дают шанс все исправить, а тот, как осел, вместо «спасибо», наоборот, кривит морду. Видимо, Наруто искал только повод, чтобы оправдать перед самим собой решение вернуться в эти неоднозначные отношения, но принято оно было давно, пусть даже он этого еще понять не успел — просто иначе он даже не подумал бы о подобном исходе. А задевает ее здесь только то, что не поняла это сразу, потому что если бы поняла, то их разговор пошел бы уже совсем по-другому. Теперь уже ничего не исправишь, да и, глядя на Наруто сейчас, не очень-то хочется.

Без сомнений: дать третий шанс насильнику — это уже диагноз. Не то, чтобы Цунаде прям уж всей душой возненавидела Саске, просто, в ее понимании, Наруто с ним не по пути. У Саске свои тараканы, свои загоны, которые она тоже может понять, но не хочет, как друг, чтобы Узумаки переживал это все вместе с ним. Мало ли что тот еще вытворит? Однако есть и весомые плюсы, хоть какой-то лучик света в этом мрачном тоннеле: Наруто, наконец-то, принял себя. Понял, что ему нужно, поставил цель и с упорством барана пытается бороться с препятствиями. Одним словом — живет. Он нашел свое место и Цунаде не имеет права у него его отобрать. Все, что остается ей: быть рядом и в трудную минуту поддержать, дать совет, подставить плечо. Быть опорой ему, раз уж сама оплошала, не заметив истинных намерений Узумаки сразу.

Итак, почему она здесь? Да просто потому, что один олух наломал таких знатных дров, что усложнил жизнь не только себе, но и всем вокруг. И она в жизни себя не простит, если вдруг Учиху все же посадят, а она даже не попытается ему помочь. Как ей после этого смотреть в голубые озера Наруто, когда тот к ней же плакаться и придет? Так хоть в любом случае будет знать, что сделала все, что было в ее силах.

Уверенность постепенно вернулась к себе, на губах появился улыбка, сбивающая с мысли довольного Саске, который успел было понадеяться, что его сейчас пошлют в дальние дали и наконец отвяжутся от него, но не тут-то было. Не Цунаде ли лучше всех в курсе, чего пытается добиться Учиха? Если уж Наруто находит в себе силы терпеть ядовитые плевки в свою сторону, то какой-то хреновый из нее психолог, если не справится с тем же сама. Пора бы напомнить Учихе, что сейчас, в эту минуту, он — всего лишь ее работа, где личному места нет.

— Довожу до твоего сведения, Саске Учиха, — поучительно строго заговорила она, не дав брюнету порадоваться больше нужного, — я здесь отстаиваю твои же интересы. Сейчас ты, конечно, едва ли способен это понять, но такие «виноватые», как ты, у меня пачками в день проходят, — преувеличено, ясен пень, но случаи действительно не так уж редки. Да и Саске стоит все-таки понимать, что пытаться поддеть ее за живое бессмысленно: не первый раз с этим дело имеет, чтобы воспринимать чужую путаницу в голове на свой счет. — Не буду спорить, ты у меня несколько исключительный случай, все-таки самое страшное, за что винили себя люди в моей практике — это случайные пострадавшие при аварии или подстава коллег с печальными последствиями для подставляемых. Тут ты молодец, всех переплюнул, но это не значит, что у тебя получится хоть чем-то меня удивить. Просто запомни одну простую вещь: да, ты полностью прав. Наруто, в первую очередь, мой друг, и если мой друг просит меня о помощи, которую я в силах оказать, я помогу, — раз уж имеются общие знакомые, которые выполняют весьма весомую роль в проблемах клиента, грех их не упомянуть. Но поскольку эта тема для него весьма тяжела, стоит сбросить тональность, выводя задумавшегося Учиху на контакт, пока не перегнула палку. — Я могу лишь догадываться, за что он так упорно в тебе хватается, но, поверь мне, точно не за то, что я вижу сейчас перед собой, — уже мягче сообщила она, как дитя радуясь, что до чего-то живого смогла достучаться.

Внутренняя борьба Саске весьма забавна. Любо-дорого смотреть, как он мечется, не зная, что именно стоит ответить, ведь и сам глубоко в душе хочет верить, что себе еще не поздно помочь. Хочет, но не может позволить себе надеяться, уже зная, как больно терять, если опять все пойдет по пизде. Подождав немного, когда главная мысль хоть как-то усвоится темной башкой, Цунаде продолжила:

— Так будь добр, ответь ему хоть каплей благодарности и перестань вести себя, как полная задница, хотя бы пока рядом со мной. Я тебе не враг, Саске. Ни осуждать, ни поучать не буду. Мое дело помочь тебе понять себя, да засвидетельствовать перед судьей твою невменяемость на момент ареста в аэропорту. Всё, — обращаясь к нему тем самым елейным голоском, при котором хочется выложить все-все свои секреты, добивала она решимость парня и, позволив еще пару секунд подумать, решила, что пора добивать: — Если не веришь, что я здесь для того, чтобы помочь тебе, то поверь хотя бы в то, что я здесь для того, чтобы помочь Наруто помочь тебе.

Нокаут.

— Я не просил никого мне помогать… — нехотя, слегка раздраженно отозвался Учиха, устало откидываясь на спинку дивана.

— Тебя это тревожит? — подхватив свой блокнот, невозмутимо продолжила Цунаде, как будто и не было этой не самой приятной беседы.

✞✞✞

Радостное личико совсем сошло на нет, когда Дейдара оказался в новенькой машине Итачи, добравшись до нее своим ходом. Ну, почти: конечно без плеча Итачи дело так быстро бы не пошло. И вроде все хорошо, все живы и почти здоровы, но, по обычаю, кое-что его все-таки гложет:

— Сколько? Я поднакоплю и верну все до йена… — пока Итачи помогал ему ослабить регулируемое колесико у колена, чтоб ногу можно было согнуть, поинтересовался Дейдара с понурой рожицей. Итачи от умиления чуть не помер опять, только взглянув на получившуюся виноватую физиономию. Господи, как так вышло, что к его годам Дейдару еще не прибрали к рукам? Ей богу, встреться они с ним раньше, никогда бы не отпустил.

— А, ну да, пунктик, — себе под нос пробормотал Учиха, вернувшись с небес на землю и едва слышно усмехаясь. — Считай, это моя расплата за то, что водитель из меня вышел ужасный. Ты провел тогда на больничном чуть больше месяца и сейчас уже столько же из-за моего брата. Если взять два твоих оклада, добавить к ним премии и предположить, что за потраченное в пустую время ты мог бы выиграть пару дел, то ты мне ничего не должен, — закончив возиться с колесиком, нырнул рукой в нагрудный кармашек, выудив оттуда чек. — Не веришь, сам посчитай, — предложил он, протянув его Дейдаре.

Тот даже не взглянул на бумажку, он все не сводил глаз с лица, как завороженный, и просто не верил ушам. Это так мило, трогательно и вообще снос башки, когда не просто перед фактом ставят, мол «подарок есть подарок — не возникай», но и заботятся о чувствах, что вроде и понимаешь, что звучит как-то не очень-то убедительно, но при том не докопаешься. Возразить Дейдаре тут просто нечем.

И это просто немыслимо!

Господи, что такого хорошего он в своей жизни сделал, что в награду ему послали Итачи? Аж глаза на мокром месте от неверия своему счастью, потому что до того, как связался с Учихами, он всегда и везде был один и рассчитывать мог лишь на себя. А тут… Тут он впервые в жизни действительно ощущает, что экзоскелет не просто подачка больному, не из жалости, не из желания оставить его должником, а просто… Просто потому, что Итачи хотел сделать ему приятно и совершенно ничего не ожидает взамен. В кои-то веки получив дорогущий подарок за чужой счет Дейдара не чувствует себя обязанным ему по гроб жизни: перед Наруто и то по сей день неловко, что тот был вынужден оставить свой ноут ему, дабы совсем уж со скуки не помер…

Ну все, тушите свет, это была последняя капля!

— Ты мне… это… я тебя… эм… я… — воодушевившись, залился краской с головы до ног Дей, пытаясь произнести признание, которое давалось ему с трудом. Да, он всегда был прямой, как рельса и говорил, что думал, но здесь и сейчас перед лицом человека, с которым он хотел провести всю свою жизнь, в кои-то веки его одолел страх. Страх поспешить, напугать, оказаться отвергнутым.

Что подумает о нем Итачи? Что он готов отдать свое сердце первому попавшемуся, кто сделает ему добро просто так? Но ведь это совершенно не так! Дейдара погряз в нем еще в ту минуту, когда вместо летящей навстречу кабины грузовика увидел перед собой накрывшую безопасную темноту, что твердо сжала его в объятиях, защитив от прямого удара. Он помнит, как руки, прижавшие его до хруста к себе, не разжимались до последнего, пока машина не перевернулась все три раза, помотав их так, что верхнее тело приняло на себя все удары, буквально став отбивной, но то, что было под его надежной защитой, получило лишь поверхностные повреждения, которые и повреждениями-то в такой ситуации назвать сложно. Помнит хруст костей и запах крови, повисший в салоне, когда все закончилось. И помнит, как на грани провала в беспамятство услышал тихий хриплый голос, прерывающийся бульканьем крови в горле, который прерывисто приказал ему «не вздумай умирать», погладив переломанными пальцами ссадину на виске пассажира.

Итачи тогда даже представить не мог, что всего одной фразой изменил всю жизнь этому пассажиру, который к тому времени балансировал на волоске от самовыпиластоит уточнить, что мысли о таком его когда-то преследовали, но его воля к жизни, даже самой говёной, всегда была быстрее и как раз поэтому он искренне не понимает людей, которые заканчивают свою жизнь так. Типа камон, у него тоже жизнь не сахар, прилипшая депрессия с детских лет только так и шептала «чувак, тебе на этом свете делать нечего, ты никому нахуй не нужен», но он всегда понимал, что жизнь одна и нужен он хотя бы себе, с особой жестокостью выкидывая мысли о суициде из головы в ту же секунду, как они там зарождались. Всех, кто не способен справиться с этим, он по праву считает слабаками. , держась лишь благодаря своей невообразимой силе воли. Мог ли после всего случившегося Дейдара ослушаться, когда ради его никчемной жизни посторонний человек едва не отдал свою? Конечно же, нет. Так и вышло, что он зацепился за своего спасителя, решив во что бы то ни стало не покидать его, даже если в романтическом плане, по словам Саске, им бы ничего не светило. Он просто хотел быть рядом и оказался нужным в тот самый момент, когда его спасителю потребовалась его помощь. Это меньшее, чем он мог отплатить ему, но сам не заметил, как все больше и больше в их диалогах стали мелькать темы, не касающиеся «дела». Итачи интересовался им, а зерно привязанности в груди Дейдары стало давать плоды и в скором времени бедняга понял, что его безнадежная влюбленность переросла в любовь.

Вот только прошлый опыт в сердечных делах привил ему кучу комплексов, из-за чего он, столь сведущий в чужих отношениях, в своих разобраться не мог. Очевидно как божий день, что его чувства взаимны, но с присущей неуверенностью в себе Дейдара в упор того не замечает. А теперь, решившись в моменте ляпнуть то, что при иных обстоятельствах никогда бы не стал ляпать первым, внезапно одумался, вспомнив, чем кончались предыдущие отношения, где он имел неосторожность признаться первым и быть за это осмеянным... не хотелось с Итачи оплошать так же и уж точно не хотелось вызвать его отвращения.

Как это выглядит с его стороны? Ничего не подозревая, Итачи — на секундочку, натурал! — сделал подарок, позаботившись о том, чтобы его приняли, как вдруг принявший заявляет ему о любви! Неслыханный бред получается...

Но как объяснить, что подарок — лишь верхушка айсберга, сподвигнувшая его на это признание? Так сказать, вишенка на торте, которая растрогала его настолько, что тут же захотелось нырнуть в этот торт с головой, совершенно не думая о последствиях? Благо, чувство самосохранения на сей раз не подвело и помогло ему вовремя заткнуть рот, потому что терять его, хотя бы как друга, перспектива не очень-то радужная. Стоит ли понадеяться, что Учиха не понял, что он пытался сказать?

Теряясь в панических размышлениях, как теперь выкрутиться, в надежде сделать вид, что не имел ввиду ничего такого, красный с ног до ушей Дей просто зажмурился и замер, как мышь под метлой, выдавая свои истинные недосказанные слова с головой. Он был так напуган, вспомнив до кучи предупреждение Саске, который будто жопой чуял, что все так и обернется, что просто мечтал исчезнуть на ровном месте. Развалиться на атомы прямо здесь и сейчас, не в силах даже взглянуть на застывшего перед ним парня, который подозрительно долго молчал.

Итачи не по мальчикам — предупредил Саске. Итачи не гей. Итачи привлекают сиськи. Как он посмел об этом забыть и в сиюсекундном порыве поставить его в настолько неловкое положение?! Смогут ли они и дальше оставаться друзьями, будто этих слов не было вовсе?

Господи, да зачем он вообще рот от…

— Я тоже, — понимая, что еще чуть-чуть и из ушей сжавшегося в комок Дейдары, который будто бы ждал, что его сейчас бить толпой начнут, пойдет пар, а сам тот со стыда откинется, Итачи облегчил страдания парня, едва не заржав в голосяру. Видимо, он слишком переоценил интеллектИтачи в курсе только об одном пунктике, про неуверенность в себе только догадывается своей второй половинки, только сейчас понимая, что сила в словах. Или, наоборот, Дейдара недооценил его? Не суть важно. Главная комичность ситуации в том, что до этой минуты Итачи был на все сто уверен, что они уже в отношениях. А тут вон оно как… Все-таки, такое стоит проговаривать вслух.

От неожиданности раскрыв глаза, Дейдара упал, если бы было куда падать, а так только осел на сиденье растекшейся лужицей, чувствуя, как душа покидает тело и уносится в небеса. Не в силах поверить в услышанное, он выдохнул тихое «что?», так как к такому был вообще не готов. Он только припомнил все факты, гласящие, что Итачи не примет его чувства, и настроившееся на худшее сознание никак не могло принять ту реальность, где все вышло наоборот.

— Что? — передразнил его Итачи, поправляя выбившуюся светлую прядь за ухо. — А ты ожидал чего-то другого? — уже чуть серьезнее предположил он, слегка нахмурившись. Чужая голова — потемки, он не мог знать о всех страхах и сомнениях, что там бродят, но видел, что Дейдаре сейчас не до шуток. Он даже дышать стал еле-еле, урывками, не сводя широко распахнутых глаз с него. Черт возьми, вроде все хорошо, чувства взаимны, но почему Дейдара завис перед ним, как лань перед хищником? Не хорошо. — Дей…

— Н-не понимаю… ты шутишь? — едва слышно недоверчиво переспросил тот, смотря на Учиху с опаской. Он мог стерпеть такие шутки от кого угодно, но только не от того, кто в свое время фигурально стянул с его шеи петлю, поэтому не спешил радоваться раньше времени. Пусть лучше сделает больно сейчас, признав свое «я тоже» шуткой, они посмеются и Дей сделает вид, что его совсем не задело, и все будет относительно хорошо, но если повторится опыт со школы… Выкидывать мысли о суициде из головы станет в разы сложнее.

— С чего бы? — искренне недоумевал Итачи, чем снова вогнал Дейдару в краску.

— Но… С-саске говорил… ты не… ну, не интересуешься… т-такими, как я… — будучи все еще в замешательстве настороженно пояснил свои опасения Дей, изо всех сил пытаясь понятно донести свою мысль. Вышло, конечно, не очень, но все же главное Итачи понял.

— Саске, — нашел корень беды Учиха, закатив глаза к потолку. Вынырнул из салона, обошел машину, залез на соседнее место за руль. — Может, когда-то он и был прав, — в задумчивости проговорил он, нервно постукивая длинными пальцами по приборной панели, — а может, никогда и не был… — еще больше задумавшись, нахмурился он, сам не понимая, когда именно он понял, что парни ему могут нравится тоже. Ну, точнее всего один, но… это было с ним всегда и он просто о подобном не думал или все изменилось с появлением Дейдары? А черт его теперь разберет. Главное, сейчас он знает наверняка: — Но это теперь не важно. Важно лишь то, что сейчас я, действительно, не могу представить рядом с собой никого, кроме тебя.

Тем часом Дейдара умер, потом воскрес, снова умер, и снова воскрес. Он был настолько поражен искренностью, сквозившей со всех щелей, что только легкий ненавязчивый поцелуй вернул ему под ноги почву, напоминая, что это не сон.

— Я люблю тебя? — чувствуя, как по щекам бежит что-то горячее, с некой опаской уточнил Тсукури, желая подтвердить все, что понял, словами. Хватит с них недоговоренностей…

— И я люблю тебя, Дей, — напоследок чмокнув поверхностно губы, с улыбкой отозвался Итачи, попутно с этим крепко-накрепко пристегивая пассажира ремнем, чем в прошлый раз, пьяные и возбужденные, столь трагически пренебрегли.

— Ты тоже, — строго заявил Тсукури, проследив взглядом, как довольный Учиха защелкивает ремень безопасти свой и чужой. — Надеюсь, в этот раз до твоего дома мы доберемся без приключений, — с грустной улыбкой подкольнул Дейдара, не сводя глаз с профиля того, кто за рулем.

Он все никак не мог поверить, что это не сон. Пожалуй, ему нужно будет время, чтобы принять, что его не наебывают, а до тех пор он будет относиться к Учихе с подозрительной настороженностью. Все-таки его столько раз отвергали, убеждая, что он годен только для плотских утех, что просто так взять и поверить, что кому-то действительно нужен не так уж легко. Даже зная, что его не обманывают, ощетинившееся подсознание, что из последних сил встало на защиту оставшихся крох самоуважения, убедить в этом еще предстоит.

— Моего? — удивился Итачи, приподняв бровь.

— Я должен Наруто ноутбук отдать, — невозмутимо отозвался Дей, всеми силами пытаясь привести подскочивший от волнения пульс в норму.

Итачи чуть в обморок не упал. Подумать только, столько всего они сказали друг другу, официально сделали такой невероятный шаг! А он все про какие-то долги с ноутбуками думает… Воистину фантастика! Но эта непосредственность одна из многих вещей, которая ему больше всего и нравится в Дее.

✞✞✞

Наруто лишь скапливал злость, пока следил за Цунаде и Саске, силясь понять, зачем он срывается на собственной матери, которая тут вот вообще ни с одного бока-припека. Нахрена он рассказал ей эти неприятные подробности их отношений, прекрасно зная, что это могло бы ее в могилу свести? Совсем ебанулся? Или это все этот «комплекс вины»? Поэтому он пытается отпугнуть от себя всех, кто желает ему только лучшего? Как бы там ни было, но поехавшая кукуха не оправдает слез родной матери.

— Наруто, ты мне весь затылок просверлишь! — отрезвил громкий возглас Цунаде, которая осталась одна, а он так глубоко прибывал в своих мыслях, пытаясь понять Саске, что этого не заметил. Раз уж засекли и сеанс их окончен, то можно спуститься и попытаться узнать, чего добивался ублюдок, доводя до слез маму.

— Есть чем порадовать? — первым делом полюбопытствовал он, нетерпеливо стукая ногой по полу. На языке вертелись совершенно другие слова.

— Ну, мне удалось его разговорить, — прикинула Цунаде, не видя больше никаких плюсов в прошедшем сеансе.

— И что этот урод сказал? — грозно выплюнул он, желая узнать, не про маму ли речь у них шла.

— Я, конечно, много где нагрешила, но позволь мне сохранить хотя бы уважение к конфиденциальности, — оценив дерганое состояние парня, ответила женщина, видя, что его тревожит что-то конкретное.

— Допустим, — согласился Наруто, так как в свое время на месте Учихи тоже мало бы обрадовался, если бы кто-то узнал его грязные тайны. — Хотя бы в общих чертах можешь сказать, он что-нибудь говорил про Микото-сан?

— О маме? — удивилась Цунаде. — Нет, до чего-то конкретного мы не дошли. Я лишь почву прощупала. А должен был?

— Должен! — против воли крикнул Наруто, пердак которого лишь больше всполыхнул с того, что этот гад обидеть ее — обидел, но не счел это столь важным, чтобы поделиться с психологом. — Ты представляешь, этот… этот… ЭТОТ! Вывалил ей все! Абсолютно! Про меня, про себя, про метро… Сука, ну вот нахуя он это вообще сделал? Мало вокруг людей, которым и так успел сделать больно?! — кипятился он, уже мало давая себе отчет в том, что и перед кем говорит. — Микото, пожалуй, единственный человек во всем этом чертовом доме, кого он ни разу не тронул и от всего чистого сердца был с ним… А он!..

— Тише-тише, Наруто, — попыталась успокоить его Цунаде, сама в шоке с того, что услышала. Интересно, чем мать вызвала такое к себе отношение? Надо будет узнать. Ну а пока… — Полагаю, мы все знали, что он за человек и совершенно осознанно боремся за него, но Микото… Ее не было с ним очень долго. Скорее всего, его смутил сам факт того, что, в отличии от нас, она действительно верила в его невинность. Во всем. Про убийство он ей сказал?

— Это вряд ли, — уже чуть спокойнее отозвался Наруто, поняв хотя бы мотив. — Если б сказал, то, думаю, первым делом она бы отнюдь не про метро упомянула…

— Вот видишь, — приободряющее улыбнулась Цунаде. — Не такая уж он и бездушная тварь, какой хочет казаться.

— Но это не отменяет факт того, что метро тоже было лишним для ее ушей, — сжав кулаки, не мог ему простить этой выходки Узумаки хотя бы просто потому, что этот гаденыш не только себя выставил в худшем свете, но и его. Как больного на всю башку идиота, который после такого все продолжает бегать за ним. Еще один пункт в списке того, что Наруто ему никогда не простит. — Есть хоть какие-то шансы на то, что, получив в рожу, он хотя бы поймет, за что?

— Отрезвляющий опездюлин никогда лишним не будет, — усмехнулась Цунаде, прекрасно понимая раздосадованные чувства Наруто. Учиха слишком увлекся своей персоной, привыкнув жить в своем сладком мирке, где было все так, как он хочет, но здесь реальная жизнь, где за свои слова и действия можно отхватить по самое не балуй. Продемонстрировать ему разницу между его фантазиями, к которым он так привык, и реалом уж точно не лишнее. Не будут все его целовать в попку и сносить все концерты только потому, что у него беды с башкой. Отнюдь ему стоить помнить, что вокруг него живые люди, у которых есть свое мнение, которое они не побоятся высказать ему в лицо. — Но только в рамках закона! — крикнула вслед убежавшему в поисках Саске Наруто и, получив многообещающее «ага», перевела взгляд на створку дверей на веранду, заметив сбоку лестницу, что вела наверх. Как раз где-то там и ждал ее Джирайя. — Пф, — все, что сказала Цунаде, у которой все остатки сил ушли на Учиху и еще одного остолопа она просто не перенесет.

Действительно хочет повидаться с ней? Было бы сильно нужно, сообразил бы, что, взяв бутылку, проморгал свой шанс подвезти ее обратно до дома. Но он выбрал бутылку. Значит, не так уж и хотелось. Захочется сильнее — найдет сам.

✞✞✞

Обнаружился Учиха в гостевом душе занятый тем, что впихивал в стиральную машинку одежду. Дверь на распашку, из всего, что прикрывает наготу тела — труханы и цепочка на шее, а сам тихо матерится, потому что руки из жопы никак не могут нормально закрыть стиралку. Кого ему стесняться, не так ли? — рассудил он, однако все-таки едва не упал с перепугу, как только дверь за спиной хлопнула, явив образ решившего навестить его в самый подходящий момент Наруто. Едва он собрался было спросить, какого ладана тот тут забыл, как Наруто, не теряя времени на любезности, подлетел к нему и одним махом зарядил в морду так, что Саске едва устоял на ногах, да и то благодаря несчастной машинке, на которую налетел.

— Хе… — усмехнулся он, большим пальцем стирая кровь с разбитой губы. — Сдурел? — ухмыльнулся непонятно чему, будто это не ему вовсе по мордям прилетело.

— Скотина, — прошипел Наруто, рванувшись назад, чтобы запереть изнутри дверь в душевую. Саске вздернул вопросительно брови, многозначительно глянув на гневное личико Узумаки, который действовал точно так, как он ожидал. А стоило-то всего поведать мамочке, как шикарно они познакомились, встретившись жопой к хую в метро. В конце концов, не может же Наруто так пасть, чтобы спустить ему с рук и такое? Одним махом двух зайцев прибил. — В тебе остались хоть проблески разума? — безнадежно всплеснул руками Наруто, задав вопрос куда-то в сторону потолка. Потом вернул взгляд нагло скалящемуся брюнету, который удобно расположился, сев на машинку, и с любопытсвом ждал продолжение представления, словно его совсем оно не касается. Нижнюю часть лица неприятно саднило, кровь с лопнувшей губы тормозить не спешила, но он мало обращал внимания на свои неудобства.

— О да, малыш, сейчас я разумен как никогда, — подлил он масла в огонь, схватив за грудки мельтешившего в гневе из угла в угол Наруто, и подтянул его ближе к себе, чтоб нос к носу шепотом уронить: — Что, такой я тебе уже не нравлюсь?

Наруто злобно сощурился, не предпринимая никаких попыток выбраться из захвата.

— Такой ты не нравишься никому, — змеиным шипением не растерялся он, только сейчас сообразив, что угодил в очередную ловушку. Но неужели Учиха настолько свихнулся, что готов родную мать до слез довести, лишь бы нагадить ему? Совершенно чокнутый. — Не впутывай в свои игры Микото, — предупредил он, схватив за единственную оставшуюся на теле вещь — толстую серебряную цепочку на шее — чтобы дернуть его еще ближе к себе. — Иначе я за себя не ручаюсь.

— О, правда? — посмеялся Учиха, скрутив чужую одежду в руке так, что та начала причинять дискомфорт носителю, чуть придушивая. — И что же ты сделаешь? Еще раз ударишь меня? Так как бы не обосраться со страху, — вторая рука накрыла щеку Наруто, за которую его потрепали, как дитя годовалое. Тот недовольно фыркнул, хоть и сам понимал, что парой тумаков все равно ничего не добьется. Но и позволить ему делать что вздумается тоже нельзя! — Или расплачешься и сбежишь? — тем временем ехидствовал Саске, который ждал лишь одного: когда уже терпение Узумаки действительно лопнет? — Вещички помочь собрать?

Закрыв глаза, Наруто подумал: да, вот оно. То, чего в действительности добивается Саске. Что ж, хотя бы из чувства поднасрать в ответ он просто обязан сделать ровно противоположное тому, чего от него добиваются. Так и вышло, что самодовольная ухмылка в скором времени пропала с бледной рожи Учихи, который даже в самом смелом сне представить не мог, что Наруто когда-то осмелится по своей инициативе прижаться к нему в грубом требовательном поцелуе, силой проскальзывая языком в приоткрытый от шока рот. Подумать только, он столько времени обращался с ним, как с вазой хрустальной, а тот проявил себя только тогда, когда все разрушено до основания… Ну что за злой рок судьбы? Когда нужно было — ответное желание приходилось чуть ли не щипцами вытягивать, а как пытается добиться ровно обратного, как вот те на — Узумаки сам кидается на него! Что за херня? Он в этой жизни что-то не смыслит или у блондина и впрямь выработался кинк на силу, причем с любой стороны: не прижмешь его — так прижмут тебя! Или как инче прикажете понимать?

Кажется, мозг закоротило надолго.

— Не подавись своим ядом, придурок, — оставшись довольным тем, что удалось застать врасплох Саске, у которого все ехидные словечки вылетели из головы, прошептал Узумаки, дернув его снова за цепь. — Еще хоть одно лишнее слово ляпнешь Микото-сан — одним поцелуем ты не отделаешься, — скопировав интонацию Саске, так же нахально провозгласил Узумаки и был таков.

Кто сказал, что по двум целям одновременно бить может только Учиха?

Напоследок хмыкнув высокомерно, небрежным движением отпустил цепь и развернулся, гордо покидая душевую. Однако, состояние эйфории от своей первой победы продлились не долго. Стоило выйти обратно в гостиную, как тут же застыл, увидев вольготно развалившегося на диване неожиданного гостя, которого Наруто предпочел бы никогда больше не видеть.

— О! , — заметив появившегося в поле зрения парня, воскликнул он. — Ты-то мне и нужен, Наруто, — притворно-приветливо помахал рукой он, подзывая попятившегося назад блондина поближе. Далеко пятится Узумаки не пришлось, так как совсем в скором времени наткнулся спиной на стену.

— Хьюга, — низко прорычала эта стена, положив руки на плечи напрягшегося блондина. Могильный холодок пробежал по спине последнего, как только понял, что «стена» — это побежавший за ним Саске. Вот только бежал он явно не затем, чтобы в итоге схватить Наруто и прижать его ближе к себе, даруя какое-никакое чувство защищенности. Напряжение с плеч тут же спало, так как Наруто точно знал, что пока Саске рядом — Неджи ему не опасен.

Пришло время напрягаться Хьюге, что первым делом заметил датчик передвижения на ноге того, кто, насколько ему было известно, сейчас должен был сидеть в изоляторе в ожидании судного часа.

— Хах, — нервно усмехнулся он, обливаясь потом. От былой расслабленной позы не осталось следа. «Ну, не убьет же он меня на глазах своей сучки?» — для спокойствия подумал он, ибо все равно бежать уже некуда. Если Саске действительно захочет проломить им парочку стен, то он даже до дверей добежать не успеет. Ничего иного не остается, кроме как уповать на милосердие Узумаки. — И тебя приятно видеть, Учиха.