Лето 20ХХ года в Детройте выдалось на удивление жарким. Беспощадное солнце грело настолько сильно, что ни ветер, ни тенёк не давали спасения от раскалённого воздуха. Даже животные и птицы предпочитали отсиживаться в своих норах и гнёздах в полуденный зной. Но необычная жара не пугала двух молодых парней, неспешно идущих по полупустым улицам, обмотав головы футболками.
— Да тебе слабо, признай это!
— Не понимаю, почему отказ идти в полицейскую академию кажется тебе слабостью, Гэвин.
Улыбнувшись ещё шире и обтерев мокрые от пота брови, тот продолжил дразнить своего друга:
— Да кто угодно сможет стать адвокатишкой, там всего-то немного мозгов надо, чтобы статьи заучить. «Я Ричард Найнс, хочу стать идиотом в костюмчике!»
— Тебе и того не дано, придурок.
Гэвин притворно возмутился и пихнул спутника в бок. Этот спор поднимался уже несколько раз за последнюю неделю и опять пришёл в тупик. Но смиряться с тем, что двое соседских мальчишек, друживших чуть ли не с рождения, расстанутся из-за сомнительных перспектив Ричарда стать адвокатом в Денвере, не хотелось. Рид исподтишка покосился на друга, пытающегося закрепить на мокрой голове размотавшуюся футболку, позволив себе скользнуть взглядом по худощавому торсу. С какого-то момента, ещё до окончания школы у них пошла какая-то двойственность в отношениях. Все знали, что они друзья не разлей вода. Родители обоих уже привыкли считать, что попеременно воспитывают двух братьев, которые разве что в туалет вместе не заходят. И только Гэвин с Ричардом знали, что после вечеринок, напившись пива или тоника, их совсем не тянет уединиться с девчонками. Дальше пьяных обжиманий и петтинга у них не заходило, и на трезвую голову эта тема никогда не поднималась, казалось, что так будет и дальше. Пока Ричард не заявил о том, что хочет поехать к дяде в Денвер.
— Эй, мои глаза чуть выше!
Сморгнув, Гэвин вновь пихнул Найнса в бок, и они оба рассмеялись. Но зудящая в подкорке мысль о том, что скоро их ждёт разлука, не хотела покидать Рида. Скажи он кому-нибудь об этом, все начали бы утверждать, что это просто зависть, что нужно уметь радоваться за друга…
— Гэвин. Не грузись, — Ричард ухватился за его локоть, заставляя притормозить и развернуться к нему. — Сам подумай, Детройт после всех этих кризисов и так постепенно вымирает. Далеко ходить не надо, вот наш район, где каждый третий дом заброшен или в продаже долгие месяцы. Я просто хочу воспользоваться шансом выбраться отсюда, пока это возможно…
— Да я понял, понял. Хочешь свалить из этой дыры, забив хер на родителей, знакомых, друзей, — «Меня» Рид уже решил не говорить. Дёрнув плечом и освобождаясь от хватки, он торопливо пошёл вперёд, стараясь не смотреть на друга. — Можешь хоть прям сейчас собирать вещички, мне-то что.
— Гэвин, ты, блин, дашь мне договорить? — Ладонь, попытавшаяся вновь ухватить его за локоть, соскользнула из-за пота. — Ты придурок, я хотел тебе предложить поехать вместе!
Рид остановился, давая возможность договорить, но не стал оборачиваться, боясь показать Ричарду явно написанную на лице надежду. А тот продолжил, оставаясь на расстоянии:
— У дяди пустует просторная комната в доме, и он не против, если я буду жить с соседом за небольшую плату. Чёрт, Гэвин, свет на Детройте клином не сошёлся, в других городах тоже есть полицейские академии. Мы бы могли держаться друг друга, как и всегда, на новом месте. Ты ведь очень близкий мне человек…
— Я сейчас расплачусь от трогательности момента, а какого чёрта ты раньше об этом не говорил? Ещё б сказал на вокзале, перед своим отъездом, придурок! Вали в свой Денвер один! — Рид не смог не отпустить ядовитое замечание, пытаясь скрыть взволнованность от предложения Ричарда. Поехать вместе с ним? — Пошли, эта жара меня уже доконала в конец.
Не услышав ответа и обернувшись, Гэвин увидел лишь пустующую, плавящуюся под палящим солнцем улицу.
— Ричард?
***
— Эй, Рид, тебя капитан вызывает!
Уже накинув куртку, Гэвин устало и обреченно застонал.
— Да твою ж мать! Я уже почти ушёл…
Пришедший на ночную смену офицер ободряюще похлопал его по плечу:
— Такая у нас работа, Рид, кто знает, может, вызывают по хорошему поводу.
— Ну, конечно, если повод хороший, я куплю тебе ящик Будвайзера, Бойд. Но ты ещё не скоро набухаешься за мой счёт, а знаешь почему? Потому что кэп вызывает в конце смены, чтобы выебать за косяки.
Отсалютовав коллеге, Гэвин неспешно направился в кабинет капитана, припоминая все недавние проколы, мысленно прощаясь с квартальной премией и сном. Он проработал в полицейском участке восемь лет и уже мог предугадать добрую половину того, что могло сказать ему начальство. Коротко постучав по пластику рядом с табличкой «Сара Донахью. Капитан третьего округа города Денвер», Гэвин аккуратно приоткрыл её.
— Рид? Заходи давай, не строй из себя скромницу.
В отличие от опенспейса с огромными окнами и яркими лампами, в кабинете царил полумрак, прореженный светом мониторов. Потирая уставшие и явно красные глаза, Донахью указала на стул перед своим столом.
— Разговор есть. Не самый приятный.
Приземлившись на жёсткое сиденье, Гэвин тут же начал говорить:
— Я уже объяснял диспетчеру, что янтарная тревога была включена не напрасно. Да, похитителем оказался отец, но потерпевшая не знала об этом, пока мы его не поймали. Он воспользовался чужой машиной и скрыл лицо.
Капитан с сухим шуршанием потёрла щёки с прорезающимися морщинами и взлохматила короткие светлые волосы, явно про себя проклиная и Рида, и его косяки.
— Это уже не твоё дело, Гэвин. Ты, конечно, молодец, ребёнка быстро вернули, но твои оправдания не избавят меня от общения с журнашлюхами, которые цепляются за любое неоднозначное использование Эмбер. Но я тебя вызвала по другому делу. Пришёл сын миссис Харрисон.
Чертыхнувшись, Рид понял, что дело пахнет большими проблемами.
— Да, да, той самой миссис Харрисон, в дом которой ты проник без ордера. Он яростно требует твоего увольнения и жирно намекнул, что, если я откажусь, он пойдёт выше.
— Блядь. Время на упаковку вещей дадите?
Донахью хмыкнула на эту реакцию и продолжила:
— Успокойся. Тебе бы, конечно, уши надрать за то, что проигнорировал мои требования подождать, пока придёт ордер. Но увольнять тебя за добычу очень важных улик против её мужа я не собираюсь. А вот отстранить от этого дела и отправить в отпуск будет неплохим вариантом. Пока сынок не отвяжется. Вот тебе бумага, пиши заявление, дату окончания отпуска поставим как выйдешь.
— Я сдохну от безделья, да и уж кому надо в отпуск, так это вам.
— Попизди мне тут.
Заполнив бумажку, Гэвин поднялся и чересчур старательно вытянулся, отдавая честь.
— Мэм.
Капитан махнула рукой, отворачиваясь к мониторам и погружаясь в работу.
— Вали уже, отдохнёшь за нас двоих.
Стоило выйти из кабинета, как Рида перехватил офицер:
— Ну что, секс в мозги был горячим? Или мне готовиться для большой попойки?
Показав Бойду средний палец и застегнувшись, Гэвин направился в курилку. Перспектива провести дома следующие дни, а возможно и недели, совершенно не казалась ему соблазнительной.
***
«Дома сидишь две недели, а там посмотрим. Ты копнул уж слишком глубоко».
Неяркая подсветка смартфона очертила лицо Гэвина серо-голубыми бликами, выявляя недовольство и усталость. Рид терпеть не мог безделье. Хобби не имел, активно заменяя его сверхурочными на работе. Кто-то мог бы сказать, что он скучный человек, но его служба обеспечивала и новыми впечатлениями, и стремлением к саморазвитию, и уж тем более дозами адреналина.
Поднявшись с кровати и отодвинув плотную штору, Рид выглянул на улицу, щурясь от яркого света. На третий день он уже сбил к хренам режим, продрав глаза почти в полдень. Что ж, для пробежки поздновато, да и жарко. Чёртово летнее пекло!
Задёрнув штору, Рид лениво потянулся, раздумывая, чем ему теперь заниматься целых две недели. Вариант с сидением дома в обнимку с ноутбуком и чипсами он решил оставить напоследок. Открыв холодильник и достав пару яиц и молоко, он усиленно пытался шевелить сонными мозгами. Друзей он вне участка не завёл. Съездить к родителям? Поджаривая омлет и представляя, как они обрадуются и обеспокоятся от его первого полноценного отпуска за столько времени, Гэвин открыл список контактов и быстро нашёл номер матери. Через пару гудков раздался шум:
— Алло, сынок?
— Да, мам, привет. Как дела?
— О, ты так давно не звонил, у нас просто отлично! Мы с отцом наконец решили съездить в Джерси к кузине, вчера были на острове Свободы, ты не представляешь, какая там огромная статуя!
Убрав сковороду с плиты, Гэвин нахмурился:
— Так вы не дома?
— Ох, сынок, — голос матери стал жалостливым. Таким же, какой она использовала в детстве, чтобы показать, как разочарована его очередным хулиганством или плохой отметкой. — Ты совсем не проверяешь почту, отец ведь писал тебе, что мы собираемся уехать.
— Да, замотался, работа, сама понимаешь.
— Мой бедный мальчик, — жалостливые нотки стали отчётливее, заставляя Рида поморщиться. — Ты скоро совсем издёргаешься и заболеешь без отдыха. Когда ты в последний раз был в отпуске?
— Да я прямо сейчас в отпуске, внезапном и незапланированном. Когда вы собираетесь вернуться домой?
В ответ повисло тяжёлое молчание, и только через несколько секунд мать ответила:
— Мы планировали пробыть здесь до конца лета, сынок. Но если у тебя отпуск, то просто скажи, и мы…
— Нет, нет, нет. — Замотав головой, Гэвин бросил попытки перекинуть приставший омлет на тарелку одной рукой и оставил сковородку в покое. — Нет, мам, у меня тут буквально пара дней осталась, а вы давно хотели съездить в Нью-Йорк, ничего страшного. И вообще, ко мне тут друзья стучатся, я потом перезвоню. Целую!
Сбросив звонок, Рид упёрся руками в столешницу. Слушать завуалированные обвинения в сорванном отдыхе ему совершенно не хотелось. После того проклятого лета в Детройте их отношения сильно ухудшились. Можно понять, сын превратился в параноика, работающего до истощения в память о… К чёрту! Поездка к родителям отметается. Что дальше?
Задумчиво жуя слегка подгоревший омлет, Рид посмотрел, что идёт в кинотеатрах, но не найдя ничего интересного, полез в спорттрансляции. Особого интереса к бейсболу у него не было, но на третий день он отчаянно не хотел оставаться один в доме. За окном вовсю жарило лето, и вечер с кондиционером и пивом в людном месте казался неплохим времяпровождением.
Уже позже, в баре, заняв столик недалеко от входа, Гэвин наслаждался почти привычным гулом человеческих голосов. Забавно, если закрыть глаза, то пьяная ругань завсегдатаев и бормотание разговоров почти не отличались от типичного шума его участка. Потягивая пиво, он даже втянулся в просмотр матча, пока его не окликнули:
— Эй, Рид!
Обернувшись, Гэвин цыкнул, увидев Бойда у барной стойки. Что ж, опрометчиво было идти в ближайшее к участку заведение. Офицер, осторожно придерживая полную кружку пива, приземлился напротив Рида, широко улыбаясь.
— Ты когда два дня на работе не появлялся посреди недели, я уж думал, Донахью тебя выперла. А тебя в отпуск упекли! Что, маешься от безделья?
— Да просто пришёл матч посмотреть, знал бы, что увижу твою ниггерскую рожу, Стив, свалил бы в бар на Южной Медисон.
Бойд только фыркнул, пригубив пиво, марая щетину под носом в густой пене.
— А ты мне не рад, да, снежок*?
*Снежок (snowflakes) — пренебрежительное обращение к белому.
Обменявшись выставленными средними пальцами, полицейские отвлеклись на трансляцию игры. Но надолго Гэвина не хватило.
— Как там в участке?
— Ну, к Донахью пару раз приходил адвокат семьи по твоему делу. Чёрт его знает, что он хочет, но капитан после него выглядит ещё более уставшей, чем обычно. А и ещё твоё дело знаешь кому отдали?
— Гудмену? Твою ж… — после кивка офицера Гэвин раздосадовано сплюнул. Старый хрен точно не сольёт ему никакой информации, уже наверняка злорадствует, что Рида отстранили от дела. Злопамятный говнюк! — Ладно, хер с ним. Но если вдруг что услышишь, черкни в Фейсбук. Меня куда сильнее беспокоит резвый адвокатишка Харрисонов.
— Думаешь, по твою душу? Не ссы, посидишь дома, может, пронесёт.
— Да я сдохну от скуки, пока этот мудак успокоится! Пойду тоже возьму себе пинту…
Гэвин не любил алкоголь, пьяная молодость аукнулась жутким похмельем после тридцати, да и особого расслабления он не ощущал. Лишь душную неприятную расхлябанность. Но хоть беспокойство насчёт работы медленно растворялось в янтарном холоде по мере опустошения бокала.
— Слушай, ты ведь не местный, да, Рид?
Бойд потягивал уже третью пинту и явно устал наблюдать за затянувшимся матчем, решив разбавить вечер разговором. Гэвин лишь пожал плечами:
— Не местный, как и ты.
— А ты откуда?
— Детройт.
Рука Стивена с бокалом замерла на полпути и опустилась обратно на стол.
— Оу. Ты успел «до» или «после»?
— «Во время». Если ты про чёртовы пожары, то я уехал оттуда через месяц после начала. Мой район был как раз одним из эпицентров, из-за малой населённости. Мы едва успели прихватить самое ценное.
Родители хотели уехать, как только всё началось. Да на самом деле куда раньше, но откладывали вплоть до начала бедствия. Лето было просто аномально жарким в том году, и сил спецслужб едва хватало на центральные кварталы, а уж про его родное захолустье и речи не было. Гэвин оттягивал отъезд как мог, одержимо занимаясь поисками. Тот давний разговор про переезд в Денвер был последним разом, когда Рид видел Ричарда. Найнс исчез будто по волшебству. Какому-то очень злому волшебству. До глубокой ночи Гэвин шарил по району, где они говорили, сначала думая, что Найнс на него обиделся. На следующий день, когда, позвонив ему домой, Рид услышал обеспокоенный голос отца друга, стало тревожно. Через неделю ему вместе с четой Найнс удалось достучаться до полиции. Из-за малой населённости, но высокого уровня преступности, дело о пропаже молодого парня откладывали. И когда в городе вспыхнули пожары, Гэвин понял, что если бросит поиски сейчас, то, возможно, потеряет все шансы увидеть Ричарда живым…
— Эй, Рид. Рииид!
Вздрогнув, Гэвин осоловело посмотрел на коллегу.
— Ты совсем в мысли ушёл. Ты как хочешь, а я домой. Может, вместе на такси поедем?
Тяжело вздохнув и поняв, что вести машину он точно не в состоянии, Гэвин кивнул, доставая кошелёк.
***
Знакомый, максимально раздражающий звук рингтона проезжался прямо по мозгам. Мученически застонав и перевернувшись на другой бок, Рид накинул на голову подушку. Затихнув на пару мгновений, смартфон опять начал разрываться на всю комнату, явно намекая, что поспать не удастся. Нащупав вибрирующую машину пыток для его сонного и пьяного мозга, Гэвин не глядя тыкнул в экран:
— Детектив Рид слушает…
— Пшшпшпшшпшпэвин! Тыменпшшпшпшшшшвин!
— Алло, вас плохо слышно…
Шипение и шум лишь усилились, ещё сильнее искажая чей-то голос. Повторив фразу и послушав какофонию в динамике, Гэвин отключился и бросил телефон на пол. Ему совершенно не хотелось разбираться, кому там что надо. Ему хотелось спать.
С трудом отодрав себя от дивана после обеда, Гэвин понял, что бар точно не его тема для борьбы со скукой. Сумев запихнуть в себя пару сухих тостов, запивая минералкой с шипучкой от похмелья, он с ненавистью посмотрел прогноз погоды. Почти сто три градуса по Фаренгейту, даже для Колорадо жестковато.
Рид терпеть не мог жару и, если бы не работа, давно бы уже переехал на Аляску. Возможно, ещё через пяток лет он сдастся от постоянных жалоб матери на его службу, уволится и откроет мастерскую для ремонта машин с дизельным двигателем. А потом обанкротится из-за отсутствия клиентов и сопьётся где-то в северной глуши. Чёртова жара всегда напоминала ему о том проклятом лете в Детройте, о пожарах, унёсших жизни нескольких тысяч человек, о Ричарде, поиски которого с лёгкостью свернули. Гэвин вдруг понял, что проворонил прошедшую пару недель назад годовщину с момента исчезновения его друга. Десять лет.
Противная трель телефонного звонка вывела его из забытья в третьем часу ночи. Покосившись на экран ноутбука, где продолжал идти наскучивший ему недотриллер, Гэвин принял звонок.
— Детектив Рид слушает.
— Пшшпшпшшшшшшшшшвин! Пшшшпшшшшшш…
Услышав напрочь искажённый странными шумами голос, Гэвин тут же вспомнил, что прошлой ночью такое уже было.
— Вас плохо слышно, попробуйте найти уединённое место, где не будет лишних звуков.
— Пшшшшшшшшшвин! Гэвин! Тыменшшшшшшшшпшшш! Гвшшшшшги мне!
Едва разобрав своё имя, Рид посмотрел на номер. Неопределённый, но смутно знакомый.
— Вас не слышно, попробуйте перезвонить.
— Неклапшшшшшш!..
Отключившись, Гэвин покрутил смартфон в пальцах, давая незнакомцу последовать его совету. Но повторного вызова так и не поступило. Выключив ноутбук и пообещав себе обдумать странные звонки завтра, Рид с лёгкой тревогой лёг досыпать.
Ему впервые за долгое время приснился Ричард, худой, измазанный сажей и кровью, протягивающий к нему обгоревшие руки. Едва слышным из-за помех и шипения голосом он хрипел обвинения в том, что Гэвин слишком быстро перестал его искать. Слишком быстро бросил его.
***
Проснувшись от телефонной трели, Рид понял, что это начинает ему надоедать. Опять третий час ночи! Приняв вызов и услышав знакомый шум, он злобно прошипел:
— Слышь, приколист, мобилу смени и научись звонить днём, придурок!
— Гевпшшшпшшшхшшш, это я, Ришшшшшхххшх! Слышшшшшссш!
Поняв, что нормального ответа не дождётся, Рид сбросил звонок и сразу полез в Bing. И после прогрузки страницы ответа его будто окатило ледяной водой.
«+1 313 248 317 87 — стационарный номер города Детройт, штат Мичиган, США».
— Что, блядь, за чертовщина?
Триста тринадцать! Рид сначала не обратил внимания на код города, спутав его с колорадским «триста три». И какой к чертям стационарный номер, если в Детройте уже давно нет подключённых коммуникаций?
Нервничая, Гэвин решил позвонить по нему.
«Номер не существует. Пожалуйста, проверьте правильность набранного вами номера и повторите звонок».
Неприятный холодок лишь усилился, скручиваясь в животе. Перепроверив цифры и набрав снова, он убедился, что номер, с которого ему названивают уже четыре ночи и в самом деле не существует. Всматриваясь в экран и перепроверяя входящие, Гэвин почувствовал щекочущий в груди страх. Не может быть!
Подскочив с дивана и включив свет, он полез в шкаф, вытаскивая коробки со старыми вещами, которые ему было лень выкидывать.
— Да где же она?!
Старые книжки, документы, записи безжалостно летели вниз, и чем больше они устилали пол, тем сильнее Рид нервничал. На дне третьего ящика с бумагами он наконец отыскал то, что ему было нужно. Старая потрёпанная записная книжка, куда он записывал все телефоны и адреса друзей в школьное время, когда ещё телефоны не синхронизировались с интернетом. На первой же странице он нашёл его. Номер семьи Найнс. Треклятый номер, полностью соответствующий тому, что отображался в списке входящих.
Его затрясло. Как это возможно, если Детройт давно превратился в обгоревший город-призрак? Да и даже если где-то там могло оставаться электричество и телефонная связь… он сам видел, как горит ухоженный двухэтажный коттедж с пёстрыми занавесками в окнах, принадлежащий семье Найнс. Отца Ричарда так и не удалось спасти. После пропажи сына он зачастил с алкоголем и, по словам пожарных, в тот день не почуял ни гари, ни высокой температуры, находясь в сильной стадии опьянения. Убитая горем и потерей семьи, миссис Найнс уехала из страны, как только разобралась с документами. Гэвин злился на неё, ведь перед отъездом она отозвала дело о пропаже сына, признав его погибшим во время пожаров, окутавших Детройт плотной пеленой дыма и огня. Она сдалась, сломленная произошедшим с ней, и только через семь долгих и мучительных лет ненависти и злости, когда пропавший Ричард окончательно был признан мёртвым, Рид смог понять её чувства.
Сейчас же он ощущал, как его трясёт от подступающей паники. Как и кто ему звонил именно с этого проклятого номера? Слишком жестоко для розыгрыша, да и никто в Денвере, кроме дяди Ричарда, сдававшего ему комнату первое время, не знал о той истории. А старые знакомые давно разъехались по стране, лишь изредка мелькая знакомыми лицами на аватарках в Фейсбуке.
На следующий день Гэвин сразу же позвонил Бойду.
— Слушай, Стив, дело есть. Очень деликатное.
— И тебе недоброго утра, Рид. Если ты хочешь насолить Гудману, то не моими руками.
— Да в жопу этот кретин идёт, мне нужно один номер пробить. Точнее, я знаю, что это за номер, но его явно перепродали, и мне нужно знать, кто сейчас его владелец.
В динамике раздался тяжёлый вздох:
— Слушай, у меня дел по горло…
— Блядь, Бойд, это мертвецки важно! Иначе я тут свихнусь нахер!
— Хер с тобой, скинь номер, как будет время, пробью.
— Стив, это реально очень важно!
В ответ лишь послышались короткие гудки. Гэвин чертыхнулся, надеясь, что Бойд не забросит это дело в планы на следующую неделю. В этот момент его отстранение от работы бесило в сто крат сильнее, почти отдаваясь зудом в мышцах. Он бы сам уже давно пробил этот чёртов номер и разобрался со всей этой хренью.
В ожидании ответа от Бойда Гэвин весь день не отлипал от ноутбука, читая информацию по перепродаже стационарных номеров и о том, что творится в Детройте. Ничего нового он не узнал. Кроме совсем старой информации находились лишь статьи и видео любителей острых ощущений, шарящихся по разрушенным домам, поросшим неухоженной, но буйной от пепла зеленью. Его родной город стал парком аттракционов для туристов и байкой в других штатах. Тем летом без вести пропало почти три тысячи человек, но за первые же полгода большую часть опознали в обгоревших трупах. А несколько сотен так и оставались ненайденными, зависнув статичными немыми фотографиями на сайтах по поиску людей и в полицейских архивах. Среди них было и изображение Ричарда. Найдя его, Гэвин с ноющей тоской в груди всмотрелся в полузабытые черты. Найнс мягко улыбался, слегка прищурив серые глаза, и, хоть этого не было видно, Рид знал, что он стоит на фоне новенького мотоцикла, купленного родителями в честь окончания колледжа. И в тот же день, через пару часов после этого момента, Ричард вписался в дорожный столб на трассе Сибли Роуд, пытаясь проскочить через железнодорожный шлагбаум, разбив фару и свой лоб. Гэвин помнил тот день. Он сам сделал эту фотографию, он же тогда и предложил поднажать перед рельсами. А потом искал новое стекло и лампочку для мотоцикла и врал миссис Найнс, что они с Ричардом подрались, чтобы родители не узнали об аварии.
— А я уж понадеялся, что отпустил память о тебе.
Огладив изображение Найнса кончиками пальцев, Рид увидел мигающую иконку почты, оповещающую о новом письме. Бойд всё же не стал откладывать просьбу и уже прислал ответ оператора. И тот его разозлил.
— Да в смысле номер не привязан к абоненту? Что за бред, кто мне тогда названивает четвёртую ночь?
Но ответ был вполне конкретным. Стационарный номер не использовался с момента крупных пожаров в Детройте, окончательно поставивших крест на восстановлении города. Кроме того, в детализации не было и ночных звонков ему. Будто их и не было вовсе.
— Это какая-то чертовщина.
Устало опустившись на диван, Рид не мигая уставился на набор цифр. Он недавно проходил медкомиссию, он здоровый человек, не верящий в мистику и сказки про звонки с того света. Это наверняка какая-то ошибка, и стоит подать ещё один запрос. Но лучше сделать это после выхода из отпуска, а пока просто отключать к херам телефон на ночь.
Свернув вкладку с почтой, Рид охнул, натыкаясь на фото Найнса. И сейчас оно показалась ему не ностальгичным, а жутким. Изображением мертвеца, прячущего за улыбкой злость на живого друга. Отключив ноутбук и телефон, Гэвин решил, что хватит с него сегодня гаджетов.
Ему вновь снился Ричард. Улыбающийся, щурящий глаза, такой красивый. Он протянул Гэвину руку, почти сияя от радости. Но стоило прикоснуться к длинным пальцам, как Рида обожгло. Едва отведя взгляд от лица Найнса, он увидел опалённую полуистлевшую кисть, крепко вцепившуюся в его руку. Сияющая улыбка превратилась в оскал, а некогда любимое лицо начало осыпаться пеплом и горелым мясом. Ричард истошно завопил.
Проснувшись от резкой трели звонка, Гэвин затравленно посмотрел на смартфон со знакомым номером на экране. Он точно его отключал. Он точно отключал этот сраный телефон!
— Алло…
— Гэвшшшшшшссс! Гэвин! Ты слышишь меншшшшсшссссссс?
Рида заколотило крупной дрожью. Голос в трубке будто в насмешку над ним стал более отчётливым, и он его узнал. Уже почти забытый за столько времени, он воскрес в его воспоминаниях, заставляя обливаться холодным потом.
— Кто… Кто со мной говорит?
— Гэвишшшшшш, это я, Гэвпшшшшшш! Ричашшшшшссссслышишь?
Сгорбившись и прикрыв трясущейся рукой глаза, Гэвин вслушивался в неразборчивые слова.
— Да. Да, я слышу тебя, Ричард.
— Где тышшшшшсссмне страшшшшшшшшш Гэвин! Я не понимаю, что происссссшсшшсссомоги мне!
«Это всё просто чёртов кошмарный сон, мне, блядь, это просто снится!»
— Да, я помогу тебе, Ричард. Конечно, только скажи, где ты!
— Помогшшшшсссссссссабери меня отсюда!
Звонок оборвался, а вместе с ним будто оборвалось что-то внутри Рида. Просидев с потухшим телефоном несколько минут, он с размаху влепил себе пощёчину. Боль отрезвила его и уверила в том, что разговор ему не приснился. Посмотрев на экран, он не сразу понял, что телефон выключен. И при включении никакой информации об этом звонке не осталось. Пойдя на кухню, Рид вытащил из морозилки несколько бутылок пива и попробовал перезвонить на номер дома Найнсов.
«Номер не существует. Пожалуйста, проверьте правильность набранного вами номера и повторите звонок».
Откинув смартфон, Рид открыл бутылку и тут же её осушил. В горле было так сухо, будто он вновь надышался гарью давних пожаров.
***
Испугавшись собственного отражения следующим утром, Гэвин понял, что окончательно сходит с ума. Он никогда не верил во все эти небылицы со звонками с того света, но никак не мог найти происходящему хоть какое-то логичное объяснение. Ему нужно поехать в Детройт. Нужно, чёрт возьми, убедиться в том, что дом Найнсов всё так же стоит сожжённой коробкой, в которой точно не могло быть работающего телефона. А потом, после выхода на работу, ещё раз проверить этот чёртов номер.
Рид тут же сел за ноутбук, ища билеты до ближайшего аэропорта к Детройту. Если вылетит до обеда, то сможет взять машину напрокат и приехать на место к ночи. Раз уж пообещал Ричарду помочь, то нужно брать ответственность за свои слова.
Забронировав билет до Чикаго и поехав в ближайший супермаркет за едой и фонариком, Рид попытался вновь позвонить Ричарду. Но снова услышал запись оператора о несуществующем номере. Что-то подсказывало ему, что вся эта чертовщина закончится там, где всё это началось.
От зазвонившего телефона, Рид вздрогнул, резко крутанув рулём и с трудом уведя машину от бетонных разграничителей полосы. Но, едва увидев имя капитана на экране, облегчённо выдохнул и включил громкую связь.
— Эй, боец, готов к возвращению на службу? Гудману получилось подкопаться под эту семейку. И оказалось, что Брукс действовал не один. Пасынок, который всё требовал твоего увольнения, тоже засветился. Девушки, к счастью, живы, эти гондоны планировали продать их в Африку. Сегодня вечером будет задержание. Если успеешь к пяти приехать в участок, то разделите дело с Гудманом.
— Вообще-то… — замешкав на пару мгновений, Рид придал голосу твёрдости. — На самом деле я уже запланировал небольшую поездку на пару-тройку дней. Так что, наверное, я всё же отгуляю свой отпуск до конца.
— Какая к чертям поездка? — голос капитана был пропитан недоверием. — Нет, я всё понимаю, но это дело тебе чуть не стоило карьеры. Тебе нужно появиться здесь, иначе Гудман заберёт всю славу себе, а у тебя так и останется выговор за проникновение.
— Я уже не в Денвере, мэм.
— И что, даже не будешь возмущаться, что у тебя дело из-под носа увели?
— Нет, мэм! — Крепко обхватив руль пальцами, Гэвин прибавил газу. — И да, капитан. Если я вдруг не выйду на связь завтра утром, у меня на ноутбуке есть вся информация по нынешней поездке, поисковые запросы, номер билета, точка назначения. И удачи с задержанием.
Отключив телефон, Гэвин свернул к аэропорту.
***
Покинутый людьми Детройт в ночи казался достойной декорацией для голливудского хоррора. Свет луны и жилых предместий вдалеке лишь подчёркивал обезображенность полусгоревших домов. Его родной пригород почти полностью выжжен, и знакомые с детства улицы сейчас едва узнавались по почерневшим остовам коттеджей и деревьев. Только сейчас Рид понял, насколько плохой идеей было ехать сюда ночью. Темнота и мрачные пейзажи действовали на и так расшатанные нервы. Он вздрагивал от каждого неожиданно выросшего посреди разбитой дороги куста, резко давя на тормоз, замечая то бродячую собаку, то енота. В поясной кобуре грел бедро Глок, но тот вряд ли его спасёт от всякой чертовщины, постоянно мерещащейся в разбитых обугленных окнах. Будто все те сотни пропавших людей, из Детройта и те, кого он видел уже сам, занимаясь расследованиями, сейчас прятались в развалинах, высматривая единственного живого человека, прибывшего сюда.
Поехать в одиночку в город-призрак, ночью, не оповестив никого о своём отъезде, было очень плохой идеей. Что ж, вся надежда на то, что в машине есть работающий GPS-датчик и коллеги быстро разберутся с той информацией, что он оставил капитану.
Когда автомобильные фары осветили почерневшие и обтрескавшиеся стены дома Найнсов, пошёл третий час ночи. Как раз время, когда звонил Ричард. Впившись побелевшими пальцами в руль, Гэвин долго всматривался в едва знакомые очертания коттеджа, раздумывая, что будет опаснее: оставить двигатель включённым, предоставляя ключи и возможность угнать машину любому ошивающемуся здесь бродяге, или остаться наедине со своими страхами и сраным фонариком из Волмарта?
Нечто, мелькнувшее в одном из окон, заставило Рида подпрыгнуть в кресле, хватаясь за пистолет. Нахер это всё, зачем он вообще сюда припёрся?!
Телефон ожил, гудя вибрацией. Посмотрев на ненавистный ему набор цифр, Гэвин решил не брать трубку и оставить фары включёнными, чтобы в случае чего не тратить время и иметь ориентир куда бежать. Он уже себя обнаружил, так что притаиваться не имело никакого смысла.
Выбравшись из машины и вооружившись фонариком, Рид с осторожностью зашагал по заросшей дорожке к крыльцу. Задыхаясь от волнения, он подёргал за проржавевшую ручку и, когда та не поддалась, решил попробовать зайти со двора. Кроме урчания двигателя и тихого шелеста ветра он не слышал ни единого звука. И перед зияющим чернотой входом в дом застыл, пытаясь подавить дрожь в коленях.
— Давай, чёрт возьми. Хотя бы проверишь, что дом пуст и тебе нужно срочно показаться врачу!
Внутри всё ещё стояла мебель, обугленная и порченная временем, пробуждая воспоминания из детства. Вон в том углу на Рождество ставили ёлку. Они с Ричардом всегда устраивали на этот праздник общую ночёвку, оставаясь то в доме Гэвина, то в этом. Мистер Найнс умел печь наивкуснейшее имбирное печенье, ни у кого оно не получалось таким рассыпчатым. А под лестницей на второй этаж они постоянно устраивали убежище, сначала для игр в полицейских, а повзрослев запирались там от родителей. Это была бы приятная ностальгия, если бы не стынущий в жилах страх, заставляющий тонкий луч фонаря дрожать. Пройдясь по гостиной, Рид осветил кухню, вспоминая, где стоял телефон.
На расчищенном от мусора полу лежал потрёпанный, но каким-то чудом уцелевший от огня матрас. Рядом с ним лежала пара закрытых жестяных банок с почерневшими этикетками и слегка оплавленный кувшин. Здесь кто-то жил? Заглянув в посудину, Рид занервничал, увидев воду. Если она не испарилась в такой жаре, значит, этот некто здесь был совсем недавно.
Рука метнулась к кобуре, застывая на рукояти Глока. Стоит пойти к машине и свалить отсюда нахер, пока бродяга не обнаружил ключи. Но перед этим нужно найти, откуда ему могли звонить. Пошарив по комнате лучом света, Рид с трудом нашёл телефон, слившийся с другими вещами, покрытый разводами сажи, но выглядящий целым. Коснувшись жжённого пластика, Гэвин гулко сглотнул стоявший в горле ком. И поднял трубку.
— Гэвин?
Выронив неработающий кусок пластика, Рид лихорадочно осветил комнату. Выхватив лучом от фонарика светлую фигуру, он заорал, вскидывая пистолет. Ричард, живой, отощавший и порядком потрёпанный Ричард, дёрнулся, подслеповато щурясь от бившего в лицо света. Он выглядел так, будто пропадал не на десять лет, а на пару месяцев, ни на йоту не изменившись и даже не сменив одежду, оставаясь в белой футболке и тёмных джинсах, которые Рид навсегда запомнил, раз за разом описывая их полицейским и пытаясь заниматься собственным расследованием после получения звания детектива.
Пошатнувшись и покосившись на оружие, Найнс поднял дрожащие руки над головой:
— Я не вижу вашего лица, но прошу опустить пистолет. Я безоружен, — и всё пытаясь всмотреться в его лицо, неуверенно переспросил: — Это ты, Гэвин?
Положив фонарик на покосившуюся кухонную тумбу, тот потянулся к сияющему среди гари фантому. И Найнс двинулся в ответ, бросаясь в объятия. Ощупывая выступающие рёбра и нашаривая на шее пульс, Рид неверяще спросил:
— Ты! Ты живой, как это, блядь, возможно? Как это может быть, Ричард?
Трясясь в его объятиях, Найнс помотал головой и хрипло забормотал:
— Я ничего не понимаю, Гэвин. Почему мой дом в таком состоянии, почему ты так выглядишь, где мои родители? Я уже почти неделю пытаюсь понять, что происходит, если бы не телефон, звонивший мне, и твой голос, я бы подумал, что наступил грёбаный апокалипсис!
Крепко стискивая в руках начавшего истерику Найнса, Рид не знал, что ответить. Он сам не знал, что происходит.
— Я ничего не помню, Гэвин, только как мы с тобой ругались из-за моего переезда, а потом я просто очнулся здесь! Нет никого живого, всё разрушено, нет ни еды, ни воды, ничего, только связь раз в сутки!
Укачивая в руках растерянного друга и понимая, как много им обоим придётся ещё выяснить, Рид выдохнул:
— Всё будет хорошо, Ричард. Главное, я тебя нашёл. Пошли, нам лучше уехать отсюда. Как можно дальше.