Я вам не ровня

Я хочу стать лучше Скейт является всей моей жизнью, незаменимой частью ее. Я думал, что у меня хорошо получается. Как и полагает, я получал удовольствие: от катания, от драйва, от адреналина в крови, когда мчишь настолько быстро, насколько это возможно. Я получал ссадины и синяки, но и это приносило мне удовольствие. Знакомые смотрели на меня с блеском в глазах. Я так и не понял, что это было: сожаление или восхищение. Мама с досадой обрабатывала мне новые раны, раз за разом. Она не говорили мне бросать скейт, но явно волновалась за меня. Я хочу стать лучше Долгие мучительные тренировки… Я постоянно ходил никакой, но получал удовольствие. И глубоко было наплевать на отсутствие профессионального тренера, что мог научить меня многому. Как же я ошибался. Всё своё свободное время тратил в скейт-парке. Друзья и родственники теряли меня, забывали. А мне хоть бы хны, катал на своей доске по всему парку, улицам, получая дикое удовольствие от этого. Тогда я думал, что был счастлив. Я хочу стать лучше Позже я научился подстраивать доску под себя, переделывать ее. Мастерская стала моим вторым любимым местом. Сверху донизу наполненная комната вдохновляла меня совершать опрометчивые поступки, катать на всей скорости. Но… Трасса «S» и стала тем самым глупым, но в то же время лучшим решением всей жизни. Опасная гонка на скейтах, что может быть лучше для такого подростка, как я? Всё же мне пока везло… Ученик, приезжий из гор? Ланга Хасегава — высокий голубоволосый парень. Он искал работу, а нашел приключения на пятую точку. Надо было же хозяину*¹ брать его на работу. Хотя я до сих пор не понимаю своих чувств к Ланге… После нашего совместного приключения на «S»-гонку я начал тренировать его, будучи его… другом? Да, наверное. Тренер из меня, конечно, никакой, но научить его парочке трюкам могу. Я был счастлив, когда учил его; когда он делал ошибки, я указывал на них; когда он падал, мне было смешно. Я получал удовольствие от совместных тренировок. Каждый из нас учился новому. Мы веселились, катаясь по улицам Окинавы, убегая от «ворчунов». Я даже сам не понимаю, как так получилось, но я затянул его в мир скейтбординга; я не понимаю как, но все дошло до поединков с самим Адамом. Я хочу стать лучше всех остальных Я не хотел, чтобы Ланга катал с этим монстром. Хироми, Мия, Черри и Джо многого рассказали про него. Рассказали про то, каким ужасно-прекрасным скейтером он был. Мне было страшно, но я всё равно бросил ему вызов. Многие вокруг твердили, что я полный безбашенный идиот. Да и черт бы с ним! Я не хотел, чтобы Ланга покалечился… Я знал, что он играл со мной, когда не стартанул. Я надеялся, что выиграю, чтобы Ланга остался здоровым, пусть и сам бы сломал все свои кости. Я не ожидал, что он развернется, но знал, что будет такой трюк. Зря, все зря… Каору и Кодзиро были правы, я не справлюсь. Зря я надеялся, что все смогу. Все же мне надо стать ещё лучше… Сердце бешено стучало, пока я смотрел на Адама, что, казалось, ехал на меня. Я ощутил самый настоящий животный страх, который внушил мне этот чертов скейтер. Я трясся как осиновый лист, готовый вот-вот рухнуть на землю, а позже и улететь куда-нибудь далеко, где его никогда не найдут среди таких же, как и он сам. Мне больно… Сидя на пляже, я не сразу понял, что мне понравилось обнимать Лангу. Да, мы с ним и раньше по-братски обнимались в знак поддержки или в порыве радости. Но прикасаться к его голому телу… Совсем другое. Пусть у него и не было больших мускул, которые привлекают всяких девчонок. Наоборот, у него было худощавое телосложения, но… меня это привлекло… Никогда бы не подумал, что я не натурал, но все с приходом Хасэгавы поменялось. Я даже не понимаю — в худшую или лучшую сторону. …просто до смерти Тормоша парня, при этом призывая его подыграть мне, он всё же обнял меня, положив одну руку мне на талию. Другая рука легла мне на спину, обжигая высокой температурой те места, куда прилетал мне мяч от ударов разозленного Чинена. Если бы я не был занят актерской игрой, тело мое выдало бы мое наслаждение. К счастью, я остался не рассекреченным, даже Мией. Он-то и нарушил наши обнимания, приковав внимание Ланги на себя. Ощутил я либо облегчение от нераскрытия моего наслаждения, либо разочарование, что это всё так быстро закончилось. Мне были непонятны мои собственные чувства. Он приехал за мной, отстав от ребят, когда мы направлялись на источники. «…Ты ведь ещё не восстановился». Данное им обещание греет душу, заставляя сердце трепетать от эмоций и чувств. А его поддержка за талию и мое запястье, когда я начал падать в погоне от монстра-грязи, заставила мое сердце вспыхнуть огромным огнем. Его глаза меня поражали, но в тот момент они были такими искренними, волнующимися за меня, что возникали всякие разные мысли в голове всего за пару секунд, что он меня держал. Что это со мной происходит? Опять этот Адам! Сколько бы я не пытался, я не могу достичь той точки прыжка, что и Ланга. Раз за разом, и все напрасно. Больше двадцати попыток сделать свой прыжок, как у Ланга, и все опять зря. Может Мия был прав? Может скейт правда не мое истинное занятие? На улицах Окинавы уже давно льет ливень и не хотел прекращаться. А я, пожалуй, закончу и пойду домой. Может там мама волнуется? Два поворота к моему дома и все… я смогу уйти в свои мысли и разобраться с кашей в голове. Никто не ожидал, что у последнего поворота стоял Ланга. Его насквозь промокшая одежда и волосы притягивали, но я нашел в себе силы отвести взгляд. Уйти быстро, пока он не заметил, оттуда так и не смог. В самый последний момент, когда я уже готов был рвануть в противоположную сторону, Ланга заметил меня и окликнул. Зачем всё это? Зачем? Завидую ли я тебе, Ланга? Объясни мне, ответь на мой немой вопрос! Сколько времени я буду ходить понурый, пока вы ходите на гонки? Я тоже хочу веселиться… Я хочу опять почувствовать удовольствие от скейта… Ланга, мне до тебя не дотянуться… Адам устраивает чемпионат, да? И ты на него конечно пойдешь, хотя обещал мне, что будешь держаться от него подальше. Либо я эгоист, Ланга, либо ты. Я же забочусь о тебе, а ты этого не понимаешь. Я — полный дурак. Накричал на тебя, но ты стоял на своем, реально как баран. — Я до тебя… Ладно, забудь. — Реки! — зачем ты меня схватил? Зачем пытался остановить и что-то сказать мне? Чтобы я одобрил твой выбор? — Я хочу помериться с ним силами! — Да мерься с ним чем хочешь! — это глупости, Ланга. Я сломал себе руку и не хочу видеть тебя в бинтах. — Сам знаешь, он крутой скейтер. — это так, Ланга, но ты не понимаешь. — Ты наверняка понимаешь, что я чувствую. — не делай такой невинный потерянный взгляд из-за моей злости; не пытайся меня успокоить, у тебя не получится.— Какой-то кайф сразиться с сильным противником. — это так, но с Адамом кайф не получишь. — Кайф? — многие говорят, что мальчики не плачут, но сдерживаться от беспечности и наивности Ланго я не могу. Слезы текут вместе с каплями дождя. — Дружище… прости, но мне этого не понять. — ужасные воспоминания гонки с Адамом проносятся перед глазами, размывая силуэт Хасэгавы. — Я весь трясусь. Какой в этом кайф, скажи мне?! Не понимаю я тебя! — как и ты меня, Ланга. Никому не понять меня. — Я не такой, как ты или Адам. Вы слишком высоко. — мне до него, до тебя никогда не достать. — Делай что хочешь. Вы повернутые на гонке скейтеры, вот и катайтесь друг с другом. Только, пожалуйста, без меня… Прости, чувак, но вам я не ровня. Я так устал бороться с тобой, Ланга. Ни ты, ни я, не понимаем друг друга. Ты не замечаешь моих страданий, продолжая ходить на «S»-гонку. Ты набираешь обороты и растешь, пока я смотрю на тебя и делаю жалкие попытки достать до тебя. Люблю я тебя или же завидую?