Изучив подземную камеру, мы вернулись в кабинет моего дяди. Мне было интересно, что было записано на призму. Я поднялась на альков и, вставив призму и фонарик в кинескоп дедушки Джереми, сказала мужу, чтобы он выключил свет. Я была приятно удивлена, увидев, что на призме были записаны сцены из жизни моей семьи. Первая сцена принадлежала моему деду — Джереми, — скорее всего, он и снимал сам себя, проверяя, как работает его кинескоп, а заодно снимал свою работу. Джереми Мортон был мне прадедом и ушёл из жизни ещё до моего рождения, его помнит только мой отец. Он говорил, что дед был занятым человеком, всё время проводил у себя в лаборатории, правда иногда у него находилось свободное время, чтобы обучить всем наукам своих внуков, так как его сына — Говарда — мало интересовал Остров Теней и всё, что с ним связано.  

   — Так вот как выглядел всем известный Джереми Мортон, — сказал Вацлав. 

   — Ты чем-то на него похож. Может, когда на работе пропадаешь, — весело сказала я мужу. 

   — Ну, мы ведь не родственники. А иначе бы это было не правильно... — растерялся Вацлав. 

   — Не волнуйся, у меня в семье чехов не было, только англичане, — расхохоталась я.

   Дальнейшая сцена понравилась мне ещё больше, это как большая семейная фотография, я даже сошла с алькова и села рядом с мужем. Да, это моя семья, я помню как сейчас: тут мне пять лет, рядом со мной мои родители — Обид и Мария Мортоны, а также мой дядя Алан, вечно с унылым лицом, и бабушка Люси. Стоп. А где Иденшоу? Ах, да, он же снимает на призму. Интересно, куда он дел камеру? 

   — Ты и правда была милым ребёнком, — улыбнулся Вацлав. 

   — Странно, что эта призма лежала не дома на чердаке, а в крепости, — хмыкнула я. 

   — Кто-то хотел, чтобы ты забыла всё это, — печально сказал муж. Мы продолжили смотреть семейное видео. Тут я, как обычная маленькая девочка, кружусь перед зеркалом, разговариваю с родителями, с дядей, со старым индейцем Джозефом Иденшоу. И вот на следующей сцене я уже в лаборатории с дядей Аланом, наблюдаю за его работами и даже что-то пытаюсь мастерить. 

   — Теперь ясно, откуда ты разбираешься в ауг-технологиях. Тут плохо видно, но на чертежах твоего дяди бионические протезы. 

   — Да?! — удивилась я. 

   — Ты можешь остановить сцену? — спросил муж. Меня это тоже заинтересовало, и я решила повозиться с призмой, чтобы остановить кадр на одном мгновении. Дедушка нигде не писал о том, как остановить проигрыватель или извлечь кадр из призмы, поэтому мы снова просмотрели всё с самого начала. И правда, на чертеже мелькнул бионический протез, жалко, что дядя буквально сгорел на работе, а ведь он мог открыть свою корпорацию, и, возможно, она бы устояла даже после Панхеи. 

   — Любимая племянница Алана Мортона, — улыбнулся Вацлав и посмотрел на меня. Я всё ещё смотрела на себя в детстве, на ту, которая со временем начала шарить в механике, помогала дяде, пока не увезли с острова. Меня вдруг тоска взяла, а потом злоба. Я злилась на родителей за то, что они меня увезли с острова и не дали развиться как нейротехнологу, но потом я поняла. Что если бы меня оставили на острове, я бы тут просто пропала. Я не приехала бы в Прагу и не встретила доктора Коллера — своего будущего мужа. Я вдруг расхохоталась. 

    — Ну, и как ты себя чувствуешь, девочка? — спросил муж у меня. 

   — Словно всё осветилось, — всё хохотала я, мне никогда не было так хорошо. 

   — Ты и я — мы боги. Ты была рождена желанием целого поколения. Вот почему ты на обычные науки смотришь как на скучные, и ты чувствуешь себя в тёмных лабораториях гораздо лучше, чем со сверстниками! — весело сказал Вацлав. 

   На Острове Теней время на удивление пролетело незаметно. Мы изучили весь дом и всю округу, поэтому оставшуюся неделю мы занимались разными вещами. Вацлав проводил время в библиотеке, изучая все собрания книг, а я сидела в кабинете Говарда Мортона и дописывала свою книгу. Вацлав хорошо потрудился над книгой, поэтому мне не приходилось переписывать всё за ним, я дописывала только своё. Пожалуй, выпущу её за авторством Катарины и Вацлава Коллер, вот муж обрадуется. Дописав последние строки, я взяла камеру, которая записывает всё на призму, и решила снять мужа. Вацлав так был увлечён чтением книг, что не заметил, как я вошла в библиотеку. 

   — Вацлав Мортон за чтением, — смеясь, произнесла я. 

   — Китти, какой я тебе Мортон?! — удивился муж. 

   — Самый настоящий, ты прекрасно вписываешься в общую картину, — улыбнулась я. 

   — Дописала книгу?

   — Да, так что я свободна.  

   Вацлав предложил мне прогуляться просто так по острову, я согласилась. Это было последним нашим приключением на Острове Теней, и мы решили посвятить его прогулке по острову. Муж предложил мне прогуляться по крытой террасе. Мы надели куртки и пошли гулять вокруг дома. За всё время пребывания на острове я рассказала мужу обо всех потайных ходах в доме, мы даже прошлись по ним. В часовню мы так и не заглянули. 

   — Кто-нибудь из вашей семьи захаживал туда? — спросил Вацлав. 

   — Нет, она закрыта с момента прибытия Ричарда на остров, — ответила я. 

   — А как насчёт венчания в ней?

   Я сказала, что у нас никто в бога не верил, и если уж говорить за веру, то я скорее гностик, чем христианка. Вацлав дальше спрашивать не стал, он, похоже, тоже неверующий, это было видно по тому, что он пережил. 

   — Все Мортоны женились на Большой земле и тоже регистрировались или в ЗАГСе, или в мэрии города, куда приезжали, — сказала я. 

   Вацлав вдруг заулыбался, когда я спросила его, что его так развеселило, он ответил:

   — Два нейротехнолога. И правда, пора строить свою империю. 

   — Это уж точно, Вацлик. Что ж, неизвестно, кто у нас будет: сын или дочка. Мы научим его или её всему, что мы знаем, — сказала я. 

   Вот и закончились наши приключения, и мы вернулись в Прагу. Вместе мы прожили долгую и счастливую жизнь, в которой были и слёзы, и смех, да, иногда мы ссорились, но сразу же мирились. Мы многое узнали друг о друге и были несказанно рады, что встретились тогда на конференции Соколова, судьба свела нас вместе, и мы благодарны ей. От нашего счастливого союза родилось двое прекрасных детей: Адэла Коллер и Карел Коллер. Сын родился двумя годами позже, и теперь я полностью поглощена семьёй. Правда мужу приходилось задерживаться на работе, чтобы обеспечить три голодных рта, но он был несказанно рад, что у нас появились дети, и когда мы втроём приходили к нему в клинику, он всем говорил, какие у него замечательные жена и дети. Моя книга разошлась большим тиражом и тоже принесла хороший доход в нашу семью. И, да, я по-прежнему заправляю «Машиной времени». 

   Спасибо тебе за то, что ты вдохнул в меня жизнь, Вацлав Коллер.