Зайдя в квартиру, парни разделись, Саша закинул свою куртку на полку и сразу направился на кухню, а Марк вешал пальто на вешалку, и поспешил следом, чтобы помочь разобрать накупленное. Маркус недовольно цыкнул языком, рассматривая обувь на ногах Саши, и подумал о том, что стоит придумать как подступиться к этому разговору. Юноша привык к чистоте и порядку.

Навстречу жалким людишкам вышел и черный жирный кот, надменно смотря им прямо в глаза. Саша, не замечая этого, открыл девственно пустой холодильник и с удовольствием поставил туда пиво. Постепенно немногочисленные полочки и ящики на кухне заполнились элементарными продуктами, и студент невольно улыбнулся, смотря на эти сокровища. Наконец-то в жизни наступила белая полоса. Наконец-то он нормально поест, нормально выпьет и поспит, не мучаясь кошмарами от голода. 

Марк быстренько помог разгрузить покупки и, взяв одну бутылку своего пива, не забыв «чокнуться» об банку парня. 

–За знакомство. – Тихо произнес, сразу же отпивая, и удаляясь к себе разбирать свои вещи. 

Полтора часа пролетели для Саши незаметно и на сон ему осталось только два с половиной часа. А ему еще нужно поесть и принять душ, пиздец. Парень насыпал коту в миску пакетик корма и, убрав отросшие волосы в коротенький хвостик, приступил к готовке. Новый сосед разбирал свои пожитки в комнате, на сковородке приятно шкворчала картошечка с луком, чайник кипел, а у ног копошился кот. Журавлев наконец-то чувствовал на душе некое спокойствие. 

Банка пива закончилась относительно быстро и не менее незаметно, поэтому ее парень и использовал как лейку, чтобы полить многочисленные растения. Для полного счастья не хватало только дневного сна, и Саша решил себе не отказывать.

–Марк, ну, я короче пошел спать. Там в сковородке осталась картошка с луком, поэтому, если успеешь раньше кота, можешь доесть! 

Закрыв дверь в свою комнату, парень завалился на кровать, попутно стянув с себя свитер и кеды. Будильник у него заведен на двадцать минут девятого, на дорогу ему нужно минут тридцать, а значит волноваться ему не о чем. Едва голова Саши коснулась подушки, он провалился в сон.

Слишком поздно, увлекшийся педантичным раскладыванием барахла, Марк услышал, что Саша на кухне готовит, и еще позже почувствовал знакомый с детства аромат жареной картошки. Блюдо без изысков, но так тепло отдающееся в душе воспоминаниями и буквально играя вкусом на языке. 

Разобравшись с барахлом окончательно и переодевшись в домашние мягкие штаны и натянув на себя худи, он на несколько минут завис стоя посреди комнаты и копаясь в телефоне, проверяя социальные сети. Конференцию с одногруппниками просто разрывало от количества сообщений, все были не довольны нагрузкой, но юноша просто проскроллил все, отыскав фотографию расписания и сохранил на телефон, сразу же ставя будильник на завтра. 

–О, я с удовольствием! Спасибо большое, добрых снов, я постараюсь не шуметь. – Райской пташкей выпорхнул из комнаты, ведомый на кухню приятным запахом и безоговорочно победил в сражении за еду, накормив кота тем, что предназначено именно коту — кошачьим кормом.

Тихонько покушав, стараясь даже не стукать вилкой по тарелке, он так же осторожно убрал посуду в раковину, думая, что сейчас шуметь водой не стоит. Дом Марка был большой и когда кто-то спал осторожничать не приходилось, коридоры и двери съедали все звуки, но в небольшой квартире ему казалось, что каждый шаг раздается грохотом. Так что, он на цыпочках юркнул в свою комнату, тихонько прикрывая за собой дверь и лег на кровать, затыкая уши наушниками и открывая ноутбук. 

«Блять, забыл пароль от вайфая... А он тут есть вообще?» – подумал с досадой, уже раздавая себе интернет с телефона. Сейчас ему хотелось в душ и спать, но было четко решено делать это после ухода Саши. К чужому сну юноша относился с трепетом, а уж тем более ко сну людей, которые работают по ночам.

***

Два часа промелькнули за одну секунду, Саше сначала показалось, что он лишь ненадолго задремал, но будильник разрушил все его надежды. Время — это деньги, поэтому парень, не мешкая, выскользнул из комнаты в ванную и сразу встал под душ. Ледяная вода отлично взбодрила, тысячами игл вонзившись в кожу, что мгновенно покрылась мурашками. Саня уже привык мыться таким образом, кроме того, выходило это гораздо дешевле. Высушив волосы полотенцем и спрятав их под шапкой, парень наспех оделся и, прихватив рюкзак с нужными вещами, выскочил на улицу, включая музыку в наушниках. Десять минут быстрым шагом до метро, одна пересадка, и вот он уже на Тургеневской, бежит мимо памятника Крупской. У входа парня встречает уборщица и пропускает в стаффовские раздевалки. Коллеги помогают уложить непослушные волосы лаком, черные круги под глазами скрывает косметика одной из официанток, парадная форма и шокер на пояс. Недолгое облачение и парень уже не может сказать, что нормально поел впервые за неделю. Он любил это место. Все сотрудники были одной большой семьей и поэтому босс и не увольнял ему не угодных по личным причинам. Саша поправляет бейджик и встает за лакированную барную стойку, принимаясь натирать только что мытые стаканы. 

Это бурная ночь. По ушам бьет рок-н-ролл и клубняк, повсюду развратно одетые люди, на теле молодого человека уже не осталось места, куда не сунули хрустящие купюры, когда он выходил в зал, дабы помочь официантам с разносом напитков. На барную стойку была огромная нагрузка, но в этой какофонии звуков, запахов, дыма и людей Журавлев чувствовал себя как в родной стихии. Руки работали уже на автомате и парню оставалось лишь флиртовать с посетителями, не обращая внимания на их пол. Зарплата была маленькой, но Саша отлично выезжал на одних только чаевых. 

Часа в четыре ночи Маркуса выдергивает из сна громкий щелчок замка, тихий женский плач и охрипший мужской шепот. На кухне слышится возня и молодой человек все-таки выходит из комнаты, рассеянно сжимая в руках телефон с включенным фонариком. На кухне стояли двое: в высоком шатене в черных строгих брюках, лакированных туфлях, идеально белой рубашке и блестящем черном жилете с трудом узнавался растрепанный студент, с которым Марк вынужден был общаться раньше. Второй же была молодая девушка в алом блестящем платье, на шпильках и с черным фраком на плечах. Макияж ее смазался от рыданий, а на оголенном бедре виднелся огромный синяк. Журавлев осторожно усадил девушку на обеденный стол и принялся вытирать ей слёзы бумажной салфеткой. 

–Ника, Ник... Пожалуйста, хватит плакать, мы уже ушли оттуда, он тебя больше не тронет, обещаю... – хриплый шепот был неразборчивым из-за разбитой губы, но парень словно не замечал этого, стремясь поскорее успокоить плачущую красавицу. – Ник, все уже закончилось, пос-.. посмотри на меня, тихо... Мы у меня в квартире, мы оторвались еще в метро, этот мудак не тронет тебя... 

Белоснежные рукава были закатаны, оголяя изящную геометрическую татуировку на предплечье молодого человека. Саша сейчас выглядел как произведение искусства, созданное развращенным художником и как же ему это, черт возьми, шло. Зачесанные назад волосы начали растрепываться и этому подсобила девушка, запустив в мягкую шевелюру свои пальцы, что ее, судя по всему, успокоило. Со стороны они выглядели как два влюбленных, но Журавлев учтиво соблюдал личное пространство девушки, обрабатывая ссадины на ее коленях и прикладывая примочку к синяку на ее бедрах. Саша вообще не замечал стоящего в проеме двери соседа, которого в любом случае не было видно в темноте, а поэтому никак не отреагировал на его присутствие, продолжая успокаивать девушку. 

–Все, Ник, я принесу тебе сейчас одежду, главное держи себя в руках и не паникуй, хорошо?.. У меня где-то были твои снотворные, поспишь этой ночью у меня, я лягу на диван... Давай, Никусь, только держи себя в руках, умоляю тебя... 

Парень на пару секунд скрылся в своей комнате и вернулся назад уже без жилетки и со своей майкой в руках. Девушка тем временем, никого не стесняясь, сняла алые туфли и все украшения, а вот с молнией на платье ей помог Саша. Они абсолютно не стеснялись друг друга, но так и не нарушали границу дозволенного. 

Уложившись назад спать, Марк забудет об этом ночном происшествии до самого утра, когда застанет на кухне молодую девушку, что будет сидеть за кухонным столом и обнимать толстого кота, ища успокоения. 

***

Когда сосед покинул их обитель, Марк, почувствовав себя легче и свободнее, решил наконец-то принять душ и познакомиться с кухней лично.

В душе был... интересный экспириенс. По-другому Маркус просто не мог выражаться, так не любил покрывать все что угодно грязным матом.

В конечном счете, он решил так: цель была стать чище, цель достигнута, поэтому можно с совестью, тоже чистой, идти готовить.

Кухня оказалась куда приветливее ванной, пусть и тоже совсем незнакомой. Задачка была простая, обмазать тушку курицы специями, закинуть в духовку и через двадцать минут туда же закинуть картошку, чтобы пропеклась в куриных жирненьких соках.

Приученный с детства к быстроте и порядку, он легко справился за пол часа, и теперь ему только оставалось дождаться пока кура дойдет до нужного состояния. Это время скрасило первое попавшееся в сети кино, оказавшееся отвратительной срально-пукательной комедией. 

Еда была готова и надёжно заперта в духовке, потому что ждать, что она остынет, нет никаких сил, а за ночь с ней ничего не случится, на кухне прибрано, посуда помыта, и даже чайник Марк протер.

В постель он завалился практически без сил, поэтому мурлыкающий Ютуб убаюкал его окончательно.

Ночью он лишь убедился в том, что звуки в квартире не стесняясь проходят сквозь стены и закрытые двери. Очнувшись от вторжения домой, Маркус не сразу смог разобрать звуки, но, когда услышал непривычный голос Саши, а рядом с ним девичьи рыдания, насторожился. Аккуратно поднявшись, он заглянул к ним, надеясь, что девушка плачет не из-за Саши и ее не придётся защищать. Но тот ее только успокаивал.

«Кажется, произошло что-то нехорошее. У него тоже кровь?» – С дрожью в мыслях подумал юноша, рассматривая соседа в непривычном, вполне стильном образе. Даже его разбитая губа подходила в этот образ как нельзя лучше, но утром его лицо обещало выглядеть как вздутая отбивная.

Поняв, что ему тут делать нечего, Марк поспешил вернуться в себе в комнату и лечь спать обратно. Завтра надо уже ехать в академию, спасибо хоть что не к первой паре.

Заснул юноша беспокойно, то и дело ворочаясь, не в силах выкинуть из головы увиденное. Все же ему было интересно, кто эта девушка, и откуда они взялись, такие побитые. Но сон взял верх, погружая юношу в объятия Морфея и безоблачных снов о доме.

Утро встретило Маркуса ничуть не лучше, чем вчера Александр. Перманентная головная боль, жуткое желание попить, и озноб, из-за того, что в квартире оказалось ахеренно холодно. 

Парень выполз из своей комнаты, едва додумавшись натянуть штаны, но торс решил оставить без одежды, чтобы взбодриться от прохлады квартиры. 

Широко зевая, он вошёл на кухню, не видя ничего перед собой из-за выступивших капелек слез, но вытерев, увидел побелевшую от ужаса девушку.

–Привет, я Марк. – Произнес, подняв перед собой, как под выстрелом и попятившись назад, ничуть не менее испуганно глядя на девушку, что вот-вот разразится криком.

–САША! - протяжно закричала девушка, прячась за мурчащим котом. 

Девушка все-таки закричала, и Марк попытался остановить ее, прикладывая указательный палец ко рту, но его сосед был беспощадно разбужен.

Незнакомка была одета в одежду Журавлева и из-за разницы в размерах она выглядела особенно по-домашнему. Без макияжа и вычурной прически она была скорее похожа на такого же студента, как и Саша. Кстати, о нем. Сонный парень, мучимый мигренью и синяками, вывалился из комнаты, как только услышал крик, в потертой майке и пижамных штанах, которые каким-то чудом держались на худых бедрах. 

–Хули ты орёшь, мать? Как будто впервые видишь в моей квартире незнакомцев, ей богу.

Саня открыл холодильник и вытащил оттуда пару яиц и пакет дешевого молока, недовольно морщась из-за опухшего и уже словно пульсирующего от боли лица. Впрочем, это делало только хуже. В дверце нашелся тюбик Спасателя, который приятно обдал травянистым запахом детства: когда Журавлев учился кататься на велосипеде, его мать истратила не один тюбик, обрабатывая все ссадины. Саша отпил молоко прямо их пакета и вытер белые усы тыльной стороной ладони, попутно заглядывая под крышку сковородки, откуда Мурзик утром доел последний ломтик картошки. 

–Ника, это Марк, мой очередной временный сосед, Марк, это Ника, моя коллега по цеху. А теперь давайте пропустим часть с вопросами, и я сразу начну кое кого сильно осуждать.

–Приятно познакомиться, Ника. – Марк приветливо-наигранно улыбнулся, в привычной для себя манере и, следом за Сашей, зашел на, и без того, по его мнению, тесную, кухню.

Саша приложил холодный пакет молока к опухшей губе, левой рукой разбивая яйца в сковородку. Парень успешно игнорировал удивленно-осуждающий взгляд соседа еще пару минут и, не дожидаясь вопроса, сразу ответил.

–Да, я буду таскать в квартиру своих знакомых, если захочу и сочту это необходимым. Твои вещи трогать не будем, ты можешь делать все то же самое. Яичницу будешь? Без бекона, мы еще не настолько зомбированы западом. 

Парень окинул полуголого соседа оценивающим взглядом, прикинул что-то у себя в голове, улыбнулся очередной рандомной мысли и опять отвернулся ото всех, полностью посвящая себя стряпне. 

–Да таскай, – растерянно произнес, заглядывая сначала в холодильник, а потом вспоминая про курицу, что приготовил перед сном. – Я против что-ли? 

Последние два слова фыркнул слегка пренебрежительно. Несколько оскорбившись таким отношением. Он похож на мерзкого и вредного затворника, ненавидящего людей и новые знакомства? 

От этих мыслей его отвлек взгляд Саши, который он невольно поймал на себе, а потом, кажется, ничего не значащая улыбка этого парня, но Марку сразу захотелось одеться. 

«Придумал, тоже, пялиться на меня.» – подумал, со смущением, доставая из духовки початую курицу, и отщипывая себе на завтрак немного мяса и накладывая картофель. 

–Может, хотите? Яйца, конечно, хорошо, но это попитательнее будет, а вам, судя по всему, досталось ночью... 

Его речь прервал возмущенный возглас Саши, к которому Марк неосознанно прислушался, но почти сразу смутился, будто бы стал свидетелем ссоры семейной пары.

–Ебать, Ника, ну-ка очнулась. – Хмыкнул парень, поворачивая пакет молока холодной стороной к себе, – Да бля, у чувака рука тяжелая была, губа теперь как пельмень, а на животе синяк с два твоих кулака. Че ты ему сделала вообще? 

Ника неловко пожевала губами, продолжая чесать развалившегося на ее коленях кота. 

–Он предлагал мне снять комнату... Ну яс- 

Девушку грубо прервали, поставив перед ней тарелку с чуть подгоревшей яичницой и банку балтики. 

–Пиздец, Ника! И вот из-за этого я полез тебя защищать?! Это всего лишь секс! Ты видела его вообще? Да одна его рубашка стоит как эта ебаная кухня! Тебе же, блять, бабки нужны! Че за выборочность?

–Саш, не веди себя как мудак. – Буркнула девушка, ковыряясь вилкой в чуть расплывшемся желтке, - Некоторые люди, в отличии от тебя, имеют хоть какие-то моральные принципы. 

Журавлев хмыкнул, ощупывая подушечками пальцев вспухшее лицо. Ковырнув ногтем корочку на губе, парень слизнул выступившую кровь.

–Ну и зря. Марк, ты че как не родной? Вступись за бабу, ты вроде высоких моральных устоев. Только без рукоприкладства, мне хватило.

В таких обстоятельствах всегда чувствуешь себя третьим лишним. Тем более Марк еще больше смутился, кажется, чувствуя, как краснеют кончики ушей, и согревается все тело, не смотря на температуру в квартире. 

–Не ковыряй, заразу занесешь. – Буркнул, украдкой посмотрев на Сашу и, повернувшись, посмотрел на них обоих. 

–Ника, ты правильно сделала, не слушай его. Никакие деньги не стоят унижений. – Подняв тарелку к своему лицу, он вилкой, слегка по-детски, ел прямо так, рассматривая милую девушку и украдкой посматривая на соседа, ловя себя не на самых уместных мыслях. 

Поймав взглядом банку балтики, вспомнил про свое пиво в холодильнике и поспешил нырнуть за ним, в первые в жизни выпивая с самого утра. Что, студенческая жизнь началась? 

–Да, и зачем мне тебя бить? И так побит, как дворняжка. – Без злобы хмыкнул Марк, вилкой открывая свою бутылку. – Интересно, кто тебя так отметелил и почему? И часто у вас такое? 

Поочередно смотрел то на парня, то на девушку, исподлобья, немного отпивая из бутылки и сразу заедая кусочком ароматной, даже не холодной, курятины. Оставить ее в духовке, а не убирать в холодильник, было отличной мыслью. 

Вспомнив про фразу о синяке на животе, Маркус слегка содрогнулся, передернув плечами, и поморщился. Он в жизни не дрался, но ярко представил себе ощущения от удара в живот. 

–По поводу синяка... Тебе бы гепариновую мазь, сойдет быстрее. – Озадаченно произнес, едва дернув рукой, остановив себя от желания заглянуть под майку, на живот соседа. Это было бы слишком.

Не смотря на общую контуженность парень отлично замечал ужимки нового соседа, и они его бесстыже веселили. Отказать себе в удовольствии смутить такого крепко натурального мальчишку, воспитанного строгим папаней, Саша не мог, а потому продолжал украдкой кидать заинтересованные скользкие взгляды впитывать каждое неловкое движение, подмечать даже самый легкий румянец. Марк смущался очень мило, черт возьми. Ну а ибо нехуй полуголым по квартире ходить. Особенно если уже знаешь, что у соседа немного неправильные предпочтения. Надо будет как-нибудь намекнуть, что каждое двадцатое число месяца парню очень советуется приходить домой попозже, чтобы Журавлев успевал разбираться с квартплатой. 

Саша как-то рассеянно задрал мятую футболку и, взяв ткань зубами, дабы освободить руки, принялся осматривать синяк, который расплылся по впалому от постоянного голода животу. Гематома расползлась по животу черным пятном, били туда явно не один раз.

Считая себя вполне воспитанным и сдержанным, Маркус с ужасом отметил, что совершенно бесстыже пялится на оголённый, так изуверски избитый, живот Саши, краснея от сам не зная чего, но взгляд ему пришлось буквально отрывать.

А тем временем его собственные внутренности скрутились в тугой узел, слишком ярко представляя, как же сильно накостыляли его соседу.

–В лучших традициях русских врачей, плюнем, крякнем, ебанем спасателем и все будет отлично.

–Пиздец. – Выдохнул, не сдержавшись, и кивая в сторону гематомы, чтобы никому из присутствующих не показалось что он матерится просто так и задаром. – Как бы не пришлось кровь сливать. Сильно болит?

Первое что приходит на ум — то, чего сильнее всего боишься, и Марк поспешил озвучить. Узнав, однажды, что из гематом сливают кровь, в тяжёлых случаях, он ещё долго боялся заниматься конным спортом, да и вообще, нагрузками, где можно травмироваться. Но страхи, как правило, отходили назад и ты неизменно возвращаешься к любимому делу. А Марк любил лошадей, и даже очень.

–Ну, – Саша вдруг вспомнил что его спрашивали о том, что же случилось, – если описывать все двумя словами, то к этой дуре приставал какой-то мажорик армянской наружности который, как я выяснил позже опытным путем, питал слабость то ли к кастетам, то ли к охуенно крупным перстням. Этот условный Абгар явно не ожидал отказа и начал буянить. Я, честно говоря, мимо проходил, а Нике пришла в голову отличная идея: прятаться не за амбалом-вышибалой, который уже выдвинулся сюда, а за дрыщавым официантом. Вот меня и отмутузили, а эту отдачей впечатало бедром в столик. 

Быстро расправившись с едой, Марк забрал все грязные тарелки, по привычке, ухаживая за домашними.

–Наверное перстни, кастет на контроле забрали бы, разве нет? – Тихо произнес, размеренно намыливая сначала одну тарелку, потом вторую, и, конечно, не забывая добивать свое пиво. – Так тебе вообще случайно прилетело? А я думал ты герой, бежал спасать подругу от лап негодяя.

Марк совершенно скабрёзно хмыкнул, ни в коем случае не желая оскорбить соседа, но, кажется, так и делая, своим отношением к его ночным приключенческим страданиям.

Успешно проигнорировав вопрос про боль, Саша продолжил молча курить, наблюдая за тем, как его сосед краснеет и смущается, моя посуду. Последнее парня очень удивило. Неужели человека, у которого зажигалка стоит аж пятнадцать-восемнадцать пачек вишневой херни, которую постоянно курит Саня, и правда приучили мыть посуду за собой? А как же там навороченные посудомойки? Которые не только посуду помоют, а еще и высушат, и расставят по полочкам. Этот факт приятно удивил Журавлева, который уже предвкушал истерики по поводу отсутствия посудомойки или же постоянно заполненной раковине.

–Не, Сань, ты, конечно, мудак. – Девушка глотнула немного пива и опять принялась ковырять яичницу, – наглый, беспринципный и бесноватый мудак. Описываешь все так, словно я должна была тому идиоту прическу поправить, а не отсосать в лучшем случае. 

Между друзьями вновь началась словесная, пусть и вялая, но перепалка, и Марк замолчал, мурлыкая себе под нос какую-то мелодию и запивая не пивом, опустошая бутылку полностью.

–Не бесись. Вина полностью твоя, в следующий раз не будешь шокер в шкафчике оставлять. – Саша съел очень мало, ибо за время жестких безденежных голодовок (все бабки-то он тратил на курево и универ) он совсем от еды отвык и набивать пузо сейчас будет очень неправильно. Да и наелся он очень быстро. – Ладно, сменим тему, а то ты сейчас стул мне прожжешь своей злостью. Вам к каким парам? Я ко второй или третьей, тут как карта ляжет.

Вопрос о парах выдернул Марка из домашней атмосферы завтрака, и пришлось смотреть на часы, выясняя, сколько времени вообще.

–Мне примерно через тридцать минут выходить… – Задумчиво произнес, опуская руку с браслетом и, закончив с быстрой мелкой уборкой на столе, убрал курицу в холодильник, а пустую бутылку в мусор.

–Пойду умываться. – Почесал затылок, бросил ещё один смущённый взгляд на соседа, а после, справившись с румянцем, улыбнулся Нике: – Приятно познакомиться, заходи в гости.

Саша глубоко затянулся и вдруг сильно закашлял, хватаясь за внезапно вспыхнувшую болью грудную клетку. Вязкая мокрота обожгла горло и рот, и парень, поморщившись от кисловатого привкуса, проглотил ее. Махнув рукой на обеспокоенный взгляд подруги, Саня прочистил горло и, сгорбившись, продолжил курить. В голове роем кружились мысли, но почти все они состояли только из одного слова: пиздец. Парень помнил, как страшно кашлял его отец, который дымил как паровоз какие-то дикие сигареты, от одного только запаха которых может жмыхнуть минут на пять. Мальчик тогда думал, что никогда не будет курить, ведь вид согнувшегося от боли в груди и давящегося собственным кашлем отца страшно пугал его. И вот он теперь сам чуть не свалился с тумбы от кашля. Пиздец. 

–Иди-иди, проверь еще наличие горячей воды.

Ника ответила на вежливость молодого человека фальшиво-натянутой улыбкой и уныло уставилась в развороченную яичницу, от которой она не съела ни кусочка. Как только Марк вышел с кухни, Саша задорно улыбнулся.

–Слыхала? Можешь затевать драки в баре, когда захочешь, разрешение постоянно таскать тебя к себе в квартиру и зализывать раны получено!

Парень взглянул на часы в телефоне и спустился на пол. 

–Ну ты короче ешь, а я пойду оденусь и тебе шмотки поприличнее поищу. 

Журавлев опять кашлянул в кулак, прочищая горло и, ткнув бычок в переполненную еще пару недель назад пепельницу, выполз из кухни, морщась от ноющей боли во всем теле.

Наспех умывшись, Марк неловко проверил воду, все еще не понимая как вообще устроена эта квартира и как тут можно жить, но изначально у него был план не подавать виду что вокруг пиздец, и он его придерживался как мог. 

–«Сдохнешь в блевотине от передоза», — весело детям шептали стрекозы. – Проговорил, без злобы, выходя из ванной, намекая Саше что привычка его пагубна, и ни к чему хорошему не приведет. – Вода есть вроде. Если это можно назвать горячей водой вообще.

Безразлично пожал плечами, уходя в свою комнату и начиная неспешно, но методично собираться на учебу. В голове виноградными гроздьями собрались нехорошие мысли, по поводу всей сложившейся ситуации, кажется, его сосед все же так же плох, как и выглядит. Правда, если изначально он выглядел как мудак, то теперь Маркус испытывал к нему жалость, пожалуй, несколько даже отцовскую. 

Выйдя в полной собранности, парень похлопал себя по карманам, ища кошелек и, найдя его, открыл, рассматривая наличные. 

–Ника, у тебя есть деньги? Может на такси тебе подкинуть? – Простодушно и добросердечно улыбнулся, поднимая взгляд на девушку. В голове промелькнула мысль что так он быстро обеднеет, но не предложить помощь он просто не мог, в силу воспитания. Но Ника лишь покачала головой из стороны в сторону, поежившись под осуждающим взглядом Журавлева.

–Саш, а что с ключами делать? Ты когда вернешься? Я, наверное, раньше, могу сделать дубликат... – Доверчивый Маркус так и не разобрался во вчерашней иронии парня, и поэтому искренне полагал что комплект ключей только один, но был готов к тому, что его сейчас бессовестно обсмеют в два рта.

Юноша нетерпеливо посмотрел на часы на запястье, время еще было, в принципе, карта в телефоне, телефон заряжен. Проблем с дорогой возникнуть не должно, но он искренне переживал по поводу дороги домой, и попадания в этот самый дом. С одной стороны, ему не хотелось торчать под дверью, если Саша решит где-то забухать до ночи, с другой стороны, он и понятия не имел как надолго едет сам, а поэтому, он вновь поднял взгляд, но уже на соседа, полный надежды и мольбы, умоляя того, чтобы шутка про окно была просто шуткой.

Журавлев, уже почти собранный, опять ковырял разбитую губу, думая о чем-то своем. На лбу было написано, что думал он не о светлом будущем с розовыми пони. Марк точно выдернул соседа из мысленной помойной пропасти, раз Саше потребовалось пара десятков секунд, чтобы сконцентрироваться на вопросе. 

–А? А... Запасные ключи в тумбочке у входа поищи, если там нет, то загляни в ближайшие горшки с растениями и без, я мог туда их сунуть спьяну.

Едва сдержав ликование, от того, что все-таки второй комплект ключей тут есть, юноша, едва ли не насвистывая себе под нос, отправился их искать, найдя в третьем горшке, благо без цветка, потому что таскать в кармане ржавые ключи не улыбалось.

Пока Маркус искал шнурки, Саша уже зашнуровал кроссовки покрепче, надел куртку и сунул руку в карман, нащупывая сигареты с зажигалкой. Желудок сделал неприятный кульбит, когда в горле вновь все запершило и Саша скривился, сдерживая раздирающий кашель. Ощущение собственной ничтожности давило на него еще сильнее. Давило, когда он прощался с Маркусом, когда провожал Нику до автобусной остановки, когда ехал в метро в универ.

Проводив ребят, пожелав им хорошего дня, Марк продолжил собираться в универ. Разобравшись с последними хлопотами, в виде очистки пальто от мелкой пыли и ворсинок и протирании своих лаковых туфель, к слову, Марк подумал о том, чтобы купить обувь попроще, когда в ход пошла третья салфетка. 

Проверив еще раз в сумке телефон, лаптоп, зарядки для одного и другого, кошелек в кармане, наушники на голове и Марк готов отправляться в бой. Ну, он так думал, по крайней мере.

День выдался тяжелее чем он ожидал. Большинство преподавателей были скучными, а их предметы и того хуже, поэтому, еще в самом начале пары, Марк забивал на ведение конспекта, что просто диктовали из учебника, и скачивал тот самый учебник, работая уже в своем темпе. В любом случае преподу было насрать, хоть в танчики играй за ноутбуком. 

Радовало другое, что ублюдков, каких Маркус знал в школе, тут уже не было, и с ним либо знакомились, чтобы подружиться, либо вообще не обращали внимания. Ему, конечно, хотелось завести пару друзей парней, чтобы те звали на свои безбашенные вечеринки, которые, он так думал, они устраивают каждый день, но приветливыми с ним были в основном девушки.