Что это такое? Я прикрыла глаза ладонью, но ослепительный свет продолжал резать, даже сквозь закрытые веки и руку. Отняв ладонь, все равно толку никакого, что закрывай, что не закрывай, осмотрелась.

Меня встретило белое и абсолютное ничто.

Поднялась, ну, допустим, пусть будет, пола. Хотя тут вообще ничего не было. Ни потолка, ни стен, ни пола. Понизу клубился белый туман, скрывая ноги до щиколоток. Ну и что мне делать? Стоять на месте не хотелось, и я побрела вперед.

Я шла и шла, туман ласкал лодыжки, белизна резала глаза, что вскоре они стали побаливать, а в уголках скапливаться слезинки. Интересно сколько я уже нахожусь в этом белом ничто? По ощущениям пролетела целая вечность.

– Где я вообще нахожусь? – пробормотала я, желая услышать хоть какой-то звук, пусть то будет и мой голос.

– Ты между мирами.

Надо было вздрогнуть и испугаться, но отреагировала я спокойно, даже немного заторможено. Только одна единственная мысль появилась: «Наконец-то я не одна!». Может и беспечно, но после бесконечно долгого времени, проведенного в этом странном месте, хотелось хоть кого-то увидеть.

Обернувшись, увидела силуэт мужчины. Он предстал передо мной, как и Меридия – светящийся и неуловимый взгляду. Но, в отличии света Принцессы, было в нем что-то темное. Оно мигало в груди незнакомца, напоминая пульс. Стоило мне сконцентрировать на этом взгляд, как силуэт плыл, а в глазах появлялся туман.

– Почему я здесь? Я умерла? – место мне напоминало то странное пространство, куда уходили души в фильмах.

– Нет. С чего взяла? – искренне удивился мужчина, и за один короткий миг оказался рядом со мной.

Но и тогда я не смогла уловить его образ. Только то, что он был высок и строен.

– Просто тут все белое и вы светитесь. Как ангел. – Я неопределенно повела рукой, указывая на весь его образ.

– Не знаю кто это такие. – Мужчина пошел вперед, и я последовала за ним.

– Люди с крыльями. Защитники людей. Оберегают от всего плохого, – решила объяснить я, пусть даже меня об этом и не спрашивали.

– И успешно у них это получается? – последовал вопрос от моего собеседника. И в мягком голосе я уловила искру интереса.

Я пожала плечами.

– Они вымышленные, люди их не видят и не слышат. Ну, кроме фанатиков, наверное.

Видеть ангелов и бесов даже верующие не могут.

– Тогда какой прок от тех, кого на самом деле даже нет? – скептично фыркнул мужчина, заложив руки за спину.

Мы прогуливались по белому нечто, или Межмирью, медленно, никуда не торопясь, словно по аллее какого-нибудь парка, наслаждаясь видами и погодой.

– Людям требуется во что-то верить. Многим. Это помогает им преодолевать тяготы жизни. – Странный у нас разговор получается.

– Бесполезная вера, – вынес вердикт незнакомец нейтральным тоном.

Я сочла за лучшее промолчать. Наш разговор стал уходить в философские дебри, которые я не очень-то люблю.

– Кто вы?

– Тебе мое имя все равно ничего не даст. – Мужчина шаркнул ногой, будто по жухлым листьям и белый туман закружился маленькими водоворотиками вокруг его ног. Кажется, этого странного мужчину наша прогулка веселила.

– Вы объясните мне, что происходит?

– Именно для этого я здесь.

Незнакомец остановился и повернулся ко мне. Как жаль, что я его не вижу.

– Как тебе Скайрим?

От этого неожиданного вопроса я слегка растерялась. Признаться, ожидала совсем другого.

– Он по-своему прекрасен… для придуманного мира, – немного подумав осторожно, ответила я.

– Ты в этом так уверена, дитя?

Мне показалось, что в этом хитро заданном вопросе кроется подвох.

– В моем мире, на Земле, это просто игра, в которую рубятся многие.

– Ты ходила по его земле, общалась с разными людьми и не людьми. Посещала города, ела местную пищу… Влюбилась.

Светящаяся фигура незнакомца дрогнула, словно он был отражением на воде.

– К чему вы клоните? – сердито спросила мужчину, нахмурив брови.

– Не задавалась ли ты вопросом, как создаются игры в твоем мире? Или пишутся книги? – склонив голову набок, поинтересовался мой собеседник.

– Фантазия человека.

– А кто им эти фантазии подкидывает? – Теперь в его голосе слышалась усмешка.

Я не посмела ответить. Ведь, когда я читаю книгу, в моем воображении вспыхивают картинки, оживают герои. Я словно переношусь туда. Но кто авторам нашептывает идеи? Ведь что-то их на это вдохновляет. Так же и с играми, и многими другими творческими проектами.

– Хотите сказать, что Скайрим, то есть Нирн, такой же настоящий как мой мир?

– Верно. Только в твоем мире он считается фантазией. Так же как в нашем, твой мир будет выглядеть сказкой. Простой народ Нирна никогда в него не поверит. Но тот и тот – реальны, – на последнем слове мужчина чуть склонился вперед и выдохнул его мне в лицо.

Выпрямившись, мужчина отошел от меня на пару шагов. Пас рукой влево, и сбоку замерцало ртутное зеркало в мой рост. Взмах вправо, и там образовалось точно такое же зеркало. Гладкие поверхности серебрились и ловили ярких солнечных зайчиков, которых тут и в помине не должно быть.

Приблизившись к правому зерцалу, незнакомец приложил светящуюся ладонь к плоскости.

– Смотри. Это окно твоего мира.

Я с жадностью устремила взор к серебряной поверхности. Когда мужчина отошел от него, то я увидела, как ртуть рассеялась, словно дымка на ветру, и вот я вижу знакомые высотки. Неоновые лампы и вывески, светившие ярко и вызывающе, приглашая посетить круглосуточные магазины, бары или казино.

На Земле властвовала ночь. Но я помнила, как она будет выглядеть днем: уныло и безлико. Я постаралась отогнать это неприятное чувство, предчувствуя, что вот сейчас увижу дорогих моему сердцу людей. И я не ошиблась.

Родителей зеркало показало мне в постели, спящих.

И я бы не придала этому значения, если бы не пес Отис. Он стоял на середине комнаты и явно куда-то направлялся, если судить по расстановке ног, но… он не двигался!

– Что… Что это?! – воскликнула я, догадываясь уже об ответе.

– Ах, это. Заморозка времени. Если сейчас вернешься туда, то никто не заметит твоего исчезновения.

Сердце затопила безграничная радость, а от облегчения закружилась голова. Мне показалось, что с плеч свалился огромный груз переживаний. Я засмеялась, а из глаз непроизвольно скатилось несколько слезинок. Но, наверное, то все же белый свет был тому виной.

Я подалась вперед, но мягкий голос незнакомца, заставил застыть на месте:

– Не желаешь посмотреть сюда? – Не дожидаясь моего ответа, мужчина подошел к левому зеркалу и проделал тот же фокус что и с первым окном. – Даэдра. Мужчина, отдавший тебе свое сердце. Ты точно хочешь бросить его? Или ты продолжаешь верить, что все что случилось с тобой сон и Нирн выдуман?

Я смотрела в лицо, ставшее за короткий срок мне родным. В глаза, чей цвет и яркость могут поспорить с золотом. На губы, дарившие мне безумные крышесносящие поцелуи. Мне хотелось видеть его кривую усмешку, но вместо этого, видела горько опущенные вниз уголки крепко сжатых губ.

Опустившись на колени и сидя на пятках, Велл держал кого-то за руку. Кого, разобрать я не смогла, но знала, кто это был. Даэквелл просто сидел, в то время как вокруг кто-то суетился. Кто, не видела из-за плотного тумана. Мне было дозволено видеть лишь даэдра.

Сердце заболело и мне показалось, что оно разлетится на мелкие кусочки, которые я потом не смогу собрать. Уйду в свой мир, но Велл останется в душе и сердце. Может со временем образ потускнеет, но любить точно его не перестану. Хотя говорят, время лечит от любовных, да и всяческих недуг. Но хочу ли я проверять?

– Родителям без меня будет плохо, – тяжелые слова слетели с губ словно нехотя. В этот момент хотелось прижаться к Веллу, ощутить его тепло сильного тела и поддержку.

Я говорила правильные слова, но совершенно не чувствовала от них облегчения и не была уверена в их истинности.

– У них есть сын. В нем найдут они утешение, если ты навсегда решишь их покинуть.

Голос незнакомца звучал спокойно и будто бесстрастно. Я не слышала в нем никакого искушения, но его слова сеяли зерна сомнения в моем сердце.

– Я не имею права их покидать. – Упрямо мотнула головой.

– Так же, как и оставлять того, кто впервые в жизни полюбил и даст тебе семью.

Мое сердце трепыхалось, душа рвалась и металась, и я не выдержала, застонала. Если до этого боль еще как-то пыталась удержать, то в тот момент, когда я сама оставила лазейку в стене, она снесла все преграды и острым колом вонзилась в грудь. В то место, где была душа.

– Я… Я люблю его и люблю свою семью, – всхлипнула, заламывая руки. – Не знаю, что делать.

– Знаешь, дитя. Вот тут.

В район моей груди ткнулся палец. Весьма ощутимый. И как бы ни силилась разглядеть, что скрывается под свечением, ничего не получилось, единственное глаза заболели.

– Я не знаю! Не знаю! – выкрикнула я в лицо незнакомца, и спрятала лицо в ладонях.

Он ошибается. Я совсем ничего не знаю. Слабая, совсем никчемная, трусливая и нерешительная девица, которая вечно ждет решений от других. Будь в городе с родителями, так бы и жила не заглядывая внутрь себя, не видела бы собственных изъянов. И замуж бы вышла, возможно, только по одобрению родственников. Но, судьба повернула в другую сторону и сейчас мне просто жизненно необходимо сделать выбор.

Незнакомец прав. У родителей есть сын, мой брат. А у Велла нет никого. В его любовь я верила. Чувствовала, что он искренен со мной, особенно в последние дни. Его взгляд и объятия говорили о многом, чем те же слова.

Но, не буду ли я эгоисткой?

Почему нет другого выбора? Почему только один?

Вздохнув, отняла ладони от лица и утерла слезы, катившиеся градом по щекам. Незнакомец стоял не шевелясь, я ощущала его взгляд всей кожей.

– Там ведь я, да? – просипела я, указав на тело у ног Велла.

– Да, – тихо ответил мужчина.

– Но вы сказали, что я не умираю, – обескуражено пробормотала, не понимая сути.

– Не умираешь. Домой ты вернешься здоровой, но умрешь здесь для других, не для мира.

– А если… Вернусь в Нирн? – мой голос дрожал и дыхание было прерывистым от недавно пролитых слез.

– Пропадешь без вести или «твой труп» могут где-нибудь обнаружить. Выбирать тебе. – Плечи сияющего человека слегка приподнялись и опустились.

Прелесть просто.

– Почему вы уговариваете меня остаться с Веллом?

– Что ты, дитя! Совсем нет.

И тут я могла поклясться, что неизвестный сейчас по-лисьи улыбается. От него повеяло хитростью и коварством. Вот просто сногшибающе.

– А если я ничего не выберу? – мрачно поинтересовалась я, глядя на незнакомца исподлобья.

– Ну, такой вариант я не предусматривал. Вообще ожидал, что ты начнешь торговаться. Просить, умолять пойти на уступки, – в голосе мужчины послышались растерянные нотки.

У меня чуть рот не раскрылся от такого откровения.

– И все же? – прокашлялась я.

– Ну, думается, ты умрешь окончательно. – Мой собеседник развел руки в стороны, как бы говоря, что это очевидный факт.

Все заманчивей и заманчивей перспективы. А кроме смерти что-то имеется, интересно мне знать?

– А можно попросить стереть память обо мне всем моим родным? – неуверенно поинтересовалась я. Если уж и исчезать из моего мира, то полностью и так, чтобы никто из близких не страдал.

– Вот, это уже нормально. Именно, нечто подобное я и ожидал услышать!

Мужчина встал между двух зеркал и, наклонившись, дотронулся до тумана. Затем медленно выпрямился: за его рукой вился белый дым, скручиваясь и взвихряясь пока не преобразовался в стул с высокой спинкой. Дымный и воздушный. Мужчина уселся на него лицом ко мне, закинув ногу на ногу и подперев щеку рукой.

– Я только поинтересовалась. – Мне стул явно не предложат.

– Хорошо. Отвечая на твой интерес – не могу. Я не такой всесильный, как кажется. И это пошатнет Весы Равновесия. У каждого человека, существа есть свое место на весах.

– То, что я ушла в другой мир, не пошатнет ли это Весы Равновесия?

– Нет.

– Но я бы все равно умерла там, если бы ушла в Нирн, так какая разница? И, кстати, как насчет Нирна?

– Умереть и стереть полностью – разные вещи, дитя. Когда умираешь, аура остаточная все равно присутствует. И ты вроде, как бы там остаешься. О тебе помнят и родные и все те, кто знал. А стереть – это не только из воспоминаний всех тех, кто тебя окружал, но и из ауры мира, твой слепок души исчезнет насовсем. Нельзя, в общем, этого делать. А Нирну ничего не станется. Ты там будто родишься.

– Как все запутано.

Я потерла виски, которые вдруг заболели. Но, меня смущало что-то еще, только вот никак не могла понять, что.

– Хочешь, могу заблокировать тебе воспоминания о родителях, брате, о Земле? – лукаво поинтересовался мой светящийся собеседник.

Признаться, я думала об этом. Но никогда на это не соглашусь. Я хочу их помнить, если уйду. А блокировка рано или поздно разрушится и тогда что делать? Снова искать этого мужчину и просить ставить блок?

Вновь посмотрела на Велла. Его лицо не выражало никаких эмоций. Даэдра превратился в изваяние – холодное и отрешенное. И только дикая буря в золотистых глазах говорила мне, что он еле себя сдерживает.

Все боги Нирна живые и мертвые, как же я его люблю!

Сжав кулаки, прикрыла глаза. Родители – хорошо. И я еще долго могу себя чувствовать рядом с ними как за пазухой, а вот любимый мужчина первый и неповторимый. Кто из девушек еще может похвастаться, что у нее в возлюбленных ходит другое существо иного мира? Страшно – да. Ведь неизвестно что уготовит будущее, но, если не попробую, не узнаю.

От этого решения я испытала облегчение, и в то же время меня накрыло дикое раскаянье. Но если прикрыться ложной уверенностью, что родители смогут перенести мою потерю не так остро, как если бы я была одна у них, то совесть так не мечется.

– Я выбрала.

– Прекрасно! – Незнакомец оживился и поднялся со стула, тот опал густым клубком, вновь сливаясь с белым туманом. – Куда направишься, дитя?

Будто сам не знает. По голосу же слышу – радуется, словно я ему интересные истории рассказываю.

– В Нирн.

– Это твой окончательный ответ?

– Да, – кивнула. Если начну опять раздумывать, то вновь уйду в такие дебри, из которых явно потом не выберусь. И я страшилась, что могу передумать. – Выполните только одно, пусть я пропаду без вести. У родителей будет ложная надежда, что я жива.

– Будет сделано. – Мужчина махнул руками, и зеркала с изображениями пропали.

– Кто вы? – я вновь решила задать этот вопрос, как только незнакомец сделал шаг в мою сторону.

– Ты уже интересовалась этим вопросом. И я снова отвечу: тебе оно ни о чем не скажет. Возможно, когда-нибудь мы и встретимся…

И только в этот момент я вдруг поняла, что же меня смущало все это время. Как могла забыть о таком!

– Я смертная, вашего «когда-нибудь» может не настать, – буркнула, смотря на незнакомца не очень дружелюбно.

– Ох, а разве я тебе не сказал? – И в голосе его проскользнуло фальшивое удивление.

– Не сказали, о чем? – нахмурилась я, чувствуя за этими словами подвох.

– Свет Меридии сработал не так как нужно. По идее он должен был убить тебя, но из-за сдерживающего амулета он… как бы тебе объяснить… В общем произошел сбой, и Дар слился с твоей душой. Теперь, дитя, ты бессмертна.

– Се… Шутите! – мои глаза чуть не полезли из орбит. Такого поворота событий я честно признать не ожидала.

– Совсем нет, дитя. Вопросы закончились? Отправлять в Скайрим?

Я одарила незнакомца сердитым и хмурым взглядом, но все же выдавила:

– Да.

И в тот же миг все заполнил белый свет, растворяя собой и мужчину. Надеюсь когда-нибудь узнать, кто он и как его имя.