Навязчивое мигание мониторов и непрерывное жужжание лампочек разбудили меня. Я с трудом поднялся с пола, протирая глаза и оглядываясь вокруг. Прохладный воздух, угольные стены и грязный замусоренный пол. Да, это мой кабинет. И на полу лежат шприцы, правда, уже использованные. Судя по всему, всё это время я лежал в обмороке после принятия «лекарства». Раскалывается голова и сильно хочется пить... Так я просыпаюсь почти каждый день, иногда в самых неожиданных местах. Даже не представляю, сколько я проспал в этот раз. Тяжело волоча за собой ноги, подхожу к ветхому столику. На нём покоились запылившиеся бумаги, и в коем-то веке я всё же решил с ними разобраться. Я читаю документы, отвернувшись к входной двери спиной. Точнее, только создаю иллюзию той самой «работы». И вдруг я слышу чей-то плач, доносящийся за дверью.

Сердце сжало тревогой. Почему этот голос кажется таким знакомым? Я бы не обратил на него внимания, если бы плач резко не сменился озверевшими криками и мольбами о помощи. С каждой секундой вой становился всё громче и громче, меня будто бы звали. Глаз начал дёргаться, а головная боль усиливаться. Это невозможно было слышать, казалось, что из ушей вот-вот польётся кровь. Я не выдержал, выскочил из-за стола, и тело само понеслось к источнику шума. Остановив дыхание, дрожащими руками открываю дверь. 

Никого нет. Царила удивительная тишина. 

Я с паникой продолжал искать глазами того самого человека, но как только мой взгляд опустился к полу, до меня дошло, что происходило на самом деле. Нос пробило отвратительной, мерзкой и едкой трупной вонью. На плитке валялись тела когда-то живших людей. В кромешной тьме виднелись выпотрошенные животы, раздавленные пальцы и окровавленные глаза. Искривленные гримасы покойников неподвижно смотрели в пустоту. В коридоре не было ни единой души.

Отпечатанные в мозгу вопли того человека всё еще разносились в голове. Я по-прежнему чувствовал чье-то присутствие, кого-то пугающе родного. Прямо за моей спиной. Я инстинктивно обернулся, но к своему успокоению я действительно был один. Снова окидываю взглядом этот мясной фарш. Измазанные липкими жидкостями стены украшались алыми следами кровавой резни. Только аномалии, монстры способны сотворить такое. Нет, я не боюсь умереть также как и эти сотрудники. Гораздо страшнее, когда все их мысли и надежды гаснут прямо здесь. И они сходят с ума.

Это было поистине ужасное место... но еще ужаснее то, что мне пришлось смириться с подобным зрелищем. Люди, жаждущие денег и карьерного роста, продолжают наивно ходить на свою работу, они продолжают умирать в худших пытках и мне остаётся только наблюдать со стороны. 

Я вновь пожалел, что вообще смог проснуться. К сожалению, я не могу умереть. Мы сефиры, искусственный интеллект, имитация прошлой личности и её воспоминаний. Видим, как страдают от смерти другие, и сами не можем постичь этой участи. Мне приходится лишь молиться о том, чтобы страдания закончились. 

Это моя последняя, единственная цель в жизни. Сдохнуть.

***

От увиденного мне стало ужасно плохо. Еще бы немного, и я снова потерял рассудок. К счастью, мои размышления вовремя перебивает приближающийся стук обуви. Подбежавшая девушка ярко заулыбалась, совершенно не обращая внимания на беспорядок вокруг. 

«Они были слишком слабы» - Малкут всегда так говорила об умерших сотрудниках.

Сефира начала листать страницы в своем блокноте;

— Нецах, привет! Что-то я тебя давно здесь не видела..

— Эм… Я занимался работой всё это время, – очевидно, что это было неправдой, Малкут тоже поняла это. — Ну да, не совсем.

— Что ж, рада что ты стараешься! Ой, я совсем забыла зачем пришла, — она задумалась, нервно притоптывая ногой, вспоминая,

— Точно! Ровно через полчаса у всех сефир верхнего этажа состоится собрание. Анджела говорит это очень важно! Ну, думаю, за это время ты успеешь доползти до него. 

— Опять собрание? И как долго придётся терпеть? — я не смог скрыть лёгкого раздражения, но Малкут быстро исчезла из виду, оставив вопрос без ответа. 

***

Когда я добрался до злосчастной комнаты собраний, все сефиры уже находились здесь, за длинным белым столом. Глубоко вздохнув, я занял место рядом с Йесодом, скрестил руки и уперся в них лицом в ожидании очередной скучной лекции. В помещении было чисто и просторно, но чересчур ярко. И прячась от напряжения глаза стали сонными, начали слипаться. 

Кстати говоря о Йесоде, невозможно не упомянуть его серьезность и холодность в характере. Я любил шутить над ним, а строгий мальчик каждый раз забавно отчитывал меня за мой образ жизни. Но сегодня он почему-то был грустным. 

Неподалёку от нас мило общались Малкут и Ход. Вторая из них была моей спасительницей. Именно она прописала мне энкефалин в качестве лекарства. Но всем и так ясно, что он является простым наркотиком. С помощью него я смог увидеть нечто теплое и чудесное, поэтому я так благодарен Ход за её одолжение. 

Спустя время в комнату зашел кто-то ещё. По характерному звуку каблуков я сразу понял, что пришла Анджела. Конечно, неприятно было снова её видеть. В отличие от сефир, эту машину и впрямь можно было назвать бездушной. Тем не менее, в зале по-прежнему оставалось тихо и несколько мрачно. 

— Сефиры, несколько часов назад мне сообщили об одной важной новости, — Анджела раскрыла вечно сомкнутые глаза, показывая свое недовольство.

— Кто-то из ближайших клерков Информационного отдела разгласил информацию о нас другому Крылу. Может быть вы не знали, наша корпорация является первой, что смогла открыть способ извлечения души из тела. Остальные ученые пока что не пришли к данному открытию. Как вы теперь понимаете, мы вынуждены «поделиться» технологиями из проекта корпорации. Нужно отдать сефиру на «скромное обследование в научной практике». Отказ от сотрудничества повлечёт за собой необратимые последствия для безопасности всего здания. 

— Да, Вы уже рассказывали об этом администрации средних этажей. И как я помню, мы пришли к общему решению, что участие в эксперименте будет принимать Нецах. — Йесод с печалью опустил глаза. 

Дальше я уже не слышал. Меня озарило. Такой искренней, хоть возможно и неестественной для нормального человека, радости я не испытывал ещё никогда. Неужели я и правда смогу выбраться из этого ада? Или может быть это сон? Вдруг я все еще не проснулся? 

Даже когда все уже собирались к выходу, я оставался в состоянии праздничного ликования и полной неподвижности. Только Ход обняла меня и пробурчала что-то невнятное. 

— Да ладно тебе. Ты же знаешь, я давно ищу способ отбросить копыта, — я слабо похлопал девушку по плечу. 

— Но ведь мы так хорошо общались! — Ход убрала мешающие волосы с лица, — Мне казалось, ты проявишь хоть каплю грусти перед своим уходом. 

Я не смог найти нужных слов, чтобы подбодрить её. Честно, совсем не понимаю чего я такого стою, чтобы расстраиваться из-за меня. Да и не помню, чтобы мы общались о чем-либо не по делу. Но Ход выглядела очень взволнованной, и мне правда стало её жалко. 

И только потом пришло полное осознание того, что мне светит смерть. Ну что же, в честь этого можно выпить!

Не прошло и часа, как я уже расшаривал в своем пыльном кабинете, надеясь найти хоть какую-нибудь дрянь. Среди груды осколков стекла и опавших волос нашёлся старый вонючий (поэтому и прекрасный) коньяк. Усевшись на полу и отпивая из горла бутылки, я принялся тупо разглядывать стену. Благодаря алкоголю становилось пусто и весело в голове. 

Но в этот раз эффект вышел обратным. Мир вокруг то и дело расплывался, со всех сторон начал раздаваться далекий гул эха, а целое множество голосов шептало что-то непонятное. Я прижался спиной к холодной стене, пытаясь нащупать остаток реальности. Тревожное ожидание чего-то ужасного начало давить на грудь, создавая ощущение пропасти внутри.  

Дышать становится сложнее, а от обжигающего мороза все тело настигло дрожью. Кто-то безмолвный в черном одеянии стоял вдалеке и просто смотрел. Это был тот же самый кошмар. Но сонная пустота оказалась быстрее. Прежде чем меня начало тошнить, она полностью окружила меня и погрузила в сон.