— Наруто! Это уже слишком! Отпусти его! — дрожащим голосом кричал Саске, хватая Наруто за предплечье. Наруто обернулся, и его красные радужки глаз, налитые кровью, сверкнули при лунном свете. Широкая ухмылка, больше похожая на животный оскал, была обращена Саске. Учиха, на его удивление, оказался не таким уж и бесчувственным, когда увидел умирающих жителей Конохи. Но ведь он хотел как лучше… Разве не об этом ли Саске мечтал? Чтобы деревня была вся покрыта кровью жалких людишек, которые в течение долгих лет только и делали, что отравляли воздух своими скверными словами; которые заставили Итачи вырезать собственную семью; которые заставили их обоих покинуть Коноху и стать отступниками? Разве не мести хотел Саске?
— Почему? Что-то не так? — изобразив недоумение, спросил Наруто и отпустил какого-то рядового шиноби из рук. Тот стал задыхаться, широко раскрывая глаза и хватая себя за одежду. А затем Наруто оглянулся и увидел, как он захлебнулся кровью и упал на землю. Слабак, не способный защитить даже себя самого.
— Довольно. — по интонации стало ясно, что Саске, осознав послушание Наруто, успокоился. И Узумаки рассмеялся, обнадёживая напарника — на этом он останавливаться не захотел.
Он ничего не ответил. Развернувшись, Наруто прикрыл глаза и облегчённо выдохнул. В лицо подул холодный, обжигающий щёки, ветер. И голова прояснилась после того, как Наруто почти тонул в реках крови и оглох от непрекращаемых криков и стонов, просьб о спасении и пощаде. Видеть перекошенные от страха лица жителей деревни было для него чем-то вроде успокаивающего. С каждой новой миссией, с каждой новой жертвой, Жажда Крови посещает Наруто всё больше, а желание видеть перед собой окровавленный труп, — человека, убитого им лично, — растёт с бешеной скоростью. Но в моменты, когда Наруто достигает пика наслаждения, предвкушая убить человечешку одним из самых ужаснейших способов, что только мог выдумать он, появляется Саске. И тогда на замену ликования приходит разочарование. Учиха никогда не позволял одержать безумию верх над самим Наруто; не позволял Наруто отдаться этой порочности. А Жажда Крови моментально покидала его и приходила лишь тогда, когда появлялась новая запланированная жертва.
Наверное, Саске просто ещё не понял всей прелести ощущения горячей крови на руках. Когда жертва стоит перед тобой на коленях и молит всех богов, в том числе и тебя, лишь бы остаться в живых. Когда на чужом лице не переставая ручьём льются слёзы из глаз, а голос — наплевать, это женский или мужской — так дрожит, что просьбы о помиловании почти не разобрать. Когда ты чувствуешь ослепительный восторг, ощущая через оружие чужое тепло плоти, которая постепенно утопает в озере собственной крови. Это так прелестно, что Наруто не может остановиться. Эти убийства — зависимость для него. Эти вопли, стоны, крики — лишь приятная песнь, которую он готов слушать не прекращая. Вот только все планы рушатся, и ничего Наруто с этим поделать не может.
Жажда Крови и Смерти преследует его при виде почти каждого незнакомца, но Саске не даёт им одержать верх над Узумаки. Он держит Наруто на поводу, не давая спуску. Может быть поэтому Узумаки всё ещё не сошёл с ума окончательно?.. Учиха попросту пользуется тем, что Наруто никогда не причинит ему вреда, поэтому имеет смелость указывать — Узумаки не сможет поднять на него руку из-за злобы. Но и на это не стоит расчитывать. Саске неизвестно: сможет ли Наруто ослушаться его или нет. И даже будучи правым,
Саске рискует. Он не уверен до конца в Наруто. Поэтому сам может стать жертвой той самой Жажды Крови, от которой несколько лет пытался уберечь Наруто.